Предыдущая публикация
"Тайга" – автор повести Петр Проскурин
«Все началось с того, что в диких, малообследованных Медвежьих сопках исчез почтовый самолет с трехмесячной зарплатой рабочих леспромхозов и других предприятий верховья Игрень-реки. Поиски с воздуха ничего не дали.
Иван Рогачев большой, здоровый мужчина 35 лет находился дома один. Его жену отправили на самолете в областную больницу. Когда жена заболела, Рогачев взял отпуск, и теперь делать ему было нечего, и он решил пойти на пару недель в тайгу. Он не спеша собрался, написал 2 письма жене и рано утром тронулся.
В начале второй недели запас продовольствия уменьшился вполовину, пора было думать о возвращении. Тайная мысль, которую он гнал от самого себя – найти останки разбившегося самолета – казалась теперь смешной посреди этого бесконечного безмолвия. Он отправился в обратный путь. Вдруг у него появилось какое-то предчувствие. Он пробежал немного назад и остановился, как вкопанный – его лыжня пересекала другой чужой след. Рогачеву до невозможности захотелось размотать эту загадку. Он решил потратить на это день и пустился в путь.
Он окончательно утвердился, что эта чужая лыжня связана с исчезнувшим самолетом. Еще издали он увидел место крушения. Куски искореженного железа и изуродованные до неузнаваемости два трупа. Он исследовал место, стараясь все запомнить, потом вырыл в снегу яму, положил туда останки погибших и завалил валежником. Сверху он приладил длинный шест с тряпкой. Деньги он искать не стал, понял – бесполезно.
Погоню Горяев почувствовал на третьи сутки. Он жил одиноко, работал бухгалтером. И вот теперь у него за спиной в рюкзаке 10 тысяч, остальное (он даже боялся представить эту цифру) надежно упрятано в известном ему одному месте. Надо затаиться, выждать. Ну а потом он поживет в свое удовольствие. Ему сверкнула сумасшедшая удача.
Наутро, уже приготовившись встать на лыжню, Горяев замер: он уловил далекий, может за километр или два, скрип снега, потом он увидел человеческую фигуру и определил, что его преследователь высок и молод. Каменея лицом, Горяев почувствовал пальцами затвор винтовки. Он выступил из расщелины, повел мушкой, ловя левую сторону спины незнакомца. Он выстрелил раз и другой, но незнакомец проявил удивительную прыть, понесся зигзагами и влетел, пригнувшись, в таежную глухомань. Горяев бросился в другую сторону.
Рогачев стал двигаться осторожнее, с внутренней готовностью столкнуться в любую минуту с неожиданностью. А Горяев был уверен, что его преследователь теперь отвязался и собирался хорошо отдохнуть. Он остановился у высокого гольца, похожего на вставшего на дыбы медведя. Пятясь задом, Горяев старался рассмотреть вершину. И вдруг скользнул по косому склону и полетел вниз. Снег внизу спас его. Очнувшись, он увидел каменные отвесные стены, а вверху отверстие в слое снега. Разгребая снег, Горяев нашел сучья и поленья, развел костер. Через какое-то время он услышал голос, вскочил и отозвался.
Рогачев бросил ему веревку и помог выбраться. Не теряя времени, он стал разводить костер и варить мясо.
- Я вот тебя кормлю, пою, - сказал Рогачев, - а ты меня чуть на тот свет не отправил.
- Не отправил же, что об этом поминать, - ответил Горяев. – Случайно вышло, от неожиданности. Ты прости меня.
- Я у тебя затвор вынул, уж не посетуй, - сказал Рогачев. – А то, думаю, второй раз не промахнется.
- Послушай Рогачев, давай разделим эти деньги.
Они переночевали, а на утро Рогачев уложил свой рюкзак и сказал:
- Прощай, покуда, а богатство свое при себе оставь. У меня своя дорога, у тебя своя. Вот тебе твой затвор.
Дорога домой была еще долгая, припасов совсем не осталось, и Рогачев почувствовал слабость. Но ему повезло, он встретил небольшое стадо оленей и подстрелил одного. Теперь мяса у него было много. Но случилась другая беда. Он увидел далекое небо и его цвет сразу встревожил его. Надвигалась буря.
Рогачев уже собрался идти, как вдруг из-за деревьев появился Горяев, он еле шел, тяжело опираясь на винтовку. Можно бросить этого непрошенного товарища и уйти, думал Рогачев, оставить ему еды, но он знал, что не сделает этого. Он соорудил шалаш, перетащил туда Горяева, у него были отморожены руки и лицо, последние 3 дня он ничего не ел. Потом у него начался жар, он стал бредить. Отошел Горяев только на четвертые сутки.
Буря стихла. Рогачев разделил все припасы на две части, собрал свой рюкзак.
- Ну вот, прощай Горяев Василий. Теперь ты дойдешь.
Горяев достал туго набитый кисет, бросил его к ногам Рогачева:
- Иван, освободи меня от них, ради бога.
- Сам себя нагрузил, сам и освобождайся. Нагадил, убирай за собой сам.
Рогачев встал на лыжи и, не оглядываясь, пошел.
Следующая публикация
Нет комментариев