Первая зима

-Посмотри-ка, сын мой, коли земля бела, и летает в воздухе белый мех,
Это значит, что в город пришла зима, и что с неба идет снег.
Повтори: на дворе зима.
-Мя.
-Посмотри-ка, сын мой, когда стекло на пруды и лужи с утра легло,
И лежит там долго, не день, не два, это значит - в город пришла зима.
Повтори: на дворе зима.
-Мя.
-Мой котенок, запомни, когда мороз - щиплет лапки, кончик хвоста и нос,
И когда на деревьях не слышно птиц, кроме желтых, до одури шумных синиц,
Это значит - стоит зима.
-Мя.
-Да нет, зи-ма.
-Мя.
-Слушай дальше. Бывает, метель метет, вихрь врывается в щели и песни поет,
Люди мерзнут, и в пледах сидят у огня. Это значит, что городом правит зима.
Сын

Старик и розы

Садовник знал, что есть на свете рай,
где, год за годом, в солнце и морозы,
уходит в небо розовый трамвай,
и зацветают огненные розы.
В своём саду, среди тенистых лип,
он слушал мир в многоголосье звуков.
А все смеялись - вот чудной старик!
Ему бы жить, да просто няньчить внуков.
Закат дома и улицы застлал...
Старик сплетал для чёрных галок сети.
"Своих детей Господь мне не послал.
Теперь цветы - мои родные дети".
В сторожке пахнет сырость и жасмин.
Спустилась ночь на землю осторожно.
Не спалось только розам у рябин -
им было очень страшно и тревожно ...
А к старику во сне явился Бог -
залез в окно и сел на подоконник:
"В моём раю есть огненный цветок.
Мне

Звёздный Мишка

Звёздный Мишка - семь жемчужин, семь горящих угольков; Звёздный Мишка ест на ужин звёздных рыб и мотыльков. В тёмном небе, в ясном небе Звёздный Мишка на виду, он один в бездонной неге, можно я к нему приду? Звёзды ближе, звёзды ярче, ночь чернее и длинней, рассыпает звёздный сварщик сотни искр и огней. Млечный путь, луна, кометы в вышине и в тишине, эти звёздные приметы говорят тебе и мне - всё доступно, всё возможно, надо только выбрать путь, и звезду поймать ладошкой, и желание шепнуть... ...Просыпаются фиалки, звёзды прячутся в рассвет, а желанные подарки то ли будут, то ли нет...

самое время...

топчется лето в прихожке пожухлых дат,
дымом шашлычным щедро летит в трубу.
смена событий,..точек координат...
вспомнить о море и "закатать губу".
хохлится вечер. морс перешёл в коньяк.
"ямбом" похныкать, скупо пустить слезу..
небо курлычит и у дождей аншлаг.
думы о вечном - дыркой в пустом тазу..
сколько их было, - бабьих багряных лет?
вечер облился охрой, - видать к теплу.
самое время нянчить клише примет,
сесть у кострища, да ворошить золу...

Расплата за поцелуй

- Соскучились? – хитро прищурившись спросил Митрич, подойдя к костру.
- Не успели, - с усмешкой ответил Колька Самохин, - вчера в это же время виделись.
- А мне вы даже приснились сегодня, - сказал он.
Потом добавил, обращаясь к Ваньке Горе:
-Ты, Вань, рыбу ел, а эти два олуха рядом стояли и слюни пускали.
А наяву-то сегодня рыбу есть будем или у Сергея другие планы?
- Будем, - отозвался Серёга Петров, - сейчас Николай её почистит и на ивовые прутья насадит - пожарим.
- А чего это я? – возмутился его приятель.
- Если есть не хочешь, можешь не чистить, я сам, - ответил Серёга, - с прутьев с кору я уже ободрал, края заострил, сейчас рыбой займ

Февраль...

/Бел Якова /
Луч солнца в дом нашёл дорогу,
Гуляя по оконному стеклу.
Он, любопытствуя, смелел...
И понемногу...
Решился мне сказать: «Люблю».
Он целовал... Я не мешала.
Во мне весна вдруг оживала...
Какой-то песенкой без слов...
Всё списывала со счетов.
Февраль - последний у зимы.
И первый, кто весну заметил.
Он бескорыстно чист и светел...
Его любовь, как дар, прими.
Февраль — последний у зимы.

Кто решил задушить мир зимой?

За окном белым холодом смерть
И стекло только тонкою гранью
До весны в серой скуке терпеть
И порхать над унылой геранью.
А зима на года..навсегда.
Вместо солнца настольная лампа
Неужели теперь никогда
Не плясать нам над клумбою самбу?
Кто решил задушить мир зимой?
Разделить, привязать к батарее?
Вы спросите у тех, кто живой,
Разве лёд и морозы важнее?
Где нашелся такой командир,
Что цветы запретил и попрятал?
Не загнать всех живых в монастырь,
Божий Мир не закрыть маскхалатом!

В синем платьице в белых горошинах

Помнишь, как мы на мельницу лазали?
Как бежали от ос растревоженных?
До чего же была ты чумазая
В этом платьице в белых горошинах.
Помнишь, в омут с обрыва мы прыгали,
Доставали со дна чудо-камушек?
Как же быстро промчались каникулы.
Всем пора разъезжаться от бабушек.
Снова наша деревня ссутулится,
Будет выглядеть снова заброшенной.
И никто не промчится по улице
В синем платьице в белых горошинах.
Ты свой адрес, пока нет автобуса,
Напиши, вот обёртка бумажная.
Городок твой отмечу на глобусе,
И, быть может, черкну что-то важное.
Что за слёзы? Ты разве плаксивая?
Всё! Пока! И всего там хорошего!
Да... Забыл...
А ты очень красивая
В этом

Прогульщица

Почти трагедией закончилась моя попытка прогулять школу.
В детстве я жила в деревне. Дом был большой, добротный и разделён на две части: в одной жила я с мамой и папой, во второй - бабушка с дедушкой.
С утра родители уходили на работу и к середине дня оставались только бабуля с дедулей, да я - второсменщица.
План грехопадения был таков: я как бы одевалась в школу, шла к бабушке показаться, имитировала исход и тихонько проползала обратно в свою половину дома. Днём я сидела тихо, читала книги, шёпотом смотрела телевизор, а вечером тот же спектакль разыгрывался в обратном порядке.
Дважды такая схема срабатывала на ура, но в тот раз что-то пошло не так.
Как водится

Я и ты

А мы с тобой себя не берегли,
Любили так, что сердце разрывалось!
И всё равно чего-то не хватало,
И нежно пальцы тонкие мои
Перебирали крепкий завиток -
Его не взяли ни вода, ни время.
Разглаживала платье на коленях,
Уставших под собой не чуя ног.
Как много было света и любви!
Наговориться не хватало суток,
Ну а теперь нам в тягость и минута,
Но нужно всё равно поговорить.
И будет снег заглядывать в окно,
По коридору кто-то бегать шумно.
Скажи, а я могла тебя придумать
Той первой, нашей пламенной весной?
Теперь же словно спала пелена,
И вдруг обрушились все звуки, как лавина.
Я помню, я была тобой любима,
Как я была безумно влюблена!
На столике журнальном чай остыл

Ей бы внимания немножко...

Ей бы внимания немножко,
Ложится спать раным рано.
В доме она и только кошка,
Из развлечений - лишь окно.
И телевизор, что бормочет,
Да лишь бы кто-то говорил.
Уже и есть совсем не хочет,
Ни аппетита нет, ни сил.
Приходят дети, убегают,
Всегда ссылаясь на дела.
Не обижаясь, понимает,
Не говорит, что не спала.
Что тяжело достать тарелку,
Одеться тоже тяжело.
Замерзнут руки, ей бы грелку,
Не ходят ноги, как назло.
Выходит летом на крылечко,
А с нею кошка заодно.
Внутри стучит еще сердечко,
Что уже сморщилось давно.
То ей не слышно, то не видно,
А иногда болит живот.
И ей одно уже обидно,
Что она долго так живет...

Февралеет!

С каждым днем зима добреет,
Солнце ярче, веселей.
Январь быстро "февралеет",
Лужи ищет воробей.
Он с задором встрепенулся,
Ожидал, видать, капель,
Но пернатый обманулся,
Солнце спряталось в метель.
Мы-то знаем Бокогрея -
То с зимой он, то с весной,
С каждым днем зима добреет,
Знать февраль не за горой.

Очень скоро

Очень скоро ворвётся в окно золотистое солнце.
Очень скоро польётся потоком прозрачная синь.
Парк у дома внезапно проснётся, как будто очнётся
И, капель зазвенит, выводя залихватски: «Динь-динь!».
Заскандалят скворцы, подражая котам в подворотне,
А коты будут выть, выводя серенаду ветров.
Воздух шумом заполнится (словно баллон кислородом) –
Дробью, рокотом, плеском, звучанием глупых стихов.
ЗакружАт в голове опьяневшей манЯщие планы.
Про ремонт… Про воздушное платье, что надо пошить…
Про пилотку, что надо найти на парад ветеранов…
И про то, что пора вместо водки бургундское пить…
Что, наверное, нужно начать заниматься здоровьем…
Что прогулка полезней,

Уютно

В белой рубахе с узорчатой прошвой
Бродит студёный февраль за окошком
Сыплет блестящие снежные стразы
Ветром качает фонарь одноглазый
В окна бросает щепотки снежинок
Шепчет - ему, мол, зима разрешила.
Льдинки звенят, будто струны у лютни…
Пусть себе бродит. Так даже уютней
В плед очень теплый вдвоем завернувшись
Греть друг о друга озябшие души
Взглядом снежинки в окне провожая
Между глоточками крепкого чая
Тихо болтать ни о чем и о многом
Плавая в нежности слов диалога
Сладко губами желанье тревожить
Страсть разжигать, прикасаясь всей кожей
Птицами взмыть над февральскою вьюгой
Вдруг осознав, что не жить друг без друга…
После обнявшись под пледом уютно
Вместе смотреть, как в ноч

Ненастье

- Послушай, - друзья говорят мне на ухо, -
- Все будет отлично, не падай лишь духом.
- Все будет отлично, -
киваю им сухо.
И падаю, падаю, падаю духом...
Так падать, наверное,
и неприлично?
Все будет отлично.
Все будет отлично!
А может, и правда
Все будет нормально?
Возьмем снегопад
За точку отсчета
И будем отныне считать аномалией
все, что не семья и что не работа.
Не станем жалеть,
Что чего-то не вышло...
Пусть будет февраль
И метелями крутит -
Снежинки цветут, как в Японии вишни,
Прозрачно и крупно.
Их ветер сдувает,
И пахнет травою и садом весенним -
А нам, очень взрослым и сильным,
Порою так нужно спасенье.

К нам мороз давно не хаживал

К нам мороз давно не хаживал.
Оттепель теперь соседкою.
Изморозь окна витражного -
Чудо дивное и редкое.
Зимы русские повывелись.
Говорят, гостят в Америке...
Вновь и вновь моя рисует кисть
Белый дым над крышей терема.

Снег скрипел, как старые половицы...

Снег скрипел, как старые половицы,
с отходящей от шага истертою берестой.
Елагее в морозец выпало уродиться
в рыбацкой семье по счету уже шестой.
Отец, ошалевший от счастья, метался:
«Дочка! Ну, слава-то богу, есть пацанам сестра!»
Бабка поспешно красила поясочки -
для внученьки, что волосами красней костра.
Отец промышлял рыбалкой, да жемчуг чалил.
В последнем удачливей всех он в деревне был.
За то жемчуловом почтительно величали,
не жалели ему заслуженной похвальбы.
Мать расшивала богатым купцам обновы.
Обойди вышивальщиц - подобных ей не найти:
за убор не скупились платить ей по три коровы,
а за целое платье случалось до д

субботний чай

В субботней праздности скучаю
В окно на серый дождь гляжу
Журнал, газета, чашка с чаем
Но не читаю, так сижу
И наслаждаюсь тишиной
Неделя, белкой заводной
Сумбурно мимо пролетела
И наконец то выходной
Сиди без всяческого дела
И никуда не торопись
С прошедшим мимо примирись,
Не остановишь, не воротишь
Она такая, эта жизнь,
Бывает горький ком проглотишь
И дальше пьёшь субботний чай
Спокойным сердцем созерцай
Страстей никчёмных суетливость
На злобу злом не отвечай
И не воюй за справедливость,
Её и правды в мире нет
И где она, увы, не знаю..
В конце туннеля будет свет
По крайней мере, обещают

Не жалей для близких сострадания

Не жалей для близких сострадания,
Теплоты душевной и любви,
Отдавай весь мир, делись дыханием,
Видишь, бумеранг летит - лови!