Несмотря на недолговечность их союза (брак в сентябре, за которым быстро последовало вдовство в декабре), влияние их связи сохранилось во времени.
Софья, почти ровесница поэта, недавно расторгла первый брак и заняла престижную должность заведующей библиотекой Союза писателей. Вероятно, именно в этом уважаемом литературном кругу они с Есениным пересеклись. Хотя их происхождение было разным, а от Софии исходила аристократическая атмосфера, которая поначалу отпугивала робкого поэта, вспыхнула искра влечения, возможно, подогреваемая очарованием ее прославленной фамилии.
Среди самоанализных размышлений Есенина о собрании сочинений и горько-сладких размышлений о своей супружеской жизни именно Софья Андреевна оказалась стойкой опорой. Взяв на себя роль преданной жены, она заботилась о благополучии своего мужа и старательно готовила его стихи для посмертной публикации, несмотря на его отчужденность по отношению к ней.
По мере того как колесо времени вращалось, преданность Софьи сохранению наследия Есенина ярко сияла. В 1926 году она возглавила создание Московского музея С.А. Есенина, гарантируя, что память о поэте останется в истории. В 1929 году ей было поручено пожизненно охранять литературные архивы Есенина. Она преодолела бурные воды политической цензуры и выпустила под его именем два обширных поэтических сборника.
Однако на этом старания Софьи Андреевны не закончились. Одновременно взяв на себя ответственность за сохранение творческого наследия своего деда Толстого, она в 1941 году возглавила Объединенные музеи Толстого, укрепив свою репутацию стойкого хранителя литературного наследия.
Благодаря своему непоколебимому терпению, благородству и неутомимым усилиям Софья Андреевна Толстая стала маяком силы и стойкости, являя собой пример замечательной стойкости русских женщин среди превратностей истории. Страницы истории
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 3
Глянь на бутылок рать.
Я собираю пробки
Душу свою затыкать...
Уж кого - кого, но робким Есенина не назовешь, бабы для него были предметом одушевленным , только в стихах, но никак не по жизни