Невыразимая печаль Открыла два огромных глаза, Цветочная проснулась ваза И выплеснула свой хрусталь. Вся комната напоена Истомой – сладкое лекарство! Такое маленькое царство Так много поглотило сна. Немного красного вина, Немного солнечного мая – И, тоненький бисквит ломая, Тончайших пальцев белизна. Осип Мандельштам
Мы используем cookie-файлы, чтобы улучшить сервисы для вас. Если ваш возраст менее 13 лет, настроить cookie-файлы должен ваш законный представитель. Больше информации
Этот роман — последняя работа автора в предвоенный период. «Подготовил стол к работе. Но стану ли работать? Закончу ли книгу? Не знаю, чего хочу. Цели? Разве стремление к любой цели не благой самообман, коли я не знаю ответа на вопросы: откуда? зачем? куда?» Такие внутренние терзания автора известны немногим, кто прочитал «Трех товарищей», это изумительное произведение, затронувшее миллионы сердец. Ремарк пишет роман о настоящей дружбе с 1933 по 1936-й. Писать ему невероятно трудно — мешают постоянные обильные ночные возлияния в кругу друзей, мрачное настроение, мысли о бренности бытия, порой граничащие с желанием добровольно уйти из жизни. Писатель буква
Средства к существованию есть — он вовремя позаботился об этом и перевел всю наличность на счет швейцарских банков. К тому же поток гонораров не иссякает. Рядом с ним удобная Рут Альбу, безумно влюбленная в писателя, а позже — Маргот фон Опель. Ремарк не сидит затворником в собственной вилле. Он иногда выезжает в Венецию, Зальцбург, Будапешт, Вену, Париж. В Париже писатель участвует в конгрессе «писателей в изгнании», где его имя часто упоминается в выступлениях Ромена Роллана, Луи Арагона, Лиона Фейхтвангера и других, но сам предпочитает молчать. Позже его упрекнут в том, что его позиция по отношению к происходящему на родине не была озвучена своев
Маленькая брюнетка с карими глазами, родившаяся в 1908 году, «воплощение жизнерадостности», как называли ее окружающие. Восходящая звезда в театрально-кинематографическом мире Германии. Богатая и независимая — отец и дядя владеют крупнейшими в Южной Африке золотыми приисками. Умная, интеллигентная, начитанная, разбирающаяся в искусстве. Рут Альбу стала для Ремарка «спасательным кругом» после разрыва отношений с Ильзой Юттой. Рут Альбу не будет возлюбленной Ремарка в высоком смысле этого чувства — отношения с его стороны к ней быстро перейдут от страсти на «дружескую колею». Напротив, Рут была до самого расставания страстно влюблена в писателя и стремилась да
Тихий швейцарский городок на склоне горы, полого спускающейся к озеру Лаго-Маджоре, самой низкой точке итальянской Швейцарии, на границе с самой Италией. Мягкий воздух Ломбардских Альп, тихо плывущие рыбацкие лодочки, спокойствие и умиротворенность. Совсем недалеко город Локарно, где писатель найдет свое последнее — вечное — пристанище. Особняк на склоне сразу понравился Ремарку и сопровождавшей его в тот момент Рут Альбу — добротное строение с прекрасным видом на гладь Лаго-Маджоре, а слева, у подножия горы, устроились крошечные домики курортной Асконы, красоту пейзажа подчеркнул шпиль церквушки. Что еще нужно писателю? Уютный дом, терраса с потрясающим
Людям, близко общавшимся с Ремарком, он запомнился как человек, которому претило выказывать какое-либо превосходство над людьми. Особенно это касалось вопросов национальной и расовой ненависти. Он считал всех людьми равными, и принимал во внимание лишь личные качества конкретного человека. Не было и превосходства над теми, кто оказывал ему какие-либо простые услуги — горничные, портье, официанты, домашние экономки. По воспоминаниям Рут Мартон, Ремарк даже чувствовал себя не очень уютно, когда эти люди в его присутствии выполняли свою работу. «Он верил в магическую силу чаевых», — пишет Рут. Таким способом писатель часто стремился выражать свою благодарност
Комментарии 12
Вечор, камин и тишина,
Луна в ночи изгоем,
В тоске хандрят полутона,
Наполнив мир покоем,
Трещат дрова, искра вразлёт,
Без милости и яри,
Душа не стонет, не поет,
А просто нежит в мари,
А просто так и день прошел,
Безмолвностью итога,
А был же весел, был же зол,
Влюбленный был, немного…
Все чередой, как каждый день,
Осмысленно без смысла,
Искать хотел, пьянила лень,
Слова, сливались в числа,
Общение таяло на нет,
И возрождалось снова,
И шел в «столовку» на обет,
Был сыт потом, пунцово…
Камин, дрова и треск в ночи,
Безмолвие и тени,
Лишь мысли - томные ручьи,
Не сонны, вдохновенны,
Лишь тонок свет и ярок блик,
Расслабленно и спето,
Без пересудов и интриг,
И без на них ответа!
Открыла два огромных глаза,
Цветочная проснулась ваза
И выплеснула свой хрусталь.
Вся комната напоена
Истомой – сладкое лекарство!
Такое маленькое царство
Так много поглотило сна.
Немного красного вина,
Немного солнечного мая –
И, тоненький бисквит ломая,
Тончайших пальцев белизна.
Осип Мандельштам