Предыдущая публикация
Не сноха, а дочка.
Над круглым столом с ажурной скатертью горела тёплым светом низко опущенная люстра, создавая чувство уюта. На столе ровно расставленные тарелочки с красивой нарезкой. Салатик, фрукты.Не то, чтобы Мария старалась, когда накрывала этот стол, просто она всегда была такой аккуратисткой. И всё красиво получалось, эстетично.
Готовить женщина тоже любила, готовила вкусно. А такой стол для неё накрыть, раз плюнуть, от нечего делать, что называется.
Стараться-то особо не ради кого было. Да, сын должен привести свою девушку, Да, это первое знакомство. Но ведь Артём сам сказал:
— Мам, ты ничего не готовь. Для Риты тортик с чаем за радость будет. Не избалованная она.
О, Мария о Рите наслышана. Рита то, Рита сё. Артёму основательно «крышу снесло» из-за этой девушки. Наверное, красивая, хотя сын сам не раз давал понять, что Рита ничего из себя не представляет. Детдомовская девчонка, ПТУшница. В общаге живёт. Через месяц из ПТУ своего выпустится, и податься ей некуда. Квартира от государства девчонке не положена, поскольку имеется у неё в какой-то глухой деревне собственный дом, от пьющей матери остался.
— Да там не дом, там избушка на курьих ножках, — отмахивался Артём, когда Мария настойчиво расспрашивала его о материальном положении будущей жены.
А то, что жениться он на своей Рите собрался, — это уже факт. Мария понимала, что отговорить сына не удастся. Разве такую невесту она для него желала? Одна растила, с утра до вечера на швейной фабрике, по ночам опять швейная машинка, подрабатывала на дому.
Жили они неплохо. Артём парнишка вполне себе избалованный. Что ж не мог нормальную девушку найти? Чтобы с папой и мамой, чтобы приличная... По мнению Марии из детдома приличные девочки не выпускаются.
Женщина машинально провела рукой, поправляя складку на скатерти. Опаздывают молодые, заставляют себя ждать. Эта Рита еще и не пунктуальная. Мария вспоминала себя, как первый и единственный муж, отец Артема, привел ее к своим родителям. Эх, и волновалась же она тогда. За пару часов до назначенного времени собралась. И приняли ее тогда очень хорошо. Жалко только, что недолго Мария с мужем прожила. Несчастный случай на стройке унес жизнь молодого мужчины, а Маша его любила и поклялась себе больше никогда замуж не выходить, Артему себя посвятить. В принципе, клятву эту держать было не сложно. Наверное, однолюбкой она была и все другие мужчины казались какими-то не такими, что ли.
Мария и сейчас не старая, ей пятидесяти нет. Выглядит прекрасно, живет не напрягаясь. Артём на работу вышел, сам себя обеспечивает, можно наконец расслабиться.
«Если бы ещё девушку нормальную нашёл», — вздохнула женщина. Вздохнула и услышала, как заходят молодые в прихожую. Встречать не пошла, чести много.
Рита оказалась такой, как Мария и ожидала. Зашуганная пигалица с огромными растерянными глазами. Хорошенькая, но трясётся, как осиновый лист. Переживает, видать. Правильно, пусть переживает.
— Чего опаздываем? — сурово спросила Мария. — Чего заставляем себя ждать?
Рита сморгнула от строгого голоса, будто вот-вот расплачется. Артём кинулся её защищать:
— Мам, это не Рита задержалась. Это из-за меня. А ты, я смотрю, стол накрыла?
— Садитесь, молодёжь, знакомиться будем, — немного доброжелательнее сказала женщина.
Потом наблюдала, как Рита, краснея и бледнея, отвечает на её вопросы. А уж когда Артём сказал, что они собираются пожениться, девушка чуть в обморок не грохнулась.
— Мам, ты не подумай, — уверял Артём, — мы свадьбу играть не будем, нам это не нужно. Распишемся и в кафе с друзьями посидим. — Вот только с жильём... — парень сделал многозначительную паузу.
— А что с жильём? — ехидничала Мария.
Знала она, на что сын намекает, но сама предлагать ничего не хотела. Пусть попросят, не убудет с них.
— Мам, ты же не против, если мы с Ритой будем жить у нас? Неохота за съем платить, а у нас места хватает.
— Хватает, так живите, — раздобрилась Мария, но тут же снова брови свела. — Но живите тогда по моим правилам. У меня здесь чистота и порядок. Никакой грязной посуды, никакого «потом помою». Раз в квартире теперь девушка, готовить по очереди будем. Или ты против? — посмотрела она на Риту.
— Я против? Нет, что вы, что вы... — заблеяла девчонка.
Так и блеяла она первые месяцы, после того, как вышла за Артема замуж и переехала жить к мужу с его мамой. Мария не злым человеком была, но будто бес в нее вселился. Очень девчонку на прочность хотелось проверить. Шпыняла она сноху по полной. С улицы зайдет, пятнышко на полу прихожей увидит и хмурится сразу, а Рита бегом за тряпкой, бегом оттирать. Дошло до того, что Маша один раз девчонку с постели подняла, ночью заставила унитаз драить. Ждала она все, когда Рита взбрыкнет, а та молчала и беспрекословно исполняла все. Артём видел издевательство матери над молодой женой, но только усмехался и заступаться ни разу не пытался.
— Правильно, мама, правильно, — говорил он, когда Рита не слышит. — Учи её всему, мне жена хорошая нужна. Ритка девчонка неплохая, но ничего не умеет, по хозяйству полный ноль. А готовит... Ты помнишь её суп?
Первый сваренный Ритой суп, это была отдельная история, как анекдот, который вспоминали каждый день. Суп и выглядел-то не очень съедобно, а уж когда Артём первую ложку в рот положил, так и плюнул прямо на стол. Побежал рот полоскать.
— Ты что, меня отравить решила? — сказал молодой жене.
— А что не так? — моргала Рита,
— Ты сама его пробовала? На, на, попробуй, а ещё лучше всё это съешь, — подталкивал свою тарелку к Рите Артём.
Она попробовала, сморщилась. Кинула быстрый взгляд на мужа на усмехающуюся свекровь.
— Пересолила я, наверное. Там в рецепте написано....
— Да ты что ж, не попробовала во время готовки? — не выдержала Мария. —Кто ж супы по рецепту солит? На вкус всё надо пробовать, на вкус! Это уже потом, с опытом, ты будешь знать, сколько нужно. А пока пробуй.
— Мам, научи ее готовить. Это невозможно есть, — буркнул Артем и полез в холодильник. Достал оттуда приготовленный матерью гуляш, поставил разогревать.
Многое пришлось Рите вытерпеть от свекрови. Мария и сама понимала, что перегибает, сильно перегибает, а остановиться уже не могла. Самое интересное, девчонка вообще не возникала, как бы ни изгалялась свекровь, ни разу не пробовала протестовать.
«Странная какая-то. Ненавидит, наверное, меня всей душой, но молчит. Лицемерная, значит» — думала Мария.
Лицемеров она очень не любила. Уж лучше бы Рита спорила, показывала себя, какая она есть. По крайней мере, это было бы честно. А так ненавидит и молчит. Ведь ненавидит же, по-другому не может быть!
Истинное отношение к себе снохи Мария узнала только через год, после того, как сын привел жену в квартиру. Целый год Маша над девчонкой изгалялась, так, что самой жалко становилась. Шпынять эту бедную Риту продолжала по привычке, не могла уже по-другому.
А через год случилась неприятность. Зима была, гололед. Мария с пакетом полным продуктов домой торопилась. Поскользнулась и упала, да так неудачно упала, что две ноги сразу сломала. Это же надо было так умудриться!
В общем, превратилась Маша на какое-то время в лежачего инвалида. Лежала целыми днями на кровати. Сложно с хозяйством управляться, когда с постели встать не можешь, да и командовать из комнаты непросто. Маша сникла и подумала, что вот сейчас-то сноха покажет себя во всей красе, а Рита повела себя очень неожиданно.
С работы бегом домой мчалась, чтобы за свекровью ухаживать. Одну её совсем не оставляла, всё время крутилась возле кровати.
— Мария Алексеевна, а что мне сегодня приготовить? А может, вам чаю принести? Лежите, не тянитесь, я всё подам сама.
Оказалось, что и готовить Рита научилась, блюда вполне сносные получались, и квартиру она в состоянии в порядке содержать. Быстро девчонка научилась, и всё равно постоянно около свекрови. На всё разрешение спрашивает. Спрашивает, как лучше сделать. Но уж когда она как-то вечером предложила Марии почитать книгу, та была крайне удивлена.
— Зачем мне читать, я что, по-твоему, сама не умею? — пыталась грубостью оттолкнуть она от себя доброту.
— Но это же приятно, — отвела глаз Рита, — когда вам читают. У нас в детдоме была одна воспитательница, она по вечерам иногда нам читала. Это были лучшие вечера в моей детдомовской жизни. У меня и книга любимая есть, я хотела бы ее вам почитать. Вам не скучно будет.
Заинтересовалась Мария, что там за любимая книга у снохи, разрешила благосклонно. Рита читала красиво, с выражением. И голос у неё, оказывается, очень даже приятный. Под этот приятный голос Маша и заснула. Проснулась в час ночи, увидела, как Рита спит в кресле, а на коленях её лежит развёрнутая книга.
Непривычно тепло стало на душе Марии, тепло и стыдно за себя. И чего она на девчонку взъелась? Видно же, что хорошая. Нет в ней лицемерия! И, по ходу, даже ненависти к самодурке-свекрови нет.
— Рита! Рит! — громким шепотом позвала женщина.
Девушка встрепенулась, книгу уронила.
— Ой, ночь уже. Давайте я светильник выключу. Вы спите.
— Рит, ты прости меня, что я так с тобой, — неожиданно для самой себя сказала Мария. Вырвалось у нее то, что на душе чувствовала.
—А как так? Нормально всё. Вы что, Мария Алексеевна?
— Да ничего не нормально. Шпыняю я тебя постоянно, придираюсь. Я бы, на твоём месте, сама себя возненавидела.
— Да вы что такое говорите, Мария Алексеевна? — Рита взъерошилась вся. — Какая ненависть? Вы же учите меня всему, что я не умею, и это правильно. Я была бы рада, если бы у меня была такая мама, как вы. Я же вижу, что вы не злая. Сына своего любите и меня приняли. Что ж я не понимаю, что вы для Артема жену лучше хотели. Любая мать хочет. А я вот такая, без родителей и неумеха.
— Не надо мне другой снохи. Хорошая ты, Рита, и очень даже способная. Готовить скоро лучше меня начнёшь. Ты меня одёргивай, если уж я чересчур придираюсь. Одёргивай, не молчи.
— Мария Алексеевна, — Рита оглянулась на дверь и подошла к кровати, — вы знаете, у меня есть новость. Я пока Артёму не говорила, хочу вам первой сказать. — Я беременна, Мария Алексеевна.
Девушка сказала и дыхание затаила. Губу от волнения прикусила, реакции ждала, а в глазах непонятный страх. Мария почувствовала, как ком к горлу поступает.
Господи, да повезло же ей с невесткой! Эта девчонка лучше всех домашних, избалованных и скоро подарит ей внука или внучку. Женщина на кровати подтянулась и руки раскинула.
— Иди сюда, глупышка!
Рита с такой радостью на объятия ответила, что почувствовала Маша, как гулко колотится растревоженное сердце этой худенькой девушки. Она Риту по спине погладила и зашептала:
— Я так рада, Рита! Очень рада! Это прекрасная новость! Тебе теперь нужно больше отдыхать. Иди, мужа, обрадуй, если он еще не спит.
Рита упорхнула, а Марии неожиданно вспомнилось, как хотела она когда-то, чтобы родилась у нее дочка. Мечтала она о девочке, а родился Артем. Ну что ж, спустя годы мечта все-таки сбылась. Дочку она себе приобрела, а теперь постарается этой хорошей девочке жизнь облегчить. Рита должна быть счастлива. Никогда больше она не будет ни шпынять, ни придираться к девочке, так решила Маша.
Решила, что придётся себя одёргивать, а одёргивать не пришлось. Само собой получилось, что не хотелось больше ни обидных слов, ни упрёков. Иногда Марии приходилось тряпку из рук снохи отбирать, чтобы та наконец успокоилась, отдохнула, перестала чистить и мыть.
Теперь на лице Риты она больше не видела ни испуга, ни зашуганности, а только улыбку. Улыбку человека, знающего, что у него есть семья. Но почему-то беременности Риты не сильно обрадовался Артём.
— Можно было бы и для себя пожить годика два, — пожал он плечами.
Мария сына отчитала, и он больше так не говорил. Когда Рита мальчика родила, вроде даже был рад. Правда, с ребенком не помогал, да это и не требовалось. Двух женщин в квартире, квохчущих над малышом, как наседки, более чем достаточно.
Мальчик был похож на папу, но был таким же улыбчивым, как мама.
— Наш лучик солнышка, — называла его Мария и понимала, что не зря пролетели годы, не зря вырастила сына одна. Теперь, благодаря Артему, у нее есть любимая семья.
Внуку Марии было три года, когда она поняла, что сын начал гулять от жены. Вернее, даже не так, не поняла, а увидела! Увидела Артема в центре города с женщиной. Догадывалась давно, по поздним возвращением Артема домой, по тому, как небрежно он начал относиться к Рите. Догадываться одно, а увидеть своими глазами совсем другое.
Артём выходил из торгового центра, придерживая за талию красивую женщину, по виду чуть постарше него. Смотрел на неё влюблённо. Маше показалось, что на Риту сын никогда так не смотрел.
Мария в стороне не собиралась оставаться. Она подошла к Артёму и закатила скандал. Накричала на него и на незнакомку:
— Как вам не стыдно? Вы знаете, что мой сын женат? Бессовестная, гулящая..
— Мама, хватит. Не кричи на Олю. Я ее люблю. У нас все серьезно, — прервал поток ругани Артем.
— В смысле серьезно, сынок? Серьезно у тебя с женой!
— Разведусь я с Ритой. Вот сегодня же приду и скажу ей.
— Я тебе разведусь, не смей, — срываясь на визг кричала Маша. — Я тебе не позволю! Рита — мать твоего ребёнка.
— Мама, что значит «ты не позволишь»? Я взрослый человек, и своей личной жизнью буду распоряжаться сам. Не так я хотел, чтобы ваше знакомство с Олей состоялось. Но раз уж ты всё знаешь, прекрати кричать. Идём, посидим где-нибудь втроём, вы пообщаетесь.
— А зачем мне с этой общаться, — отшатнулась Мария. — Я её знать не хочу, и знакомиться с ней мне ни к чему.
— Придётся мама, — поджал губы Артём. — Когда я с Ритой разведусь, мы с Олей жить начнём. Ты не переживай, Олю тебе ничему учить не придётся. Это тебе не детдомовка Ритка.
— Не смей, не смей Риту обзывать! И бросать ее тоже не смей.
— А вот это не тебе решать, — заявил сын, и тем же вечером сказал жене о разводе.
Мария услышала, как за стенкой, в соседней комнате заплакала сноха. Женщина пошла туда. Встала на пороге, сложив руки на груди слушала, как сын пытается Рите втолковать.
— Так получилось, прости. Я полюбил другую. Рит, после того, как я подам на развод, тебе нужно найти съемную квартиру. Сама понимаешь, здесь ты теперь остаться не можешь.
— А почему это она не может? — спокойно спросила Мария.
Многое она передумала за несколько часов, с тех как встретилась с сыном в центре города.
— Ну как же, почему? — нервно хихикнул Артём. — Это моя квартира, и после развода я приведу сюда Олю. Сейчас она с родителями живёт, но у них там места совсем мало.
— Вот оно что! — взлетели вверх брови Маши. — Твоя квартира? А с чего это, сынок? Квартира была и есть моя, и я буду решать, кому здесь оставаться, а кому уходить. Уйдёшь ты, а не Рита и мой внук. Хочешь жить со своей Олей, скатертью дорога! Живите, но не тут.
— Мама, ты с ума сошла? Ты сына выгоняешь, а чужую для тебя девку в квартире оставляешь.
— Я, по-моему, тебе днём сказала, чтоб ты не смел про Риту так говорить. Она мне не чужая, она мне дочка. Они с моим внуком останутся тут, и точка! А ты можешь уходить. Прямо хоть сейчас. Да, лучше тебе уйти сейчас.
— Куда же я сейчас пойду, мама? Во-первых, на улицу ночь, Во-вторых, мне негде жить.
—А вот это нас с Ритой уже не волнует. Иди к своей Оле, иди куда хочешь. Но даже ночевать с сегодняшнего вечера тут я тебе не позволю. Ты сделала Рите больно, ей неприятно твое присутствие.
Артём пытался возражать. Ругался с матерью, кричал на Риту. Потом со злостью побросал какие-то вещи в дорожную сумку и ушёл. Когда дверь за ним громко захлопнулась, Рита, глазами полными слёз, посмотрела на свекровь.
— Спасибо, мама.
— Да не за что. Тебе спасибо. Ты и внук, моя семья, точно такая же, как и Артём. Но сын сам выбрал свой путь, а вас на улицу я выставить не позволю. Никогда не позволю.
Артём с Ритой развёлся, только жизнь с Олей у него тоже не сложилась. В планы его новой возлюбленной совсем не входило мотаться по квартирам. Она рассчитывала, что Артём поведёт её к себе. Через пару месяцев новым отношениям пришел конец.
Артем пытался вернуться домой, но мама его не пустила. Сказала, что нечего Рите нервы мотать.
Следующая публикация
Комментарии 36
У меня мама тоже детдомовская, во время войны потерялась в Киеве на вокзале, а затем детский дом перевезли в г.Ташкент.
Рассказывала как было трудно без какой либо поддержки, как рано стала работать на заводе у станка. Как вышла замуж, и как свекровь заставляла работать по дому. Семья была огромная, и у неё не было свободного времени. Она ушла от них, родила меня, так и воспитала одна, без никакой поддержки.
Вот такая тяжёлая судьба была у мамочки.