2 марта Церковь с радостью восприняла весть об отречении императора.
4 мартасостоялось первое официальное заседание Синода после революции, на нём присутствовал Владимир Львов, который от лица правительства объявил о предоставлении Церкви свободы от опеки государства. Члены Синода выразили искреннюю радость по поводу наступления новой эры в жизни Церкви. В частности, архиепископ Новгородский Арсений говорил о появлении перед Российской Церковью больших перспектив, открывшихся после того, как "революция дала нам (Церкви) свободу от цезарепапизма".
Тут же из зала заседаний Синода было вынесено императорское кресло, которое и было тем самым «символом цезарепапизма», его было решено передать в музей.
5 марта по распоряжению Синода во всех церквах Петроградской епархии было отменено возглашение многолетия царствующему дому, а во всех храмах империи начали совершаться молебны с возглашением многолетия «Богохранимой державе Российской и благоверному Временному правительству ея».
6 марта Синод установил молитву о "благоверном Временном правительстве".
Поместный собор. Фото из открытого доступа
9 марта Синод обратился с воззванием «К верным чадам Православной Российской Церкви по поводу переживаемых ныне событий», где говорилось:
«Свершилась воля Божия. Россия вступила на путь новой государственной жизни. Да благословит Господь нашу великую Родину счастьем и славой на ее новом пути. ...Временное Правительство вступило в управление страной в тяжкую историческую минуту. ...Ради миллионов лучших жизней, сложенных на поле брани... ради спасения ваших собственных семейств, ради счастья Родины оставьте в это великое историческое время всякие распри и несогласия, объединитесь в братской любви на благо Родины, доверьтесь Временному Правительству; все вместе и каждый в отдельности приложите все усилия, чтобы трудами и подвигами, молитвою и повиновением облегчить ему великое дело водворения новых начал государственной жизни и общим разумом вывести Россию на путь истинной свободы, счастья и славы».
Таким образом Синод фактически признал революцию как свершившуюся «волю Божию» и провозгласил начало новой государственной жизни России.
В связи с изменением формы государственной власти были проведены исправления богослужебных книг и молитв, в которых дом Романовых упоминался уже в прошедшем времени.
Были упразднены царские дни, которые имели статус государственных праздников и включали в себя дни рождения и именины императора, его супруги и наследника, дни восшествия на престол и коронования императора. Причём это было сделано раньше официального постановления Временного правительства, которое вышло 16 марта.
Таким образом церковь не задумываясь внесла нововведения в содержание богослужебных книг, изменив церковно-монархическое учение о государственной власти и это несмотря на то, что оно исторически утвердилось в богослужебных книгах Русской Церкви и до марта 1917 г. было созвучно державной триединой формуле «За Веру, Царя и Отечество».
Однако в новых текстах церковью было внесено «богословское оправдание» революции, где говорилось, что «всякая власть от Бога»: как царская власть, так и народовластие, то есть произошедшая революция тоже «от Бога».
Как видим церковь очень быстро перестроилась из «монархической» в «республиканскую», даже не дожидаясь Учредительного собрания.
Естественно, возникает вопрос, почему Церковь с такой готовностью отказалась от императора и даже не молилась за него, зная, что он и его семья находятся под арестом.
Митрополит Московский Тихон (будущий патриарх) благословляет ударный женский батальон перед отправкой на фронт. Военные формирования, состоящие из женщин, были созданы Временным правительством с целью поднять патриотический настрой армии на фронтах Первой мировой войны. Лето 1917 года, Москва, Красная площадь. Фото из открытого доступа
Отношение императора Николая II к церкви
В 1700 году Пётр упразднил патриаршество, церковь стала государственным ведомством, подчиняясь Синоду и обер-прокурору, светскому чиновнику, назначаемому императором.
Царский Указ от 17 апреля 1905 года об «Укреплении основ веротерпимости» готовился без участия иерархов Церкви.
Митрополит Вениамин Федченков писал: «Господство государства над Церковью в психологии царских и высших кругов действительно было к общему горю» («На рубеже двух эпох». М.1994).
То же отмечал архиепископ Иларион Троицкий: «Перед началом войны (первой мировой) Церковь в России была унижена до крайности».
Неоднократно отцы-священники обращались к императору с просьбой об избрании патриарха, на что император неизменно отвечал: «Признаю невозможным совершить в переживаемое ныне время столь великое дело».
Поэтому, когда император был арестован иерархи церкви не то, что не сожалели, а наоборот вздохнули с облегчением и обратились к Временному правительству о созыве Поместного собора и избрании патриарха, на что получили согласие новой власти.
Религиозность царской четы
Сейчас появилось очень много церковной литературы, описывающей религиозность царственных особ. Церковь откровенно замалчивает и свое предательство по отношению к монарху и то, что религиозность царской четы находилась под большим вопросом.
Императрица Александра Фёдоровна, которая постоянно вмешивалась в политику, холодно относилась к духовенству, отмечая в одном из своих писем, что «в Синоде одни только животные»!
Зато при дворе постоянно крутились какие-то странные люди, мистики, оккультисты. Царица водила дружбу с французским магом Папюсом, вызывавшим дух Александра III, ясновидцем Филиппом, тоже французом, которого её же духовник называл «порождением бесовских сил».
Митрополит Вениамин (Федченков) писал: «Вместо же влияния духовенства в придворную сферу проникало увлечение какими-нибудь светскими авантюристами, „спиритами“... до Распутина был при Дворе какой-то проходимец француз „Филипп“ («На рубеже двух эпох»).
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Нет комментариев