Сидим на кухне, пьем чай. Я смотрю, а у него на столе стоят пакеты с соком. Ну такие… знаете, где чтобы сок открыть, надо крышечку открутить. Стоят себе и стоят.
А потом приглядываюсь, а у них у всех уголочки отрезаны… ну как раньше отрезали. Я говорю: «Вань, ты чего, легких путей не ищешь?»
А он грустно так: «Да это бабушка моя…» А потом с надрывом: «Понимаешь, Лен?»
И я поняла.
Или вот как-то я возвращаюсь со школы, а меня бабушка встречает и сияет аж! Я сразу неладное заподозрила.
А она мне протягивает платье!
Вот, говорит, купила тебе подарок. Страшное ситцевое платье в крупный полевой цветочек. Платье-халат, не иначе. Протягивает и сияет. Говорит: «Купила только что у женщины на улице. Тебе очень пойдет!»
Я смотрю на нее и нифига не сияю. Только комок в горле стоит. Она не понимает, понимаете?
А я поняла…
А еще она очень любила делать нам всем подарки на праздники, но у нее было очень мало своих денег. Поэтому каждый раз она дарила нам щипчики для ногтей. Такие, которые вместе с ногтем сразу первую фалангу откусывают. Тоже покупала их на улице и дарила.
У меня миллион таких щипчиков. На миллион фаланг хватит. А сейчас бы она не смогла мне их подарить, потому что на улицах уже давно никто ничем не торгует. И ее тоже давно уже нет…
И я поняла, что вот уже 10-й новый год я встречаю без щипчиков под елкой.
Только сейчас поняла…
А другая моя бабушка всегда вслух читала мне книги.
Мне лет восемь, наверное, уже было… Но не просто читала. Если книга была смешная, то она хохотала до слез. Прямо заливалась ими. А если что-то грустное читала, то обязательно плакала. Сильно плакала.
А потом доставала платок и шумно сморкалась в него.
Знаете, что она мне читала? «Хижину дяди Тома», например… Или «Кота Ваську» какого-нибудь…
До слез смеялась!
Над детской книжкой. Старая женщина, которая прожила детство в оккупированной немцами деревне.
Мне никогда в жизни не было так интересно. И я до сих пор нюхаю новые книги, прежде чем начать их читать. Они пахнут счастьем.
Только сейчас поняла…
А мою прабабушку знаете, как моя мама в детстве называла? Правильно!
Смотрела на нее и говорила: «У тебя лицо, как куричья жопка!»
Прямо так и говорила. А потом с хохотом и визгом убегала.
Не потому что прабабушка хотела ее догнать, нет.
Она хохотала вместе с ней, так как была немкой и из всего предложения понимала только «куричья».
А еще она всегда была очень занята.
Ведь каждое утро она будила внуков ароматом свежей выпечки.
Каждое утро! На ее лице был миллион морщин, руки всегда были в муке, а ее одеждой всегда был фартук. Ну и что, что лицо, как куричья жопка.
Понимаете?
Моя мама тоже стала бабушкой.
Я говорю: «Мама, давай я куплю тебе Гиппенрейтер и ты почитаешь, как надо правильно воспитывать детей ».
А она говорит: «Не надо. Хотите воспитывать, воспитывайте, а я буду просто любить Алису».
И я поняла».
Лена Бел-Латрикс
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Нет комментариев