Прекрасен ли человек, звучит ли он гордо? Да. Всякий ли человек? Нет. Вот, в сущности, о чем пишет Григорий Бакланов, вот о чем его «окопная правда».
Мы всё ждем, когда же появится новый Лев Толстой с его «Войной и миром». Меж тем новая «Война и мир» давно написана Астафьевым и Бондаревым, Быковым и Некрасовым, Кондратьевым и Симоновым, Шолоховым и Граниным, Адамовичем и Богомоловым. И, конечно, Баклановым, уже в 1964 сумевшим опубликовать небольшой роман «Июль 41 года», в котором он едва ли первым из военных писателей не только создал запоминающиеся образы выживших в сталинской мясорубке конца 30-х военачальников и потрясающие, как, впрочем, и во всех его военных вещах, батальные сцены (Бакланов, несомненно, один из лучших баталистов в советской литературе), но и привел статистику репрессированных военачальников. В 1964, повторяю, году. Следующего издания эта книга ждала 12 лет. Вот этой статистикой, вкупе со странной куриной слепотой вождя, ослепленного, вероятно, восхищением перед соседом фюрером, и объясняется разгром нашей армии в начале войны, да и весь ее дальнейший ужас.
Так ли это, точнее только ли так, - спрашивать следует не у критиков, а у профессиональных историков и статистиков. А для меня Бакланов вполне убедителен. И как художник. И как публицист. И как военный историк.
Он долго прощался с войной. И не мог проститься. И не смог. Все, что он написал в дальнейшем, тоже было о войне, хотя формально и о мире. Только в мирные эти годы действуют-то люди, прошедшие войну. Как и герои помянутого уже Ремарка, родство с которым Бакланова, если и не бросается в глаза, отчетливо чувствуется на глубинном уровне. Может быть, в последней, сугубо военной повести «Навеки – девятнадцатилетние» особенно.
Об этой небольшой книге написано очень много. Всё есть в сети, я не стану повторяться. Скажу лишь, что вещь эта особенная, это взгляд на войну издалека, сквозь туман десятилетий. Взгляд как бы в бинокль. И оттого картина получается одновременно и размытой и – временами – особенно резкой. Как в перевернутый бинокль. Такое чередование картинки делает повесть похожей на кинофильм. Добавьте к впечатлению мощные батальные сцены, яркие крупные планы превосходно выписанных героев и трагический финал – и писатель Григорий Бакланов предстанет перед вами во всей мощи своего недюжинного таланта.
Комментарии 2