Я с детства любил радугу.Меня всегда приводило в восторг это чудо природы, игравшее яркими красками после дождя. Я мог, не отрываясь, смотреть на нее и радоваться этой неземной красоте. Я срывался с места и бежал к радуге во весь опор, я искренне верил в то, что пройдя под радугой, я обрету счастье.
Я обожал радугу, но вот однажды…
***
Я проснулся задолго до рассвета. Проснулся от того, что почувствовал на себе взгляд. Это было до такой степени непривычное ощущение, что оно даже немного испугало меня. В комнате стоял предрассветный полумрак. Рядом со мной на постели сидел и пристально, не мигая, смотрел на меня мой Кот.
— Ты чего? — спросил я.
Кот на миг задумался, потом моргнул и ответил:
— Поговорить нужно.
— Прямо сейчас? — опешил я,— в такую рань? Нельзя подождать до утра?
Кот мягко тронул меня лапой за плечо, потом подвинулся поближе и, глядя мне в глаза, промолвил:
— Тут дело такое… Отлагательства не терпит, да и времени у нас с тобой не так много.
Я ошалело хлопал глазами, глядя на кота. При всем при этом меня нисколько не смущало то, что я разговариваю с ним. Я всегда разговаривал с Котом. С самого первого дня, когда он выполз ко мне на берегу сырого промозглого озера серым озябшим жалобно мяукающим комочком. Я разговаривал с ним каждый раз, когда приходил домой, и он встречал меня у самой двери. Я разговаривал с ним каждый раз, когда у меня случались неприятности, и я щедро делился ими с Котом. Я разговаривал с Котом…
В общем, я всегда разговаривал со своим Котом. Кроме него, мне в общем-то и не с кем было говорить. Но на это раз Кот отвечал мне, и самым немыслимым было то, что я его отлично понимал, каждое его слово, и при этом меня не оставляло ощущение того, что так было всегда, хотя на самом деле это было впервые.
Кот как будто бы услышав мои мысли, усмехнулся, почесал себя за ухом и мурлыкнул:
— Ничего удивительного. Я всегда разговаривал с тобой.
— Всегда?
— Да, каждый раз. С самого первого дня. Я сказал тебе «спасибо», когда ты накормил меня ухой, я вместе с тобой кричал «ура», когда у тебя пошёл в гору бизнес, я утешал тебя, когда от тебя ушла жена, я обсуждал с тобой какие нужно принимать лекарства, когда ты болел.
— Но почему я не слышал тебя тогда? – удивился я.
— Потому что ты не хотел меня слышать,— ответил Кот.
— А что тогда произошло на этот раз? Почему я слышу тебя?
— Вот об этом я и хочу поговорить с тобой,— сказал кот и, подойдя ещё ближе ко мне, улёгся набок.
Кот всегда делал так по утрам. Ложился вплотную ко мне и начинал умываться, щекоча меня при этом своими жесткими усами. Таким образом он намекал на то, что пора бы и позавтракать. Я не всегда был в восторге от подобных пробуждений и частенько бурчал по утрам на Кота, но покорно поднимался и шёл на кухню кормить его, после чего бухался в постель и пытался доспать свою норму, что, впрочем, не всегда получалось.
— Так вот, — начал кот, — утро сегодня не такое как обычно.
— А чем оно отличается от других? – не понимал я.
— А тем, что недавно прошёл дождь. И скоро выглянет солнце.
— Ну и что? – спросил я, — это не первый дождь и не первое солнце.
Я раздражённо посмотрел на циферблат часов. Начинался всего лишь шестой час утра.
— Не смотри на часы, — сказал Кот. — Они нам с тобой не покажут истинного времени.
— Почему? – спросил я.
— Позже объясню.
Кот поднялся, потянулся и уселся рядом со мной.
— Тут дело такое,— начал он неуверенно,— в общем, это… ну… одним словом, ухожу я…
— Куда «ухожу», зачем «ухожу», почему? Что случилось? – я отказывался понимать Кота.
Только сейчас я понял, что рядом со мной сидит часть моей жизни, без которой я себя не мыслю никоим образом. И эта часть вдруг решила уйти ни с того ни с сего.
— Пришло моё время,— печально промолвил кот и отвернулся к окну.
Я увидел, как по кошачьим усам сползает росинка.
— Так вот, — продолжал Кот,— прошёл дождь, и вместе с солнцем над землёй поднимется радуга. И я по ней уйду…
Я вдруг вспомнил... Кошки не умирают. Они уходят по радуге… Уходят на небо… Нестерпимо защемило в груди слева.
— Подожди, — начал было я,— может быть, еще рано, может, время ещё не пришло, может, тебе кажется… Как же так? Ведь мы так мало времени были вместе…
— Время…— задумчиво произнёс Кот, — время не может идти одинаково для нас с тобой. Уж так устроен мир, что наши, кошачьи, часы идут быстрее человеческих. Поэтому мы и уходим раньше. А сегодня и моё время зашло на последний круг.
От ощущения неминуемой беды я почувствовал себя абсолютно беспомощным. Горько-солёный ком подкатил к горлу. Навернувшиеся на глаза слёзы вот-вот готовы были покатиться по щекам…
— Не плачь, — ласково промурлыкал Кот
И я заревел. Заревел как маленький мальчишка, у которого не получилось пробежать под радугой, потому что она исчезла в тот самый момент, когда я подбегал к ней. Я ревел в голос, всхлипывая и размазывая слёзы по щекам. Дыхание то и дело перехватывало, слёзы не останавливались, сердце словно сжало каменной ладонью…
Кот продолжал смотреть на меня молча, а потом вдруг начал умываться. Он всегда делал это очень забавно. Кот так старательно вылизывал лапу, а потом тёр ей свою мордочку, что у меня его умывание всегда вызывало какое-то умиление и невольную улыбку. Вот и сейчас… Дыхание успокоилось, каменная хватка ослабла. Я всхлипнул ещё пару раз и затих.
Кот улыбнулся мне:
— Ну? Успокоился? — он подсел поближе, — а сейчас я тебе кое-что расскажу такое, что тебя утешит окончательно.
Я шмыгнул носом.
— Так вот…— начал Кот,— я ухожу, но не ухожу от тебя.
— Это как? – воззрился я в недоумении на Кота.
— Не перебивай,— Кот мягко тронул меня лапой,— на самом деле мы, кошки, не умираем. Мы просто уходим на время. Уходим в другой мир, чтобы переродиться.@
— Так это правда? Встрепенулся я, — правда то, что кошки имеют семь жизней?
— Не знаю наверняка,— ответил Кот,— может, семь, может, и больше. Ты слышал что-нибудь о реинкарнации?
— Ну… Так… Немного… — мне было почему-то неловко признаться Коту в том, что я совсем мало осведомлён в этой области.
— Впрочем это неважно, — сказал Кот и, помедлив несколько секунд, продолжил,— реинкарнация это или ещё что-то — всё равно сути дела это не меняет. Уходя в иной мир, мы возвращаемся. Но возвращаемся к тем, с кем раньше были только в том случае, если они нас любили по-настоящему, и мы также любили их. В противном случае мы ищем тех, кто нас полюбит.
— А разве ты меня любишь? – спросил я, уже зная ответ на свой вопрос.
Кот снова улыбнулся и посмотрел мне в глаза.
— Конечно,— ответил он,— и ты сам это прекрасно знаешь.
— За что, интересно?
— На этот вопрос трудно ответить вот так сразу. Это приходит со временем. Время разлучает нас ненадолго, соединяя при этом навсегда.
Я испытывал глубокое неподдельное изумление, слушая Кота. Я никогда не мог подумать о том, что это милое мохнатое существо способно мылить настолько глубоко, насколько не мог мыслить я сам. А Кот продолжал тем временем:
— Со временем наши сердца начинают биться в такт, наши слова, мысли поступки переплетаются, и образуется некая нить, которая соединяет нас навечно. И время, которое идет для людей и для кошек по разным дорогам, теряет власть над этой нитью. И, расставаясь на время, мы всегда остаёмся единым целым. Наверное, это и есть Любовь…
— Любовь…— угрюмо повторил я, — а почему ты думаешь, что я люблю тебя так же как ты меня?
— Я не думаю. Я это знаю, — сказал Кот, — ведь носил же ты меня на руках, все время пока я болел и просил не умирать, ведь меня же ты звал, когда болело твоё сердце, ведь последние годы возвращался ты каждый раз в нашу квартиру лишь только потому, что я был там один и ждал тебя…
— Ты прав,— согласился я,— действительно ты — единственное в мире существо, которое мне дороже всего на свете. Странно то, что я только сейчас осознал это. Именно тогда, когда ты собрался уйти… Почему так?
— Не знаю,— ответил Кот,— но думаю, что ты всегда знал это. Просто необходимость расстаться обострила твои чувства.
Кот мягко улыбнулся.
— Но подожди,— неуверенно начал я,— если всё так и есть, то неужели обязательно уходить? Разве нет другого способа?
— Нет,— ответил Кот,— этот временно́й виток событий неизменен. Мы уходим, потому что должны уйти. Ну и, если честно, то мне самому хочется уйти.
— Почему?— опешил я,— ведь только что ты говорил, что любишь меня!
— Да, это так,— сказал Кот,— но там…— Кот мотнул головой в сторону окна,— там меня ждут мои родные. Там мои братья и сёстры, там моя мама. Она ждёт меня. Я очень хочу почувствовать себя маленьким котёнком. Прикоснуться к маминой шёрстке, почувствовать её тепло. Без этого я не смогу вернуться. Встречаясь за радугой, мы получаем новую жизнь. Поэтому ты должен отпустить меня. Отпустить с лёгким сердцем.
Я смотрел на Кота, и меня переполняла нежность. Я хотел было опять сказать ему, насколько он мне дорог, как я люблю его и не мыслю без него своей жизни, но Кот опередил меня:
— Я хочу тебя попросить кое о чём.
— Говори, я сделаю всё что могу, обещаю…
— Постарайся узнать меня при встрече.
— А как это сделать?
— Не знаю,— усмехнулся Кот,— ты же человек, а не я. Ты должен почувствовать.
— Но ты найдешь меня?
— Я тебя обязательно найду,— сказал Кот,— главное, чтобы ты узнал меня при встрече.
Я молчал. Я думал теперь о том, что впереди меня ждёт испытание, при котором я могу совершить ошибку, которая будет мне непомерно дорого стоить. И это пугало меня…
— Не бойся,— сказал Кот,— ты узнаешь меня обязательно, если будешь слушать своё сердце. Оно тебе подскажет в нужный момент, что настал час нашей с тобой встречи.
— А оно не может ошибиться?
— Сердце никогда не ошибается,— тихо ответил Кот,— но оно может промолчать, если будет переполнено страданием, болью и усталостью… В этом случае сердце просто не сможет подать знак. Поэтому я хочу ещё попросить тебя о том, чтобы ты берёг своё сердце. Обязательно берёг.
— Обещаю,— сказал я, наклонив голову как можно ниже, чтобы Кот не увидел слёз, навернувшихся вновь на глаза.
Кот повернулся к окну.
— Заря занимается,— тихо произнёс он.
И в этот самый миг сумерки, висевшие в комнате плотной серой вуалью, вдруг растаяли. Утренний свет, подобно кристально чистой воде горного ручья, моментально заполнил всё пространство. Такого яркого рассвета я не видел с самого детства. Прозрачный воздух за окном начал наполняться красками. Семицветье, хаотично витавшее в воздухе, вдруг собралось в одну ленту, выгнувшись дугой. Один край дуги уходил в небо, второй упирался в мой облупленный подоконник. Это была радуга. Та самая радуга, которая когда-то приводила меня в трепетный восторг; та радуга, которая дарила надежду на счастье; та самая радуга, к которой я в детстве мчался сломя голову, торопясь пройти под ней…
Но сейчас она меня не радовала. Более того, радуга для меня вдруг стала вестником неминуемой беды, обрекающим на боль и страдания.
Кот поднялся.
— Пора,— промурлыкал ласково он, потёрся о меня боком и вскочил на подоконник. — Помни, — промолвил он, обернувшись, — ты должен беречь своё сердце.
Затем он осторожно коснулся одной лапой радуги. Постояв секунду как будто размышляя, Кот сделал шаг. Потом — второй, потом — третий…
Он шёл, не оглядываясь, важно покачивая пушистым хвостом и постепенно превращался в яркий, горящий всеми цветами радуги, силуэт. Я, не отрываясь, смотрел ему вслед. В какой-то миг мне показалось, что Кот плывет по небесной глади подобно сказочной Жар-Птице.
Через некоторое время, когда Кот миновал вершину радуги, свет стал меркнуть. Он неумолимо тускнел, пока не пропал окончательно. Вместе с ним исчезла и радуга.
***
Следующие несколько дней или недель (мне трудно сказать точно) тянулись как в бреду. Они навалились на меня кипой сырых ватных одеял и душили, не давая возможности дышать. Я пытался избавиться от них, я пил и не пьянел, я хотел забыться и не слышать, не видеть и не чувствовать ничего. Но перед глазами стоял небольшой земляной холмик, с парой полевых ромашек, лежащих на нём, и картина эта не покидала меня и днём ни ночью.
В редкие мгновения забытья я звал Кота. Я умолял его прийти ко мне и побыть со мной хотя бы минуту. И как-то раз в одну из ночей, наполненных бредом и галлюцинациями, он пришёл.
Он пришел и тихо опустился рядом со мной. Он был похож на серое облако. Он молчал и укоризненно смотрел на меня. Я долго не мог произнести ни слова, но, наконец, продрав горло и разлепив опухшие от пьянства губы, просипел:
— Это ты?
Кот продолжал безмолвно смотреть на меня.
— Почему ты молчишь?
Но Кот упрямо молчал.
— Ну не молчи, пожалуйста,— просил я Кота,— расскажи как ты? Как тебе живётся там? Там хорошо? Ну скажи хоть слово,— умолял я.
Кот вздохнул и тихо ответил:
— Плохо…
— Почему?— изумился я,— ведь ты говорил, что там твои родные, что там так тепло и уютно!
— Всё так,— ответил Кот,— но мне плохо.
— Почему?— не мог взять в толк я.
— Потому что ты не даёшь мне вернуться,— печально ответил Кот,— потому что там я живу не радостью встречи с близкими и родными, а твоими страданиями.
— Но…— пробормотал я,— как же так?
И затих, уже зная, что мне ответит Кот.
— Ты забыл о том, что мы с тобой связаны судьбой, а, значит, обречены делить все радости и печали поровну. Ты забыл о своём обещании беречь сердце. Ты наполнил его страданием и болью, и оно сейчас не может тебе ничего подсказать. А это значит, что ты вряд ли узнаешь меня, и я не смогу вернуться к тебе.
— Что же я должен делать?— спросил я, ощущая, как сердце, как будто находившееся все время в полудрёме, встрепенулось и забилось, словно птица в силках.
— Решай сам, — ответил кот,— ты сам знаешь, что делать.
Я раскрыл глаза. Серые сумерки, висевшие в комнате, были подобны тем, что и в утро расставания. Я окинул осоловелым взглядом своё жилище, превратившееся за время моего пьянства в одичалую нору. Занавески, некогда висевшие над окном, лежали комом грязного тряпья в углу. Мебель, и до того непритязательная, напоминала кучу дров. Всё кругом было убого и неуютно. Но меня это не пугало и не расстраивало. Потому что моё сердце было со мной, и я знал, что делать.
Кот в очередной раз спас меня. Он оживил моё сердце и дал надежду на жизнь. Он протянул мне свою лапу, когда я находился на краю пропасти. Он научил меня самому главному, что есть в этой жизни. Он помог мне понять, что такое Любовь.
Я снова начал жить. Я живу и жду Кота. Он скоро вернётся ко мне. Я это точно знаю. Я точно знаю, что мы встретимся, и я обязательно узнаю его. Моё сердце подскажет мне, что настал счастливый миг встречи.
С момента нашего расставания я понял, что разлука была необходимой. Необходимой для того, чтобы встретиться вновь.
Я понял многое с той поры.
Но с той же самой поры я перестал любить радугу…
© Copyright: Леонид Ванаг
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 1