...

28 дней промелькнули, как одна секунда. Когда кончился срок моего отпуска, я, тоскующий, неудовлетворённый, прощался с дачей и Соней. Хозяйка, когда я укладывал чемодан, сидела на диване и утирала глазки. Я, сам едва не плача, утешал её, обещая наведываться к ней на дачу по праздникам и бывать у неё зимой в Москве.
— Ах… когда же мы, душа моя, с тобой посчитаемся? — вспомнил я.— Сколько с меня следует?
— Когда-нибудь после…— проговорил мой «предмет», всхлипывая.
— Зачем после? Дружба дружбой, а денежки врозь, говорит пословица, и к тому же я нисколько не желаю жить на твой счёт. Не ломайся же, Соня… Сколько тебе?
— Там… пустяки какие-то…— проговорила хозяйка, всхлипывая и выдвигая из стола ящичек.— Мог бы и после заплатить…
Соня порылась в ящичке, достала оттуда бумажку и подала её мне.
— Это счёт? — спросил я.— Ну, вот и отлично… и отлично… (я надел очки) расквитаемся и ладно… (я пробежал счёт). Итого… Постой, что же это? Итого… Да это не то, Соня! Здесь «итого 212 р. 44 к.». Это не мой счёт!
— Твой, Дудочка! Ты погляди!
— Но… откуда же столько? За дачу и стол 25 р.— согласен… За прислугу 3 р.— ну, пусть, и на это согласен…
— Я не понимаю, Дудочка,— сказала протяжно хозяйка, взглянув на меня удивлённо, заплаканными глазами.— Неужели ты мне не веришь? Сочти в таком случае! Листовку ты пил… не могла же я подавать тебе к обеду водки за ту же цену! Сливки к чаю и кофе… потом клубника, огурцы, вишни… Насчёт кофе тоже… Ведь ты не договаривался пить его, а пил каждый день! Впрочем, всё это такие пустяки, что я, изволь, могу сбросить тебе 12 руб. Пусть останется только 200.
— Но… тут поставлено 75 руб. и не обозначено за что… За что это?
— Как за что? Вот это мило!
Я посмотрел ей в личико. Оно глядело так искренне, ясно и удивлённо, что язык мой уже не мог выговорить ни одного слова. Я дал Соне сто рублей и вексель на столько же, взвалил на плечи чемодан и пошёл на вокзал.
Нет ли, господа, у кого-нибудь взаймы сто рублей?
1885
А.П.Чехов "Из воспоминаний идеалиста"