В центре внимания в соцсетях и в прессе заявления главы Следственного комитета России Александра Бастрыкина, выступавшего на расширенной коллегии СКР. Первое его предложение: запретить продажу любого алкоголя молодежи до 21-го года. По словам Бастрыкина, это помешает алкоголизации подростков. Большой отклик в Госдуме: позиции не то чтобы разные, но несхожие. В Комитете по защите семьи, вопросам отцовства, материнства и детства поддержали и сказали, что алкоголь крайне вреден для всех людей и не следует его употреблять раньше 21-го года. Другие эксперты приводили опыт США, где во многих округах алкоголь продают только с 21-го года. Но в Комитете Госдумы по промышленности и торговле сказали, что, конечно, предложение главы СКР вполне оправданно, но требует более широкого обсуждения, потому что молодые люди могут решить, что так нарушают их права.

Сергей Михеев: С точки зрения идеала, я, пожалуй, поддерживаю предложение Бастрыкина. Если ты можешь не пить – не пей. Но если так сложилась жизнь, что это стало частью субкультуры, лучше это держать в рамках, так как злоупотребление алкоголем наносит вред здоровью, вашему потомству и т.д.

С точки зрения возраста начала употребления алкоголя: чем он будет выше, тем лучше. Все понимают, что формирование организма (как мужского, так и женского) – это крайне ответственный момент, в том числе для здорового поколения. Одна из проблем демографии – это бесплодие или больные дети. Очень часто женщин склоняют к аборту, говоря: «Ребенок у вас будет больной». Это тоже от неправильных форм жизни, включая раннюю алкоголизацию. Поэтому думаю, что, в целом, это было бы верно.
Что касается экономики: бывает ситуация, когда чьи-то доходы вступают в конфликт с целями общественного блага. Мы стремимся к общественному благу, но находятся люди, которые заявляют: «Извините, но мы потеряем деньги. Мы на этом уже привыкли хорошо зарабатывать».

Прямо об этом не говорят.

Сергей Михеев: Они скромные – я за них говорю (смеется). «Мы привыкли вкусно есть, сладко спать и чувствовать себя хозяевами жизни. А вы хотите наши доходы ограничить». И здесь придется искать какое-то решение. России нужен особый путь. Абсолютно плановая экономика со стопроцентным участием государства и идеалом коммунизма оказалась нерабочей, а рыночная экономика с диким капитализмом образца 1990-х годов заведет нас в тупик. Россия не может и не имеет права развиваться как коммерческий проект! Особенно в ситуации огромного количества внутренних и внешних вызовов, демографического кризиса и т.д. Как поставить все эти доходы на второстепенное место, а общественное благо – на первое? Это главная цель любой стратегии.

У нас многие вещи с алкоголем приползли из советской эпохи. В советское время «сухой закон» сначала ввели, потом отменили, потому что это был большой источник дохода для государства. Была государственная монополия на производство и продажу алкоголя. Отчасти это способствовало и алкоголизации, но тогда хотя бы было оправдание: государство за счет этого получало большие доходы, которые шли на развитие социальной сферы и т.п.

На здравоохранение.

Сергей Михеев: Да, сначала отравили, а потом вылечили (смеется). Но сейчас всё это находится в частных руках! Да, они платят налоги, но львиная доля прибыли проходит мимо государства. Это всё ни имеет никакого отношения к общественному благу. Тем более, что никто не предлагает вводить «сухой закон», а лишь говорят: «Давайте поднимем нижнюю планку продажи». Я уже не говорю о том, что и нынешнюю планку соблюдают далеко не все. Да, закон есть, но его обходят и нарушают везде, где это можно. Так что, думаю, инициатива правильная. Сейчас начнут возражать: «Вы не сможете проследить». Во-первых, если захотят проследить, то проследят. Во-вторых, если пропорция меняется в лучшую сторону, это хорошо. Идеальных решений не бывает, но важно выбрать правильное направление и двигаться в ту сторону.

Общественники говорят: «Ничего у вас не получится. Эта проблема не вчера родилась – она была и в СССР, и отследить будет очень сложно». И подводят к тому, что «почему в России такой высокий уровень потребления спиртного?»

Сергей Михеев: И почему же?

Не отвечают. Вопрос остается подвешенным.

Сергей Михеев: Кто-то из общественников работает на спиртзавод, у кого-то дома самогонный аппарат (смеется), и т.д. Разговоры о том, что «вы не проследите за всеми», от лукавого. Например, существует наркомания, мы не можем ее полностью искоренить, значит, давайте вовсе не будем с ней бороться? Давайте обложим их всех налогами или будем продавать наркотики открыто, чтобы государство получало прибыль с доходов? Не надо заниматься абсурдом! Да, полностью решить проблему мы не сможем, но вопрос в пропорциях! Если снизится количество людей, подверженных алкоголизму, это будет хорошо.
По поводу того, «почему» такой высокий уровень потребления. При Горбачеве тоже об этом много говорили, то «жизнь тяжелая» и «люди пьют с горя». Но жизненный опыт показывает, что у многих тяжко пьющих основное горе только в этом и состоит – что они пьют! И среди развитых капиталистических стран есть такие, где очень высокий уровень алкоголизма, сравнимый с Россией. Пытаться говорить, что «вы сначала устраните проблемы» - это та же самая байка, что и про строительство коммунизма, где «все будут равны, и тогда будет хорошо». Не бывает такого в жизни, чтобы устранились все проблемы, которые могут быть причиной или оправданием тех или иных пороков. Такого никогда не было и не будет. Пусть они сами ответят на вопрос «почему» - тогда можно будет открыть дискуссию!

Производители всегда найдут аргумент, почему их товар «безвреден и хорош». Президент Колумбии заявил, что кокаин в умеренных дозах не вреднее, чем американский виски. По его словам, кокаин запрещают потому, что его производят в Латинской Америке, то есть дискриминация по географическо-расовому признаку!

Сергей Михеев: Если проводить наши исторические параллели, ему надо дать идею: «нужна правильная культура потребления кокаина» (смеется).

На рубеже прошлых веков опиум спокойно продавался в аптеках.

Сергей Михеев: Да, Китай чуть не погиб из-за этого! Опиумные войны.

Про наркотики говорил и глава СКР. Он призвал снизить возрастной порог ответственности за преступления в сфере сбыта наркотиков с 16-ти до 14-ти лет. По словам Бастрыкина, подростки решаются на преступления под действием уговоров, и преступники якобы давят на то, что «если тебе 14 лет, то по возрасту никакая уголовная ответственность не грозит – максимум родители заплатят штраф». Силовики недавно говорили, что всё чаще через соцсети, Telegram-каналы выходят на подростков, на школьников, уговаривают стать закладчиками: «Ты будешь поднимать хорошие деньги – разнесешь, разложишь где надо – и будешь в школе ходить богатым». Таких ловят и отправляют в колонии для несовершеннолетних. Это тоже серьезная проблема.

Сергей Михеев: Я тоже думаю, что это правильно. К сожалению, ситуация такая, что бандитский мир, криминальное сообщество не гнушается ничем. Это так называемая «криминальная педофилия». Опустите планку криминализации детей до уровня детского сада, так как никакая совесть, никакие понятия им не мешают издеваться над пока еще ничего не понимающими детьми. Они вовлекают их в разного рода преступную деятельность, включая наркомафию. Лично я здесь за самую жесткую борьбу, потому что уверен, что любая эксплуатация детей, особенно криминальная, – это омерзительная подлость. А что касается наркомафии, она напрямую убивает и их самих, и тех, кого они вовлекают.

Вы говорите про борьбу с наркомафией, а тут про распространителей, зачастую поддавшихся на уговоры, что «тебе ничего не будет». Если снизят до 14-ти лет, то будут выходить на тех, кому 12-13 лет с теми же уговорами. То есть надо бороться с причинами, а не со следствиями.

Сергей Михеев: Думаю, что с причиной и следствием надо бороться одновременно, а в данном случае это просто одна из мер, и, на мой взгляд, она правильная. Что касается наркоторговли и наркомафии, целые президенты Колумбии оправдывают эти вещи! Это очень страшное явление, которое может целую нацию свести под корень. По моему мнению, тут нужны самые жесткие меры. Иногда обсуждают возврат смертной казни, отмену моратория на нее: мне кажется, некоторые виды преступлений должны караться в том числе смертной казнью, поскольку представляют собой особую общественную опасность. Понимаю, что найдутся общественники, которые скажут: «Вы таким образом не решите все проблемы». Все проблемы в земной жизни не решит никогда и никто, но бороться с объемами зла, с его глубиной необходимо. В противном случае вы ему потакаете.