Предыдущая публикация
Заслуженный архитектор России Александр Агафонов раскритиковал генплан Оренбурга
Главный редактор 56orb.ru Павел Лещенко взял интервью у Александра Агафонова — последним главным архитектором Оренбурга советского периода. Александр Иванович дал жесткую оценку новому генплану, раскритиковал проект «Молодой Оренбург» и объяснил, почему город закупорится транспортными пробками. Александр Агафонов — живая легенда Оренбурга. Заслуженный архитектор России, он был главным архитектором города в последнее десятилетие Советской власти — то есть в то время, когда город рос и застраивался особенно интенсивно. Когда вы идете по Оренбургу, вы то и дело натыкаетесь взглядом на оригинальные здания, построенные по его проектам, хоть можете и не знать этого. Не смотря на весьма почтенный возраст — Александру Ивановичу уже 88 лет — он мыслит очень ясно и четко, сохраняя в памяти факты и цифры полувековой давности. Да и физически держит феноменальную форму: прямая, как у кадрового офицера, осанка, безупречный строгий костюм и рукопожатие, от которого хрустят пальцы. «Ну и рука у вас», — удивляюсь я, потряхивая стиснутой ладонью. «Да так… Стараюсь не засиживаться, сам снег чищу», — отвечает довольно. А еще Александр Иванович сохраняет независимость суждений и не боится высказываться по темам, которые считает важными. Собственно, поэтому мы и договорились с ним встретиться: подготовленные им материалы, опубликованные на этом сайте, вызвали большой читательский интерес и породили вопросы, на которые хотелось бы получить ответы — и нам, журналистам редакции, и, наверное, не только. Старый новый генплан Оренбурга — Александр Иванович, вы очень ярко высказывались по темам строительства «Молодого Оренбурга», по новому генплану города, по застройке пойменной территории и прочему, прочему… Понятно, что у вас, при вашем опыте, есть свое мнение по поводу процессов, происходящих сегодня в Оренбурге. И вот об этом бы хотелось поговорить. Потому что, знаете, иногда возникает такое ощущение, что никто толком не понимает: куда расти городу, что с ним будет, что идет какой-то неуправляемый, будто бы, процесс… — Должен тебя успокоить, Павел. Можно же на ты? Ну вот: не показалось тебе. Так и есть: никто не понимает, да и не старается понять. Тем, кто должен контролировать такие вещи, это не интересно. — Генплан новый, однако, приняли. То есть какое-то стратегическое видение перспектив, как нам говорят, есть все же. — Ну, давай сразу скажу: он не новый. Это старый генплан 2008 года… Но тут надо сначала объяснить, как вообще генплан разрабатывается. В 1985 году, когда я был главным архитектором Оренбурга, мы с учеными специального института разрабатывали этот документ. Было так: собрали планы всех министерств по строительству в городе предприятий. Условно, министерство тяжелого машиностроения сообщает: мы будем строить в Оренбурге такой-то завод, на такой-то площадке. Численность персонала — столько тысяч человек. А мы считаем: сколько этим людям нужно жилья? По нормативам — надо столько квадратных метров. То есть нужно столько зданий такой-то этажности. На какой земле их разместить? Вот, есть участок. Изыскания показывают: строить на нем можно. Хорошо, допустим, здесь будет жилой массив. Но там же не только работники предприятия будут жить, но и дети — нужны школы, детсады. Дальше: отапливать, освещать, водой снабжать надо район? Надо. Значит, просчитываем прокладку теплотрассы, водовода, ЛЭП. Просчитываем, потянет ли ТЭЦ эту нагрузку, или потребуется увеличивать мощность. А возможности очистных сооружений увеличивать на сколько? И дороги какие надо строить, чтобы люди могли и на работу добраться, и в центр города, и так далее. А это же только один завод, а еще, может, министерство легкой промышленности швейфабрику планирует построить, и министерство пищевой — что-то свое, и так далее. Вот, мы складываем так и эдак, прикидываем на картах, какой район рядом с каким поставить и как устроить, чтобы всем было удобно, а государственные деньги были по возможности сэкономлены. Это огромный объем работы множества человека, и все происходило под строгим контролем Госстроя и Госплана. Мы с руководителем института в ходе разработки 4 раза ездили в Москву, встречались с руководителями высшего уровня и архитекторами-академиками: спорили, защищали, доказывали… И в конце концов генплан Оренбурга был утвержден распоряжением Совмина РСФСР. То есть это был важнейший документ, основанный на фактических данных, научных прогнозах и скрупулезных расчетах… — Но подождите, вы говорите про времена плановой экономики. Тогда министр говорил, что построит завод, и было понятно: построит, куда он денется, он же не от себя такие заявления делает, завод этот уже во всесоюзном плане. Но сейчас-то такие вещи решают не министры. А инвестор — он сегодня захотел, а завтра конъюнктура рынка изменилась — и перехотел. Таких точных расчетов, как в 85 году, уже не получится. — Правильно говоришь. И поэтому в 2008 году, когда создавали новый генплан, а его тоже разрабатывали очень серьезные специалисты, с огромным опытом работы, некоторые решения оказались ошибочными. То есть некоторые линии развития, которые прогнозировались, заглохли по разным причинам. Но все же это был серьезный научный труд, основанный на детальном анализе, не халтура! А то, что нам со скандалом пропихнули в прошлом году — ну, извини, «веселые картинки». Взяли план 2008 года, по нему разбросали пятнами новые жилые районы, не вникая: есть там условия для этого, нет, лишь бы место ходкое, чтоб квартиры хорошо расходились… То есть, пойми, как должно быть: раз мы строим жилой комплекс, значит, должны рассчитать: а для детей новых жителей хватит мест в имеющейся школе? Если нет, надо предусмотреть строительство новой. А дорога достаточно широкая, чтобы по ней ездило несколько сотен новых машин каждый день? И так далее. И все это должно отображаться в генплане! Так вот: ничего этого не было сделано. Нарисовали районы, которые кому-то очень хотелось застроить, и все. «Молодой Оренбург»: что нам стоит дом построить — нарисуем, будем жить — Зато появился «Молодой Оренбург». — Да, «Молодой Оренбург». 600 гектар площади. Каким-то образом посчитали, что там будет проживать 180 тысяч человек. Как считали? Что это за люди, откуда они возьмутся? Население города год от года сокращается, а тут сразу столько народу! — Я помню, в Минархе объясняли: не людей в Оренбурге будет больше, а жить они будут комфортнее. В более просторных квартирах. То есть из перенаселенного центра в «Молодой Оренбург» переедут, получается. — Да! Дело в том, что нормы пересмотрели. Считается, что в Оренбурге на каждого жителя теперь будет приходиться 38,8 квадратных метров жилья. То есть люди будут жить так хорошо, что будут себе такие вот квартиры покупать. А теперь скажи, Павел, у тебя есть знакомые, которые могут себе позволить жить в таких условиях шикарных? Семья из 4 человек, например, в квартире 155 метров? — Ну, может, пара семей знакомых — в частных домах. Но чтобы это массовым стало, не представляю. — А они представляют. Надежды на рост благосостояния ложатся в основу генплана. Но я что-то не вижу реальных предпосылок к тому, чтобы оренбуржцы наши стали жить так хорошо, чтобы покупательская способность так увеличивалась, к сожалению. — Но вернемся к «Молодому Оренбургу». Мы уже публиковали на сайте вашу статью, что там не соблюдены никакие нормы: ни пожарной безопасности, ни санитарные… Повторяться не будем, кому интересно — прочитают по ссылке. А насколько вообще реальны эти планы? — Дальше: говорят, для жителей «Молодого Оренбурга» будет создано 6,5 тысяч рабочих мест на этой территории. Что это будут за предприятия, откуда цифры такие? Почему не 10 тысяч, не 100? Обоснования нет, просто решили, что мест будет столько. То есть обычно новый район проектируется потому, что есть потребность расселить людей. Здесь — все наизнанку: людей придумали, потому что была потребность построить район. Там и топографической привязки никакой нет. Вот эти домики, которые они нарисовали и которые никогда не будут построены, можно было так же нарисовать на территории хоть Южного, хоть, допустим, Хлебного. Картинка она и есть картинка. Но градостроительство — это не фантазии дизайнера, здесь все должно просчитываться, это же научный процесс. — Тем не менее, уже огромные деньги вложены в это строительство. Инфраструктурные объекты возводятся. То есть все-таки что-то будет там, на этой территории. — Если что-то строится, тем более такие крупные дорогостоящие объекты, это, конечно, кому-то да нужно. Деньги потратят, не сомневайся. Но значит ли это, что толк из такой стройки выйдет? Нет, вообще не обязательно. Вот тебе пример яркий: автомагистраль, против строительства которой выступали жители Ростошинских прудов. Скоростное шоссе, которое ведет в никуда, к тому же изгибается под каким-то опасно острым углом. Зачем? Ты вот поедешь по ней из центра в сторону аэропорта? Нет, конечно. Весь этот проект не имеет логического обоснования. Кому он нужен? Тому, кто строит, больше не могу придумать, кому. Но такие вещи у нас происходят, да. Это и обидно. Транспортные пробки — будущее Оренбурга — Кстати, о дорогах. В одной из своих статей, мы тоже ее публиковали частично, вы говорили, что бездумная политика строительства жилья приводит к транспортному коллапсу: транспортные артерии, которые проектировались с возможностью расширения, закупоривают новыми домами. Расскажите чуть подробнее. — В 1975 году, когда я со своим красным дипломом приехал в Оренбург, меня назначили на работу в специальную группу, авторский коллектив из пяти человек, который занимался планированием юго-восточной части города. Это улица Чкалова и проспект Гагарина. Руководил этим архитектор Ржанников, замечательный специалист. И вот первый вопрос: какой должна была быть ширина дороги? Тогда транспорта ведь не было толком, личная машина — редкость. Люди на общественном ездили. И никаких пробок, конечно, быть не могло. В принципе, полоса туда, полоса сюда — этого вполне достаточно было. Но мы-то понимали, что это одна из главных магистралей города, это и на Орск, и на Челябинск дорога, и к аэропорту. И проектировали на будущее, как нам тогда казалось, на 100 лет вперед, если не на 200 — чтобы, когда машин станет больше, они там спокойно ездили. Правда, будущее раньше наступило, чем мы думали… Так вот: между линиями застройки мы установили расстояние не менее 100 метров. — То есть между домами слева и справа от дороги расстояние должно было быть 100 метров и более? — Да, тогда казалось, что это очень много. Но мы-то предполагали, что в будущем может понадобиться расширение проезжей части. И исходили из того, что проспект Гагарина можно будет развернуть до 5-6 полос в каждую сторону. И еще останется место для зеленой зоны, для тротуаров и прочего. — Сейчас, когда проспект стоит в пробках каждое утро и каждый вечер, это было бы кстати. Но, я так понимаю, ничего уже не выйдет? — 5-6 уже никак не получится, конечно. Еще при Мищерякове на пересечении Гагарина и Алтайской построили магазин, который назвали ЦУМ [сейчас — ТК «Гагаринский»]. Вылезли за линии метров на 20-25, наверное, но даже тогда еще можно было добавить хоть одну полосу движения, если парковку перед магазином убрать. Но потом появились планы по строительству жилкомплекса «Европа-Азия». И тут уже все, теперь ни о каком расширении речи не идет. — Подождите, но ведь там, где «Европа-Азия» строится, и раньше были дома. Маленькие домишки какие-то. — Да, они были построены еще до того, как мы начали проектирование застройки в этом районе. Но их никто всерьез не воспринимал: они уже тогда были не новые, и понятно было, что, когда понадобится расширять дорогу, эти домики отработают свой срок, их можно будет снести, да и все. В общем, так и получилось: их снесли. Но на месте домиков не новые полосы движения появились, а стройка жилкомплекса. Который эту дорогу надежно запечатает, и там такие пробки будут… — То есть, получается, люди, которые в этом жилкомплексе поселятся, сами же в этих пробках и увязнут. — Естественно. Это очевидные вещи, которых не хотят замечать те, кто принимает решения. Транспорта будет намного больше, а дорога, которой сейчас уже не хватает, теряет возможность расширения. Такие вещи нужно просчитывать и предусматривать, но, как видишь… У нас не то что о будущем думать не хотят — строительные нормы игнорируют. Вот пример: на проспекте Братьев Коростелевых, к выезду ближе, где Соболиная Гора, был всегда пустырь, и его взялись застраивать девятиэтажными домами и выше. Вот там до проезжей части было метра три. Чисто тротуар — и все. То есть тут не только ставят крест на возможности расширения дороги — просто нарушают все, что можно нарушить! По СНиПу, жилье должно отделяться от скоростной магистрали, которой является проспект, 20 метрами лесонасаждений, чтобы деревья осекали шум, пыль, загазованность. Нет лесонасаждений — устанавливай шумозащитные окна, но все равно дом — не ближе 15 метров от проезжей части. Я тогда писал статьи, шумел, и городская прокуратура обращалась в суд, я расчеты предоставлял — но ничего это не дало. Дома стоят вопреки всякой логике. Надо было построить — построили, а каково там людям жить, какие пробки будут — кто об этом думает? Вообще, Паша, пойми, меня это все так задевает… Просто физически больно. Столько людей работало — старались, думали не на годы вперед — на века, хотели оставить потомкам комфортный, красивый город, с возможностями развития! И все это оказалось зря?
Следующая публикация
Нет комментариев