Ольга Монякова, директор Ковровского историко-мемориального музея, член Общественной палаты Владимирской области.
В 1657 году царь Алексей Михайлович своим указом запретил захоронение у церквей и монастырей на территории Кремля, а кладбища начали организовывать уже на городских окраинах. Виной тому послужила большая моровая язва. С этого началась история внецерковных кладбищ.
ПЕРВОЕ ГОРОДСКОЕ
В 1658 году недалеко от Марьиной рощи было открыто самое первое в столице городское Лазаревское кладбище. В 1710 году в Петербурге учреждено первое в России городское кладбище за Выборгской стороной, за пределами города. В связи с переполнением кладбищ при церквах и монастырях в октябре 1723 года Пётр I издал указ, запрещавший захоронения внутри города всех лиц, кроме знатных персон. В связи с эпидемией чумы в Москве Сенат указом от 1 ноября 1771 года запретил всем городам захоронения при церквах и монастырях и потребовал создавать кладбища за городской чертой.
Так в Коврове появилось первое кладбище вне храма – Ильинское, сегодня это северо-восточная часть парка Экскаваторостроителей.
А до этого, начиная с конца XV века, жители села, а с 1778 года города Коврова хоронили умерших на кладбище при Иоанно-Воинской церкви. По русскому дореволюционному законодательству кладбища должны были устраиваться в городах на расстоянии не менее 100 саженей (213 метров) от последнего жилья, а в селениях - на расстоянии полуверсты (250 саженей). Но на практике, при росте городов, приходилось часто отступать от этого требования, и поэтому законом 1889 года министру внутренних дел было дано право разрешать такие отступления.
ПЕРВОЕ ПО ГЕНПЛАНУ
В сентябре 1872 года владимирский губернатор В.Н. Струков и губернский архитектор Н.А. Артлебен подписали новый градостроительный план уездного Коврова, по которому он должен был развиваться в последующие десятилетия. Согласно плану, наделялись новые кварталы под жилую застройку к югу от современной улицы Свердлова до железной дороги и линия кварталов на восточной окраине города, вдоль современных улиц Дегтярева и Челюскинцев (бывшая 1-я Муромская), которая пока оставалась в один порядок. Соответственно, два существовавших на тот момент городских кладбища попадали в зону жилой застройки, поэтому проектировщики указали на новом городском плане другое место для захоронений, которое отвечало бы всем требуемым нормам, назвав по неизвестным нам причинам новое назначенное кладбище Петропавловским. Если взглянуть на план 1872 года, то основная его часть – православная, поделенная на четыре части с предполагаемой церковью в центре (19), располагалась на территории между современными улицами Володарского и Советской, а к северу от Советской улицы, через дорогу, было выделено место для иноверческого кладбища (20). Размеры нового городского кладбища были невелики – 128 м с севера на юг и около 150 м с востока на запад; иноверческое еще меньше – 50×50 м. По постановлению Ковровской городской Думы от 30 мая 1886 года в Коврове хоронить разрешалось на двух кладбищах: на Иоанно-Воинском за деньги и на общественном Петропавловском, отведенном в 1872 году, бесплатно.
Правда, оставалось еще Ильинское, к тому времени оказавшееся в сосновом лесу среди жилых домов. На нем, по воспоминаниям жителей, в то время уже хоронили только «самоубийц, опившихся вином, неправославных и вообще всех, кого не дозволялось по церковным законам хоронить на православном кладбище», и население называло его между собой скотским. При этом городская Дума назначала старосту и на это кладбище. Например, в 1885 году им был купец Мытарев, который занимался сбором денег за могилы.
ЗА ДОСТАТОЧНУЮ ПЛАТУ
Новая советская власть приняла свои законы по похоронному делу, первому из них в декабре текущего года исполнится 100 лет – это декрет Совета народных комиссаров от 7 декабря 1918 года «О кладбищах и похоронах». Если до революции кладбища были в ведении православной церкви, она же вела метрические книги с записями о смерти, то с этого времени православная церковь и иные конфессии были отстранены от похоронного дела. 16 июля 1922 года ковровская городская газета «Трудящаяся беднота» опубликовала следующее официальное сообщение: «Коммунальным отделом разрешены похороны на обоих ковровских кладбищах: Ивано-Воинском и Петро-Павловском. Плата за место будет взиматься достаточная для поддержания благоустройства». А в ноябре этого же года Ковровский уисполком своим постановлением определил величину этого сбора: «на Ивано-Воинском – 1500 руб. вып. 1922 г., на Петро-Павловском – 300 руб. вып. 1922 г.». Таким образом, и при советской власти расклад оставался прежним: Иоанно-Воинское кладбище было доступно состоятельным жителям, а на Петропавловском хоронили всех остальных. Наиболее активный период захоронений на Петропаловском кладбище относится к довоенным десятилетиям, до 1940-х годов. С 1935 года городская власть стала рассматривать вопрос о назначении для города нового кладбища. Этого требовало быстро растущее население города, которое в 1940 году уже приблизилось к 70 тысячам. Речь в данном случае идет о так называемом сегодня старом, или Муромском, городском кладбище, первые захоронения на котором отмечены с 1940 года. А после закрытия Иоанно-Воинского кладбища и до открытия Муромского, почти десятилетие, жители Коврова хоронили своих умерших родственников на Петропавловском кладбище. Сегодня те, кто его помнит, и кто на нем хоронил своих родственников, сами уже в глубоко преклонном возрасте.
ОПЕРАЦИЯ «ЛИКВИДАЦИЯ»
По российскому дореволюционному законодательству, «опустевшие кладбища не могли быть обращаемы под пашню, никакого строения возводить на них не дозволялось. Кроме того, не разрешалось, без особого распоряжения переносить с закрытого кладбища гробы и мертвые тела. Захоронения не могли состоять в частной собственности, но те из них, которые устраивались на общественной земле, не переставали быть собственностью общества, городского или сельского. В административном отношении они подлежали ведению духовного начальства: общество не могло претендовать на хозяйственную эксплуатацию опустевшего кладбища. Впрочем, и духовное начальство могло пользоваться им лишь согласно его назначению. Лицо, откупившее место на кладбище, не приобретало его на правах собственности, а получало лишь исключительное право пользоваться местом для погребения». В советские годы эти законы о погребении не действовали – ничего кощунственного в том, чтобы строить дома на уничтоженных кладбищах, открывать парки с аттракционами, к сожалению, новая власть не видела. Вот выдержка из инструкции постоянной комиссии при президиуме ВЦИК по вопросу культов «О порядке устройства, закрытия и ликвидации кладбищ и о порядке сноса надмогильных памятников» от 16 октября 1931 года:
«17. Полная ликвидация закрытых кладбищ и использование занятых ими участков земли под другие общественные нужды (застройка и проч.) разрешаются лишь по истечении 20 лет после последнего захоронения – для кладбищ, имеющих сухие почвы, и по истечении 30 лет после последнего захоронения – для кладбищ, имеющих сырые почвы. Досрочная ликвидация частично или полностью закрытых, а равно действующих кладбищ допускается в случаях государственной или местной надобности (новое плановое строительство, прокладка новых линий путей и проч. При досрочной ликвидации допускается по ходатайству родственников или других заинтересованных лиц перенос тел умерших для захоронения на другом участке.
18. Полная ликвидация кладбищ во всех указанных выше случаях производится по мотивированному постановлению горсовета или райисполкома, после соответствующего заключения со стороны местных органов санитарного надзора. Постановление о ликвидации кладбища может быть объявлено в двухдекадный срок в вышестоящий исполком».
Именно под действие этой инструкции попало закрытое в 1935 году Петропавловское кладбище, поэтому его территория не стала зеленой зоной, а была застроена различными объектами. Только в 1995 году был принят федеральный закон «О погребении и похоронном деле» (Федеральный закон от 12.01.1996 №8-ФЗ), который запретил любое строительство на территории бывшего кладбища. Срока давности нет. Кладбищенскую территорию можно использовать исключительно под зеленые насаждения - и то только по истечении 20 лет.
ВМЕСТО ЭПИЛОГА
У славянских народов значительную роль в похоронной обрядности играло дерево, широко был распространен обычай захоронения под деревом или в лесу мертворожденных и некрещеных детей. Всем славянам также был известен обычай сажать дерево на могиле. Не случайно старинное ковровское Иоанно-Воинское кладбище было всё в сирени. Сегодня мы не можем повернуть события вспять, но, может быть, в наших силах отметить полузабытые скорбные места памятным знаком? Нужно ли это нам, сегодня живущим? Давайте вместе ответим на этот вопрос, поставленный теми, чьи родные и близкие покоятся в таких местах.
Источник публикации:
архив газеты "Ковровская неделя", 2018 год.
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 18
на воротах.