Когда мы гуляли вместе по городу, она маскировалась как могла.

Надевала темные очки и шляпу с полями - и все равно ее узнавали! Подбегали толпами за автографом. Она никому не отказывала, хотя и не любила всего этого.
Больше всего ей нравилось, когда мы выезжали на природу или к нам на дачу на шашлыки. Правда, мяса Люба не любила. Она шла на огород, срывала лист салата, заворачивала в него зеленый лук, петрушку, укроп - и это для нее была лучшая еда. А из напитков предпочитала водочку.
Она была совершенно неприхотлива. Однажды, когда мы в очередной раз отдыхали на даче, Люба умудрилась вымыть голову под шлангом с холодной водой. У нее не было ничего звездного. Мы были в моей парикмахерской, и она просто так говорит моим работницам: «Девчонки, давайте делайте из меня красавицу, - и прыг в кресло. - А тебе мы, Галька, сейчас такую рекламу сделаем…»
Фотографии с этой импровизированной пиар-акции до сих пор развешаны по всему салону.
Еще мы частенько загорали на Кировском пляже - она всегда лежала под солнцем, пока не станет шоколадной. Нас привозил туда на машине мой муж Саша, и она кричала ему: «Давай, Саня, в честь пляжа гуди - три длинных, один короткий!»
Последний раз Люба была в родном городе в 2004 го-ду. Она приезжала делать ремонт в квартире матери .
- Люба тогда попросила свозить ее на ту танцплощадку, с которой связано так много юношеских воспоминаний. Сейчас там все снесли, но она хотела просто постоять рядом с тем местом.
У меня не получилось уйти с работы в тот день, а на следующий она уже улетела на съемки «Прекрасной няни». «Жалко, что не съездили», - говорила я ей потом. А она мне: «Зато я так хорошо по Омску погуляла! Четыре часа бродила по родным улицам». Я поняла: Любочка прощалась с родным городом…
Я знала о ее болезни. Она мне рассказывала, как лечится, как прошла операция, но всегда просила ничего не говорить маме. До последнего надеялась выжить. Мне до сих пор кажется, что Люба уехала куда-то на гастроли и вот-вот должна вернуться…
Из воспоминаний подруги Л.Полищук.