Предыдущая публикация
Кисловодские врачи против немецких оккупантов.
Невероятная история одной подпольной больницы.
Гитлер приказал этот город не трогать - у него были планы превратить советский курорт с уникальными источниками минеральной воды и целительным горным воздухом во второй Баден-Баден. Городу даже придумали новое имя — Гитлерштадт. Планировалось, что здесь будут поправлять здоровье бюргеры и офицеры великой Германии. Сюда уже приезжали немецкие инженеры, продумывали, как приспособить санатории и лечебницы под новых отдыхающих, как обновить бюветы с нарзаном и где разместить новые ванны. Приезжали и состоятельные немцы, чтобы присмотреть себе недвижимость на территории, которая теперь, казалось, навечно будет принадлежать Третьему Рейху...
А в это время врачи под носом у фашистов оперировали и спасали здесь красноармейцев, местные жители же скрывали в своих домах раненых солдат под видом мужей, отцов, сыновей. И как только врага удалось выбить из города, курорт опять превратился в большой госпиталь. За годы Великой Отечественной войны медики Кисловодска пролечили более 600 тысяч раненых и более 450 тысяч из них - вернулись в строй.
Уже через неделю после начала войны, 29 июня 1941 года, в городах Кавказских Минеральных Вод начали организовывать госпитальную базу Красной армии. Дома отдыха, гостиницы, санатории срочно переоборудовали для приёма раненых. Сделать это было не так просто, ведь госпиталь — не обычная больница. Раненым в первую очередь нужна была помощь хирургов, а значит, требовались новые операционные, медицинское оборудование, аппаратура для черепных, челюстных, глазных операций, восстановительной хирургии. Необходимы были лекарства и перевязочные материалы...
Поэтому медики, в том числе высококвалифицированные врачи, переучивались на занятиях по госпитальной хирургии, лечебной физкультуре, переливанию крови и лечению травм.
К концу июля 1941-го в городе развернули 37 госпиталей на 21 тысячу коек. И 9 августа на городской вокзал прибыл первый санитарный поезд. Раненых выгружали и доставляли в госпитали всем городом: школьники, учителя, служащие бежали на вокзал, принимали бойцов буквально на руки и несли их в госпитали. А потом стали приносить бинты, постельное бельё, посуду, а ещё яблоки, пирожки, молоко... У кого что было.
⠀
В Кисловодске на тот момент собрался весь цвет советской военной медицины — кандидаты и доктора медицинских наук, профессора... Лучшие хирурги оперировали тяжелораненых, восстанавливали раздробленные пальцы и ступни, заставляя их работать. Интересно, что именно в Кисловодске тогда находился единственный в СССР огромный медицинский магнит Милленгера. С его помощью врачи удаляли осколки из глаз бойцов.
Фельдшеры, сёстры, нянечки сами не доедали и не досыпали, но сутками дежурили у коек тяжелораненых, писали письма родным под диктовку солдат, убирали, ухаживали, выхаживали искалеченных воинов, возвращая их буквально с того света.
Не хватало крови — медики сами становились донорами для раненых.
«У меня на столе сейчас парень умрёт, нужна кровь!» — говорит хирург пришедшей на дежурство медсестре - и она ложится рядом с умирающим солдатом на прямое переливание.
⠀
Понимая сложное положение на фронтах, начальники госпиталей в конце июля 1941 года обратились в Кисловодский эвакопункт: пора эвакуировать раненых дальше в тыл! Но получили ответ — не паниковать, мы и так в тылу, враг далеко, а кто ещё раз заикнётся об эвакуации, будет исключён из партии и пойдёт под трибунал.
Но когда в начале августа 1942 года немцы перешли в наступление на Дону, из Кисловодска срочно стали эвакуировать раненых. Не хватало машин — бойцов опять несли к вокзалу на руках. Не хватало поездов — успели загрузить только три эшелона; в них поместилось 1800 солдат с тяжёлыми ранениями. Их отправили в Среднюю Азию и Закавказье.
Те, кто мог ходить, собрались утром 5 августа - каждому выдали одеяло, матрацный мешок, сухой паёк на сутки и отправили из города пешком. Снарядили подводы с продуктами и медикаментами. И так вместе с начальниками эвакогоспиталей часть раненых отправилась в Тбилиси, а другая часть двинулась в сторону Нальчика. К сожалению, несколько сотен человек с тяжёлыми ранениями в грудь, живот и голову вывезти из госпиталей не смогли. Кого-то нельзя было транспортировать, а кого-то просто не успели. А в ночь на 9-е августа Кисловодск начали бомбить.
В тот же день начальники горкома и горисполкома вместе с руководителями эвакопункта сели в машины и срочно уехали из Кисловодска. А ведь впереди было ещё пять дней для спасения людей — немцы заняли город только 14 августа. Уполномоченный комиссией партийного контроля И.В. Гуров писал, что, если бы не трусость начальства, многих раненых можно было успеть эвакуировать.
Когда немцы забросали снарядами вокзал и взорвали мост, некоторым раненым, которые уходили организованно, пришлось вернуться в Кисловодск. Кроме того, уже после бомбёжки в город прибыл ещё один санитарный поезд, который не смог прорваться в тыл. В нём было 500 раненых из Пятигорска и Черкесска. Всего в оккупированном немцами городе оказалось более пяти с половиной тысяч раненых, в том числе более двух тысяч — с тяжёлыми ранениями.
⠀
550 врачей, профессоров, медсестёр, имея возможность покинуть город хотя бы даже пешком, этого не сделали — они остались с солдатами, прекрасно понимая, чем им это грозит. А грозило следующим: за любую помощь, лечение и сокрытие воинов Красной армии — расстрел.
Пять с половиной тысяч раненых для начала нужно было где-то спрятать и так, чтобы немцы поверили, что это не раненые. На многих санаториях тогда уже висели предупреждающие таблички с надписью «Занято немецким командованием — вход воспрещён», но инициативная группа врачей всё же нашла больницу и два санатория для того, чтобы на их базе организовать новое лечебное учреждение на тысячу коек. На крыше одного из санаториев натянули белое полотнище с красным крестом — мол, это никакой не госпиталь, а больница Международного Красного Креста и Полумесяца. А раненые — обычные гражданские: колхозники, служащие, и раны у них не боевые, а бытовые. И это вообще даже не раны, а обычные травмы, опухоли, переломы, заболевания... Или, что ещё «лучше», туберкулёз и даже тиф! Да, в больнице Красного Креста — всегда много «тифозных» больных, и нацисты это знали и очень боялись инфекций.
В срочном порядке медработниками переписывались истории болезни солдат, сжигались комсомольские и партийные билеты, документы, фотографии, письма. Ордена и медали закапывали в землю. Военную одежду, по которой хоть как-то можно было идентифицировать владельца, уничтожали. Койки раненых «перемешивали» с кроватями обычных больных.
И вот уже вскоре немцы захотели проверить странное лечебное учреждение, в котором вдруг оказалось так много мужчин призывного возраста. Но инспекция начальника местного гестапо Вельбена прошла, на удивление, мирно. Красный Крест — серьёзная организация, немцам в начале войны не хотелось с ней конфликтовать. К тому же Кисловодск — город многонациональный, и оккупанты показывали миру, что они помнят о международных соглашениях о ведении войн и соблюдают их.
В то же время медперсонал делал всё, что от него зависело: быстро проводил немецкую инспекцию мимо палат, где лежали переодетые раненые, а у «венерических», «опухолевых», «туберкулёзных» и «тифозных» больных, наоборот, старались задержать. От этого проверяющие большого восторга не испытывали и торопились закончить инспекцию.
Никакого милосердия в поведении нацистов, разумеется, не было. Только брезгливость и холодный расчёт. Тот же Вельбен вместе с военным комендантом Кисловодска Гельмутом Полем 9 сентября 1942 года вывезли из города в район стекольного завода под Минеральные Воды и расстреляли больше двух тысяч человек — раненых, евреев, в том числе стариков, женщин и детей. Всего за пять месяцев оккупации нацисты убили больше трёх тысяч жителей Кисловодска - разных национальностей... И среди них было более 400 детей.
Но пока немцы были лояльны к медикам. Даже оставили в Кисловодске Ленинградский медицинский институт, который был эвакуирован на Кавказ в самом начале войны, и разрешили набрать в него студентов.
⠀
«Тайный» госпиталь в больнице Красного Креста опекал раненых бойцов целых 72 дня. И это были героические дни, потому что задачи приходилось решать, казалось бы, неразрешимые. Начиная с того, что нелегальных пациентов нужно было чем-то лечить и чем-то кормить - а есть было нечего и лекарств катастрофически не хватало. Врачи использовали все довоенные запасы лекарств. Продукты, которые остались с довоенных времён в санаториях, где был размещён госпиталь, — мука, сахар, жиры, крупы, — быстро закончились. Нацисты строго контролировали хозяйства, которые поставляли в больницу самый минимум для выживания больных — молоко, мясо, овощи, и списки тех, кому полагался паёк...
Но многие красноармейцы, по понятным причинам, не входили в списки! Тогда врачи обратились к местным жителям: «Помогите раненым!», и люди, сами полуголодные, понесли из дома в госпиталь продукты. Собирали в горах целебные травы и тоже сдавали врачам — хоть что-то вместо лекарств. А чуть позже в больнице устроили пекарню: можно было сдать муку, получить за неё хлеб, а остатки шли в пользу раненых.
Врачи работали по 16 часов в сутки. В первые же дни после открытия больницы Красного Креста в ней было проведено 106 операций, из них 55 повышенной сложности.
Настоящий подвиг совершил хирург Михаил Ильич Кауфман. Его семья имела возможность уехать из Кисловодска, но известный в городе врач решил остаться вместе с близкими, чтобы помогать раненым, понимая, чем грозит евреям нахождение в оккупированном городе.
⠀
Как-то в больницу привезли сразу несколько раненых немцев. Оказалось, немецкий отряд столкнулся в горах с партизанами, завязался бой... Особого внимания немцы потребовали к офицеру с ножевым ранением — партизан ранил его кинжалом. Правда, офицер и сам успел выстрелить в своего противника, чем страшно гордился.
Для операции вызвали самого опытного хирурга больницы — Кауфмана. И доктору ничего не оставалось, как сохранить жизнь врагу. Той же ночью в ту же больницу — подпольный госпиталь — были тайно доставлены раненые партизаны. Среди них оказался и тот партизан с огнестрельным ранением. И вновь у операционного стола встал доктор Кауфман. И спас партизана.
Оба пациента, не зная друг о друге, лежали в одной больнице и шли на поправку. И вот однажды в больничном коридоре немец нос к носу столкнулся со своим противником! Конечно, он тут же сообщил об этом в гестапо. Партизана забрали, а хирурга Кауфмана, который давно был под подозрением, арестовали.
На допросах Михаилу Ильичу предлагали выдать врагов рейха, скрывающихся в больнице — партизан, солдат, евреев, коммунистов... Врачу и его близким гарантировали за это жизнь. Кауфману даже предлагали продолжить врачебную практику в Германии — рейху нужны были хорошие специалисты! Но Михаил Ильич отказался.
Тогда гитлеровцы арестовали его жену, Маргариту Робертовну, и пытали. Били и самого врача, заставляя его слышать крики супруги. В итоге Михаил Ильич привёл гестаповцев в госпиталь:
— Может быть, в другом месте, на поле боя, есть большевики, солдаты, иуды, а у меня в палатах больницы находятся только больные.
Рассвирипевшие гестаповцы арестовали дочь врача Зинаиду вместе с внуком Виктором. Страшно пытали всех. Врач терял сознание, слыша истошные крики близких, но так никого и не предал. Фашисты расстреляли всю семью — Михаила Ильича, Маргариту Робертовну, Зинаиду и маленького Витю.
⠀
После этого нацисты казнили многих кисловодских медиков. Известный в городе терапевт Фаинберг был расстрелян вместе с женой и дочерью. В соседних Минеральных Водах также погибли многие врачи: Дрибинский, Сокольский, Чацкий, Шварцман, профессор Баумгольц... Всего 117 медицинских работников.
Имя ещё одного врача особенно чтят в городе. Главный хирург госпитальной базы Тимофей Ермолаевич Гнилорыбов, великолепный врач, профессор, ведущий хирург Кисловодска, поставил на ноги сотни бойцов! Во время оккупации он провёл более 200 сложнейших операций при самых тяжёлых ранениях, в том числе четыре операции на сердце! И это лишь часть его заслуг. Тимофей Ермолаевич сумел организовать жителей Кисловодска, сподвигнуть их на то, чтобы люди разбирали красноармейцев по домам, выдавая раненых за родственников. Были семьи, которые взяли к себе троих, четверых и даже пятерых бойцов!
Семья самого доктора тоже спрятала у себя нескольких пациентов. Всего же в городе «по семьям» скрывалось свыше тысячи человек! Опять же, их нужно было не только спрятать, но и кормить, выхаживать, а вечерами, в комендантский час, тайно принимать у себя врачей, которые приходили осматривать солдат. А ведь город круглые сутки патрулировали нацисты, а в семьях у кисловодчан были маленькие дети... Тем не менее медицинские бригады, пряча инструменты и лекарства, приходили по секретным адресам к жителям города, осматривали, лечили, умудрялись даже проводить операции на дому. Доктор Гнилорыбов сам принимал участие в этих смертельно опасных обходах.
В Кисловодском музее «Крепость» хранятся письма с фронта, адресованные врачам. Среди них — немало обращённых к Тимофею Ермолаевичу: «...Я очень вас благодарю за то, что вы спасли мне жизнь. Благодаря вам, товарищ профессор, я снова в нашей доблестной Красной армии и в любую минуту готов громить немецких захватчиков. Не посчитаюсь с жизнью для полной победы над фашистскими бандитами. Савин В.Г.»
⠀
Так, вопреки всему, врачи вылечивали своих воинов. Но этим дело не заканчивалось. Им же, врачам, приходилось думать о дальнейшей судьбе бывших пациентов. Отпускать их просто так в оккупированный город было равноценно смерти. Кого-то сразу прятали у себя местные, кто-то уходил в горы, в партизаны, кто-то пытался прорваться через линию фронта, к своим...
⠀
Два с половиной месяца продержалось полотнище с Красным Крестом на подпольном госпитале, пока немцы не приняли решение больницу закрыть, а в зданиях её разместить свой госпиталь.
Но куда было девать больных? Гитлеровцев этот вопрос интересовал меньше всего. Приняли простое решение: отправить «ненужный материал» в Житомир и уничтожить. Врачи больницы, узнав об этом, стали спешно выписывать всех, кто мог хоть немного передвигаться. Но медики были не всесильны. 350 пациентов с тяжёлыми ранениями спасти не удалось — в середине октября 1942 года нацисты погрузили их в эшелон и дали в сопровождение несколько врачей и медсестёр. Как свидетельствуют выжившие и сбежавшие по дороге, ослабевших раненых просто расстреливали ещё в пути. Судьба остальных осталась неизвестна — прибыл ли эшелон в Житомир, никто не знает.
Пять месяцев Кисловодск был «под немцами». Отступая в январе 1943-го, нацисты окончательно разграбили свой несостоявшийся курорт. Самое ценное уникальное медицинское оборудование из санаториев и больниц было вывезено. Бальнеологические здравницы приведены в негодность. Электростанция, ТЭЦ, железнодорожный мост над рекой Подкумок, мясокомбинат, хлебзавод, 14 библиотек сожжены. Грабители вывозили из города все ценности, до каких могли дотянуться, — мебель, ковры, картины...
⠀
Казалось, городу ещё долго было не подняться, но прошло всего несколько дней после освобождения, и сотрудники эвакогоспиталей уже взялись за ремонт. Через три месяца первые пять вновь сформированных лечебных учреждений опять стали принимать раненых. В марте 1943-го по восстановленной железной дороге в Кисловодск прибыли первые санитарные поезда. Ещё через два месяца госпиталей в городе было уже 39.
280 тысяч раненых прошли лечение в Кисловодске в период после освобождения города от немцев и до Победы. Из всех поступивших в госпитали 82 % были вылечены — это гораздо больше, чем где бы то ни было в СССР.
Когда война закончилась, раненые разъехались по домам. Последний военный госпиталь Кисловодска свернул свою деятельность в ноябре 1946 года. Бывшие госпитальные палаты были вновь переоборудованы в номера для отдыхающих и скоро наполнились мирными советскими гражданами, прибывшими на курорт по санаторным путёвкам.
Следующая публикация
Комментарии 1