Предыдущая публикация
В начале лета, когда солнце уже начинало припекать и шумный город утопал в зное, невольно возникали мысли поехать в родные места.
У Виталия наконец-то наступил отпуск. Точнее, он вышел на пенсию. Служба военная была позади, дети уже давно взрослые, а жена... Вот это было самое грустное: любимая Наталья ушла в мир иной два года назад. Теперь летом Виталий уезжал на дачу на три - четыре месяца, вплотную работал над своей родословной, иногда выезжая в Москву в архивы. Вместе со строчками родословной приходили на память родные люди, которые жили в далёкой Сибири, где была его малая родина. Уехал он оттуда в 12 лет. Отец погиб на фронте в 1942-м, вскоре умерла мама, и дядя забрал его в Кузбасс, где он жил и учился. Потом армия, военное училище, служба в разных уголках страны, пока не оказался в Подмосковье. Родная деревня была только в воспоминаниях, память уносила в те далёкие края, будоражила, торопила...
Виталий решился на дальнюю поездку, созвонился с деревескими родственниками. И вот уже поезд вёз его через леса и перелески, через Уральские горы и бескрайние просторы Сибири. Мимо проплывали полустанки, остановки на больших станциях, дорожная суета, а Виталий сидел у окна вагона и представлял, какой стала его малая родина.
Деревня, скрытая в глубине зелёных полей и густых лесов, казалась застывшей во времени. Здесь всё оставалось таким, каким он помнил это в детстве: обрамлённые черёмухой и рябинами дома, колодцы -"журавли" вдоль длинной улицы, мостики через ручьи и речушки. Дорога по деревне до улицы, где стоял родительский дом, та самая, что всё больше стала сниться, почти не изменилась. А вот улицы уже не было, только тополя грустили на бывших усадьбах.
Дом когда-то стоял на пригорке, откуда открывался вид на всю деревню. Летом поля вокруг покрывались разноцветным ковром цветов и трав, а зимой деревья стояли укутанные инеем. Виталий вдыхал ароматы родной деревни, будто это было вчера...
Казалось, совсем недавно бегал здесь со старшим братом, на пастбище водил корову, а вон и тот дом на главной улице, где жил его дядя Гриша, он тоже не вернулся с войны. Сейчас в этом крепком ещё доме живёт его тётка Ганна, именно ей он и написал письмо. Прошло больше полувека. Как миг – незаметно, в одно мгновение. И в это мгновение деревня, как и человек, состарилась, осунулась, усохла. Но своей красоты и милой сердцу душевности не потеряла. Родные пригорки, извилистая речка, родные запахи и звуки, - всё из той жизни, всё рядом. У тёти в доме всё как прежде: русская печка, посудный шкаф с занавеской, кровати с горкой подушек, старая балалайка покойного сына и фотографии в рамке с родными лицами. После ужина - долгие разговоры о прошлом и удивление, какая живая память у пожилой женщины. Она рассказывает, как провожали мужчин на войну, как плакали, получая "похоронки". Но главное, какими замечательными людьми были и отец, и его братья, и дед, приехавший большой семьёй в суровые края. Выдержали всё: труд с раннего утра до поздней ночи, вступление в колхоз, где потом трудились на совесть. А какие праздники были! Лицо тётушки светлеет, когда она вспоминает старинные песни, красивые обряды на Пасху и Рождество. Виталий слушает и записывает, и на вопрос: Что это он пишет?, отвечает: Жизнь пишу. Спать ложатся ближе к полуночи, когда в деревенских домах уже погасли огни, и вязкая тишина опустилась на всю округу. Две недели Виталий жил, именно жил в родной деревне. Просыпался, когда всходило солнце и петухи радостно приветствовали рассвет. Шёл к реке, окунался с мостков в рыжеватую воду, бегом, как в детстве бежал по росе к дому. Ходил в гости к племяннице, навестил старое кладбище, где были могилы матери и сестры. А потом тётушка проводила его до автобуса с надеждой на новую встречу.... И снова за окнами поезда мелькают знакомые картины... И лето гуляет по огромной стране... И едет человек домой... Домой? Нет, скорее из родного дома к месту проживания.... А память... память оживёт на страницах книги, которую он задумал написать...
Следующая публикация
Нет комментариев