Предыдущая публикация
— Мы ремонт в квартире за свой счет делаем отцу, между прочим...
— Разве надо с ним согласовывать детали? Вроде и так стараемся, а ему все не нравится.
Copyright: Анна Медь 2024 Свидетельство о публикации. Копирование контента без разрешения автора запрещено
— Не понимаю, с чего ты это взяла, что ему не нравится. Он же сам уговорил нас не снимать жилье, а жить с ним.
— А это потому, Андрей, что ты целыми днями в офисе, а я из дома работаю и добрую половину дня провожу с твоим отцом. Ты многого не видишь и не слышишь! — с обидой в голосе сказала Ирина.
— Не начинай! У нас уже был конфликт, когда я на отца голос повысил, потому что якобы он тебя обидел. А потом выяснилось, что ты выкинула его альбом с марками, разгребая шкафы! — Андрей уже начал заводиться.
— Господи, да я за тот случай сто раз извинилась уже! Пыталась как лучше, хотела бардак в квартире разобрать, альбом в коробке был с барахлом, я же не специально.... А на меня наорали тогда! — голос Иры начал срываться в плач.
— Ира, мы живем в квартире отца, мы экономим порядка пятидесяти тысяч на аренде жилья, которые, в том числе уходят на твои хотелки каждый месяц. Сложно за эту сумму, прежде чем выкинуть чужие вещи, хотя бы заглянуть в коробку или спросить у папы, можно ли это выкинуть? Я вообще не понимаю, что у вас с ним происходит. Пока мы с тобой встречались, и ты приезжала с ночевкой к нам, вы всегда очень мило с ним болтали.
— Ну, наверно, я плохая оказалась хозяйка, слишком много порядка требую, не хочу жить в квартире, которая больше чердак напоминает.
— Так, — уже более спокойно и рассудительно сказал муж. — Ладно, извини, что припомнил тот случай. Давай успокоимся? Ты прекрасная жена и хозяйка, и отцу я сказал, что он не имел права повышать на тебя голос.
– Все, Ира, обещаю, что ремонт с ним согласуем формально, чтобы просто добро дал, все равно сделаем и современно, и уютно, как ты хочешь. Давай без ссор, любимая? — Андрей потянулся к жене, чтобы поцеловать, однако она небрежно подставила щеку и была явно не рада.
Раздался звонок домофона. Андрей пошел узнать, кто там.
— Там папа, говорит, ягод привез с дачи и зайдет ненадолго.
— Стоит только вспомнить... Ладно, сварю ему кофе его любимый, пирог разогрею.
Виктор Николаевич зашел в квартиру в весьма хмуром настроении.
— Вот, ягод вам привез. Хороший урожай нынче. Да и вообще, благодать на даче. И места много. Вы бы сами приезжали тоже.
Муж и свекор сели за стол. Ира налила кофе и поставила пирог.
— Вот кофе, как вы любите, папа.
— Спасибо, Ира, только время восьмой час вечера, как-то поздно для кофе, боюсь, не усну потом. Может, чаю с мятой сделаешь?
Ирина на несколько секунд «зависла», внутри все вскипало, но она ответила:
– Да, конечно.
— Слышишь, Ира, может, съездим на выходных на дачу?
— Думаю, сначала нужно решить вопрос с ремонтом, как раз и папа тут.
— А не надо, Ира, ремонт в моей квартире делать. Зачем вкладываться в ремонт квартиры, которую ненаглядный папочка никак не может уже переписать на единственного сына?
– Я квартиру продам, дом доведу до ума и будем там жить вместе, глядишь, в большом пространстве не помешаем друг другу. Машина у Андрюхи есть, а ты, Ира, все равно удаленно работаешь, — неожиданно для всех с явной издевкой в голосе сказал Виктор Николаевич.
— Папа, ты чего? — почти испуганно вскрикнул Андрей. – Ты с чего взял, что ты нам мешаешь, что кто-то квартиру твою хочет забрать, это что-то такое вообще?
Андрей перевел взгляд на жену, уже предвкушая ее недоброе настроение, однако Ира стояла бледная и явно напуганная.
— Что, Ира? — продолжил Виктор Николаевич. — Понял я твой шкурный интерес. Думала, всех за нос водить? Я тебя полюбил как дочь родную когда-то, а недавно глаза окончательно открылись.
— Вы вообще не так все поняли, вам кто сплетни эти насобирал? Я вообще не это имела в виду... — растерянно затараторила Ира.
Но ее прервал муж.
— Замолчи. Сейчас я намерен выслушать отца! – строго сказал Андрей.
— А что, сынок, меня слушать? Не за марки я тогда повысил голос, а за вранье. Когда я своего альбома после ее порядков хватился, она мне сказала, что коробку выкинула, потому что там был хлам. Я не кричал сразу, сказал, может, ты плохо смотрела. На что дословно услышал: «Да, может, и был там этот дурацкий альбом, не помню, такой же хлам, как и все в этом доме. И не смейте на меня Андрею жаловаться, я ему скажу, что нечаянно это сделала. Я, знаете ли, в марках не разбираюсь».
Да, я крикнул на нее, обозвал чертовкой, потому что был удивлен таким отношением. Но в тот вечер я тебе об этом ни слова не сказал, не хотел вас ссорить. Вспомни, кто первый тебе нажаловался и выставил отца тираном?
Андрей становился все мрачнее, а Ира, стиснув зубы, сидела на стуле и мяла в руках полотенце.
— И таких выворачиваний ситуации были немало, только я мужик, мне почти семьдесят лет, я всю жизнь отработал в цеху и жаловаться на неразумную молодую девчонку – не мое, тем более она твоя жена, которую ты любишь. Вот я и уехал на дачу. Сидел там и понимал, либо к холодам опять ехать сюда и снова на нервах жить, либо перекладывать там печь и утеплять, чтобы зимой не замерзнуть.
Моей пенсии на такое не хватит. И не хотел я вас беспокоить, думал, машину продам. Только вот когда последний раз тут был, столкнулся с Ниной с третьего этажа. И узнал много нового. И сил это терпеть уже нет...
— Не томи, папа! — выпалил Андрей.
В этот момент Ира не выдержала, она вскочила со стула, швырнула полотенце на пол и закричала:
— Чертова ваша Нина Борисовна, надо было сунуть нос не в свои дела. Да, сказала я, что сил уже нет жить в этом бардаке, то не трожь, это не выкидывай! Ремонт делать даже не хочется, чтобы потом вы нам и новое все завалили своим старьем. Я счастлива была, когда уехали на свою дачу, думала, может, дойдет, что пора бы уже отдать квартиру единственному сыну.
А печка ваша – вообще не наша проблема, продавайте машину и стройте там, что хотите. Все родители так делают, уезжают за город в какой-то момент. Зачем вам машина, для чего в город вообще ездить?! Если сильно надо, Андрей свозит. Но нет, вам проще нас, видимо, на улицу отправить!
— Ира! Замолкни! — взревел Андрей.
— Я замолкну, а еще ноги моей здесь не будет, живи с отцом!
С этими словами Ира выскочила из кухни в спальню, слышно было, как она в истерике собирает вещи.
— Да-а-а.... Не думал, что до такого дойдет, дурак я, лучше бы молчал и дальше, — обреченно сказал Виктор Николаевич, зажмурился и сдавил пальцами виски.
Он хотел остановить Иру, но сын велел сидеть.
— Пусть катится к маме в их городочек, раз ей тут в трешке не живется! — нарочито громко произнес Андрей.
Ира уехала. Отец видел, как сын убит всем случившимся, и винил себя. Андрей просто не хотел верить, что эта женщина и есть его Ирочка. Где та простая скромная девушка, которой она была когда-то?
Мама встретила Иру с тревогой, уж слишком внезапно появилась дочь на пороге.
— Доченька, я рада тебя видеть! Только так неожиданно ты, что-то случилось?
Ира все выложила матери. Светлана Геннадьевна сидела и пристально смотрела из окна своей однушки куда-то вдаль.
— Я помню, Ира, как дедушка твой Сережа, когда еще только с мамой моей начал жить, однажды отчитал меня за проступок. И я ему в сердцах сказала, что он мне не папа, что ненавижу и его, и эту квартиру, что будь проклят день, когда мы с мамой к нему переехали, где повсюду только его правила.
А он только сказал: «Хорошо, дочка, буду знать. Видимо, плохо получается у меня быть твоим папой, раз так говоришь. Я буду стараться. Только все же не убегай больше к котловану. Я ведь просто переживаю за тебя». Позже мне стало стыдно за свои слова.
— Я не знала, что такое в детстве у тебя было с дедушкой, — удивленно сказала Ира.
— Было, родная. А потом было то, что кроме этого «неродного папы» у меня не осталось никого, и ты на руках. Твой отец нас выставил за дверь. И мы жили здесь с дедом, и вся его зарплата первые годы уходила на нас.
А теперь уже я доживаю свой век в этой самой квартире, которую когда-то кричала, что ненавижу. И знаешь, милее этого дома нет. И если бы ты знала, как бы я хотела обнять сейчас папу. Каким бы самым родным я его назвала.
Ира уже почти не слушала. Она горько плакала от слов матери. Она вспомнила, как Виктор Николаевич когда-то показывал ей свои грамоты, всякие старинные вещи, которые бережно хранил. Как почти сразу окрестил дочкой и был счастлив за сына. Как мечтал, что будут жить дружно.
Спустя три дня Андрей, закончив работу, подъезжал к дому. На душе скребли кошки, он видел, как отец себя во всем винит, что сорвался, что альбом этот припомнил, что не может сам эту дачу доделать. Все эти дни Андрей миллион раз порывался позвонить жене, он любил ее, помнил, какая она была. Но обида за отца его останавливала.
Зайдя в квартиру, Андрей немного опешил. Из кухни доносились два голоса: папы и жены. Они весело о чем-то болтали.
— Вот это сюрприз, — пока еще с недоверием в голосе произнес Андрей.
Ира сидела с явно влажными от слез глазами, но с очень счастливым лицом. Папа улыбался, как ребенок, получивший игрушку.
— Андрюша, милый, у папы я уже попросила прощения. Если это возможно, прости и ты меня, я очень вас люблю, кроме мамы и вас нет никого. И знаешь, мы тут с папой решили, что ремонт надо делать не в квартире, а в первую очередь в доме. Папа действительно мечтал там жить, чтобы мы здесь остались, только одному все доделать нереально.
Доделаем дом до осени, сами туда будем чаще ездить, квартиру сохраним. И вот.... — Ирина дала мужу со стола небольшой альбом.
Да, это были другие марки, не те, что собирал когда-то Виктор Николаевич. Но она попыталась исправить и это.
— Обошла все барахолки, — улыбаясь, сказала Ира.
Андрей обнял жену. А папа… Папа был просто счастлив, глядя на своих детей.
Copyright: Анна Медь 2024 Свидетельство о публикации. Копирование контента без разрешения автора запрещено
Следующая публикация
Комментарии 84
Может, и впрямь у нынешней молодежи не будет ни памятных вещиц, ни дорогих воспоминаний к финалу жизни.