— Глянь-ка, опять этот кот к собаке вернулся!

— Да ладно?! Нина ж его вчера к себе забрала.

— А он всё равно сбежал. Третий раз уже!

— Ненормальный какой-то. Кто ж от тепла и еды бежит?

Две пожилые женщины стояли у окна пятого этажа, с интересом наблюдая за необычной парочкой во дворе. Рыжий кот с белыми носочками на лапах и лохматый пёс неопределённой породы лежали, прижавшись друг к другу, возле старого дивана, выброшенного кем-то на помойку.

— А помнишь, какие они раньше были? — вздохнула Мария Степановна. — Кот-то прямо королевич: шерсть лоснится, хвост трубой.

— И собака справная была, — подхватила Петровна. — Я их хозяйке всё говорила: "Люба, как тебе не стыдно животных на улице бросать?" А она: "Что делать, если в новой квартире нельзя?" Нельзя ей, видите ли! А совесть позволяет?

— Ой, да что с неё взять. Вон, Верка с третьего подъезда рассказывала: они даже старую мебель побросали. Некогда им было с переездом возиться.

— Хорошо устроились! А эти бедолаги теперь мучаются.

А началась эта история месяц назад.

Октябрь выдался на редкость промозглым. Дождь лил почти каждый день. В такую погоду хорошо сидеть дома, завернувшись в плед и потягивая горячий чай. Если, конечно, у тебя есть дом.

У Рыжика и Барбоса дом был. Ещё вчера был. Уютная квартира на первом этаже, где они прожили... сколько? Рыжик точно не помнил — он появился в этой семье котёнком. Барбос же был уже взрослым, когда его принесли. Сначала они, конечно, косились друг на друга: где это видано, чтобы кот с собакой дружили? Но постепенно притёрлись. А потом и вовсе стали не разлей вода.

Всё изменилось в один день. Точнее, в одно утро.

— Так, последняя коробка, — деловито произнёс хозяин, закрывая багажник машины. — Вроде ничего не забыли?

— Пап, а как же Рыжик и Барбос? — спросил Димка, младший сын. — Мы их заберём попозже?

— Сынок,— хозяйка присела перед мальчиком. — В новой квартире нельзя держать животных. Домоуправ запретил.

— Но как же...

— Они справятся, — отрезал отец. — Соседи будут подкармливать. Поехали, нас грузчики ждут.

Машина уехала, оставив после себя только облачко выхлопных газов и двух растерянных животных. Рыжик и Барбос не понимали человеческих слов, но они понимали смысл. Понимали, что их бросили. Как ненужные вещи. Как тот старый диван, который хозяева вынесли на помойку накануне.

Первую неделю они просто сидели у подъезда, ожидая возвращения семьи. Барбос иногда поскуливал, положив морду на лапы. Рыжик прижимался к его тёплому боку и тихонько мурлыкал — не от счастья, а чтобы хоть как-то утешить друга.

— Смотри-ка, — судачили бабушки на лавочке, — как собака-то тоскует!

— А кот его утешает, — вздыхала другая. — Прямо как человек.

— Я вчера им колбаски вынесла, — вступала в разговор третья. — Так они пополам поделили, представляешь?

— Да уж. Не то что люди — те и родного брата обидеть могут.

Шли дни. Постепенно надежда на возвращение хозяев таяла, и нужно было учиться выживать. Рыжик, как более ловкий, взял на себя добычу пропитания. Он научился пробираться через узкие форточки в подвал, где местные бабушки хранили запасы, и иногда ему удавалось стащить что-нибудь съестное.

Барбос же стал своеобразным охранником их маленькой территории. Он отгонял других бродячих собак и защищал Рыжика от злых мальчишек, которые любили кидать в кота камни.

— Ты только глянь! — восхищалась Нина Петровна, наблюдая, как пёс отгоняет стаю дворняг от своего друга. — Как в кино прямо!

— А помнишь, раньше все удивлялись — как это кот с собакой дружить могут? — подхватывала соседка.

— Теперь вот не только дружат, а друг за друга горой стоят.

Но с наступлением холодов жизнь стала совсем тяжёлой.

— Барбос, просыпайся, — Рыжик тыкался носом в морду друга одним особенно морозным утром. — Нам нужно найти еду.

Пёс с трудом поднялся на лапы. За последний месяц он заметно похудел, шерсть свалялась колтунами. Но в глазах всё ещё теплился огонёк — тот самый, что не даёт сдаться.

— Может, сегодня повезёт с мусорками? — предложил он. — Вчера видел, как из пятой квартиры пакет выносили.

Они научились планировать свой день по расписанию жильцов. Знали, кто и когда выносит мусор, у кого можно подождать у двери — может, что-нибудь перепадёт. Особенно ждали воскресенья — в этот день многие готовили, и шансов найти что-то съедобное было больше.

— Смотри-ка, умные какие! — удивлялась Вера Николаевна, наблюдая, как животные дежурят у подъезда. — Прямо как по часам знают, когда я мусор выношу.

— А ты заметила, что они всегда вдвоём ходят? — подхватывала Зинаида Петровна. — Никогда друг от друга не отходят.

— Да. Не то что некоторые люди — чуть что, сразу в кусты.

Однажды им крупно повезло — кто-то выбросил целый пакет с остатками с детского дня рождения. Там были и недоеденные сосиски, и куски торта, и даже целая куриная ножка!

Соседки с жалостью смотрели на них.

— А я вчера хотела кота к себе забрать, — вздохнула Анна Павловна. — Жалко же, замёрзнет.

— И что?

— А что. Всю ночь под дверью выл, царапался. А утром, как только выпустила, сразу к своему Барбосу побежал.

— Может, им будку какую соорудить? — предложил Петр Кузьмич, сосед с первого этажа. — У меня доски есть.

— Да кто ж им разрешит? Управляющая как увидит — сразу скандал подымет.

— А что она сделает? Не выселит же.

Так они и жили — день за днём, неделя за неделей. Когда ударили морозы, устроили лежбище под старым диваном. Рыжик прижимался к тёплому боку друга, Барбос закрывал его своим телом от ветра. По утрам их часто находили почти занесёнными снегом, но всегда — вместе.

Попытки забрать Рыжика не прекращались. Каждый раз история повторялась: кто-нибудь из сердобольных соседей пытался приютить кота, но тот находил способ сбежать.

— И главное — сразу к своему Барбосу!

— Ненормальный какой-то.

— Да не ненормальный он, — вступила в разговор обычно молчаливая баба Шура. — Верный просто. Не все ж такие, как люди — сегодня вместе, завтра врозь.

Постепенно весь район втянулся в заботу о необычной парочке. Кто-то приносил еду, кто-то подкладывал старые одеяла под диван.

Но были и другие истории. Однажды какие-то пьяные подростки решили развлечься, кидая в животных камни. Барбос закрыл собой друга, получив несколько ударов.

Морозы крепчали. Рыжик и Барбос всё чаще оставались под своим диваном — беречь силы. Выбирались только за едой, и то по очереди: один караулил их убежище, второй промышлял по помойкам.

— Как думаешь, — спрашивал как-то Рыжик, прижимаясь к другу холодной ночью, — почему они нас бросили?

— Не знаю, — вздохнул Барбос. — Люди вообще странные. Говорят одно, делают другое.

— Но ведь не все? Вон, соседи помогают.

— Да. Только дом это не заменит.

В такие ночи они особенно остро чувствовали своё одиночество. Но рядом был друг, а это значило, что не всё потеряно.

— Эх вы, горемыки.

Голос был незнакомый. Рыжик приоткрыл один глаз и увидел пожилого мужчину, стоящего над их убежищем. Человек опирался на палку и внимательно разглядывал странную парочку.

— Намучились, небось? — продолжал он. — А всё из-за людской подлости.

Барбос приподнял голову, принюхиваясь. От человека пахло табаком, хлебом и машинным маслом.

— Ну что, пойдёте ко мне? — спросил старик. — Вместе пойдёте?

Это слово "вместе". Оно прозвучало как-то особенно. Многообещающе.

— Я тут в соседнем доме живу, в частном секторе. Места много, огород есть. Да и одному скучно.

Рыжик и Барбос переглянулись. За прошедший месяц они научились понимать друг друга без слов.

— Да не бойтесь вы, — старик присел на корточки, морщась от боли в колене. — Я вас давно наблюдаю. Каждый день мимо хожу, в магазин и обратно. Всё думал: как же так можно — живых существ вот так бросить?

Он достал из кармана куртки бутерброд, развернул бумагу.

— Будете? Колбаса хорошая, "Докторская".

Запах еды был восхитительным. Но ни Рыжик, ни Барбос не бросились к угощению сразу. Слишком много было обмана за эти месяцы.

— Правильно, правильно, — одобрительно кивнул старик. — Доверять сразу нельзя. Я вот что сделаю — оставлю бутерброд здесь, а сам отойду. Поешьте спокойно.

Он медленно поднялся, кряхтя и опираясь на палку.

— Слыхали новость? — Нина Петровна влетела в подъезд, размахивая авоськой. — Рыжика с Барбосом дед Матвей забрал!

— Какой ещё дед Матвей?

— Ну тот, что в частном секторе живёт. Бывший автомеханик.

— И что, прямо обоих взял?

— Представляете? Говорит: "Раз уж они такие друзья, пусть вместе живут".

— Да ну! И кот пошёл?

— А то! Сам, говорят, за собакой в калитку зашёл. Как будто всю жизнь там жил.

Новость облетела район со скоростью лесного пожара. К вечеру у дома деда Матвея собралась целая делегация.

— Матвей Иваныч, — начала Мария Степановна, — мы тут продуктов вам принесли. Ну, для животных.

— И одеяла старые, — подхватила Петровна. — Им же спать на чём-то надо.

— Проходите, — улыбнулся старик. — Сами посмотрите, как они устроились.

В доме было тепло и пахло свежим хлебом. Рыжик с Барбосом лежали на старом диване в углу комнаты — точно в такой же позе, как раньше под выброшенной мебелью. Только теперь их шерсть была чистой, а в глазах появился давно забытый блеск.

— Надо же, — прошептала Нина Петровна, — прямо как люди. Диван-то не царапают?

— А зачем им? — пожал плечами дед Матвей. — У них своя лежанка есть, когти точить. И миски свои, и место для игр. Главное — относиться с уважением, они же не вещи какие.

Дед Матвей завёл себе новую привычку — выходить по вечерам на лавочку у калитки. Рыжик и Барбос обычно сопровождают его, важно устраиваясь по обе стороны.

— Вы только посмотрите, — говорят соседи, проходя мимо, — как они его охраняют!

— Да он их спас просто. От верной смерти спас.

— Нет, — качает головой дед Матвей, — это они меня спасли. От одиночества.

Соседи до сих пор удивляются, вспоминая эту историю. А Рыжик и Барбос? Они просто живут вместе. Как и должны жить настоящие друзья.

А бывшие хозяева? Говорят, они как-то приезжали — видимо, совесть замучила. Стояли у калитки деда Матвея, но войти не решились. А Рыжик с Барбосом даже не вышли на их голоса — только прижались друг к другу теснее и отвернулись от окна. Потому что настоящий дом — это не стены. Это там, где тебя по-настоящему любят и никогда не предадут.

Котофеня 

#рассказы