Предыдущая публикация
Дед Матвей
Те, кто любил рыбачить на речке на окраине городка, знали деда Матвея, завсегдатая-рыбака, который всё лето сидел у небольшого омута и вытаскивал среднего размера рыбёшку: плотвицу, головля или окуня.
Рядом с дедом вечно крутились мальчишки, потому что Матвей учил их и удочки из длинных прутьев делать, и делился снастями, и показывал, как наживку правильно насаживать на крючок, и прикармливать рыбку, если надо.
Мальчишки были соседями деда. Жили они в небольших деревянных бараках, на крайней улочке, обособленной от города, отчего прозвали горожане это место рябиновым хутором.
Бараки были коридорного типа, с общей кухней, туалетами во дворе. Воду брали из колонки, выносили жидкие помои тоже в отдельную сколоченную в углу двора помойку, куда было страшно подойти из-за крыс.
Хуторяне в основном были приезжими из деревень, семьи рабочих, стоявших в очереди на жильё, и зарабатывающих стаж в городе на производстве. Были и многодетные семьи.
Чаще всего недолго жили в бараках те, у кого было много ребят. Им в первую очередь давали жильё, а вот дед Матвей был старожилом барака. Его небольшая комната располагалась в самом дальнем углу коридора, и он радовался этому – меньше шума от детей.
Матвей был одиноким. Говорили, что у него когда-то была жена, но рано умерла от воспаления лёгких, детей они не нажили, а потом Матвей так и не женился. Долгое время он ухаживал за старой матерью, которую взял к себе из деревни, но потом и она ушла на тот свет, и остался Матвей один уже в преклонном возрасте.
Он был высок ростом, худощавый и молчаливый. Со взрослыми почти не общался, а вот с детьми находил общий язык, особенно, если речь заходила о рыбалке.
Многие матери благодарили деда Матвея за то, что научил мальчишек рыбачить. То и дело несли пацаны на кухню свой улов в небольшом оцинкованном ведёрке. Женщины варили уху, аромат которой разливался по всему бараку, и Матвей улыбался: значит, в этот день семья юного рыбака будет сыта.
В те далёкие времена, в пятидесятые годы, в основном такие семьи жили скромно, от зарплаты до зарплаты. А если у кого отцы выпивали, то и вовсе увязали в долгах.
Сам дед Матвей не бедствовал. Он давно был на пенсии, но работал сторожем в детском саду. Ночами он чистил по два ведра картошки для поварихи, а она оставляла с вечера деду поесть: в тарелочке, прикрытой крышкой, чаще всего лежали макароны с подливой и небольшая котлета, а иногда и доставалось супа, который дед очень любил. Сам он суп не варил, ленился.
Конечно, дежурил дед через две ночи, но и тем был доволен, всё-таки приработок, всегда сгодится.
Во дворе деда уважали. С ним все здоровались, сторонились, пропуская в дом, и спрашивали о здоровье, на что Матвей всегда отвечал одинаково: «Бог милует…»
Но больше всего его обожали мальчишки. Когда дед стал плохо видеть, а ему исполнилось к тому времени восемьдесят лет, он давал свои удочки на прокат самым старшим и ответственным мальчикам, а сам садился около них на берегу, и ждал улова, отдыхал, глядя на воду.
Дети делились рыбой со стариком. Они приносили ему её в жареном виде. И Матвей был этому рад.
Матери угощали доброго старика кашами по утрам, кто-то наливал вечерами супа, когда старик перестал работать сторожем.
Прошёл слух, что бараки будут сносить. Постепенно людей начали выселять, и дед Матвей загрустил. Не мыслил он себе жизни без реки, подопечных мальчишек, простых и добрых соседей.
Наконец, остался он один в бараке. Но и ему в скором времени выделили комнату в благоустроенной коммунальной квартире недалеко от центра города, в Красном городке. Старик поехал туда, узнав, что река находится очень близко.
Однако самостоятельно он не мог уже ходить к реке, стали болеть ноги. Но старик нашёл выход из положения. Он жил в коммунальной квартире на две семьи. Из трёх комнат две занимала семья: муж и жена с двумя девочками.
Дед Матвей попросил семейную пару ухаживать за ним за наследование его комнаты. Жильцы согласились. Молодая женщина, Лиза, даже бросила работу, чтобы смотреть за Матвеем Ивановичем и воспитывать дочек.
- Ты сиди пока дома, Лизонька, я долго не проживу. А у меня пенсия неплохая, я ведь фронтовик. Распоряжайся моими деньгами. Мне еды много не надо. Лекарства купите какие надо, если заболею, - говорил старик.
Лиза и её муж Егор старательно ухаживали за соседом. В их интересах было, чтобы он прожил подольше. Хорошая пенсия старика помогала молодой семье материально. Ведь Матвей Иванович был в быту неприхотлив, и не требователен к еде.
- Вот получается, что у тебя и зарплата хоть небольшая за меня, - радовался Матвей Иванович. А Лиза оформилась ухаживать за ним, как социальный работник, чтобы ей шёл стаж. Всех устраивало такое положение дел, особенно был рад Матвей Иванович. Он, наконец, обрёл семью, где его уважали, выводили гулять к реке, кормили, одевали в чистую одежду и убирались в его комнате.
- Спасибо вам, мои дорогие, - благодарил дед Матвей Лизу и Егора, - теперь вы – моя семья.
Дед Матвей прожил в новой квартире почти десять лет. Умер он, кода ему было за девяносто лет.
Когда после похорон Лиза стала разбирать вещи в шкафу фронтовика, то поразилась его старому военному кителю. Весь он был в орденах и медалях…
- Боже ты мой… - сказала она, - а ведь и не показывал никогда. Молчал, не хвастался, и даже в день Победы не надевал свои награды. Вот человек…
Решено было отдать китель с наградами и документами в краеведческий музей города. Старика похоронили скромно, как он и хотел. Теперь семья жила в просторной квартире. Лиза родила вскоре и третьего малыша – сыночка, которого супруги единодушно назвали в честь своего доброго соседа Матвеем…
Автор : Елена Шаломонова
Следующая публикация
Комментарии 2