Без спроса пустил своих родственников пожить в квартиру жены. Рассказ. Михаил Лекс

— Ну и как вам? — спросил Виталий, когда родственники обошли всю квартиру. — Нравится квартирка? Впечатляет?

— Неужто твоя, сынок? — восторженно спросила Веселина, мама Виталия.

И вот здесь бы Виталию сказать всю правду, что не его это квартира, что квартира эта принадлежит жене его, Амелии. Но Виталию так хотелось поразить родственников величиной своих достижений, что он не удержался.

— Моя, — скромно ответил он. — Чья же ещё.

«И будь что будет, — думал при этом Виталий. — В конце концов, что я, прав, что ли, не имею перед родными и близкими похвастаться? Я тоже ведь не насекомое, а человек.

К тому же они приехали всего-то на три дня и скоро улетают обратно. Три дня — и в моём родном городе все мои знакомые будут знать, чего я добился в Москве всего за каких-то пять лет. Я, может, только ради этого и в Москву-то приехал.

Так что же мне теперь, отказываться, что ли? От своего-то счастья? Ну уж нет. А что касается жены моей, Амелии, так она ничего об этом не узнает».

О том, что к нему прилетает родня из Питера, Виталий сообщил Амелии три дня назад.

— Хорошо, что прилетают, — сказала Амелия. — Посмотрят, как мы живём. Они ведь у нас ещё ни разу не были.

— А жить они где будут? — осторожно поинтересовался Виталий. — У нас в квартире?

— Нет, Виталий, твои родственники у нас жить не будут, — строго ответила Амелия.

«И слава богу, что не будут у нас жить, — подумал Виталий. — Потому что у меня другие планы».

Но вслух он этого не сказал.

— Почему не у нас? — жалобно удивился Виталий. — У нас ведь много места!

— Места у нас не так уж и много. Всего четыре комнаты. Одна из которых — наша спальня, а другая — детская. И где ты собираешься их разместить? В гостиной? Или в моём кабинете?

— Так, а где же им остановиться прикажешь?

— В гостинице пусть останавливаются.

— Скажешь тоже, в гостинице!

— А что?

— Неудобно как-то.

— Чего неудобного-то? Когда мы к ним в Питер приезжали на нашу с тобой свадьбу, мы в гостинице жили. И ничего. Очень даже удобно.

— Так ты сама так захотела. А моя мама звала нас к себе. Но ты отказалась.

— Отказалась, потому что не хочу стеснять людей.

— Ты их не стесняешь.

«Ну, значит, они меня стесняют, — подумала Амелия, — неужели не понятно?»

— Если я думаю, что стесняю, значит, стесняю, — вслух произнесла она. — И не спорь.

— Я не спорю, но...

— И поверь мне, Виталий, твоей родне будет намного удобнее в гостинице, чем здесь, у нас.

Виталий и сам прекрасно понимал, что у них родственникам будет неуютно. Да ему и самому не хотелось жить с родственниками даже три дня. На уме Виталия было совсем другое.

— В гостинице дорого, — сказал Виталий.

— Если дорого в гостинице, могут снять квартиру.

— За квартиру тоже надо деньги платить.

— И что?

— Ничего. Так. Просто.

— Чего ты хочешь, Виталий? Я же тебе уже сказала, что здесь они жить не будут. В гости пусть приходят, но никаких ночёвок.

— Как-то это не по-людски, Амелия.

— Да иди ты.

Прежде чем продолжить разговор, Виталий некоторое время собирался с духом и при этом строго смотрел на жену.

— Ну что ещё? — спросила Амелия, заметив на себе пристальный взгляд мужа. — Говори.

— А можно они тогда в твоей квартире поживут, Амелия? — спросил он.

— Что?! — грозно воскликнула Амелия. — Да как у тебя язык повернулся такое спросить?

— А чего такого? — ответил Виталий. — Ведь в ней никто не живёт. Простаивает ведь квартира. Сдавать ты её не хочешь — это ладно. С этим я уже смирился. Но здесь ведь такой случай! Родственники мои приезжают. Отец с матерью приезжают. Брат старший с женой и племянница! Так неужели нельзя их хотя бы на три дня в твою квартиру пустить? Ведь пустая стоит.

— Не серди меня, Виталий, очень тебя прошу.

— Да я и не сержу. Только мне обидно. Квартира — в центре, в высотке, с шикарным видом. Огромная! А им пожить-то всего три дня.

— Если ты помнишь, Виталий, так я тебя ещё до свадьбы предупреждала, что у меня есть две квартиры, — сказала Амелия. — Предупреждала?

— Ну, предупреждала.

— Я говорила тебе, что в одной квартире мы будем жить, а другая квартира — это моё так называемое личное пространство. Да, в центре Москвы! Да, огромное! Да, с шикарным видом! Но личное пространство. Понимаешь ты это или нет? В которое я ухожу, когда мне нужно побыть одной. И ты согласился.

— Так это же всего на три дня, Амелия. Неужели именно в эти дни, когда приедут к нам мои родственники, тебе нужно будет быть одной в своём личном пространстве?

— Не исключено. Но дело не только в этом. Даже если мне не нужно будет там находиться именно в этот день, это не значит, что моё личное пространство должно быть осквернено чужими людьми.

— Это не чужие люди, Амелия. Это мои родственники. А ты меня не любишь.

— Да люблю я тебя, люблю.

— Если бы любила, то пустила бы в своё личное пространство моих родственников. Не чужие ведь они и для тебя.

— Да пойми ты, Виталий, что для личного пространства женщины все люди являются чужими. И не только родственники мужа, а и её родственники тоже. И даже муж и дети являются чужими, когда дело касается личного пространства женщины.

— Другие женщины как-то живут без своего личного пространства, и ничего. Справляются.

— И я их понимаю, Виталий. И очень сочувствую таким женщинам, что у них нет своего личного пространства: пусть небольшого, не с шикарным видом в центре, но своё, личное, в которое они могут уйти, когда им становится особенно невыносимо, когда видеть никого не хочется, когда тошно от всего, что их окружает.

— Странные ты вещи говоришь, Амелия.

— Нет, Виталий. Я говорю правду.

— Выходит, что тебе тошно от меня и от нашего ребёнка.

— Бывают такие моменты.

— Ему ведь всего три годика!

— Вот поэтому, Виталий, прежде чем стать твоей женой и матерью твоего сына, я много работала. Я видела, что происходило с моими родителями время от времени. И понимала, что такое может происходить и с нами.

И я точно знала, если я не хочу, чтобы у меня было так же, как было у моей мамы с моим папой, мне необходимо иметь своё личное пространство. Свой мир. Своё государство. Где властвую только я и больше никто.

Именно поэтому ещё до замужества я купила себе в первую очередь эту квартиру. А когда я поняла, что жду ребёнка и ты скоро сделаешь мне предложение, я купила вторую квартиру, в которой мы теперь живём все вместе. Я помню, как ты злился первое время после женитьбы на мне, что я не сдаю эту квартиру.

— Злился! Потому что мне было обидно. Квартиру можно было бы сдавать и иметь лишние деньги. Мне больно было осознавать, сколько денег плывёт мимо наших рук.

— У нас денег достаточно, Виталий. И я, и ты — мы оба достаточно хорошо зарабатываем. А лишние деньги нам не нужны. Для чего вообще нужны деньги? Чтобы покупать на них необходимое, так?

— Так.

— Вот считай, что я купила себе необходимое личное пространство.

— Я, может, тоже хочу иметь своё личное пространство! — воскликнул Виталий.

— Я не против. Кто тебе мешает? Покупай.

— У меня нет таких денег.

— Копи.

— А если бы мы сдавали твою квартиру, то быстрее бы накопили и на моё личное пространство.

— Ты хочешь лишить меня моего личного пространства, чтобы купить своё?

— Хочу.

— Даже не думай.

— Но это ведь не навсегда. Что в этом плохого?

— Если ты этого не понимаешь, то мне тебе не объяснить. И давай прекратим этот бессмысленный разговор. Я своё слово сказала. Родственники твои будут жить в гостинице. А про мою квартиру вообще забудь. Нет её. Понял?

— Понял, — сердито ответил Виталий.

— Это не квартира в известном тебе смысле. Это моё личное пространство.

— Да понял я, понял. Сколько можно повторять?

«И всё равно я сделаю всё по-своему, — думал Виталий. — Потому что разозлила ты меня всерьёз. И своим этим личным пространством ты меня давно бесишь. Самое обидное, что если мы разведёмся, то мне ничего не достанется из того, что мы имеем.

И даже если я вдруг совершу глупость и куплю в браке квартиру и оборудую в ней своё личное пространство, то при разводе это пространство придётся делить с тобой.

И, может, именно поэтому я и не покупаю себе квартиру, а втайне от тебя откладываю на неё деньги. Чтобы после развода ты у меня не всё забрала и чтобы я мог купить себе квартиру. Но ничего, ничего. Я уже накопил достаточно.

Когда накоплю ровно столько, что хватит на квартиру, сразу от тебя уйду и разведусь. Мне уже немного осталось накопить. За год справлюсь. Но пока ты моя жена, мои родственники остановятся именно в твоей квартире.

Им будет уютно в твоём личном пространстве. Им будет в нём хорошо. И ты ничего не сделаешь. Потому что не узнаешь».

У Виталия был уже давно изготовлен запасной комплект ключей от квартиры Амелии. «На всякий случай, — так говорил себе Виталий, когда делал слепки с ключей, чтобы изготовить дубликаты, — придёт время, когда они понадобятся».

И Виталий воспользовался изготовленными дубликатами ключей, когда встретил родственников в аэропорту и привёз их в квартиру Амелии.

И вот теперь он сказал маме, что это его квартира. И рассказал такую же историю, какую ему когда-то рассказала Амелия. Но только заменил в этой истории Амелию на себя. И родственники узнали, что это он до свадьбы купил себе две квартиры, одна из которых служит ему личным пространством, когда ему становится особенно невыносимо.

— Вот веришь, сын, просто нет никаких слов, — сказал отец Виталия, Варсонофий. — Нет слов. Никаких. Хочется одновременно и смеяться от радости, и плакать от счастья. А сказать нечего. Разве что поблагодарить. Спасибо тебе.

— Да за что спасибо-то?

— А за то, сынок, что пожить пустил в квартиру свою. В своё личное пространство.

— Да ладно, пап. Чего там, — отмахнулся Виталий. — Не чужие ведь друг другу. Сын ведь я твой.

— И не просто сын, а сын почтительный! — сказал Варсонофий. — Как жаль, что я в своё время не додумался оборудовать себе такое же пространство до женитьбы на твоей маме. Ведь, наверное, тогда и мне было бы чуточку легче жить.

— Да-а! — восторженно произнесла мама Виталия, Веселина. — Действительно. Отец прав. Не знаешь даже, что и сказать.

— Хорошая квартира, — согласилась племянница Филомена. — Особенно впечатляют высокие потолки и то, что ты в этой квартире бываешь нечасто. А квартира очень хорошая.

— Да что там хорошая! — возмущённо воскликнул брат Кондратий. — Бери выше, Филомена! Называй вещи своими именами. Шикарная квартира! И будь это моё личное пространство (вот сейчас честно, брат), я бы из него не выходил.

— Да ладно, — скромничал Виталий. — Скажешь тоже. Обычная квартира. В Москве и получше есть.

— Куда лучше-то? — сказала Филомена.

— Нет, брат, вот давай ты сейчас не будешь скромничать, да? — сказал Кондратий. — Договорились? А то я заподозрю тебя в неискренности. Ты же меня знаешь, я всегда называю вещи своими именами. И если я говорю, что твоя квартира шикарная, стало быть, так оно и есть. А была бы дрянь, я сразу бы так и сказал. Не постеснялся бы, поверь мне.

— Как скажешь, брат. Ты — старший, тебе решать.

Кондратий хитро улыбнулся и погрозил Виталию пальцем.

— Что не так? — спросил Виталий.

— Он ещё спрашивает: «Что не так»?! — с усмешкой ответил Кондратий. — А ты, брат, однако, шельма та ещё, — продолжал Кондрат.

— Чего это я шельма?

— Да ты не обижайся, брат. Это же я любя.

— А, ну если любя, тогда ладно.

— Всего от тебя ожидал, хитрец ты этакий, — продолжал Кондратий. — Знал, что ты прохвост, каких поискать, ты уж прости меня за прямоту. Но такого!

Он обвёл взглядом комнату, в которой они все находились, и развёл руками.

— Никак ожидать не мог. Ты уж извини, при всём желании. И вот ведь парадокс какой вырисовывается. С одной стороны, мне вроде как порадоваться за тебя хочется, а с другой — даже завидно.

Ты — мой младший брат, и у тебя уже такие хоромы в центре. Которые служат личным пространством! Всего пять лет в Москве, и уже такие достижения. Поразительно!

А я на семь лет старше тебя, и до сих пор в Питере в пятиэтажке, в трёшке, на первом этаже, с женой и дочерью горе мыкаю, ипотеку выплачиваю по тридцать тысяч в месяц.

— Ты за словами-то следи, — сказала жена брата, Неонилла, — горе он мыкает.

— Это образно, любовь моя, образно говоря, — начал оправдываться Кондратий.

— Здесь сколько метров, сын? — спросил Варсонофий.

— Так это, — Виталий задумался, — много, отец. Точно не скажу, документы смотреть нужно.

— И все твои! — восторженно произнёс Кондратий. — В угол тебя поставить надо на горох, брат, за такие подвиги. Подлец ты после этого, вот ты кто, в хорошем смысле.

— Чего это?

— А как же! Мне ведь теперь жена жить спокойно не даст. Будет требовать, чтобы я ей такое же чудо в Питере купил.

— Чего это в Питере? — сказала Неонилла. — Может, я тоже в Москве жить хочу.

— Во, брат! — воскликнул Кондратий. — Слышал? Уже начинается.

— А я всегда в тебя верила, сынок, — сказала Веселина. — Всегда.

— А вот мне интересно, — сказала Неонилла, — в какой же квартире ты с женой живёшь, если эту нам предоставляешь?

— А и в самом деле, сынок, — поддержала невестку Веселина, — где сейчас Амелия? Почему не с тобой?

— Амелия сейчас на работе, — ответил Виталий. — А вечером мы ждём вас на ужин. Но только у меня ко всем вам будет просьба. Вы уж не говорите Амелии про то, что я вас сюда пустил. Не знает она ничего про эту квартиру. А я ей не говорю.

— А почему не говоришь, сынок? — спросила Веселина.

— Да потому что жадная она, — ответил Виталий. — Денег ей всё мало. Сразу начнёт требовать, чтобы я её сдавал.

— Наглая она у тебя слишком, брат, — сказал Кондратий. — Отсюда и все проблемы. Мало того, что живёт в твоей квартире, так ещё и жадничает.

— Жадная, — согласился Виталий. — Чего уж скрывать. Что есть, то есть.

— А ты с ней разведись, дядя, — сказала Филомена и посмотрела на родителей.

Кондратий и Неонилла в ответ на слова и взгляд дочери многозначительно кивнули.

— И в самом деле, сынок, — сказала Веселина, — разводись, и дело с концом. Чего мучиться-то?

— А ребёнок как же?! — воскликнул Виталий.

— А что ребёнок? — спросила Неонилла. — Ты ему будешь алименты после развода платить. Всё по закону. А мы бы с твоим братом и твоей племянницей сюда переехали.

— Неонилла дело говорит, брат, — сказал Кондратий. — Филомена скоро школу заканчивает. В Москве учиться хочет. Ей здесь удобнее было бы жить, потому что отсюда до университета недалеко.

— А свою трёшку в Питере мы могли бы сдавать, — сказала Неонилла, — и таким образом быстрее выплатить ипотеку.

— Вы, я смотрю, очень умные, да? — вмешалась в разговор Веселина. — Виталий же вам русским языком сказал, что эта квартира является его личным пространством. Личным!

— И что? — сказала Неонилла. — Мы ведь не навсегда лишаем его этого пространства. Только пока ипотеку не выплатим и Филомена университет не закончит и замуж не выйдет.

— Я не хочу замуж, — сказала Филомена. — В Москву перееду, а замуж нет. Не выйду.

— Не выйдешь и не надо, — сказала Неонилла, — а сейчас молчи, когда взрослые разговаривают.

— Нет уж, — уверенно произнесла Веселина. — Вы здесь точно жить не будете.

— Это ещё почему? — возмутился Кондратий.

— Потому что здесь буду жить я, — ответила Веселина. — Я его мать и имею право.

— А я? — спросил Варсонофий.

В этот момент Веселина вспомнила, что у неё есть ещё муж.

— Так я это, — начала оправдываться Веселина, — я ведь не постоянно здесь жить буду. — Только когда мне будет тошно на мир смотреть. Тогда я и буду приезжать в Москву. А остальное время буду с тобой, в Питере.

— Хочешь сказать, что это теперь будет твоё личное пространство? — спросил Варсонофий.

— Именно это я и сказала. А что тебя смущает? Я его мать. Имею право.

— А я отец. Значит, тоже имею право.

— А я старший брат! — закричал Кондратий.

— А я мать вашей внучки и дочки, — закричала Неонилла.

— А я его любимая племянница, — закричала Филомена.

И в этот момент Виталий понял, что родственники сейчас с кулаками набросятся друг на друга, деля чужое личное пространство.

— Да успокойтесь вы, — сказал Виталий. — Я ведь ещё не развёлся. Вот когда разведусь, тогда и решим эту проблему.

— А когда ты разведёшься, сынок? — жалобно спросила Веселина.

— Думаю, что через год.

«Долго, — подумала Веселина. — Надо ускорить этот процесс. Ну ничего. Это я уже сегодня устрою. За ужином».

«Год? — подумал Варсонофий. — Нет уж. Хочу быстрее».

«Сделаю так, что уже сегодня они поссорятся, — думала Неонилла, — а до Нового года разведутся».

«Чем быстрее Виталий разведётся с Амелией, — думал Кондратий, — тем быстрее я смогу бросить Неониллу с Филоменой. А здесь, в Москве, да с таким личным пространством, я заведу себе другую семью. Думаю, что всё можно успеть уже до Нового года. Ну, братик. Ну ты выдал, конечно. Личное пространство! Но ничего, ничего. Я не я буду, если не отниму у тебя это твоё личное пространство. Сегодня за ужином и начну».

«Поступлю в университет, — мечтала Филомена, — и вечеринки здесь устраивать буду. А тётю Амелию я никогда и не любила».

***

Ужин проходил в напряжённом молчании.

Первой не выдержала хозяйка дома.

— Да что случилось-то? — спросила Амелия. — Что с вами?

Веселина только этого и ждала.

— Случилось, — с вызовом ответила она.

— Что?

— А сейчас узнаешь!

И понеслось...

Виталий, когда его мама только начала, чуть было не подавился, а после, когда прокашлялся, просто молча слушал, разинув рот и часто моргая.

Высказались все и по полной программе. Наговорили такого, о чём даже и не собирались говорить в этот раз.

Сначала говорили по очереди. Но в какой-то момент нервы не выдержали, и все стали перебивать друг друга и кричать на Амелию.

Сначала Амелия ничего не могла понять. От неё что-то требовали, в чём-то её обвиняли, заставляли от чего-то отказаться. В какой-то момент даже предлагали прямо сейчас встать из-за стола, забрать ребёнка и уйти.

— Куда уйти?! — испуганно закричала Амелия.

— Уходи куда хочешь из нашей квартиры! — брызгая слюной, кричала Веселина. — И ребёнка своего забирай. Жадина!

И Амелия так и сделала. Она ведь видела, что родственники мужа сейчас в таком состоянии, что с ними лучше не спорить. И понимала, что находиться сейчас рядом с ними опасно для здоровья.

Вот почему она быстро ушла из гостиной, быстро собралась сама, быстро собрала ребёнка и быстро ушла. И ей было куда идти. Она поехала в своё личное пространство.

Но, приехав к себе и увидев в прихожей чемоданы своих родственников, Амелия всё сразу поняла.

Через полчаса она позвонила мужу и сказала, что если родственники в течение часа не заберут свои вещи из её квартиры, она их выкинет на помойку.

Виталий решил не говорить родным всю правду. Сказал только, что им пора ехать к себе, а ему нужно побыть одному.

Родственники с пониманием отнеслись к просьбе Виталия и тактично удалились.

Всю дорогу до дома Амелии они весело обсуждали прошедший ужин и планировали своё будущее. А когда такси подъехало к подъезду, то первое, что они увидели, выйдя из такси, это свои чемоданы.

Что касается Виталия, то он не стал дожидаться возвращения Амелия, а сам собрал свои вещи и ушёл.

***

После развода Виталий не смог купить себе квартиру, потому что большую часть денег, которые он копил, ему пришлось отдать Амелии.

И с работы Виталию пришлось уволиться, потому что он работал на фирме, принадлежавшей Амелии.

И из Москвы Виталию пришлось уехать, так как его история быстро облетела весь город, и никто не хотел брать к себе на работу такого сотрудника.

Вернувшись в Питер, Виталий поселился по месту регистрации и живёт теперь вместе с мамой и с папой.

А родственники Виталия до сих пор не могут прийти в себя от того, что произошло, и поэтому не знают даже, что и сказать по этому поводу.

Автор рассказа: Михаил Лекс ©

***

Благодарен всем, кто оставляет обратную связь и ставит лайк, это поддерживает меня и помогает творить и дальше для вас! Если хотите поделиться, используйте стрелочку рядом с Другие рассказы здесь

#МихаилЛекс #РассказыДзен_mleks #рассказы #истории #читатьонлайн #брак #семья