Предыдущая публикация
Ага, не в деньгах… За них даже здоровье можно купить!
Да, да, можно! Нет у тебя денег, так сдохнешь на казенной койке с миской супа на тумбочке, а есть хороший счёт в банке – так можно поехать за границу лечиться (там, конечно, лучше лечат!), а если уж помирать – так в отдельной палате с хорошим уходом, вкусной едой и с дорогими обезболивающими.
“Жаль, что я не в Америке родился”, подумал вдруг Гарик. Cиди вот теперь, смотри на бедных пассажиров. Гарик вспомнил, что он учится на факультете психологии, и потому, что ехать ещё долго, решил заняться анализом каждого, кого видит. Попытаться путём логических умозаключений узнать о пассажирах как можно больше. Тренировка такая. Потому что потом, по окончании университета, он откроет частную практику и хорошо бы с порога многое понимать о клиенте.
ФИФА. Напротив, лицом к нему, сидит фифа. Это женщина лет пятидесяти, полноватая, но не так чтобы очень, не толстая. С короткой аккуратной стрижкой, карминного цвета помадой, длинными накрашенными ресницами. Своими. Губы тоже свои, не накачанные. Значит, консервативна, не идёт у моды на поводу. Одета в оранжевый летний брючный костюм. Брюки, а не юбка – практичность. Яркая одежда – желание привлечь к себе внимание. Возможно, истеричность. Туфли на каблуке сантиметров пять. Хорохорится, значит, хватает молодость за хвост, не хочет в тапки переобуваться. Каблук устойчивый, не тонкий. Снова практичность. Хозяйка жизни. В семье, наверное, лидер. Мужиком, скорее всего, помыкает. Лицо хмурое, сосредоточенное, читает новости в телефоне. Что ты их читаешь, дурочка? Всё равно ни на что не влияешь. Потеря времени, борщ вари!
На руке у женщины золотой тонкий браслет, на шее золотая же цепочка с необычным кулоном. На руке перстень, но не российский. Дизайн не наш. Холёная дамочка. Укладочка, пахнет пленительными духами. Дорогими. И сумка у неё не из дешёвых – “Guess”. Непонятно, почему Фифа едет в маршрутке. Наверное, своя машина в ремонте.
Гарик отвернулся и стал смотреть в окно. Противная тётка. Старая, а фуфырится. Всю жизнь, наверное, как сыр в масле каталась. Гарику завидно. Его благосостояние ещё далеко. А эта… наверняка зажрала мужа, чтобы он ей золото в клювике таскал. Вряд ли она работает – руки вон белые, нежные, маникюр. Явно горя в жизни не видела, фифа она и есть фифа.
БАНДИТ. Гарик перевёл взгляд на мужчину лет пятидесяти. Светлый, голубоглазый боров. Глаза чуть навыкат, пузичко. На руке татуировка непонятная, не разглядеть что написано. Наверное, в девяностые братком был и сейчас, может, чем-то незаконным промышляет. Папку с завязочками на коленях держит. Деловар. Легализовал, поди, то, что раньше было криминалом. Одет неплохо. Настоящие джинсы (Гарик разбирается в качестве), отличные кроссовки, скромная на вид, но дорогая футболка “Поло”. Настрелял в своё время на сегодняшний прикид… Улыбается чему-то глядя в окно, довольный.
Легко улыбаться, когда у тебя никаких проблем, думает Гарик. Сейчас уже так легко, как в 90-е, капитал не обретёшь. Ему, Полетаеву, придётся пахать и пахать – разбирать чужие дрязги, выслушивать грязные признания. Работа вроде чистая – в офисе, а на самом деле – золотарь. Опытный психолог приходил к студентам, рассказывал, что после визитов некоторых пациентов хочется проветрить кабинет. И помыть с хлоркой.
Ну да ладно, нечего ныть. На психологов будет больше спроса, мы идём по капиталистическому пути развития. Уже сейчас люди не так дружны, как в советское время. Тогда они плакались кому попало – родным, друзьям, соседям по купе. А сейчас уже с опаской делятся, не всякому рассказывают, да и не каждый кидается помогать. Дальше будет больше – государство закрутит гайки по налогам, по разным другим направлениям – ювенальному, например, и рассказывать о себе станет опасно, а потому ходить будут только к тем, кто по долгу службы не должен выдавать – к священникам и психологам. Так что Гарик доволен выбранной профессией. Перспективная.
И вообще, считает он, нечего друзей проблемами грузить. Какой они, непрофессионалы, могут дать ценный совет? Вот он, психолог, даже и не собирается советовать. Его задача – натолкнуть клиента на решение. Самостоятельное. Потому что если ты советуешь, то берёшь на себя ответственность за происходящее дальше. А зачем психологу лишняя ответственность? Опять же, исповедоваться клиент будет за свои кровные. Это справедливее, чем если бы он ныл в уши друзьям бесплатно.
Гарик считает себя интеллигентным человеком, культурным, заботящимся о других. Заботится он, правда, иначе, чем “простые люди”. Уступать место не любит. С какой стати? Старость – ещё не основание для уважения. Уступать – пережиток совка. На Западе почти не уступают, там, кто первый сел, того и тапки. Не щёлкай клювом… Это естественный отбор. Кто здоровее, шустрее, тому и удобства, ибо будущее – за здоровыми и молодыми.
Мать не понимает его и никогда не понимала. Всегда пропадала на работе с утра до ночи, и потом уже и сил не было с ним говорить, обсуждать что-то. А когда стала пытаться, так уж поздно оказалось. Гарик сформировался как личность. Она ему аргумент – он ей три в ответ. В итоге рано уехал в Петербург, поступил, отделился.
КАМУФЛЯЖ. Ещё один пассажир вошёл. Худой, одет в камуфляжную, не очень чистую форму. Лицо с глубокими морщинами. Непонятно, сколько ему лет. Сел, сразу всех оглядел, столкнулся с Гариком взглядом, задержал взгляд и отвернулся. Лицо загорелое, прокопчёное, волосы жидкие, как попало стриженые. Сам стригся что ли? “Маргинал”, – подумал Гарик. И тоска нашла: зачем такие живут? Кому они нужны? Чем они по жизни занимаются? Водку, поди, пьют. Руки у мужика – неинтеллектуальные. И тоже с наколками. С собой ничего нет – ни сумки, ни барсетки. Гол как сокол. Вот зачем такие обществу?
Мужик вдруг оглянулся на Гарика и посмотрел долгим, изучающим взглядом. Студент смутился.
ПОП. Ещё ехал священник. Атлетического телосложения, в черной рясе, с крестом на длинной цепи. Не старый, лет под сорок. Волевое лицо, серые, внимательные глаза, русые, собранные в пучок волосы. И борода тоже русая, кудрявится. Высокий мужик, большой, как бывший спортсмен. “Тебе бы пахать, ручищами работать, а не мозги людям пудрить, – думает студент. – Развелось вас, продавцы дождя… Жируете на народные подаяния, на “Майбахах” ездите, часы дорогие носите”.
Не нравились сегодня Гарику люди. Разнаряженные фифы, бывшие бандиты, опасные маргиналы и опиум для народа. Вспомнил, что его тёзка, знаменитый либерал, как-то сказал, что не повезло российскому президенту с народом. Не тот народ. И Гарик внутренне согласился: не повезло. В Америке тоже, конечно, есть психи, расстреливающие одноклассников, есть бомжи, но всё-таки там как-то всё красивее, красочнее, успешнее. Там запах богатства и везения. Надо будет получить диплом и уехать.
Тут объявили остановку и студент стал пробираться к выходу. Чуть не проехал! А опаздывать нельзя – у него сегодня встреча в научном институте, который набирает студентов для экспериментов. За деньги. В чём состоит эксперимент, пока не сказали, но должно быть что-то интересное – препод намекнул, что институт секретный.
***
Секретный институт располагался в обычном, старинном, покрашенном в жёлтый цвет, питерском доме. Построенном до революции. “Конспирация”, – подумал Гарик, оглядывая облупленную четырехэтажку. О её особом назначении говорило лишь наличие множества антенн на крыше. Нажал на кнопку домофона, и ему открыли, провели в кабинет на втором этаже.
– Так, Полетаев Игорь Сергеевич, – человек в белом халате смотрел в протянутый ему паспорт. – Девятнадцать лет. Здоровье хорошее? Нервная система крепкая?
– Да.
– Садитесь, отвечайте на вопросы.
Гарик сел за стол, перед ним лежало листов десять, не меньше.
– Тест большой, но важно ответить на каждый вопрос. Сумма оплаты ваших услуг велика, так что не хотим, чтобы эксперимент провалился.
И Гарик стал отвечать. Вопросы были мудрёные. По истории и по религии (“верите в Бога? Верите в духов, сущности? Сталкивались ли с чудом? Если дьявол предложит деньги и успех, и никакой ответственности в итоге, согласитесь ли?”). Гарик, конечно, не дурак, всё правильно заполнил. Патриот, дескать. Душу, мол, не продаст. Заметил, что некоторые вопросы повторяются, но в другой форме. Хех… Знает он этот приёмчик. Везде ответил одинаково. Стало, однако, любопытно: чем же придется заняться? Взбудоражили и слова о большой сумме вознаграждения.
Мужчина в белом халате забрал листки, положил их в машину, которая анализировала ответы, и, рассевшись в кресле, стал смотреть на Гарика, чуть улыбаясь.
– Не переживайте. Тут речь не о моральных качествах, а о выносливости нервной системы, психики. Об умении действовать в чрезвычайных обстоятельствах.
– А зачем тогда были вопросы на моральные темы, про измены?
– Чтобы узнать вашу склонность к авантюрам, риску. Ну и для запутывания следов. Основные вопросы – не эти.
Наконец, машина выдала результат: годен. И Гарика повели в другой кабинет. Там сидели люди тоже в белых халатах, но они походили на военных. Выправка. Приступили к делу сразу.
– Вы ответили, что не верите в бесов. А зря, – начал один из них, худой и старый. Лицо стёртое, не запомнишь. – Сущности есть, и они близко. Летают вокруг человека, и внушают мысли или просто следят, вредят. Добрые тоже есть – ангелы, но зло активнее. Как и в жизни, вы заметили, что зло куда быстрее объединяется и действует более скоординированно? Вот-вот… Сглаз, порча – это всё не бабкины сказки, а неизученные явления. Но они есть. И вот на основе изучения данных вопросов мы пришли к выводу, что можно создать добрые сущности и подселять их к дурным людям – для направления их на путь истины.
У Гарика открылся рот. Все засмеялись.
– Да, молодой человек, можно подселить добрую сущность Соросу, Гейтсу и прочим господам, и попытаться таким образом остановить их пыл. Но мы не боги, и не можем создавать нечто нематериальное и разумное. А потому пошли по легкому – сравнительно – пути: мы научились отделять душу от тела и отправлять её в путешествие. Душа будет лететь, куда ей скажут и выполнять задание. Потом мы её возвращаем обратно в тело. Платим за работу. А тело, не волнуйтесь, хранится, ему ничего не сделается.
Гарик был обескуражен. Вот это да! Неужели правда? Страшно как. Выходит, умертвят на время.
– Мы все тут уже отделялись от тела, летали, выполняли задания, – сказал другой мужчина, как будто читая мысли студента. – Но нам нужен больший… ээээ… штат. Работы навалом. Нужны молодые, пламенные, амбициозные. Мы и звания в итоге даём, и деньги, так что это очень хорошая карьера. А главное, вы будете выполнять нужное для страны дело, защищать её.
Гарику дали день на то, чтобы подумать, и отпустили. Велели, если надумает, прийти сюда же, предварительно помывшись, в чистом, так как тело надо будет хранить в достойном состоянии. Сумма гонорара такова, что можно будет студию купить. Сразу, отремонтированную, в центре.
Студент подписал бумаги о неразглашении.
***
Решать было трудно. Посоветоваться – не с кем. Гарик сказался больным и весь день сидел в комнате в общежитии, потом ходил в пиццерию поесть, но не помнил, что ел, какой вкус, так, напихивал в себя. Потом спохватился: может, тело должно быть без еды в желудке и с пустым кишечником? И более не ел, только пил минералку. И сам про себя понял, что, значит, склоняется к тому, чтобы принять предложение.
Сидел, вытянув перед собой руки и с удивлением на них смотрел. Скоро они будут отдельно от него. И вот это всё тело в зеркале – он подошел и рассматривал в себя. Закрыл один глаз. Другим смотрел: вот такой он, с закрытыми глазами, будет лежать. А ну как не сумеют душу вогнать обратно, что дальше? Так и будет она болтаться? Сколько? Вечно? На земле, или там, в раю, которого, Гарик считает, не существует. Надо уточнить про возвращение в тело. Но, говорят, все уже отделялись и ничего. Может, не стоит бояться? Гагарин вон полетел в космос, тоже страшно было. Зато теперь навсегда в истории, герой. Может и он, Гарик Полетаев, станет героем?
Думалось ещё и о деньгах. Если летать постоянно, можно наплевать на психологию, и зарабатывать большие деньги. А работенка-то легкая: тот, к кому тебя подселили, тебя не видит, значит, можно делать что хочешь – направлять его, нашёптывать, подстраивать так, чтобы он делал то, что нужно этим мужикам в белых халатах. Ну и интересно пожить чужой жизнью, на мир посмотреть… Мужики сказали, что кроме того, к кому подселили, ему ни к кому иному прилетать нельзя. То есть в Кремль, например, не дадут ему прилететь, ареал обитания будет строго очерчен и за нарушение его вернут назад и не выплатят гонорар. Ну так Гарику и не надо в Кремль. Главное, чтобы подселили к какому-нибудь богатому человеку, не к босяку.
Он помечтал, как будет летать по дворцам, по пляжам на Мальдивах. Интересно, когда тела нет и, соответственно, удовольствий для него, это будет в кайф? Душа будет всё равно радоваться, решил. Радуется же она солнечному дню, который “ни съесть, ни выпить, ни поцеловать”?
Ох, как много нового он узнает! Сколько всего повидает! Отправят же за границу, наверняка туда! И бесплатненько, между прочим… Можно будет потом написать про всё это книги, когда эксперимент рассекретят, или просто путевые заметки про разные страны – Гарик писал для туристических сайтов.
Парень находил всё больше плюсов в предложении института. Согласие повышало его самооценку – он сразу станет секретным сотрудником, научным работником, ему, наверное, будут предоставлены разные книги, труды, которые в обычной жизни не увидишь. А стало быть, если он вернется к психологии, это будет уже совсем другой уровень. А может, он вообще станет первооткрывателем чего-нибудь в психологии, побывав в других человеках?
Всё! Решено. Завтра идёт сдаваться.
Ночью спалось плохо, было страшно за тело, вдруг не сможешь в него вернуться? Студент невольно щупал свои руки, ноги, будто прощаясь с ними. Позвонил матери, сказал, что на лето записался на археологические раскопки. Да, не по профилю, но увлёкся. Мама велела взять с собой тёплую куртку, антибиотики и жаропонижающее, лейкопластырь. Велела не пить спиртное и, если что ценное найдет, не утаивать (свобода дороже!). Огорчилась, что там, где раскопки, не будет телефонной связи и интернета.
– У нас все ребята едут, и преподаватели хорошие, отцы родные! – успокоил сын. Подумал, и сказал:
– Я тебя очень люблю, ты знаешь об этом? Хоть ты и другая, чем я.
Мама ничего не заподозрила и обрадовалась. Назвала котёнком и самым лучшим. “Сразу позвони, как вернешься! Я буду ждать!”.
“Героем вернусь, мам, – дерзко и радостно думал. – Квартиру куплю в Питере. Гордиться будешь. А со второго полёта и тебе куплю. Хоть поживешь как человек, не в провинции, убедишься, что я прав, и деньги – это сила, жизнь, удовольствие. Не главное в жизни, но почти. Второе после здоровья”.
***
– Я рад, что вы пришли, – сказал один из руководителей проекта “Подселение”, назвавшийся Иваном Михайловичем. – Прямо у нас в институте вы пройдете врачей, и приступим… Не боитесь?
– Боюсь.
– Давайте подпишем бумаги…
Гарик подписал договор, где обтекаемо говорилось, что он будет делать, но конкретно была указана большая сумма за его услуги. Один экземпляр остался у Ивана Михайловича, второй – у студента. Настроение улучшилось. Гарик любил деньги и видеть цифру с шестью нулями было для него физическим удовольствием.
– Смотрите, к женщинам мы вас подселять не будем, вы понимаете почему…
– Почему?
– Ну, думайте же, думайте… Они же сексом с мужчинами занимаются, а вы будете в женском теле, за что ж мы вам такой гомосексуализм устроим?
Гарик прыснул.
– И к политикам тоже пока не подселим. Вам нужно тренироваться. Вы пока, как в армии говорят, “дух”. Подселять будем ненадолго – на месяц, к разным людям. Но все – простые. У вас не будет в отношении них задания, просто поживете. Однако предупреждаю: хулиганить нельзя. Влиять на их решения, подбивать их на плохие или хорошие поступки (ибо вы не знаете, что для них хорошо), насмехаться над ними. То есть вы просто подселяетесь и наблюдаете, поняли?
– Да.
– Кого вы видели недавно и кто отпечатался в памяти?
Гарик вспомнил людей из маршрутки. Сказал о них.
– Вот на них и потренируетесь. Сидите и вспоминайте их в деталях, а я направлю на вас специальный сканер, который отпечатает их образ в компьютере, и мы найдем их в городе по внешнему облику.
ПРОДОЛЖЕНИЕ ЗДЕСЬ👇 👇 👇ПОЖАЛУЙСТА ,
НАЖМИТЕ НА ССЫЛКУ НИЖЕ (НА КАРТИНКУ)⬇
Следующая публикация
Комментарии 11