В 1862 году в богатом лондонском доме на Лаймхаусе скончался ребенок. Несколько недель спустя умер второй. Врачи, привычно пожимая плечами, ставили диагноз «дифтерия». Но когда третий ребенок умер в считанные дни, ситуация перестала казаться случайной. В типичной детской комнате все выглядело на месте: кроватки, игрушки, яркие обои… Те самые обои, что сверкали сочным зеленым цветом, обрамляя невинные стены.
Викторианская Англия была одержима дизайном. Никакая другая эпоха не знала такой страсти к вещам и декору. В каждой детали, от футляра для зубочистки до украшенного комода, доминировала потребность скрыть всё под резными, тканевыми и восковыми украшениями. И стены, конечно же, тоже не могли оставаться голыми. Новые керосиновые лампы освещали дома лучше свечей, и теперь пространство требовало роскоши даже в темных углах. Производство обоев взлетело до небес.
Особым спросом пользовались зеленые обои — такие, как в том доме на Лаймхаусе. Их выпускал знаменитый декоратор Уильям Моррис. Но вскоре смертельные события вызвали тревогу, и в The Times появилась статья от некоего С. Традальца. Он раскрыл мрачный секрет обоев: их насыщенный изумрудный цвет обеспечивался смертельным компонентом — мышьяком. Концентрация яда в одном метре обоев могла убить целую семью, особенно если она проводила время в комнате с плотно закрытыми окнами, как это делали викторианцы, боявшиеся сквозняков.
Отравление мышьяком было медленным и мучительным. Боли в животе, слабость, затрудненное дыхание — эти симптомы считались проявлениями других болезней. Врачи советовали больше отдыхать, не подозревая, что обои, перед которыми они стояли, убивали их пациентов.
Несмотря на разоблачения, многие англичане не спешили избавиться от модных обоев. Трудно винить их: кто хоть раз делал ремонт, знает, как не хочется всё переделывать. Лишь в 1879 году, когда сама королева Виктория распахнула окна Букингемского дворца, приказав снять зеленые обои, нация осознала серьёзность угрозы. Мышьяковые обои окончательно исчезли с рынка накануне нового века.
Так завершилась история обоев-убийц — тихих, но смертельных свидетелей викторианской страсти к красоте любой ценой.
Мы используем cookie-файлы, чтобы улучшить сервисы для вас. Если ваш возраст менее 13 лет, настроить cookie-файлы должен ваш законный представитель. Больше информации
Среди множества легенд, сохранившихся в истории советской эстрады, есть и такая. В 1938 году оркестр Леонида Утесова был приглашен с концертом на Лубянку. Чекистский террор, правда, к этому времени уже шел на спад, массовый «хапун» прекратился, но миллионы людей все еще трепетали от страха за свое будущее и будущее своих родных и близких. А в центре Москвы, в актовом зале «самого высокого здания в СССР», откуда, как говорили тогда, хорошо был виден Магадан, развлекались те, от кого, собственно, и зависела судьба этих миллионов. Еще немаловажно знать, что едва ли был в те дни в стране еще человек, столь же невероятной популярности, как Утесов. И вот концерт. Зал битком н
Как Петр I с мусором в городах боролся (безуспешно) Попытки русских царей воззвать к сознательности обывателей и убедить их содержать свой город в чистоте и порядке проваливались с завидной регулярностью. С XVIII в. к делу наведения чистоты стали привлекать правонарушителей.
Туманный Альбион – именно так называют Великобританию, ведь такая погода для англичан совсем не редкость. Казалось бы, что может быть опасного в тумане кроме ограничения видимости и как следствие увеличения вероятности дорожно-транспортных происшествий? Никто не мог предположить, что туман однажды станет причиной смерти 12 тысяч человек. Удивлены?
Комментарии 1