Предыдущая публикация
НЕВОЗВРАЩЕНЦЫ СМУТНОГО ВРЕМЕНИ
Опустевшая деревня в XVII веке. В.К. Лебедев
История людей, которые покинули Родину по своей воле, вопреки официальному патриотизму, утверждавшему, что русский человек нигде, кроме как дома, жить не может, началась не вчера и даже не позавчера...
Верноподданные российского государя бежали. Часто бежали... Иногда безлюдели целые местности - их жители снимались с места и подавались туда, куда "отеческая длань" русских государей не дотягивается. Бежали на Дон, на Сечь, в Литву... Бежали и члены высших сословий, не дожидаясь, пока в очередном приступе подозрительности "царь и великий князь" решит, что голова им лишняя... Князь Курбский - самый известный такой пример. Тот даже с царем иногда переписывался, объясняя, что именно он про оного царя думает)))
За Курбским последовало большое число русских служилых людей, составивших под командой князя целую дружину...
Борис Годунов
Но вот пришло иное время. Династия сменилась и впервые избранный на царство новый государь Годунов решил что-то поменять. Для начала - создать университет. Для чего послал в Германию одного из служивших ему иноземцев, по имени Иоганн Крамер, чтобы тот набрал там профессоров и докторов разных наук, а особенно учителей латыни и живых европейских языков, и привёз их в Россию. Но, как повествует Николай Карамзин, «сие важное намерение не исполнилось, как пишут, от сильных возражений духовенства, которое представило царю, что Россия благоденствует в мире единством закона и языка, что разность языков может произвести и разность в мыслях, опасную для церкви, и что во всяком случае неблагоразумно вверить учение юношества католикам и лютеранам».
И то верно... Там, в Европе, чай погано...
Оставив план устроить в России университет на западный манер, Борис Годунов, однако, не бросил свою идею обучить по-европейски часть русского знатного юношества. Восемнадцать молодых детей боярских были посланы «в Лондон, в Любек и во Францию учиться языкам иноземным».
О студентах, отправленных в Германию, сохранился документ Посольского приказа. В 1603 году Борис Годунов милостиво принял посольство Ганзейского союза и отправил его на родину, придав ему пятерых русских молодых дворян. Им было наказано учиться латинскому и немецкому языкам, чтобы по возвращении служить в Посольском приказе.
По-видимому, общее число студентов, отправленных Годуновым за границу, было всё-таки меньше восемнадцати (по шесть в каждую страну, как писал Буссов). Так, в Англию, с которой у России были самые тёплые отношения из всех западных стран, были достоверно посланы только четыре ученика. 30 июля 1602 года они отплыли из Архангельска.
А уже осенью 1603 года на юго-западной окраине Русского государства появился Лжедмитрий. Русь погрузилась в пучину Смуты.
Спустя три года, когда на Москве утвердился уже Василий Шуйский, бургомистр Любека написал письмо в Посольский приказ. Он жаловался на буйное поведение русских студентов, которые не желают учиться наукам, и двое из них уже якобы сбежали в Россию. Бургомистр спрашивал, что делать с остальными тремя. На это дьяки по поручению царя отвечали, что из сбежавших никто в России не появлялся, но чтобы остальных троих немцы берегли и, не научив их языкам, обратно бы в Россию не отпускали. Вскоре в России закрутился очередной виток Смуты, и судьба этих студиозусов осталась невыясненной до сих пор.
Интереснее сложилась жизнь четверых детей боярских, посланных в Англию: Никифора Алферьева, Афанасия Кожухова, Назария Давыдова и Фёдора Костомарова. Когда в России закончилась Смута, русское правительство стало добиваться их возвращения на родину. Отправляя в Лондон посла Алексея Зюзина, царь Михаил Романов велел ему узнать, что стало с теми молодыми людьми, что были отправлены при царе Борисе в обучение, и требовать их присылки в Россию. Дескать, пора к родным березкам... Ага, сейчас, бегом побежали)))
Посол выяснил, что Алферьев живёт в Лондоне. Он даже встретился с ним, но Никифор отказался возвращаться. Про Костомарова сказали, что он служит королевским секретарём в Ирландии, а Кожухов и Давыдов – чиновниками в Индии. Английское правительство обещало принять меры к возвращению Алферьева и Костомарова, а по приезде из Индии двоих других – и их тоже. Посол этим удовольствовался и вернулся в Москву.
Но в Москве ответом англичан не удовлетворились. Там уже догадались, что английское правительство помогает русским студентам в их желании стать эмигрантами. Это было неприемлемо для русского правительства, в котором господствовал взгляд, что подданный царя не смеет иметь никакой своей воли опричь воли царской. Поэтому надобно вернуть подданных царю хотя бы и неволею. Этот подход был совершенно неприемлем уже для английского правительства.
Так потянулась целая вереница русских посольств, каждое из которых старалось добиться от англичан выдачи русских беглецов. Что они беглецы и не желают сами возвращаться на родину из страны, в которой им было гораздо вольнее и сытнее, было уже понятно. В 1615, 1617, 1621 годах московские послы обивали пороги парламента и королевского дворца с требованиями выдачи эмигрантов. Дьяк Грязев даже прибегнул к похищению Алферьева, но тому помогли бежать с посольского двора английские друзья.
Англичане не собирались уступать. Про Кожухова и Давыдова они заявили, что те умерли в Индии, а Костомаров в Ирландии. Так ли это было, неведомо, но русским ничего не оставалось как удовольствоваться этими объяснениями. Оставался один Никифор Григорьевич Алферьев. Вопрос приобретал принципиальный характер, так как Алферьев принял англиканскую веру и даже стал викарием. За отступление от православия ему в России грозило сожжение живьём. Тайный совет Англии решил не неволить Никифора и разрешить ему остаться. Король Яков I отверг обвинения, будто Алферьев был насильно совращён в чужую веру. Когда русские послы сбавили тон и стали настаивать, что Алферьев «по глупости и по младости» отступил от православия, король заявил, что не может арестовать и депортировать его за исповедание одной с ним, королём, религии. Так послы и остались ни с чем.
И то верно... Там, в Европе, чай погано...
Оставив план устроить в России университет на западный манер, Борис Годунов, однако, не бросил свою идею обучить по-европейски часть русского знатного юношества. Восемнадцать молодых детей боярских были посланы «в Лондон, в Любек и во Францию учиться языкам иноземным».
О студентах, отправленных в Германию, сохранился документ Посольского приказа. В 1603 году Борис Годунов милостиво принял посольство Ганзейского союза и отправил его на родину, придав ему пятерых русских молодых дворян. Им было наказано учиться латинскому и немецкому языкам, чтобы по возвращении служить в Посольском приказе.
По-видимому, общее число студентов, отправленных Годуновым за границу, было всё-таки меньше восемнадцати (по шесть в каждую страну, как писал Буссов). Так, в Англию, с которой у России были самые тёплые отношения из всех западных стран, были достоверно посланы только четыре ученика. 30 июля 1602 года они отплыли из Архангельска.
А уже осенью 1603 года на юго-западной окраине Русского государства появился Лжедмитрий. Русь погрузилась в пучину Смуты.
Спустя три года, когда на Москве утвердился уже Василий Шуйский, бургомистр Любека написал письмо в Посольский приказ. Он жаловался на буйное поведение русских студентов, которые не желают учиться наукам, и двое из них уже якобы сбежали в Россию. Бургомистр спрашивал, что делать с остальными тремя. На это дьяки по поручению царя отвечали, что из сбежавших никто в России не появлялся, но чтобы остальных троих немцы берегли и, не научив их языкам, обратно бы в Россию не отпускали. Вскоре в России закрутился очередной виток Смуты, и судьба этих студиозусов осталась невыясненной до сих пор.
Интереснее сложилась жизнь четверых детей боярских, посланных в Англию: Никифора Алферьева, Афанасия Кожухова, Назария Давыдова и Фёдора Костомарова. Когда в России закончилась Смута, русское правительство стало добиваться их возвращения на родину. Отправляя в Лондон посла Алексея Зюзина, царь Михаил Романов велел ему узнать, что стало с теми молодыми людьми, что были отправлены при царе Борисе в обучение, и требовать их присылки в Россию. Дескать, пора к родным березкам... Ага, сейчас, бегом побежали)))
Посол выяснил, что Алферьев живёт в Лондоне. Он даже встретился с ним, но Никифор отказался возвращаться. Про Костомарова сказали, что он служит королевским секретарём в Ирландии, а Кожухов и Давыдов – чиновниками в Индии. Английское правительство обещало принять меры к возвращению Алферьева и Костомарова, а по приезде из Индии двоих других – и их тоже. Посол этим удовольствовался и вернулся в Москву.
Но в Москве ответом англичан не удовлетворились. Там уже догадались, что английское правительство помогает русским студентам в их желании стать эмигрантами. Это было неприемлемо для русского правительства, в котором господствовал взгляд, что подданный царя не смеет иметь никакой своей воли опричь воли царской. Поэтому надобно вернуть подданных царю хотя бы и неволею. Этот подход был совершенно неприемлем уже для английского правительства.
Так потянулась целая вереница русских посольств, каждое из которых старалось добиться от англичан выдачи русских беглецов. Что они беглецы и не желают сами возвращаться на родину из страны, в которой им было гораздо вольнее и сытнее, было уже понятно. В 1615, 1617, 1621 годах московские послы обивали пороги парламента и королевского дворца с требованиями выдачи эмигрантов. Дьяк Грязев даже прибегнул к похищению Алферьева, но тому помогли бежать с посольского двора английские друзья.
Англичане не собирались уступать. Про Кожухова и Давыдова они заявили, что те умерли в Индии, а Костомаров в Ирландии. Так ли это было, неведомо, но русским ничего не оставалось как удовольствоваться этими объяснениями. Оставался один Никифор Григорьевич Алферьев. Вопрос приобретал принципиальный характер, так как Алферьев принял англиканскую веру и даже стал викарием. За отступление от православия ему в России грозило сожжение живьём. Тайный совет Англии решил не неволить Никифора и разрешить ему остаться. Король Яков I отверг обвинения, будто Алферьев был насильно совращён в чужую веру. Когда русские послы сбавили тон и стали настаивать, что Алферьев «по глупости и по младости» отступил от православия, король заявил, что не может арестовать и депортировать его за исповедание одной с ним, королём, религии. Так послы и остались ни с чем.
Nikephor Alphery. Никифор Григорьевич Алферьев
Никифор Альфери - Никифор Григорьевич Алферьев - прожил долгую и очень насыщенную жизнь в Англии. Закончил Кембридж, женился. В браке с Джоанной Бет у него родилось одиннадцать детей. Он пережил Английскую революцию и Кромвеля, пуритане изгоняли его из прихода, а потом снова звали обратно... Жадный и злобный преемник, во время изгнания из сана, платил ему САМ, добровольно, пенсию, перечисляя ему пятую часть всех церковных доходов))) Свои дни он окончил в 1660 году в лондонском квартале Хаммерсмит, уважаемым всеми священником. Биография Алфери была описана Джоном Уолкером, как один из примеров крепости духа священника перед лицом мирских страданий, а затем вошла в Британскую Биографическую Энциклопедию (1747).
Следующую попытку отдать "в науку" в Европу молодежь предпринял уже Петр Первый. И снова почти половина домой не вернулась...
Почему они не хотели возвращаться? Тех, кто закончив курс наук, вернулся домой, ждали царская милость и неплохие карьеры... Вот только писались они "верными царскими холопьями". Может быть те, кто не вернулся, таковыми просто больше быть не хотели?))) А хотели быть "своими собственными" людьми?
Следующая публикация
Нет комментариев