Первая зима

-Посмотри-ка, сын мой, коли земля бела, и летает в воздухе белый мех,
Это значит, что в город пришла зима, и что с неба идет снег.
Повтори: на дворе зима.
-Мя.
-Посмотри-ка, сын мой, когда стекло на пруды и лужи с утра легло,
И лежит там долго, не день, не два, это значит - в город пришла зима.
Повтори: на дворе зима.
-Мя.
-Мой котенок, запомни, когда мороз - щиплет лапки, кончик хвоста и нос,
И когда на деревьях не слышно птиц, кроме желтых, до одури шумных синиц,
Это значит - стоит зима.
-Мя.
-Да нет, зи-ма.
-Мя.
-Слушай дальше. Бывает, метель метет, вихрь врывается в щели и песни поет,
Люди мерзнут, и в пледах сидят у огня. Это значит, что городом правит зима.
Сын

Старик и розы

Садовник знал, что есть на свете рай,
где, год за годом, в солнце и морозы,
уходит в небо розовый трамвай,
и зацветают огненные розы.
В своём саду, среди тенистых лип,
он слушал мир в многоголосье звуков.
А все смеялись - вот чудной старик!
Ему бы жить, да просто няньчить внуков.
Закат дома и улицы застлал...
Старик сплетал для чёрных галок сети.
"Своих детей Господь мне не послал.
Теперь цветы - мои родные дети".
В сторожке пахнет сырость и жасмин.
Спустилась ночь на землю осторожно.
Не спалось только розам у рябин -
им было очень страшно и тревожно ...
А к старику во сне явился Бог -
залез в окно и сел на подоконник:
"В моём раю есть огненный цветок.
Мне

Звёздный Мишка

Звёздный Мишка - семь жемчужин, семь горящих угольков; Звёздный Мишка ест на ужин звёздных рыб и мотыльков. В тёмном небе, в ясном небе Звёздный Мишка на виду, он один в бездонной неге, можно я к нему приду? Звёзды ближе, звёзды ярче, ночь чернее и длинней, рассыпает звёздный сварщик сотни искр и огней. Млечный путь, луна, кометы в вышине и в тишине, эти звёздные приметы говорят тебе и мне - всё доступно, всё возможно, надо только выбрать путь, и звезду поймать ладошкой, и желание шепнуть... ...Просыпаются фиалки, звёзды прячутся в рассвет, а желанные подарки то ли будут, то ли нет...

самое время...

топчется лето в прихожке пожухлых дат,
дымом шашлычным щедро летит в трубу.
смена событий,..точек координат...
вспомнить о море и "закатать губу".
хохлится вечер. морс перешёл в коньяк.
"ямбом" похныкать, скупо пустить слезу..
небо курлычит и у дождей аншлаг.
думы о вечном - дыркой в пустом тазу..
сколько их было, - бабьих багряных лет?
вечер облился охрой, - видать к теплу.
самое время нянчить клише примет,
сесть у кострища, да ворошить золу...

Дежавю

С опаской пропуски заполню,
Решая ребусы ночей.
Всё, что не должен помнить, помню
Причём, порой, до мелочей.
Когда сойдутся свет и запах,
И сеть предчувствия совьют,
Тогда накроет мир внезапно
Опять всё то же дежавю.
И в миг, где были мы другими,
Опять вернётся шар земной,
И с губ твоё сорвётся имя,
Хотя совсем не ты со мной.

Добрость

«- Сделай мне добрось!
- Давай я чаю тебе налью.
- Не, так не считается.
- А с печенькой..?
- Воооот… уже добрость пошла!,,,»Опять грустинка влезла в душу,
Как в яблоко червяк.
Но я привычки не нарушу -
Подкину дров в очаг.
Трещит огонь и кот мурлычет.
Узоры на окне.
А грусть свой нос в плечо мне тычет.
И холодно извне -
Порывом ветра настежь двери,
Позёмка на полу.
Своим глазам ещё не веря,
В твоих глазах тону.
Пакет с печеньем. Чай дымится.
Метель метёт - и пусть.
Нам добрость освещает лица
И отгоняет грусть.

Мабон

Время осени, кашемира и красных вин,
Сумасшедше-багряных листьев и мудрых сов.
Время к вечеру непременно зажечь камин,
Чтоб согреться к приходу хладно-тревожных снов.
Время пить чай с корицей с яблочным пирогом,
Собираться в дорогу или идти назад...
Время вспомнить друзей и мир заключать с врагом,
А на завтрак готовить гренки и шоколад.
Время осени, расстояний и смысла петь:
О любви, надежде и близкой зиме... Играть
На свирели и скрипке. Что-то ещё успеть...
Время меди и бронз и времени улетать...

Всё что было...

Мгновенья юности в уме перебирая
Услужливую память теребя
Не забывая, вновь переживаю
Что до тебя, с тобой и без тебя
Всё то, что утекло и пролетело
Приснилось, показалось, не сбылось
Что разум не забыл и помнит тело
И то что метеором пронеслось
До крови расцарапывая душу
И вдоволь нагрустившись о былом
Всё то что вытащил из памяти наружу
Заботливо укрою... на потом..

Выброшенная на берег пена

Я - тихая сказочница, шепчущая фантазёрка,
Витающая в облаке карамельной неги...
А ты знаешь, как это - утонуть в человеке,
Захлёбываться, кашлять, вздыхать очень долго,
Не спать ночами, огненные руны рисуя
В шипящем воздухе, что в узел тугой скрутило,
И чувствовать, как медленно утекают силы,
А губы сводит от будущего поцелуя,
Что ещё формируется, зреет, растёт лавиной,
Когда кожа искрит, и дрожат всё сильней ладони...
И гадать на ромашке, кто первым из нас утонет,
А кто, как прежде, поплывёт по течению мимо.
И буду лежать я в воде ледяной смиренно,
В реке, ширящейся от слов, что в горле моём щекочут.
А позже протянут щупальца длинные ночи,
И тебе та

Нет ничего во мне...

Нет ничего во мне, кроме жгучего желания выжить в проклятой осени.
Мы отступаем по воле случая, раненых сдали, убитых бросили,
мы отступаем, и листья ворохом наши следы укрывают намертво,
пахнет морозом и мокрым порохом, лес заключает идущих камерой,
в каждом овраге тропинка рушится, с каждой минутой слабеют сильные…
Осень приходит сюда за душами. Если я вдруг не вернусь – прости меня.
Ночи холодные – в легких каплями, пальцы едва разжимаешь, трогая
в левом нагрудном кармане маленький заряд с часовым механизмом встроенным.
Молча иду, под ногами месиво, в ветки вплетается мгла туманная…
Осень, я знаю, что встречу здесь тебя. Я не ум

Зимние яблоки

Нынче зима к нам нагрянула рано.
В белых снегах утонул старый сад.
Так необычно, диковинно, странно:
Яблоки в шапочках снежных висят.
В голые, хрупкие, тонкие ветки
Нервно вцепились, не падают ниц
Окоченевшие яблочки-детки -
Стайка больших желтогрудых синиц.
Словно поправ все законы Вселенной,
Словно мистический сон наяву -
В рыхлых сугробах хожу по колено
В зимнем саду я, и яблоки рву...

Правильная мера

У бакалейщика - пекарня
и магазинчик небольшой.
Жена, кабриолет шикарный
и много денег за душой.
У бедняка фетиш - корова.
И очень мудрая жена.
Всё понимает с полуслова ,
И работяща, и нежна.
Чтобы прожить,сбивают масло
в «кружкИ» - по весу в килограмм.
А бакалейщику, на счастье,
товар пришёлся «по рукам».
Пошёл обмен «по интересам».
Но только вот, в один из дней,
купец «кружочек» перевесил
и возмутился:- Вот, злодей.
Здесь и не пахнет килограммом.
Ну, погоди же у меня!
Дождался бедняка и прямо
с порога рубанул: - Свинья,
надеялся, что не замечу,
что вес у маслица не тот?!
А я-то шёл тебе навстречу.
Взыщу теперь весь недочёт.
Бедняк, расстроивши

Алюминиевый крестик

– Ааааа! – Илья оступился и свалился с мостка из перекинутых на стройке досок в небольшую канаву. Мусор с тачки немного припорошил его сверху, но это было неважно. Боль пронзила: он упал на ладонь и больно уколол её небольшим торчащим из доски гвоздём. Тут же подскочили ребята, чем-то подручным перевязали руку и отправили к местной медсестре.
На следующий день стройотрядовец Илья с перевязанной рукой уже опять работал вместе со всеми.
Есть события в жизни, которые кажутся такими незначительными. А потом за годы срастается какая-то почти мистическая связь, и ты осознаёшь их невероятную значимость. Словно клубок жизненных событий, наконец, связал

прелюдия зимы - ветра, дожди, туманы...

прелюдия зимы -
ветра, дожди, туманы...
в мелодии ее так много грусти, но
вновь снежной кутерьмы
слетит на землю манна
и заметет печаль, добавив светлых нот...
и снежная пыльца припудрит тротуары -
вальс белых мотыльков закружит до весны
и ангелы слетят на спящие кварталы...
и волшебство своё добавят
в наши сны...

Что нам осталось? Только ждать и верить

Декабрь пришёл внезапно. Снег метёт,
Как будто на дворе январь холодный!
А мимо каруселью мчатся годы,
Пусть следующий славным будет год!
Зима, зима... На ветке снегири,
Представить сложно бабочек и лето.
Мне не до платьев - так тепло одета,
Ведь не сулят нам май календари.
Опять декабрь. Спит подо льдом река,
И робкие синички замолчали.
Но не грусти, однажды снег растает,
Разгонит ветер мрак и облака.
Пока же пей какао, шарф носи,
Пытайся вспомнить, где в квартире лыжи.
Под снежным одеялом дремлют крыши,
И всё заснуло. Господи, спаси,
Нам дай и кров, и пищу, и слова,
Что день холодный сделают светлее!
Что нам осталось? Только ждать

Верлибр

Время уходит, приходит, проходит мимо,
Ныряет то в океан, то в стакан до донца...
На воробьиных крыльях лететь сквозь зимы
Мостится солнце.
Сотнями ли путей, разговоров, любовей, свадеб,
Тысячами заутрен, встреч, прощаний, вечерен...
Маленькой птице не ведомо об аде,
Впрочем, и о Небесном - простор ли, терем?
Время всё больше роднится с дорожной пылью,
То автостопом, то с проездным, то совсем без билета...
А на самых кончиках самых маленьких крыльев
Распускается первый цветок рассвета.

Бетховен

У Тимура хитрющие глаза и круглое пузо. У Тимура жена-скрипачка на пятом месяце. У Тимура новая квартира - большая и гулкая. Тимур - звукорежиссер, поэтому в квартире у него музыкальный центр, два стула, диван и маршалловский концертный комплект акустики – два небольших портала по киловатту каждый.
С остальными жильцами дома Тима не знаком, но зато отлично разбирается в музыкальных пристрастиях соседей снизу. Они каждую ночь врубают небольшой магнитофончик на полную громкость, и агрегат до трех-четырех часов выплевывает в окружающую среду Сердючку, похрюкивая от напряжения всеми своими китайскими динамиками.
Не спит полдома. На стук по батареям, телефонные звонки и

Анна Егоровна

Анна Егоровна не признаёт собак,
Кошки - ещё допустим, но не в квартире.
Нянчишь зверушек? Значит, не долюбили,
Ты - человек пропащий, ошибка, брак.
Тоже мне, накупили себе зверей!
Дети вон голодают и денег мало!
Лучше в лесу синицам повесить сало,
Видишь, худой у лавочки воробей?!
Ох, не смотрели б вовсе мои глаза,
Как собачатам этим почёт да слава.
Нет уж, найдётся скоро на вас управа,
Надо бы жалобы завтра начать писать.
Анну Егоровну каждый боится зверь
В радиусе километра - огреет палкой.
Вон, окаянный! Чего тебе, места мало?
Стукну, не пожалею, поди проверь!
Анна Егоровна с палкой за молоком
Шла себе потихоньку - темнеет рано.
Ей полагалось идти до киос

Гора в окружении гор...

Гора в окружении гор, над горой орлы.
Дорога на склоне дает понемногу крен.
Я знаю, что камни уже начинают плыть.
Я старше, чем корни дерева на горе.
В ущелье дома рассыпаны, как зерно
– как будто однажды, не удержав в горсти,
их уронили на складки земли сырой,
и после дождя позволили прорасти.
Вы каждую осень, оставив в домах детей,
слепых стариков, юродивых и больных,
идете за мной, идете на гору к тем,
кто лечит вам раны, поет и толкует сны.
Гора в окружении гор, над горой орлы.
Дороге на склоне остался последний дождь.
Я знаю, что камни уже начинают плыть,
я вижу на глине слепки чужих подошв.
Зима приближается – времене

Ключи и двери

Знай, этот Ключ открывает любые двери,
Только за каждый вход забирает душу.
Правда едва привыкаешь считать потери —
Как начинаешь путать моря и сушу.
Помни, что Ключ запирает врата. Любые.
Только едва закрыв, замолкает город
И умирает. И стены стоят пустые,
Но почему-то сыплет песок за ворот.
Вот тебе Ключ, непременно используй в дело,
Прямо ступай и к цели не йди окружно.
Спрячь его, спрячь, и действуй же, дерзко, смело...
Но не забудь: его доставать не нужно...