Предыдущая публикация
ВЕРТИХВОСТКА.
— За аморальное поведение в стенах родной школы предлагаю, исключить Шмакову Татьяну из комсомола! — произнесла пламенную речь моя классная руководительница Алла Ивановна.
Я вся сжалась в комок, ожидая реакции на ее слова остальных учителей. Проступок мой был не таким уж страшным. Но Алла отчего-то бесилась больше всех. Очень ей не понравилось то, что ответил на ее замечание Витька, парень, с которым я целовалась «в стенах родной школы».
— Что, Алла Ивановна, давненько вас никто так не целовал? — проговорил Витька, со смехом глядя в лицо учительницы.
После этих насмешливых Витькиных слов Алла отчего-то взъелась на меня, а не на него самого. Как будто бы только я несла ответственность за нас обоих.
— Думаю, не стоит так кардинально подходить к этому вопросу. Татьяна и Виктор уже почти взрослые. Год-другой, вполне вероятно, станут мужем и женой, — встала на мою защиту завуч Галина Степановна, пожилая женщина, прошедшая войну и имевшая награды. К мнению Галины Степановны прислушивались намного больше. И поэтому предложение Аллы тут же утратило смысл.
Еще некоторое время меня отчитывали и стыдили, а потом отпустили на все четыре стороны. Заставив пообещать, что подобного больше не повторится. Правда, Алла настояла на том, чтобы в школу был вызван мой отец.
— И именно отец! — сверкая очами, разглагольствовала Алла Ивановна, — мать Тани, вы уж простите, слишком мягкотелый человек. И я уверена, беседа с ней никак не отразится на поведении ее дочери.
Не знаю, когда именно Алла начала плести интриги против моей матери. В тот день, когда отец явился к ней по этому вызову. Или этот план возник в ее голове еще ранее. Но только после того случая мой отец бросил мою мать и ушел к Алле.
Больше всего меня возмущало то, что такое поведение учителя — примера и воспитателя нравственных ценностей, никто не осудил! Ее даже не вызвали на педсовет, как меня после поцелуев в школьном коридоре.
Я была младшей в семье, помимо меня у моих родителей было еще две дочери и сын. Мои сестры и брат в то время уже жили в городе. И уход отца восприняли более-менее спокойно. Не так, как я.
Это и понятно, никому из них не приходилось каждый вечер видеть глаза матери. Когда она постоянно подходила к окну посмотреть, не идет ли домой ее муж. Бедная моя мама, на людях старалась не показывать своего горя. И никто не знал, как ей на самом деле тяжело.
Я слышала, как мать по ночам не спит и меряет комнату тяжелыми шагами. Каждое утро она по привычке много готовила. Рассчитывая порции еды и на отца. А еще она ставила на стол прибор для отца, как будто надеясь на то, что он вот-вот вернется.
Алла делала вид, будто ничего не происходит. Со мной была предельно вежлива. Старалась реже вызывать меня к доске и вообще избегала обращаться ко мне напрямую.
Однажды после очередной бессонной ночи, когда я постоянно прислушивалась к тяжелым вздохам моей матери, доносящимся из-за стенки, я не сдержалась. Алла, как раз объясняла нам строение человеческого тела, когда я сказала вслух:
— Как же знание анатомии помогает некоторым преуспеть в жизни! Главное, умело применить на практике свои познания в строении человеческого тела!
Весь класс прыснул, прекрасно понимая, что я имела в виду. Алла покраснела от возмущения, но никак не прокомментировала мои слова. Моментально взяв себя в руки, она как ни в чем не бывало продолжила урок. Однако это высказывание отнюдь не прошло для меня даром.
Так уж получилось, что именно в то время я встретила своего будущего мужа. Миша был старше меня и уже работал водителем грузовика. Он привозил продукты в магазин, расположенный неподалеку от нашего дома. Наши отношения с Мишей еще только зарождались. Между нами не было ничего, кроме нежных касаний рук. От которых мурашки бегут по коже и хочется плакать от счастья. То самое ощущение, которое мы потом всю жизнь пытаемся поймать, но у нас уже ничего не выходит.
Не знаю, когда именно Алла увидела нас с Мишей. Я даже не сразу догадалась, откуда ветер дует. Но через какое-то время по школе поползли слухи обо мне. Люди болтали, будто бы я самая последняя вертихвостка и меняю парней, словно перчатки.
К слову сказать, тот поцелуй с Витькой, после которого меня воспитывали в учительской, был одним единственным. Витька успел перецеловаться с половиной девчонок в школе. И некоторое время мне действительно льстило его внимание. Но я быстро поняла, что не стоит размениваться на подобных ему смазливых ветродуев. Когда наш поцелуй стал достоянием общественности, Витька повел себя не очень красиво, свалив всю вину на меня. А буквально через несколько дней уже нашел мне замену.
Но слухи есть слухи, и нет ничего опаснее их. Прозвище «вертихвостка» быстро привязалось ко мне и следовало за мною, словно тень.
Девчонки смотрели на меня презрительно, а парни провожали усмешками и многозначительными взглядами.
В скором времени эти сплетни дошли и до Миши. Уж не знаю, кто именно так постарался, но поведение Миши в отношении меня тут же переменилось. Он перешел к более решительным действиям. Нежные объятия сменились страстными поцелуями, которые больше пугали меня, чем вызывали какие-то эмоции. Но Миша так нравился мне, что его напор я приняла за все возрастающую любовь ко мне. И в один из вечеров, когда Миша решил зайти еще дальше, я расплакалась.
— Что с тобой? Тань, что такое? — удивленно и одновременно недовольно спросил Миша. Взгляд его был неистовым, руки подрагивали. Казалось, он с трудом сдерживает себя, чтобы не наброситься на меня, несмотря на мои слезы.
— Мне… мне страшно. Я не готова к этому. Прости, пожалуйста, — пролепетала я, обливаясь горячими слезами.
— Именно я тебя пугаю? — насмешливо спросил Миша.
— Я не знаю. Наверное.
— Чего же ты тогда гуляла со мной, раз я рожей для тебя не вышел?
Миша отчего-то разозлился и, отпрянув от меня, нервно закурил папиросу. Рыдания мои перешли в тихий плач. Я страшно испугалась, что на этом наши отношения с Мишей закончатся. А я любила его! Любила так, что готова была уступить ему в том, в чем только что отказала.
Вот только страх, пересилил все на свете. И я поправив на себе одежду, бросилась бежать. Подальше от его глаз, прочь от его нежных рук и губ!
После того вечера Миша больше не появлялся в магазине. Вместо него продукты привозил усатый Сан Саныч. А спросить о том, куда пропал Миша, я стеснялась. Наступило время выпускных экзаменов, и я с головой погрузилась в учебу. Стараясь не думать ни о чем, кроме задачек по физике и спряжении глаголов.
Склонившись над учебниками, я не сразу услышала крики во дворе дома. Когда же до моего слуха донесся громкий голос Аллы, я вздрогнув, выглянула в окно.
— Хватит изображать из себя страдалицу и таскаться к нам с Николаем! — кричала Алла на мою маму. — Не вернется он к тебе! Ты лучше за дочерью своей вертихвосткой присматривай. Принесет тебе в подоле, всех нас опозорит! И отца своего, и тебя полоумную.
Мама что-то ей ответила, но голос ее был настолько тихий, словно шепот теплого ветерка, что я не расслышала ни слова. Вскочив со стула, я выбежала во двор.
— Что вам нужно? Зачем вы пришли? — накинулась я на Аллу Ивановну, встав между ней и моей мамой.
При виде меня Алла поджала губы и проронила:
— Скажи своей матери, пусть перестанет ходить за Колей! Она преследует его постоянно, проходу не дает. Даже возле моего дома дежурит!
— Мам, это правда?
Я посмотрела на маму, ища опровержения словам Аллы. Но мама лишь молчала, опустив глаза.
— Впрочем, какова мать, такова и дочь, — презрительно фыркнула Алла и, отвернувшись, собиралась уйти.
— Как вам не стыдно?! — вскричала я, глядя ей в спину. — Ни я, ни моя мама не сделали вам ничего плохого! Это вы поступили подло, уведя из семьи чужого мужа! А теперь вы еще смеете приходить в наш дом и оскорблять нас?! Да какое вы имеете право на это? Вы мизинца моей матери не стоите! Вы обычная аморальная женщина, хотя и учительница!
— И это мне говорит малолетняя вертихвостка, которая крутит любовь со всяким, кто попадется ей на глаза?
Только тут до меня наконец, дошло, откуда пошли эти слухи обо мне. Раньше мне казалось, что это Витька их распускает. Просто для того, чтобы потешить свое самолюбие. Все же когда-то я изволила отвергнуть его.
Но вот то, что на меня наговаривает Алла, я и предположить не могла.
— Ах, так это у вас такой отвлекающий маневр? — догадалась я. — Вы решили, что если будете обвинять меня во всех грехах, то ваше собственное поведение останется не замеченным? Вот уж дудки! Я, конечно, виновата в том, что когда-то позволила Витьке поцеловать себя. Но до вас мне очень далеко! Вы спутались с отцом своей ученицы! Вы разбили семью! И вы еще смеете приходить сюда и оскорблять нас! Вон отсюда! Иначе я вам устрою веселую жизнь! Такого о вас наговорю, что вам вместе со своим полюбовником придется уехать в соседний регион.
Я так разошлась, что не заметила, как мама вцепилась в мое запястье и шепчет мне:
— Таня, остановись! Таня, перестань!
Когда Алла, пробурчав что-то вроде: «Сумасшедшая!», поспешила удалиться.
Я повернулась к маме и спросила:
— Что такое, мама? Ты дальше собираешься позволять им вытирать о тебя ноги? Будешь сидеть у окошка и ждать своего блудного мужа? Ты еще не поняла, что он не вернется? А если и ступит на порог нашего дома, то я его поганой тряпкой погоню! Не смей унижаться перед ними! Я тебе не позволю! Завтра мы с тобой пойдем в парикмахерскую и сделаем из тебя такую красавицу, что Алле и не снилось!
Мама улыбнулась сквозь слезы и махнув на меня рукой, отправилась в дом. В тот вечер, впервые после ухода отца, мы с мамой вместе пили чай на кухне и непринужденно болтали.
Говорили о предстоящих моих экзаменах. И о том, что тетя Валя, мамина сослуживица, продавала красивую кофточку небесно-голубого цвета, которая бы так подошла к маминым глазам. И много еще, о чем мы разговаривали. И ни разу за тот вечер никто из нас не заговорил об отце. Как будто его в нашей жизни больше не существовало.
На следующий день я, как и грозилась, настояла на том, чтобы мама пошла в парикмахерскую. Там работала Тамара, женщина крайне разговорчивая и прямая в суждениях. О том, что от моей мамы недавно ушел муж, Тамара, конечно знала. И так как сама она тоже была замужней дамой, то естественно, поступок моего отца, мягко говоря, не одобряла. А уж Аллу обзывала последними словами.
— Ну, держись, Антонина! Сейчас мы из тебя такую красотку сделаем, что твой Николаша слезами будет обливаться из-за того, что упустил тебя! Да что там Николаша! Сам Савелий, недавно овдовевший мастер нашего комбината, не устоит! А он, между прочим, как я поняла из разговоров моих одиноких клиенток, самый перспективный жених этого сезона!
Пока Тамара щелкала ножницами и без умолку болтала, мама моя то краснела, то смущенно улыбалась, глядя на свое отражение в зеркале. А я, наблюдая со стороны, любовалась вполне молодым еще лицом мамы и ее ладной фигуркой в простом ситцевом платье. Все в моей маме было прекрасно. Не доставало только уверенности в себе. Мама была скромной женщиной. А мужчин отчего-то больше привлекает наглость и лицемерие. И именно этими качествами своих избранниц они, мужчины, впоследствии бывают так не довольны. Жалуются на то, что жена их пилит да обманывает. Давит на них, на мужчин, такое положение дел. Невмоготу им.
А о скромных и милых, тех которых им, дуракам, нужно было бы на руках носить, они привыкли только ноги свои вытирать. Не умеют ценить настоящих женщин. Вот и живут со стервами. С теми, на кого изволили сами позариться.
Возможно, не у всех так бывает, но с моим отцом все произошло именно так.
Через полгода, когда Алла, показав свое истинное лицо, вконец его замучила, он приполз на коленях и просил маму принять его обратно. Да, только в сердце мамы уже не было места для этого изменника.
Напророчила тогда Тамара моей маме нового жениха. Вдовец Савелий уже три месяца, как ухаживал за моей мамой. И от этого моя мама расцвела, словно чайная роза. Я еще никогда не видела ее такой счастливой. Даже мои сестры и брат, когда приезжали домой, постоянно твердили о том, как мама помолодела.
Отец кстати, после того, как мама отказалась снова начать жить с ним, отправился в город. И желая заручиться поддержкой, обошел всех троих своих старших детей. Но только никто из них не встал на его сторону. А брат так и вовсе заявил, что нет у него больше отца. Дословно брат сказал: «Человек, обидевший мою маму, мне никто!».
Вот так вот наш отец, словно та старуха из сказки, остался у разбитого корыта. Вернее, с той, кого по глупости выбрал себе сам.
Счастье моей мамы радовало меня безмерно. И я даже частенько ругала саму себя за собственные слезы, проливаемые по ночам по Мише. Я никак не могла забыть его. Хотя и считала, что он поступил некрасиво, отвергнув меня после того, как я отказала ему в близости. Но воспоминания о тех наших встречах, что были вначале.. окутывали меня волной нежности. И я лелеяла их в своем сердце, как самое драгоценное, что было в моей жизни.
Мы столкнулись с Мишей совершенно случайно, когда я приехала в город поступать в институт. Я остановилась у старшей сестры и как раз возвращалась после прогулки в парке. Жизнь в городе казалась мне сумасшедшей, но прекрасной. Все куда-то спешили, даже гуляя в парке, как-то торопливо шагали по дорожкам, размахивая руками. Но эта суета будто бы была наполнена самой жизнью. И я то и дело улыбалась, полной грудью вдыхая воздух города.
Мишу я заметила еще издали. Сердце забилось, как бешеное при виде его лица, выхваченного из толпы. Понадеявшись на то, что он меня не заметит, я собралась было пройти мимо. Но он тут же окликнул меня:
— Таня?!
Под звуки ударов собственного сердца я обернулась и проговорила:
— Здравствуй, Миша.
Миша молча смотрел на меня, и я уже хотела просто пойти дальше.
— Подожди. Можем мы поговорить?
— О чем? Я вообще-то спешу, — соврала я.
— Я хотел извиниться за свое поведение в ту нашу последнюю встречу. Я просто ополоумел от ревности. А вообще мне нужно было больше доверять тебе и не слушать посторонних людей.
— Каких людей?
Мы отошли в сторонку и остановились возле арки, ведущей во двор какого-то дома. Когда Миша произнес следующее признание, он не смотрел мне в глаза, разглядывая носки своих ботинок.
— В тот день, когда мы с тобой впервые целовались возле моей машины, лишь только ты ушла, ко мне подошла какая-то женщина.
«Молодой человек, — качая головой, произнесла она, — как же вам не стыдно? Вы вроде бы уже взрослый, работаете водителем, а так себя ведете!».
«Что вы имеете в виду?» — спросил я.
«Всем известно, что эта девушка, которая только что целовалась с вами- девица легкого поведения. Она не стесняется водить дружбу сразу с несколькими парнями и при этом не видит никаких границ. Даже в стенах школы парни ее тискают по углам!»
Я конечно, возмутился и почти накричал на нее, посчитав обычной немолодой сплетницей. Но перед тем, как уйти, она сказала:
«Поверьте, я знаю, о чем говорю. Я являюсь классным руководителем Тани. И мне не раз приходилось краснеть за нее на педсоветах».
— Это правда? Алла так и сказала обо мне? — потрясенно спросила я.
— Я не знаю, как ее звали, она не представилась. Но это все ерунда. Я не должен был верить ей на слово. Нужно было самому во всем разобраться. А я повел себя словно ревнивый осел.
— Миш, там и правда был один случай, когда Алла «краснела» за меня в учительской.
Я рассказала Мише обо всем. И о Витьке, и о том нашем с ним единственном поцелуе. А еще рассказала то, что Алла увела из семьи моего отца. И поэтому отношения у нас с классной руководительницей довольно сложные.
Выслушав мои слова оправдания, Миша задумчиво молчал. Тогда я с горечью в голосе произнесла:
— Я пойду, Миша, меня ждет сестра.
Не скрою, мне было ужасно обидно от того, что Миша поверил в слова Аллы и даже не обсудил со мной это. Получалось, что в его глазах я была распутной девкой. А изменить подобное мнение о человеке довольно непросто.
Я уже сделала несколько шагов по направлению к проспекту, когда Миша догнал меня. И остановившись, преградил мне путь.
— Тань, прости меня, умоляю! — произнес он. — Я просто слишком сильно люблю тебя! Наверное, мои чувства к тебе и помешали мне рассуждать здраво. Никогда больше я не поступлю так с тобой, ты только поверь мне!
На его лице было написано такое раскаяние, что я невольно улыбнулась.
— Важно, чтобы ты верил мне, — прошептала я, глядя прямо в любимые глаза.
Потом мы целовались под бетонным сводом. И спешащие мимо люди окидывали нас неодобрительными взглядами.
— Среди бела дня по подворотням целуются! — проворчала какая-то старушка, проходя мимо нас.
— Простите, мы с женой просто давно не виделись! — весело проговорил ей в ответ Миша. И взяв меня за обе руки, спросил, — ты выйдешь за меня?
В родной поселок я вернулась уже счастливой невестой. Страшно хотелось пойти к Алле и высказать все, что я о ней думаю. Но я решила не омрачать собственную радость бесперспективными разборками с бывшей моей учительницей.
Мама и Савелий, как раз только-только отправились в кино, как в дверь неистово застучали. Едва я открыла дверь, как в дом влетела растрепанная Алла Ивановна.
«На ловца и зверь бежит!» — успела подумать я, как Алла заорала во все горло:
— Где он? Говори!
Алла вбежала сначала в одну комнату, потом во вторую.
— Кого вы ищете? — со смехом наблюдая за ней, спросила я.
— Отец твой где?
— Откуда я знаю?
— Не ври! Он сюда ползает, мне это известно!
— Приползал, как-то на коленях, да только мы его тут не ждали уже, — усмехнулась я. — А что же вы, Алла Ивановна, так плохо за мужиком смотрите? Он теперь наученный. И от вас неровен час сбежит к какой-либо молодухе.
— А ты-то чего такая довольная? Думаешь, самая умная нашлась?!
— Так уезжаю я, Алла Ивановна. И замуж выхожу за Мишу, за того парня, которому вы «всю правду» обо мне изволили сообщить. Откуда в вас столько злобы, не пойму?
— Откуда, говоришь? Да что ты знаешь о женской доле, соплячка ты малолетняя?! Тебе не понять, каково это, когда муж тебя бросает в полном рассвете твоих бабьих сил! И представить ты не можешь, как холодны ночи, проведенные в одинокой постели! А тут ты молодая, красивая. И целуют тебя так, что аж дух захватывает! А мне точно такой же поцелуй, как раз накануне ночью снился, только для меня-то это было во сне!
Алла закрыла лицо руками и зарыдала. Я смотрела на эту несчастную женщину и понимала, что нет во мне желания ни жалеть ее, ни тем более мстить ей.
— Идите домой, Алла Ивановна, — устало сказала я, — теперь у вас есть кому согревать вашу постель длинными ночами. Постарайтесь сохранить то, что вам досталось, пускай и нечестным путем. Не изводите моего отца своей ревностью и своими интригами. Тогда, возможно, вы еще будете с ним счастливы. Для счастья вовсе не обязательно примерять на себя чужую любовь. Гораздо надежнее хранить свою собственную.
Отняв руки от лица и посмотрев на меня волком, Алла выскочила за дверь. После этого мы больше никогда не встречалась с ней. Еще до нашей с Мишей свадьбы Алла Ивановна и мой отцом уехали куда-то на север.
Вот только спустя полтора года мой отец вернулся в родные края. Так и не сложилась у них семейная жизнь с Аллой Ивановной.
Долгое время ни я, ни мои сестры и брат не желали общаться с отцом. Но постепенно обида на отца стала проходить. Первой, кто стал часто видеться с отцом, была моя старшая сестра. И вот она впоследствии и рассказала нам о том, как отец сошелся с Аллой. Когда моя классный руководитель пригласила отца для беседы по поводу поведения его дочери. Она во время разговора ни с того ни сего в буквальном смысле набросилась на него с поцелуями. Страсть настолько захлестнула женщину, что она даже начала расстегивать свое платье, оголив бюст. Несмотря на то, что Алла никогда не нравилась отцу, ни как женщина, ни как учитель, он не смог устоять и уже в тот же вечер пришел к Алле в дом.
Остаток своей жизни отец прожил один и постоянно винил себя за проявленную тогда слабость. Тяжелее всего, я считаю, ему было наблюдать за тем, как счастлива была наша мама с новым ее мужем Савелием. Но с Савелием отцу было никогда не сравниться. И он это прекрасно понимал, поэтому и не лез в их жизнь.
Всю эту давнюю историю я вспомнила вовсе неслучайно. Несколько дней назад в одной из телепередач, таких, где любят трясти грязное белье наших сограждан, героиня передачи обвиняла во всех тяжких грехах знакомую мне Аллу Ивановну — заслуженного учителя России.
Женщина в прямом эфире утверждала, что Алла Ивановна когда-то разрушила семью ее матери. Мать героини передачи, по ее словам, так и не смогла оправиться после этого удара и всю оставшуюся жизнь болела.
Журналисты постарались и взяли-таки интервью у восьмидесяти шестилетней Аллы Ивановны. Узнать в этой старушке, что смотрела на меня с экрана телевизора мою бывшую учительницу, было крайне сложно. Но это точно была она.
Отвечая на вопросы журналиста, Алла то оправдывалась, то явно хамила. Публике на потеху, надо полагать. Алла Ивановна изо всех сил поливала грязью главную героиню передачи и ее несчастную мать. В конце ее речи ясно прозвучало слово «вертихвостки», что вызвало у меня печальную улыбку. После этого я просто переключила канал.
Удивительно, но некоторые самые отвратительные человеческие черты, такие как зависть, ненависть и самолюбие, живут в людях до самой их смерти. И даже на смертном одре человек не хочет признать собственные грехи и продолжает винить во всем других. И при этом тот же человек удивляется, отчего так желанные им счастье и любовь обошли стороной его злосчастную судьбу. Вот и Алла Ивановна, несмотря на свой почтенный возраст, так ничего и не поняла в этой жизни.
Автор: Юферева С.
#рассказы #психология #мотивация
Следующая публикация
Комментарии 6