Предыдущая публикация
Успех зависит от умения справляться с региональными сложностями: эксперт Института Куинси о проекте «Перекресток мира»
Для Армении критически важно, чтобы различные политические силы работали вместе более сплоченно. Это подразумевает, что правительство должно быть более инклюзивным и позволять различным голосам вносить значимый вклад в политические дебаты. В то же время оппозиция должна занять более продуктивную позицию — сосредоточенную на решении кризисов, с которыми сталкивается Армения, а не просто на реактивной критике правительства. Такое единство, хотя, возможно, и оптимистично надеяться на него, в конечном итоге необходимо для того, чтобы Армения восстановилась и двигалась вперед как сплоченная нация.
Такое мнение в беседе с корреспондентом Арменпресс в Брюсселе высказал научный сотрудник американского аналитического центра Quincy Institute for Responsible Statecraft Артин Дерсимонян. Он коснулся событий на Южном Кавказе, растущего влияния Турции, ее «конкурентных» отношений с Россией, а также тенденций в Азербайджане.
Арменпресс — Как Вы в целом оцениваете последние развития на Южном Кавказе?
Ответ — За последние четыре года, с момента окончания Карабахской войны 2020 года, в динамике региона произошел существенный сдвиг. Это стало особенно очевидным в последние два года, особенно после сентября 2023 года, когда баланс сил явно изменился. Это заметно не только по военной ситуации между Арменией и Азербайджаном, но и по риторике официальных лиц как в Баку, так и в Ереване.
В Баку должностные лица, как правило, говорят с гораздо большей уверенностью и напористостью. Эта уверенность подкреплена военным потенциалом, который Азербайджан серьезно развивал в течение как минимум полутора десятилетий и достиг уровня, на котором они сейчас чувствуют себя уверенно. С другой стороны, в Армении даже это действующее правительство, которое шесть лет назад говорило с сильных позиций и казалось уверенным в своей позиции, теперь говорит гораздо осторожнее. Оно работает над восстановлением своего военного и стратегического потенциала, но ощущаемая им неуверенность явно отражается в его политике и риторике.
По мере приближения конца года в регионе происходило много подвижек. Например, увеличение количества грузовых рейсов между Израилем и Азербайджаном, встречи турецких военных с азербайджанскими коллегами и эскалация риторических конфронтаций подчеркивают шаткий момент в региональной безопасности.
Возникли опасения, что после саммита COP29 и президентских выборов в США — особенно с победой Трампа — Азербайджан может воспользоваться любыми предполагаемыми изменениями в американской внешней политике, чтобы еще больше укрепить свою позицию. Будет интересно посмотреть, как новая администрация в Вашингтоне отреагирует на потенциальную эскалацию. Будет ли она действовать так же решительно, как администрация Байдена в ответ на перестрелки через границу?
В 2024 году возникло или продолжалось много кризисов, и ни один из них не был полностью решен. Если мы посмотрим в 2025 год, то, скорее всего, мы столкнемся с этими проблемами более остро.
Арменпресс — Каковы предпосылки установления прочного мира в регионе? Другими словами, какие шаги необходимы для достижения прочного мира и региональной стабильности на Южном Кавказе?
Ответ — Достижение устойчивого, подлинного мира между Арменией и Азербайджаном требует гораздо большего, чем просто подписание документа из 16 или 17 пунктов. Настоящий мир — это проект поколения, если не больше, включающий фундаментальное восстановление отношений между армянами и азербайджанцами. Это может включать, например, возможное возвращение азербайджанцев, которые когда-то жили в Армении, и армян, которые когда-то жили в Баку и других частях Азербайджана. Такие стремления представляют собой долгосрочное видение подлинного примирения.
В краткосрочной перспективе мы могли бы надеяться увидеть подписание соглашения, которое обсуждалось в течение последних нескольких лет. Каждый год официальные лица в Армении, Азербайджане и другие заинтересованные стороны заявляют, что сделка будет завершена к концу года, но этого пока не произошло.
Тем не менее, Азербайджан на протяжении всего этого процесса, по-видимому, имеет стимул тянуть и смотреть, что он может получить еще. Региональные развития могут повлиять на это еще больше. Например, если переговоры США и России, инициированные Трампом по Украине, зайдут в тупик или если Иран столкнется с дальнейшей нестабильностью на Ближнем Востоке, Азербайджан может увидеть в этом возможности для использования своего преимущества. Аналогичным образом, если Франция или ЕС столкнутся с внутренними кризисами или Турция продолжит чувствовать себя воодушевленной, например, событиями в Сирии, то Азербайджан может использовать эти ситуации дипломатическим или военным путем.
На данный момент стабильный мир кажется отдаленной перспективой. В краткосрочной перспективе сохранение нынешнего низкого уровня насилия уже будет иметь важное значение.
Также будет важно посмотреть, как новая администрация США будет взаимодействовать с Южным Кавказом. Все еще развивающаяся послевыборная ситуация в Грузии, вероятно, займет центральное место в новом Конгрессе, и еще неизвестно, продолжит ли администрация Трампа тот же подход, что и администрация Байдена.
Это также относится к Армении и Азербайджану — будет ли Госдепартамент Трампа взаимодействовать так же активно, как при Байдене? Попытается ли новый советник по национальной безопасности содействовать армяно-азербайджанскому диалогу, даже если только в качестве принимающей стороны нейтральной площадки для встреч?
В краткосрочной перспективе наилучший сценарий будет включать ограниченные или отсутствующие военные действия, продолжение дипломатического взаимодействия и сокращение враждебной риторики между двумя сторонами.
Однако существенной проблемой является отсутствие диалога по критически важным темам, которые важны для достижения мира. Например, могут ли обе стороны совместно решать экологические проблемы? Могут ли они осмысленно демилитаризовать свою границу, а не сосредотачиваться на взаимных обвинениях? Решение этих практических проблем станет хорошим признаком прогресса на пути к реальному региональному миру.
В Армении есть отдельные голоса, представляющие разные точки зрения. С одной стороны, голоса оппозиции — часто крайне критические — склонны представлять ситуацию как ужасную, с подходом «конца света и мрака». Все рассматривается как уступка или провал. С другой стороны, у вас есть правительство и его сторонники, которые, выражая некоторую обеспокоенность и осторожность, принимают более оптимистичный тон.
Однако реальность лежит где-то посередине. Текущая ситуация в Армении, несомненно, шаткая — возможно, самая неопределенная с момента обретения независимости. Хотя правительство осознает эти проблемы, вполне понятно, что оно пытается проецировать стабильность и контроль. Однако последние пять лет показали, что события часто развиваются быстрее, чем правительство может отреагировать или даже предвидеть.
Для Армении критически важно, чтобы различные политические силы работали вместе более сплоченно. Это подразумевает, что правительство должно быть более инклюзивным и позволять различным голосам вносить значимый вклад в политические дебаты. В то же время оппозиция должна занять более продуктивную позицию — сосредоточенную на решении кризисов, с которыми сталкивается Армения, а не просто на реактивной критике правительства. Такое единство, хотя, возможно, и оптимистично надеяться на него, в конечном итоге необходимо для того, чтобы Армения восстановилась и двигалась вперед как сплоченная нация.
Арменпресс — События на Ближнем Востоке в очередной раз показали, что международные игроки стремятся усилить свои роли в нестабильных регионах. Какую динамику власти Вы наблюдаете на Южном Кавказе? Какое влияние и намерения имеет коллективный Запад на Южном Кавказе сегодня?
Ответ— За последние четыре года ЕС и США в первую очередь реагировали на события на Южном Кавказе, а не активно формировали ситуацию. Это очевидно с развертыванием миссии наблюдателей ЕС вдоль границы Армении с Азербайджаном. Эта миссия последовала за эскалацией в сентябре 2022 года, когда Ереван выразил недовольство реакцией и поддержкой, предложенными ОДКБ и Россией. В свою очередь, Армения выбрала гражданскую миссию ЕС, которая в целом оказалась успешной.
Миссия выросла в масштабах и охвате, и как правительство Армении, так и европейские должностные лица выразили заинтересованность в продлении ее мандата.
Однако эта миссия неизбежно оказалась втянутой в более широкие переговоры между Арменией и Азербайджаном. С точки зрения Азербайджана, отсутствие внешних сил — даже невооруженных наблюдателей — вдоль его границы с Арменией является предпочтительным.
Арменпресс — Как Вы объясните отношение Азербайджана к миссии наблюдателей ЕС и связанным с ней вопросам?
Ответ— Позиция Азербайджана частично обусловлена риском эскалации. Если бы конфликт возобновился, Азербайджан не хотел бы нести ответственность за какой-либо ущерб европейским наблюдателям. Однако есть и более широкая динамика: Азербайджан считает себя доминирующей силой на Южном Кавказе и стремится диктовать условия Армении.
Такое отношение очевидно в различных требованиях, таких как ограничение закупок Арменией новых систем вооружения или противодействие присутствию стороннего персонала вдоль границы. Послание Азербайджана Армении по сути таково: «Мы устанавливаем правила, и вы должны им следовать — или столкнуться с последствиями». Хотя эти последствия не всегда очевидны, прошлые действия продемонстрировали, к чему они могут привести.
Армения, с другой стороны, заявляет о своем суверенитете, особенно в вопросах, таких как миссии по наблюдению и закупки оружия. Позиция правительства Армении заключается в том, что эти решения являются внутренними делами и не подлежат внешнему диктату.
Также есть параллель с риторикой, используемой Россией в отношении Украины, которая ссылалась на милитаризацию как на оправдание упреждающих действий. Азербайджан время от времени использовал похожие аргументы, предполагая, что он может действовать, если почувствует угрозу со стороны Армении. Эта риторика может быть использована для оправдания агрессивных действий, сродни тому, как Израиль в настоящее время действует в Сирии: «намерения не важны, важен потенциал».
Для Армении задача состоит в том, чтобы осторожно ориентироваться в этой динамике. Помня о потенциальных провокациях, Армения должна продолжать уделять первостепенное внимание своей безопасности и действовать в своих собственных национальных интересах.
Арменпресс — Возвращаясь к западному взаимодействию на Южном Кавказе…
Ответ— Я думаю, в целом, миссия ЕС по наблюдению была самой успешной областью западного взаимодействия за последние несколько лет. Как мы говорили, США и ЕС играли роль посредника в одних случаях и переговорщика в других, и это важно. Я считаю, что если у европейцев или американцев появится возможность снова сыграть эту роль, то они должны это сделать. Я думаю, это полезно, это помогает, это поддерживает нашу вовлеченность, и это ради хорошего дела.
Но в конце концов, есть вопрос географии. Конечно, с современными технологиями коммуникации через некоторые горы или океан не так сложны, как когда-то. Но когда дело доходит до драки, Армения, Грузия и Азербайджан напрямую примыкают к трем очень крупным и важным державам, которые находятся там сотни лет. Даже вопрос Франции, пытающейся поставлять оружие в Армению, иллюстрирует это. Она не может просто пересечь свою собственную границу, как в Бельгии или Германии, — она должна пройти через других игроков. Очень неопределенно, как будет выглядеть региональный состав в 2025 году. Если «Грузинская мечта» останется у власти, она может каким-то образом ограничить эту торговлю. Или, может быть, поддержка Еревана в эти последние несколько месяцев будет вознаграждена разрешением на продолжение таких поставок. Европейцы и американцы знают, что этот географический фактор имеет значение. Правительство Армении также знает об этом. Я считаю, что мы увидим продолжение взаимодействия с экономической поддержкой, финансированием проектов развития и поддержкой гражданского общества, которая в последние пару лет в Армении значительно расширилась. Надеюсь, ЕС и США также поддержат институциональное строительство в Армении, а не просто поддержат и одобрят нынешнюю правящую партию и ее демократические полномочия.
Для Армении важнейшей потребностью является безопасность. Без безопасности иностранные инвесторы не захотят вкладывать большие суммы денег, а правительство Армении даже не сможет позволить себе роскошь рассмотреть эти другие вопросы. Балансирование очень важно — все либо так, либо этак. Армении нужно научиться играть в игру балансирования стран друг против друга, как в своем регионе, так и в более широком мире.
Арменпресс — Армения пытается нормализовать отношения как с Турцией, так и с Азербайджаном. Как бы Вы оценили роль Турции в армяно-азербайджанских отношениях и в регионе в целом?
Ответ— Если говорить коротко, я думаю, что события в Сирии являются хорошей метафорой для амбиций и интересов Турции в более широком смысле. Около десяти лет назад Иран и Россия были вовлечены в Сирию таким образом, что это помешало Турции достичь своих целей в то время. Но теперь, как мы увидели почти ровно месяц назад с нападением на Алеппо, турецкие прокси-силы или другие силы, которые она поддерживает, такие как ХТШ (Хайят Тахрир аш-Шам), сместили баланс. С падением Асада позиции Ирана ослабли, Россия оказалась в шатком положении, а Турция улучшила региональное положение.
Турецкое соперничество с Россией всегда было. Интересно, что сейчас оно гораздо меньше ограничивается традиционным пространством. Амбиции Турции простираются от Ливии до Ближнего Востока, части Балкан, Черного моря, а также на Южный Кавказ и далее. Часто имеет место конкурентное сотрудничество с Россией. Хотя многие в Москве могут верить и представлять себе больше сотрудничества, чем конкуренции, Анкара склонна видеть противоположное.
На Южном Кавказе роль Турции растет. Однако Азербайджан, хотя и тесно связан с Турцией, больше не хочет быть просто «младшим братом». Азербайджан хочет большей гибкости и пытается добиться этого, укрепляя связи с Россией. Интересно будет наблюдать, как Азербайджан будет управлять этими отношениями, сохраняя при этом синергию с Турцией и стимулируя свой суверенитет.
Арменпресс — Что касается региональной взаимосвязанности, то у каждой страны региона есть своя точка зрения на разблокирование региональных коммуникаций. Азербайджан называет его «Зангезурским коридором», Иран называет его «Араксским коридором», а власти Армении называют его «Перекрестком мира». Какова Ваша точка зрения на этот проект и в какой степени он соответствует интересам западных держав?
Ответ— С американской точки зрения администрация Байдена и должностные лица Госдепартамента ясно дали понять, что это большой потенциальный маршрут, соединяющий Турцию и Европу через Южный Кавказ в Центральную Азию. Это позволяет обойти Россию и Иран, что было давней целью Запада, как видно из энергетических проектов конца 1990-х годов. Для европейцев также обойти Россию и Иран является явным приоритетом, особенно с учетом недавней напряженности.
Для Армении проект «Перекресток мира» активно продвигался. Но без нормализации отношений с Турцией и Азербайджаном этот проект по сути является листом бумаги с некоторыми обсуждениями будущих возможностей и инвестиций. На региональном уровне обсуждения торговли и взаимосвязанности усилились из-за войны в Украине. Поэтому Армении важно учитывать, насколько ее собственные планы пересекаются (или нет) с планами соседей.
В краткосрочной перспективе такие проекты по коммуникациям являются гипотетическими, но они остаются потенциально значимыми в долгосрочной перспективе. Успех зависит от преодоления региональных сложностей, достижения соглашений и балансирования отношений.
Европейцы и американцы заинтересованы в открытии этих торговых путей, что означает, что есть заинтересованность в нормализации отношений. Я беспокоюсь, что Вашингтон или Брюссель, возможно, слишком хотят увидеть подписание любого соглашения — даже если это соглашение не приведет к устойчивому миру — исключительно для того, чтобы этот тип проекта мог добиться некоторого прогресса. Однако даже это не гарантировано. У нас может быть нормализация отношений, и этот проект все равно может быть остановлен по какой-либо причине. Так что ничего не гарантировано.
В конечном счете, у администрации Трампа, когда она вступит в должность 20 января, безусловно, будет много других приоритетов перед Южным Кавказом.
Следующая публикация
Комментарии 1