Надежда

Надежда просыпалась первой. Обгоняя даже горластого соседского петуха, она вставала ровно в четыре часа, шла на кухню и прежде прочего заботилась о себе: умывалась, чистила зубы, заваривала чай.
Потом просыпался Кеша, лениво потягивался на печи, аккуратно отодвигал мордочкой занавеску, спрыгивал и неспешно, вразвалочку семенил к своей миске рядом с плитой, которую хозяйка к этому времени уже успевала наполнить кормом.
На тринадцатом году жизни Кешу одолели проблемы с зубами, и он не мог больше есть жёсткую пищу, поэтому маленькие кошачьи сухарики Надежде приходилось размачивать в тёплой воде, прежде чем подать их единственному домочадцу.
Единственному другу. Единственному, кто вс

Десятая жизнь

— Пап, а правда, что у нас девять жизней? — Уголек перестал ловить черный хвост Матвея и серьезно посмотрел на отца.
— Вот так раз? Чего это ты? — Матвей воспользовался моментом и быстренько обернул хвостом лапы.
— Просто... У тебя вон на хвосте шерстинки седые. Значит, ты уже старенький, — Уголек прижался к черному боку Матвея своим точно таким же. — Хочу знать, сколько жизней у тебя еще в запасе.
Матвей вздохнул, задумчиво облизнул лапу в белой перчатке и сказал:
— А вот я тебе сейчас одну историю расскажу, ты посиди спокойно, послушай внимательно...
*****
Первая жизнь маленького Матвея могла закончиться, едва начавшись.
Стояла зябкая мокро-желтая осень, когда четверо