Предыдущая публикация
Интересные факты о Республике Коми
РЕМЕСЛО, ПРОМЫСЛЫ, И МЕЛКОТОВАРНОЕ ПРОИЗВОДСТВО В КОМИ КРАЕ (XVIII век)
Суровые климатические условия северных областей России, бедные почвы и обилие лесов способствовали тому, что наряду с земледелием в коми деревне существовала и переработка сырых материалов в тех крестьянских хозяйствах, которые их добывали. В своем хозяйстве коми крестьянин был не только земледельцем и охотником, но и плотником, портным, шерстобитом и сапожником. Женщины помимо полевой работы пряли лен, возделывали холсты и сукна.
Развитие товарно-денежных отношений ускоряло процесс превращения некоторых отраслей домашней промышленности в мелкотоварное производство. «Экономические примечания» отмечают, что в большинстве волостей крестьяне «упражняются в домашних рукоделиях, прядут лен, шерсть, ткут полотна, холсты разные, сукна, вяжут колпаки, чулки, перчатки нитеные и шерстяные, плетут кружева для собственного употребления и на продажу».
Документы содержат мало сведений о развитии ремесленного производства в крае. Тем не менее в некоторых из них встречаются указания на отдельных крестьян-ремесленников, связанных с рынком. Но, даже изготовляя изделия на продажу, такой ремесленник еще в незначительной степени порывал с земледелием. Так, в 1729 г. крестьянин Палевицкой волости Торлопов сказал, что «питается он от пашни, да делает из железной и медной и оловянной сутуги (проволоки) серги и продает в народ». В 1784 г. крестьянин Часовской волости Гужев показал, что «запанки и перстни из олова льет и гребни делает, платье шьет и обучается железное ковать яко то гвоздье, скобы, и уздам удила, токмо еще не совсем искусно для себя и на продажу». Разумеется, таких специалистов было немного. В удорских волостях, где было развито животноводство, отмечаются своего рода «кочующие» шерстобиты и коновалы, которые для выполнения своих работ уходили и за пределы уезда. В первой половине XVIII в. большая группа плотников под названием «записных» из Усть-Вымской, Оквадской, Гривенской, Койгородской и других волостей для выполнения работ, связанных с определенной квалификацией, находилась на особом учете воеводской канцелярии.
Об известном развитии ремесла среди населения можно судить на основании сведений об отходниках, получаемых воеводской канцелярией из других мест. В 1759 г., например, стало известно, о 22 крестьянах Яренского уезда, записавшихся в сибирских городах в цехи «по мастерствам своим», среди которых были «кожевники, кадошники, бочкари, чарошники, чеботари, плотники, кузницы».
Такие сведения поступали очень часто. Ремесленное население сибирских городов значительно пополнялось за счет выходцев из Коми края. Очень интересные наблюдения в этом направлении сделал Л. Н. Жеребцов, которому в результате этнографических экспедиций в Западную Сибирь удалось собрать дополнительные сведения, подтверждающие эту точку зрения. По мнению Л. Н. Жеребцова, «в XVIII – начале XIX вв. многие коми оседали в Алтайском крае, особенно на горных заводах, построенных Демидовыми. В 18 списках приписанных к заводу крестьян и ремесленников разных специальностей в середине XVIII в. выходцев из Яренского и Усть-Сысольского уездов насчитывается 381 семья. Из них 50 несомненно коми. Так, например, в одном из списков перечислено 196 ремесленников 34 специальностей». Автор правильно считает, что цеховые ремесленники и посадские люди – выходцы из Яренского, Сольвычегодского и Усть-Сысольского уездов – зачастую не сразу попадали на заводы. Они устраивались в других городах и лишь позднее по разным причинам оказывались на Алтае. Однако нередки и такие примеры, когда ремесленники завербовывались на заводы прямо на прежнем месте жительства.
Растущее в XVIII в. в Коми крае ремесленное производство было тесно связано с основными крестьянскими занятиями. Ремесленники либо обрабатывали продукты сельского хозяйства, охоты, лесной промышленности, либо изготовляли необходимые орудия производства.
Для XVIII в. характерен рост товарности этих промыслов. Удорские и усть-сысольске волости становились центрами салотопенного и маслобойного производства. В 1741 г. купцы Осколковы скупили у крестьян этих волостей 2 000 пудов говяжьего сала. Основными рынками для продуктов этих производств являлись растущий Усть-Сысольск и Туглим. Одновременно с этим туглимские ярмарки, а также Воскресенская ярмарка в Важгорте стягивали к себе продукцию шерстобойного и сукноваляльного производства.
Устюжская провинциальная канцелярия в отчете губернатору указывала, что крестьяне на ярмарку в Яренск привозят «их рукоделия холстину разной доброты, сермяжные сукна и прочее». По сведениям же «Экономических примечаний», крестьяне Важгортской и других волостей «прядут лен и шерсть, ткут холст и сукна на себя и на продажу».
В непосредственной связи с развитием зернового хозяйства находилось мукомольное производство и винокурение. В конце XVIII в. в Коми крае в Усть-Сысольском и Яренском уездах было 34 водяных мельницы. В Шежамской волости имел свою мельницу крестьянин В. Чукичев, который просил снизить оклад с его мельницы, мотивируя просьбу тем, что «более 300 четвертей и менее никогда в помоле хлеба быть не может». Если даже мельница перемалывала 300 четвертей хлеба, она была довольно крупным предприятием. Хозяин же определял ее производственную мощность в 1000 четвертей. Относительно того, что Чукичев получал от мельницы значительный доход и не обходился без найма рабочей силы сомневаться не приходится.
В небольших масштабах, но было развито и винокурение. Как видно из челобитной 1739 г. усть-сысольского купца Елисея Суханова в Яренскую воеводскую канцелярию о нападении на его усадьбу воровских людей «о разграблении его пожитков и домовом сожжении», винокуренный завод находился в Усть-Сысольской волости на реке Челве. В челобитной приводится краткое описание разграбленного завода, позволяющее представить размеры этого предприятия, состав и количество его оборудования. В винокуренной поварне находилось два куба, шесть медных котлов, две яндовы, три поваренки, четыре поддона, 16 медных труб и другая медная посуда. Вес медных труб и медной посуды составлял 20 пудов, да «в той же поварне затарный котел железный 32 пуда по цене на 40 рублев, 10 чанов заторных ценою по 2 рубля, да мелкие посуды и снасти деревянные и железные по цене на 10 рублей».
На 1739 г. для поставки на Яренский и Усть-Сысольский кружечные дворы Сухановы должны были заготовить 1800 ведер вина. В момент нападения на усадьбу в подвалах находилось винокуренного вина 600 ведер в 15 бочках по подрядной цене 54 коп. ведро на сумму 324 рубля, которое при пожаре было уничтожено. В челобитной упоминаются также сгоревшие, заготовленные к курению припасы: «хлебного припасу ржаного и яшного 60 четвертей», 20 пудов хмеля и 300 саженей дров, да 50 дубовых бочек. Убыток составил 991 рубль. Урон, нанесенный разбойниками, был, очевидно, весьма значительный, и Сухановы не могли восстановить свое предприятие. Во всяком случае, завод на реке Чолве в документах больше не упоминается.
Винокуренный завод Сухановых в Усть-Сысольской волости не был единственным в крае. В том же 1739 г. яренский посадский и винный подрядчик Осип Малахиев владел винокуренным заводом в деревне Казлуцкой, недалеко от Яренска, и поставлял вино на Яренский кружечный двор. В 1739 г. он должен был поставить 380 ведер вина на два срока: 200 ведер в апреле и мае, а остальные в октябре, ноябре и декабре подрядною ценою 54 коп. ведро на сумму 205 рублей 20 коп. В 1740 г. после смерти Осипа заводом «усильно» завладел его двоюродный брат Михайло Малахиев. С его слов, причиной этому послужило то, что жена покойного, а его невестка Матрена Малахиева стала отсылать доставшееся ей в деревне Казлуцкой имущество и скот своему новому мужу приказчику Сереговского соляного промысла Тимофею Немчинову. После смерти Осипа выяснилось, что в счет контракта 1739 г. им было поставлено 302 ведра, а остальные 78 ведер остались в долгу.
Завязалась тяжба. Жена Осипа настойчиво доказывала в Яренской канцелярии «своз» деверем посуды с завода и требовала довести дело до конца. Из Яренска в Казлуцкую был отправлен нарочный, который осмотрел завод и зафиксировал его повреждения: «поварня винокуренная, в которой у подвалу двери выломаны, и стоит тот подвал пуст». Кубов, котлов и труб не имелось, но «по усмотрению мест имелось 4 котла, только печурки, где имелись котлы изломаны, деревянная колода, в которой имелись трубы, сечена топором». На поварне работало три работника. На этом следы Казлуцкого завода теряются, но Михайло Малахиев развернул свою деятельность дальше. В 1749 г. Устюжская провинциальная канцелярия затребовала от Яренской ведомость о платеже пошлин с клеймения кубов и казанов Яренских винокуренных заводов, а также употребленных на курение припасов и «по тому указу для свидетельства и описи у яренских винных подрядчиков Михаила Курсина, Дмитрия Оболтина, Михаила Малахиева винокуренных их заводов посылан был подъячий М. Воронин, который оное свидетельство и опись при доношении объявил».
При составлении ведомости выяснилось, что в полученной в 1745 г. Курсиным квитанции «в платеже с клеймения котлов поверенных пошлин» значился у Малахиева 1 котел мерою 10 ведер, а у Курсина 2 котла мерою 9 ведер каждый. В дальнейшем же, по свидетельству «доносителя» Осипа Оболтина, оказалось, что оба утаили один котел от клеймения, что «число у Малахиева и Курсина котлов написано фальшиво». На следствии в провинциальной канцелярии им удалось в большим трудом оправдаться и продолжать заниматься винокурением. В свободной ведомости Каморколлегии, поданной в 1753 г. в Сенат «о кубах, казанах и заводах и винокурнях», указывалось у яренских купцов Михаила Курсина 3 куба мерою 38 ведер, у Дмитрия Оболтина и Михаила Малахиева по 3 куба мерою по 36 ведер у каждого, на которых выкуривалось в год 3054 ведра вина в год.
Из промыслов, изготовлявших на местный рынок орудия сельского хозяйства и охоты, наибольшее развитие получил кузнечный (на средней Вычегде на базе гамско-жешартских железных руд). Так, в документах 1761 г. содержится информация о том, что крестьянин Жешартской волости Лазарь Кузнецов, имеет ручной горн «для сплавки железа», причем этот горн существовал с 1732 г. В 1791 г. крестьянская жена Парасковья Минина с сыном жаловались в Яренскую нижнюю расправу на крестьянина Ячменева, который несколько лет назад «усильством» увез к себе из их дома «кузнечного заводу один мех, трои клещи, два молота, одно точило с железным веретеном». Вследствие полного отсутствия данных мы не можем сказать, в каком объеме поступала на местный рынок продукция жешартских кузнецов.
Печатается в сокращении. Полностью читайте в источнике: Политов В. В. Промышленность Коми края в XVIII веке. – Сыктывкар, 2005. – 120 с.
Следующая публикация
Нет комментариев