Предыдущая публикация
На стене висел большой мамин портрет, и женщина на нём действительно была похожа на ангела, какими их рисуют в детских книжках: длинные светлые волосы, большие задумчивые глаза.
Ангел - это красиво. Но он живёт на небе и никогда не приходит на землю.
Поэтому, когда его, очень похожего на маму, кто-то называл ангелочком, мальчик пугался и мотал головой. Он не хотел туда, потому что здесь были папа и бабушка. Федя любил их и хорошо знал. Маму он любил тоже, но...
- Вот и ладненько. Вытирай слёзки. Экий ты воробышек. - Санитарка баюкала Федю на коленях, слегка похлопывая по спине.
Бабушки не стало недавно. Она долго лежала в постели, а потом вдруг больше не встала. Федя широко открытыми глазами смотрел, как падает земля на обтянутую тканью крышку. Вот тогда папа и объяснил, что тело человека остаётся здесь, а душа превращается в ангела и улетает. Это ещё больше всё запутало, но теперь мальчик точно знал, что бабушка не придёт. Не может прийти человек, на которого насыпали столько земли.
- Анна Аркадьевна. - В палату заглянула дежурная медсестра. - Чего вы возитесь с ним? Филатов, тебе спать давно пора. Не стыдно? Залез на колени, как маленький. Марш в кровать.
На глаза снова навернулись слёзы. Санитарка бережно спустила его на пол.
- Ложись, ложись, милый. Иди в кроватку.
Поправила одеяло и вышла.
- Ну что ты, Элечка. - Услышал Федя её голос за дверью. - Он ведь и правда маленький. И в палате один остался. Друзей всех до праздника выписали.
- Его отец тоже должен был забрать. - С досадой сообщила девушка. - Из командировки не вернулся вовремя. Вылететь не смог. Снегопады вон какие, все вылеты отменили.
- Так тем более, в чём его вина? - Мягко заметила санитарка.
- Да ни в чём, конечно. - Смягчилась Эля. - Ревёт просто сегодня целый день. Его уже и Виктор Ильич успокаивал, когда вечером обход делал, и Люся. Я на смену вышла, он и мне концерт закатил. Надоело. Я вообще сегодня не должна была дежурить. Мы с моим парнем к друзьям собирались. И теперь, наши сейчас в ординаторской соберутся, а я сиди, карауль этого ревуна. Кого можно было, на праздник отпустили. В пятой палате старшие девочки остались, у них спокойно всё. В телефонах своих сидели, пока не отругала. Сейчас спят. А этот трясётся весь, по полу катается.
- А ты иди, Элечка. Я пригляжу за ними. Если что, позову тебя.
- Анна Аркадьевна, правда? - Эля обняла женщину. - А вы?
- А мне что с вами, молодыми, делать? Дома уже спала бы. Я ведь тоже сегодня не в свою смену. Рая попросила, у неё сын на праздник приехал.
- Точно? - Эля нерешительно посмотрела на свой стол. - А ругаться не будут?
- Кто? Виктор Ильич? Да он сам к вам придёт. Тяжёлых пациентов нет. А спросит, скажешь, я здесь осталась.
- Ура! - Обрадовалась Эля совсем по-детски. - Пойду я тогда подкрашусь, ладно?
- Беги, беги.
Федя смотрел в темноту. Слезинки одна за другой стекали на подушку. Было страшно и очень хотелось домой. В больницу он попал за десять дней до Нового года, а потом папу внезапно отправили в командировку. Он должен был вернуться ещё вчера. Но пришёл врач и объяснил, что папа звонил и сказал: самолёты не летают. Он будет в гостинице в аэропорту и обязательно прилетит первым же рейсом. Была ещё тётя Лариса, папина сестра, но она тоже почему-то не забрала Федю.
До обеда мальчик ещё надеялся, а когда за окном стало смеркаться, горько и безнадёжно заплакал. Сначала его пытались успокоить, потом пришла другая медсестра и строго отругала. Он забился между кроватями, спрятавшись ото всех, и продолжал плакать уже на полу. Там и нашла его эта добрая женщина с тёплыми руками.
Федя лежал в больничной темноте и боялся пошевелиться. Если придёт та строгая девушка, она снова скажет, что он уже большой, и снова будет ругаться. Наверное, сейчас он хотел бы стать ангелом и улететь на небо к маме. А папа? Он приедет, а Феди нет. Они всегда встречали Новый год вместе. И ёлка была, и подарки от Деда Мороза. А если Федя улетит к маме, то ничего этого больше не будет, и папа останется совсем один.
- Папа, папочка, забери меня. - Прошептал он и, не выдержав, снова заплакал в голос.
Дверь приоткрылась.
- Ой-ой, кто это решил затопить нашу больницу? - Анна Аркадьевна села к нему на кровать. - Ты что же это, малыш? Напугаешь Деда Мороза, он не придёт.
- Он и так не придёт. - Заикаясь от плача, сообщил Федя. - Здесь даже ёлки нет.
- Ну как же нет. - Санитарка улыбнулась. - Ну-ка, надевай кофточку, идём со мной.
Федя перестал плакать и, нерешительно всхлипывая, неуклюже принялся натягивать кофту, путаясь в рукавах.
- Давай помогу. - Она ловко одела его. - Идём.
Федя доверчиво ухватился за её руку и пошёл по коридору. На стульчике рядом с постом дежурной медсестры стояла ёлка. Пусть совсем маленькая, но с огоньками и игрушками. Днём её не было. Федя помнил это совершенно точно.
- Ну что, есть ёлка?
- Есть. - Прошептал он.
- Так, может быть, и Дед Мороз уже приходил, пока ты плакал?
- Прямо сюда, в больницу?
- Прямо сюда. Здесь ведь тоже есть дети. Не хочешь заглянуть под ёлочку?
- Я?
- Конечно. Остальные спят.
Федя медленно и нерешительно приблизился к стулу, присел. Глаза его загорелись сначала ожиданием, потом удивлением, а после настоящим доверчивым детским восторгом.
- Он приходил! Приходил!
Под ёлочкой лежал простой прозрачный мешочек с конфетами, два больших душистых мандарина и маленькая красная машинка.
- Это мне?
- Наверное. - Анна Аркадьевна постаралась спрятать улыбку.
- А им? Девочкам? - Федя вытянул руку в сторону палаты.
- Кажется, девочки не играют в машинки. И они уже совсем взрослые для игрушек.
- Я оставлю им конфеты. - Решил Федя, возвращая мешочек под ёлку. - Можно мне один мандарин? Я их очень люблю.
- Ешь оба. - Анна Аркадьевна всё-таки улыбнулась. - Думаю, Дед Мороз принёс их именно для тебя.
Потом Федя сидел на другом стуле, ел мандарины и слушал тихий голос санитарки, рассказывающей ему незнакомую волшебную историю про Новый год.
- И тогда мальчик начал вращать стрелки часов назад. "Пусть время идёт вспять. Я ещё успею встретить Новый год". - Шептал он. А за окном становилось то светло, то снова темно. Никогда ещё день с ночью не сменяли друг друга так быстро... Федюшка, да ты спишь уже, воробышек мой. Ну-ка, пойдём в кроватку.
Он спал, разметавшись, и чему-то улыбался во сне.
- Вы волшебница, Анна Аркадьевна. - Врач, зашедший проверить отделение, улыбнулся. - А мы всем миром уговорить не могли. И игрушку нашли где-то.
- Так я, когда убираюсь, часто нахожу. Выписываются и забывают. Вот и складываю в коробку в шкафу. Конфеты сестрички наши дали, а мандарины с собой из дома прихватила. Новый год всё-таки. А что ж ёлку в этом году не ставили? Я в регистратуре взяла на время.
- Не ставили. - Виктор Ильич вздохнул. - В этот раз выписали почти всех. Помните, проверка в середине декабря была? Так нам после неё столько предписаний спустили, что я и рисковать не стал. Ну как же хорошо спит. Анна Аркадьевна, вы идите в ординаторскую, я Элю пришлю.
- Не пойду я, Виктор Ильич. Вы сами идите к девчонкам. Я уж посижу здесь. Теперь, слава богу, спят все. Если что, позову.
* * * * *
- Послушайте! Ну, у меня сын здесь. Я его ещё тридцатого числа забрать должен был, но непредвиденные обстоятельства.
- Папаша! Вы что, с ума сошли? Первое января, раннее утро. Спит ещё ваш сын. Да и не выпишут никого сегодня.
- Но это ведь не тюрьма, правда? Представляете, сколько он пережил. Малыш совсем. Он ведь надеялся, что я его заберу. А я... Я вылетел первым же рейсом. Мне хоть кого-нибудь из врачей, но лучше, нашего. Я подпишу любые бумаги. Всё что угодно, прошу вас!
- Вот ведь неугомонный. Ладно, пущу. Только сидите здесь со мной. Ждите пересменки в восемь. Врачи тоже люди.
- Но мне нужен врач моего сына. Он, кажется, как раз дежурит сегодня. Мне бы увидеть Виктора Ильича, пока не ушёл. Он знает, он в курсе. Мой сын Филатов Федя.
Эля осторожно приоткрыла дверь ординаторской, коснулась плеча дремлющего врача.
- Виктор Ильич, на пост сторож звонил. Там этот сумасшедший папаша Филатов к вам рвётся. Что делать? Ближайшая выписка теперь только третьего.
- Прилетел, значит. - Врач расправил плечи. Потянулся до хруста. - Прорвался. Сейчас, Эля, я умоюсь только, и пусть поднимется. А то потом будут мурыжить его. Мы же мальчика ещё тридцатого числа на выписку готовили. Он один с ним, понимаешь. С рождения его. Выкормил и вынянчил. Говорит, просил сестру забрать, но у той свои планы на праздники. Расписку возьмём стандартно, а выписку потом оформим.
- Я поняла.
Федя открыл глаза. Папа смотрел на него так ласково, что мальчик поморгал и потёр глаза.
- Папа! Это ты? Ты правда прилетел?!
- Правда прилетел. Виктор Ильич разрешил забрать тебя домой.
- Папочка, он приходил ночью, настоящий Дед Мороз! Посмотри, подарил мне машинку, мандарины, только я съел, и тебя привёз! Папа, я очень его просил!
- Я знаю. Ты прости меня, Федюш. Я очень хотел встретить с тобой Новый год. Но...
- А мы встретим! - Федя вскочил с кровати. - Папа, я знаю как! Мы попятим время! Едем скорее домой!
* * * * *
На столе стояла большая ваза с мандаринами. И ёлка стояла в углу. Папа нарядил, пока Федя лежал в больнице. Мальчик полюбовался на яркие оранжевые шарики, нырнул для верности под ёлку. Пусто. Что же, Дед Мороз ведь принёс подарок в больницу, а дома тогда просто никого не было.
- Зато Дед Мороз помог прилететь папе! - Сообщил Федя маминому портрету.
- Федя! Ты же мне так и не рассказал, что придумал. - Папа вышел из кухни.
- Нам надо попятить время! - Торжественно сообщил мальчик. - Снимешь со стены часы? Тётя Аня рассказывала про мальчика, который успел встретить Новый год. Мы открутим стрелки назад, и снова будет праздник.
- И Дед Мороз снова принесёт подарок? - Папа вопросительно смотрел на него.
- Ну, может быть. - Хитро прищурился Федя. И, посерьезнев, добавил. - Только тётя Аня сказала, что такое можно сделать один раз в жизни. В крайнем случае. У нас же был крайний случай, да, пап?
- Самый крайний на свете. - Папа снял со стены часы. - Значит, будем поворачивать время вспять?
- Будем! - Федя хлопнул в ладоши. - Только я сам, папа!
Он поворачивал стрелки, и они считали вместе с папой. Все круги до одного. А потом... Потом всё было, как всегда в Новый год. И не спать до двенадцати, и салат, который они резали вместе, и много мандаринов. И даже президент говорил у папы в телефоне.
А утром под ёлкой Федя нашёл коробку с конструктором и настоящий телефон.
- Папа, получилось!
- Неужели? Что там? Телефон? Это, наверное, для того, чтобы я в следующий раз мог в любое время позвонить тебе.
- Не надо! - Федя залез на колени к отцу, прижался всем телом и зашептал. - Ты лучше больше никуда не уезжай. Больше же вспять не получится. Только один раз можно!
- Не надо нам вспять, сынок. Мы с тобой вперёд двигаться будем. - Папа встал, держа его на руках. Федя сразу оказался у самой макушки ёлки. - И жизнь у нас будет долгая и очень счастливая. Давай-ка лучше часы на место повесим, а то совсем мы про них забыли.
- Давай. - Согласился Федя с готовностью. - Можно я тоже сам?
- Можно. - Папа ещё крепче прижал его к себе.
Стрелки весело бежали по кругу в нужном направлении. Мама с портрета смотрела на них и на Федю и, кажется, слегка улыбалась. Время лишь иногда можно повернуть вспять, совсем на чуть-чуть, если это очень нужно одному маленькому мальчику... И только один раз в жизни.
(Автор Йошкин Дом)
Следующая публикация
Комментарии 43