ТИХАЯ ГАВАНЬ * стихи и проза

Александр Блок — Скифы Мильоны — вас. Нас — тьмы, и тьмы, и тьмы. Попробуйте, сразитесь с нами! Да, скифы — мы! Да, азиаты — мы, С раскосыми и жадными очами! Для вас — века, для нас — единый час. Мы, как послушные холопы, Держали щит меж двух враждебных рас Монголов и Европы! Века, века ваш старый горн ковал И заглушал грома, лавины, И дикой сказкой был для вас провал И Лиссабона, и Мессины! Вы сотни лет глядели на Восток Копя и плавя наши перлы, И вы, глумясь, считали только срок, Когда наставить пушек жерла! Вот — срок настал. Крылами бьет беда, И каждый день обиды множит, И день придет — не будет и следа От ваших Пестумов, быть может! О, старый мир! Пока ты не погиб, Пока томишься мукой сладкой, Остановись, премудрый, как Эдип, Пред Сфинксом с древнею загадкой! Россия — Сфинкс. Ликуя и скорбя, И обливаясь черной кровью, Она глядит, глядит, глядит в тебя И с ненавистью, и с любовью!… Да, так любить, как любит наша кровь, Никто из вас давно не любит! Забыли вы, что в мире есть любовь, Которая и жжет, и губит! Мы любим все — и жар холодных числ, И дар божественных видений, Нам внятно всё — и острый галльский смысл, И сумрачный германский гений… Мы помним всё — парижских улиц ад, И венецьянские прохлады, Лимонных рощ далекий аромат, И Кельна дымные громады… Мы любим плоть — и вкус ее, и цвет, И душный, смертный плоти запах… Виновны ль мы, коль хрустнет ваш скелет В тяжелых, нежных наших лапах? Привыкли мы, хватая под уздцы Играющих коней ретивых, Ломать коням тяжелые крестцы, И усмирять рабынь строптивых… Придите к нам! От ужасов войны Придите в мирные обьятья! Пока не поздно — старый меч в ножны, Товарищи! Мы станем — братья! А если нет — нам нечего терять, И нам доступно вероломство! Века, века вас будет проклинать Больное позднее потомство! Мы широко по дебрям и лесам Перед Европою пригожей Расступимся! Мы обернемся к вам Своею азиатской рожей! Идите все, идите на Урал! Мы очищаем место бою Стальных машин, где дышит интеграл, С монгольской дикою ордою! Но сами мы — отныне вам не щит, Отныне в бой не вступим сами, Мы поглядим, как смертный бой кипит, Своими узкими глазами. Не сдвинемся, когда свирепый гунн В карманах трупов будет шарить, Жечь города, и в церковь гнать табун, И мясо белых братьев жарить!… В последний раз — опомнись, старый мир! На братский пир труда и мира, В последний раз на светлый братский пир Сзывает варварская лира!

Зарядка для хвоста. Григорий Остер Однажды попугай ходил по Африке и смотрел по сторонам. И всё понимал. На что ни посмотрит — всё ему сразу ясно. Например, посмотрит попугай на кактус и подумает: «Ага! Этот кактус занят очень важным делом — он растёт сам и отращивает свои колючки». Или глянет попугай на кокосовую пальму, увидит там кокосовые орехи и подумает: «Эти кокосовые орехи зреют. Скоро они созреют и упадут. Кому-нибудь на голову».

27 ноября 1892 года родился Князь Олег Константинович. Князь императорской крови Олег Константинович (15 (27) ноября 1892, Санкт-Петербург — 29 сентября (12 октября) 1914, Вильно) — правнук Николая I, корнет лейб-гвардии Гусарского полка. Умер от раны, полученной в одном из сражений Первой мировой войны. 15 ноября (27 ноября) 1892 года в Санкт-Петербурге в Мраморном дворце родился правнук Николая I Князь императорской крови Оле́г Константи́нович. Отец — великий князь Константин Константинович, известный также как поэт «К.Р» Князь Олег занимался литературным творчеством, писал стихи и прозаические произведения, увлекался музыкой и живописью. Рассказ «Ковылин» и некоторые стихотворения были опубликованы в посмертном издании «Князь Олег». Светлая душа, глубокий ум и благородное сердце — таким был юный князь Олег Романов. Самые мои поэты, или Мой «роман» со стихами 19-летний юноша, полный сил и щедро одаренный талантами, князь императорской крови, чье будущее обеспечено, казалось бы, всеми земными благами, вдруг обращается с просьбой к родным: в случае смерти похоронить его в родном имении Осташево, на высоком берегу Рузы. Никто не сказал ему «Да что ты, Олег, рано тебе об этом думать…» Отец и братья молча приняли его слова к сведению. В этом доме ко всему относились чуть серьезнее и глубже, чем в других семьях. Князь Олег был четвертым сыном Великого князя Константина Константиновича — поэта, оставшегося в русской литературе под инициалами К.Р. Литературные наклонности и любовь к Пушкину привели Олега в Императорский Александровский лицей. В 1911 году, в год столетия лицея, Олег предложил совершенно новаторский для того времени проект: полное факсимильное издание рукописей Пушкина. Вскоре вышел в свет первый том с предисловием 19-летнего князя. Война 1914 года не дала осуществиться замыслу во всей полноте, и только спустя почти сто лет дело князя Олега продолжил Институт русской литературы РАН. Князь закончил лицей с серебряной медалью и поступил в лейб-гвардии Гусарский Его Императорского Величества полк. Летом 1914-го вместе со своим эскадроном Олег отбыл на фронт. В первые же дни войны на передовой оказался и лицейский друг князя Олега — Глеб Кожин, окончивший лицей с большой золотой медалью. Глеб погиб в бою 29 июля 1914 года. Ровно через два месяца, 29 сентября, командир взвода 2-го эскадрона корнет Олег Романов был тяжело ранен в бою. Врачи оказались бессильны. Похоронили героя в родном имении Осташево. Из дневника его отца, Константина Константиновича Романова: «С утра морозит, на траве иней… Мы хотим, согласно желанию Олега, выстроить над его могилой церквушку…» Скромную одноглавую церковь в Осташево сразу после революции разорили. В 1920-м мародеры варварски разгромили и саму усыпальницу — подонки искали золотую саблю павшего героя. После этого прах князя Олега был тайно перезахоронен на кладбище деревни Жулино. Место этого вторичного погребения утрачено…

26 ноября 1963 года- День рождения телепередачи "Спокойной ночи, малыши!" Свою историю передача "Спокойной ночи, малыши!" ведет с 26 ноября 1963 года, когда она начала создаваться на Шаболовке – разрабатывались идея и концепция, придумывались первые сценарии, появлялись эскизы кукол главных героев и декораций.. А 1 сентября 1964 года она впервые вышла в эфир. Инициатива создания передачи принадлежала главному редактору редакции программ для детей и юношества Валентине Федоровой (тогда – главному редактору редакции программ для детей и юношества ЦТ СССР). Само название программы долго обсуждалось, было множество вариантов: "Вечерняя сказка", "Спокойной ночи", "Сказка на ночь", "В гостях у волшебного человечка Тик-Так". Но конечный вариант появился накануне первого эфира: "Спокойной ночи, малыши!". У самых истоков создания программы стояли детские писатели, поэты и сценаристы такие как Александр Курляндский, Эдуард Успенский, Андрей Усачев, Роман Сеф, Павел Барто и другие авторы. Замечательная колыбельная "Спят усталые игрушки" была написана композитором Аркадием Островским и поэтессой Зоей Петровой к первому же выпуску программы. Первой песню "Спят усталые игрушки" спела Валентина Дворянинова. Знакомые же всем куклы-персонажи появились в передаче в конце 1960-х годов и сразу же очень полюбились детям. Первый герой, знакомый сегодняшнему маленькому зрителю, появился лишь в сентябре 1968 года – именно тогда на передаче появился пёс Филя. Его прототипом стал пёс Бравни, найденный на кукольном складе редактором программы. Он же и придумал пёсику имя, а свой голос и добродушный характер подарил Филе его первый "папа" – артист Театра Сергея Образцова Григорий Яковлевич Толчинский. Он любил пошутить: "Уйду на пенсию, издам книгу «Двадцать лет под юбкой тёти Вали»"

Всемирный потоп 25 ноября 2348 года до н.э. В этот день по расчетам некоторых исследователей Библии (их немало, у каждого свои доводы и выводы), "разверзлись хляби небесные" – и начался Всемирный потоп. Бог настолько осерчал на развратившийся народ, что не будь праведника Ноя, которого он предупредил, а тот сумел построить ковчег и собрать на нем каждой твари по паре, то писать и читать эти строки было бы некому.

24 ноября родился Александр Суворов. Граф (1789), затем князь (1799) Александр Васильевич Суворов (24 ноября 1730 — 18 мая 1800) — великий русский полководец, военный теоретик, национальный герой России. Генералиссимус российских сухопутных и морских сил, генерал-фельдмаршал австрийских и сардинских войск, кавалер всех российских орденов своего времени, вручавшихся мужчинам, а также многих иностранных военных орденов. С 1789 года носил почётное прозвание Рымникский, а в 1799 году был возведён в достоинство князя Италийского.

Ко дню матери в России стихи о маме Мама спит, она устала… Ну и я играть не стала! Я волчка не завожу, А уселась и сижу. Не шумят мои игрушки, Тихо в комнате пустой. А по маминой подушке Луч крадется золотой. И сказала я лучу: – Я тоже двигаться хочу! Я бы многого хотела: Вслух читать и мяч катать, Я бы песенку пропела, Я б могла похохотать, Да мало ль я чего хочу! Но мама спит, и я молчу. Луч метнулся по стене, А потом скользнул ко мне. – Ничего, – шепнул он будто, – Посидим и в тишине!. Елена Благинина

Русская православная церковь предала анафеме украинского гетмана И. Мазепу за измену Петру I. 23 ноября 1708 года - Русская православная церковь предала анафеме украинского гетмана И. Мазепу за измену Петру I.Когда в 1689 году на русский трон взошёл молодой и энергичный Пётр I, Мазепа воспользовался своим даром очаровывать власть имущих людей. Стареющий гетман постоянно давал советы молодому монарху в польских делах, со временем между ними возникла тесная личная дружба. 8 февраля 1700 года Мазепа стал вторым кавалером учреждённого Петром ордена Андрея Первозванного. Пётр лично возложил знаки ордена на гетмана "за многие его в воинских трудах знатные и усердно-радетельные верные службы". С этого времени гетман именовался в документах "Войска Запорожского обеих сторон Днепра гетман и славного чина святого апостола Андрея кавалер". В начале Северной войны Мазепа помогал Петру I. В 1704 году, воспользовавшись восстанием против Речи Посполитой и вторжением в Польшу шведских войск, Мазепа занял Правобережную Украину и неоднократно предлагал Петру I присоединить её к землям Его царского Величества Войска Запорожского, от чего Пётр отказывался, так как это бы нарушало условия Вечного мира 1686 года. В 1705 году совершил поход на Волынь, на помощь союзнику Петра – Августу. 1 ноября 1705 года награждён орденом Белого Орла. В 1706 состоялось свидание Петра с Мазепой в Киеве, где Мазепа принялся за постройку заложенной Петром Печерской крепости. За 20 лет Мазепа стал одним из богатейших людей не только Малороссии, но и России, владельцем 19 654 дворов на Украине и 4 117 дворов (всего порядка 100 000 душ) на юге России. До наших времён дошла фраза Мазепы, произнесённая им 17 сентября 1707 года: "Без крайней, последней нужды я не переменю моей верности к царскому величеству". Был он в тяжёлой обиде на Петра после военного совета в Жолкве в марте 1707 года, на котором обсуждалось существенное ограничение автономии Малороссии и самостоятельности гетмана, но строить планы измены он начал, по разным данным, ещё в 1703-1705 годы, однако всё ещё был готов ждать до "крайней, последней нужды" – пока не станет очевидно, что Пётр проигрывает войну. К сожалению для него, им овладела иллюзия непобедимости армии Карла XII. 1706 год был годом политических неудач Российского государства.Тогда же, предположительно, Мазепа замыслил возможный переход на сторону Карла XII и образование из Малороссии "самостоятельного владения" под верховенством польского короля. 17 сентября 1707 года Мазепа открылся своему генеральному писарю Орлику. 16 сентября 1707 года Мазепа получил от польского короля, сторонника шведов Станислава Лещинского письмо, где "Станислав просил, чтобы Мазепа "намеренное дело начинал", когда шведские войска подойдут к украинским границам". Было очевидно, "что речь шла о заранее продуманном плане". Мазепа обвинил фастовского полковника Семёна Палия в измене Петру и в стремлении изменить порядок украинской жизни в пользу казацкой голытьбы и черни. Палий был отправлен в Москву, а оттуда сослан в Тобольск. С 1689 года Пётр получал на Мазепу доносы, говорившие о его измене. Пётр доносам верить не хотел. Доносчиков наказывали, а доверие царя к гетману только возрастало.

Константин Симонов — Сын Был он немолодой, но бравый; Шел под пули без долгих сборов, Наводил мосты, переправы, Ни на шаг от своих саперов; И погиб под самым Берлином, На последнем на поле минном, Не простясь со своей подругой, Не узнав, что родит ему сына. И осталась жена в Тамбове. И осталась в полку саперном Та, что стала его любовью В сорок первом, от горя черном; Та, что думала без загада: Как там, в будущем, с ней решится? Но войну всю прошла с ним рядом, Не пугаясь жизни лишиться… Ничего от него не хотела, Ни о чем для себя не просила, Но, от пуль закрыв своим телом, Из огня его выносила И выхаживала ночами, Не беря с него обещаний Ни жениться, ни разводиться, Ни писать для нее завещаний. И не так уж была красива, Не приметна женскою статью. Ну, да, видно, не в этом сила, Он ее и не видел в платьях, Больше все в сапогах кирзовых, С санитарной сумкой, в пилотке, На дорогах войны грозовых, Где орудья бьют во всю глотку. В чем ее красоту увидел? В том ли, как вела себя смело? Или в том, как людей жалела? Или в том, как любить умела? А что очень его любила, Жизнь ему отдав без возврата,- Это так. Что было, то было… Хотя он не скрыл, что женатый. Получает жена полковника Свою пенсию за покойника; Старший сын работает сам уже, Даже дочь уже год как замужем… Но живёт ещё где-то женщина, Что звалась фронтовой женой. Не обещано, не завещано Ничего только ей одной. Только ей одной да мальчишке, Что читает первые книжки, Что с трудом одет без заплаток На её, медсестры, зарплату. Иногда об отце он слышит, Что был добрый, храбрый, упрямый. Но фамилии его не пишет На тетрадках, купленных мамой. Он имеет сестру и брата, Ну, а что ему в том добра-то? Пусть подарков ему не носят, Только маму пусть не поносят. Даже пусть она виновата Перед кем-то, в чем-то, когда-то, Но какой ханжа озабочен — Надавать ребенку пощечин? Сплетней душу ему не троньте! Мальчик вправе спокойно знать, Что отец его пал на фронте И два раза ранена мать. Есть над койкой его на коврике Снимок одерской переправы, Где с покойным отцом, полковником, Мама рядом стоит по праву. Не забывшая, незамужняя, Никому другому не нужная, Она молча несёт свою муку. Поцелуй, как встретишь, ей руку!

Памяти Юлии Друниной. В своей жизни эта удивительная женщина многое пережила и из всех жизненных передряг выходила со стойкостью и мужеством, совершенно не свойственных женщине. За ее плечами была война, но в мирное время она выжить не сумела и не смогла принять того, что огромная страна распадается на части. Она родилась в начале мая 1924 года, в Москве. Отец Юлии преподавал в школе историю, а мама работала библиотекарем. Поэтому девочке с самого детства прививали любовь к литературе. Первое стихотворение Юлия Друнина написала ещё в школе, а уже в конце 30-х годов она заняла первое место в поэтическом конкурсе. Стихи юной поэтессы напечатали в местной газете и даже передавали по радио. За день до начала войны Юлия, вместе со своими одноклассниками, гуляла по столице, отмечая свой выпускной. Только утром она узнала, как и миллионы советских людей, что началась война.. Юлии было 17 лет и вначале она принимала участие в строительстве оборонительных сооружений, а потом поступила на курсы медсестер. Окончив курсы вступила в добровольческую санитарную дружину. Родители были против, чтобы их дочь шла на фронт, но она вопреки их воле стала санитаркой в пехотном подразделении. «Подстриженная под мальчишку, была похожа я на всех», – писала поэтесса о том времени. И правда, таких как Юлия, на фронтах было очень много. Девушки-санитарки не только выносили с поля боя раненых, но и сами в нужный момент могли заменить павших солдат. Одна из близких подруг Юлии, Зинаида Самсонова вынесла с поля боя 50 раненых и при этом лично уничтожила 10 фрицев. В одном из сражений она погибла. И Юлия, в память о подруге посвятила ей стихотворение «Зинка». Это произведение стало самым известным из ее военных стихотворений. 1 Мы легли у разбитой ели. Ждем, когда же начнет светлеть. Под шинелью вдвоем теплее На продрогшей, гнилой земле. — Знаешь, Юлька, я — против грусти, Но сегодня она не в счет. Дома, в яблочном захолустье, Мама, мамка моя живет. У тебя есть друзья, любимый, У меня — лишь она одна. Пахнет в хате квашней и дымом, За порогом бурлит весна. Старой кажется: каждый кустик Беспокойную дочку ждет… Знаешь, Юлька, я — против грусти, Но сегодня она не в счет. Отогрелись мы еле-еле. Вдруг приказ: «Выступать вперед!» Снова рядом, в сырой шинели Светлокосый солдат идет. 2 С каждым днем становилось горше. Шли без митингов и знамен. В окруженье попал под Оршей Наш потрепанный батальон. Зинка нас повела в атаку. Мы пробились по черной ржи, По воронкам и буеракам Через смертные рубежи. Мы не ждали посмертной славы.- Мы хотели со славой жить. …Почему же в бинтах кровавых Светлокосый солдат лежит? Ее тело своей шинелью Укрывала я, зубы сжав… Белорусские ветры пели О рязанских глухих садах. 3 — Знаешь, Зинка, я против грусти, Но сегодня она не в счет. Где-то, в яблочном захолустье, Мама, мамка твоя живет. У меня есть друзья, любимый, У нее ты была одна. Пахнет в хате квашней и дымом, За порогом стоит весна. И старушка в цветастом платье У иконы свечу зажгла. …Я не знаю, как написать ей, Чтоб тебя она не ждала?!