В них тайная, безмерная усталость.
Как будто бы всю удаль расплескал
И выдохся внезапно тёплый август.
Как раненый боец,
…………….. припав к земле
Кленовыми ладонями, до срока.
Оставил на траве кровавый след
Брусничного, рубинового сока…
И замер в наступившей тишине.
Ни шороха.
………Ни шёпота.
………………..Ни стона.
Лишь в утренней, продрогшей полумгле
Разносятся чуть слышно перезвоны
Иных миров...
Нездешняя печаль
В созвучиях небесного органа.
И чьё-то обессиленное:
………………………«Жаль…»
И чьё-то удивлённое:
………………………«Так рано?»
Уже пора?
Туда - за облака?
За призрачной цепочкой журавлиной?
Душа так удивительно легка
И так же непростительно ранима -
Тончайшей паутинкой на ветру
Т

Как женщина пожившая, но все же
Пленительная в устали своей,
Из алых листьев клена взбила ложе
Та, кто зовётся Грустью у людей...
И прилегла - и грешно, и лукаво
Печалью страсти гаснущей влеча.
Необходим душе моей - как слава!
Изгиб её осеннего плеча...
Петь о весне смолкаем мы с годами:
Чем ближе к старости, тем всё ясней,
Что сердцу ближе вёсен с их садами
Несытая пустынность осеней...
Игорь Северянин