Предыдущая публикация
Режиссер Татьяна Лиознова, в 1971 году приступившая к съемкам картины «Семнадцать мгновений весны», стремилась снять такое кино про разведчиков, которое было бы свободным от стереотипов и показало бы жизнь и деятельность нелегалов максимально достоверно.
Генералам КГБ режиссер пояснила, что для образа Кэтрин Кин ей нужно понимание того, как живут и работают разведчицы-женщины. Ведь за время деятельности за рубежом они, помимо выполнения разведывательных задач, ведут домашнее хозяйство, рожают и воспитывают детей. Как все это происходит в действительности?
Вскоре Лиозновой и актрисе Екатерине Градовой, игравшей роль радистки Кэт, представили ничем не примечательную женщину лет 50-55, коротко пояснив: «Она сумеет ответить на все ваши вопросы».
Чем на самом деле за рубежом занималась женщина, ставшая консультантом фильма, Лиознова не знала. А Анна Федоровна Филоненко, выступившая в качестве прототипа «радистки Кэт», только улыбалась, читая сценарий. Будучи в чужой стране под чужим именем, ей приходилось рожать дважды. Никаких криков «мамочка» по-русски не было — разведчица даже в эти минуты полностью контролировала себя.
Она родилась в подмосковной деревне Татищево в ноябре 1918 года в многодетной крестьянской семье. Все было как у других — школа-семилетка, пионерия, комсомол, фабрично-заводское училище. Получив специальность ткачихи, Анна Камаева поступила на работу на московскую фабрику «Красная роза». Работала девушка на совесть, стала стахановкой и даже была выдвинута кандидатом в депутаты Верховного Совета. Правда, кандидатуру Анны старшие товарищи не утвердили, посчитав ее слишком юной.
В 1938 году, когда в стране в разгаре был «большой террор», девушка круто поменяла свою жизнь — по комсомольской путевке ее отправили на работу в органы госбезопасности. Она стала слушательницей Школы особого назначения, проходя подготовку для работы в Иностранном отделе НКВД. В программу подготовки входило изучение испанского, польского, финского языков, радиодело, обучение обращению с различными видами оружия.
После окончания обучения Анна какое-то время работала в центральном аппарате внешней разведки, но вскоре началась война. Камаеву перевели в группу особых заданий — настоящий спецназ разведки.
В условиях строжайшей тайны Анну и ее товарищей готовили к операциям в захваченной гитлеровцами Москве. Причем девушке отводилась исключительная миссия — она должна была совершить покушение на Адольфа Гитлера, прибытие которого в Москву ожидалось после падения столицы. Фактически это была задание смертника — уйти после его выполнения живой не было никаких шансов.
Но после того, как немцев остановили под Москвой, все эти планы были отложены в сторону. Молодую разведчицу забросили в составе одной из разведывательно-диверсионных групп в ближайший тыл гитлеровцев. В январе 1942 года за успешное выполнение задания Анна была отмечена правительственной наградой.
После окончания битвы за Москву Камаеву отправили на дальнейшую учебу по линии внешней разведки. Анну готовили с дальним прицелом, планируя использовать в качестве разведчика-нелегала.
В 1944 году началась ее первая зарубежная командировка. В Мексике Камаева вместе с коллегами готовила операцию по освобождению Рамона Меркадера, в 1940 году убившего Льва Троцкого. Однако в итоге было решено отменить операцию, и Анна вернулась в СССР.
В 1946 году она вышла замуж за своего коллегу Михаила Филоненко. Это не был «брак по работе», однако работа стала частью их семейной жизни.
Спустя год в семье родился сын, которого назвали Павлом. Малыша, когда он только учился разговаривать, приучали к испанскому и чешскому языкам. Сын должен был стать частью легенды, по которой его родители будут работать за границей.
Сначала было несколько относительно коротких миссий за рубеж под видом иностранных граждан. А затем настало время уходить надолго. Михаил, беременная Анна и четырехлетний Павел нелегально перешли советско-китайскую границу. Отныне они были беженцами из Чехословакии, убежденными католиками, бежавшими от ужасов просоветского режима.
В Харбине Анна родила дочь, которую назвали Марией. В точном соответствии с легендой девочку крестили в католическом храме.
После трех лет работы в Китае семья перебралась в Бразилию. Михаил стал строить свой бизнес, который должен был стать прикрытием разведывательной деятельности. Дело шло туго, порой семья испытывала настоящую нужду.
Тем не менее проблемы удалось преодолеть. Разведчики стали обрастать нужными связями, получая информацию стратегического значения. Высокопоставленные южноамериканские чиновники и генералы, проникшись доверием к «приятелю-бизнесмену», по секрету сообщали ему сведения о деятельности военных баз США и НАТО, перемещении стратегических грузов и т. д.
В Бразилии Анна родила третьего ребенка — сына, которого назвали Иваном. И снова никаких женских слабостей она не допустила.
«Во время оперативных осложнений Филоненко А. Ф., имея троих детей, проявляла большую выдержку и самообладание, стойко переносила все тяготы работы в особых условиях», — было написано в ее служебной характеристике.
Под «оперативными осложнениями» понимались очень разные ситуации. Однажды Анне сообщили, что самолет, на котором летел муж, разбился. Лишь спустя несколько часов станет известно, что Михаил по счастливой случайности не попал на роковой рейс.
Чета разведчиков Филоненко работала виртуозно — никаких сомнений относительно их благонадежности не было. Анна играла роль образцовой домохозяйки, а трое ее детей понятия не имели, что они русские. Смутные воспоминания были лишь у старшего, Павла, о чем станет ясно позднее.
Когда в США был арестован Рудольф Абель, он же Вильям Фишер, Центр решил отказаться от всех прежних каналов связи, опасаясь провала. И Филоненко стала передавать шифровки мужа-резидента при помощи новейшей радиостанции, доставленной разведчикам. Сигнал принимали советские суда, работавшие у побережья Южной Америки.
Чтобы понять, на какой уровень вышли нелегалы, надо сказать, что Филоненко удалось подружиться даже с военным диктатором Парагвая Альфредо Стресснером. Разведчик и парагвайский глава с очень дурной репутацией часто вместе ездили на охоту, и Стресснер откровенничал с Филоненко, что называется, по полной.
Их миссия должна была продолжаться еще многие годы, но в 1960-м у Михаила случился обширный инфаркт. Он выжил, но о дальнейшей деятельности подобного рода речь уже идти не могла. Центр начал сложную многоходовую комбинацию по возвращению разведчиков. Необходимо было все обставить так, чтобы не возникло никаких подозрений, а созданная агентурная сеть сохранилась.
Эта задача была решена с ювелирной точностью. Когда наконец Филоненко пересекли границу СССР, Павел, которому было 13, выдал: «Папа, а мы что, русские шпионы?» Как оказалось, сын помнил о том, как они переходили границу, но до сих пор не придавал этому особого значения.
Для младших и вовсе все было странным — новый язык, новая страна, даже новая фамилия. В какой-то степени им повезло, что они вернулись в Советский Союз в относительно юном возрасте. В иных семьях разведчиков разворачивались и более драматические истории, когда дети так и не могли до конца принять правду, полностью переворачивающую их жизнь. Вскоре после возвращения на Родину Михаил и Анна Филоненко вышли в отставку. Их имена так и не были рассекречены при жизни.
Анна Федоровна пережила мужа на 16 лет и ушла из жизни в 1998 году. После ее кончины Служба внешней разведки обнародовала часть истории их жизни и работы.
Часть — потому что всего о разведчике-нелегале не рассказывают никогда.
Следующая публикация
Комментарии 5