Для каждого человека, который помнит и дорожит тем,
что он родился в России, есть в году несколько дней, наполненных особыми мыслями и чувствами - одновременно светлыми и печальными.
Это "пушкинские" дни: день рождения поэта 6 июня,
лицейская годовщина 19 октября.
И еще - 10 февраля. В этот день в 1837 году Василий Жуковский, выйдя на улицу из квартиры Пушкина и окинув полными слез глазами притихшую многотысячную толпу на набережной Мойки, произнес вошедшие в историю слова: "Солнце нашей поэзии закатилось".
... В дом 12 на набережной Мойки после дуэли на Черной речке привезли смертельно раненого Пушкина. Узнав о дуэли, сюда стали съезжаться взволнованные друзья: поэт В. А. Жуковский (который когда-то подарил юному Пушкину свой портрет с надписью "Победителю-ученику от побежденного учителя"), супруги Вяземские, М. Ю. Виельгорский, П. А. Плетнев. Все они до самой смерти Александра Сергеевича находились в его доме, отлучаясь лишь на самое короткое время.
Весть о дуэли быстро разнеслась по столице. С раннего утра встревоженные горестною вестью люди начали стекаться на набережную Мойки, к дому 12. Передняя и зала в квартире в течение всей болезни Александра Сергеевича постоянно были заполнены знакомыми Пушкину и совершенно незнакомыми людьми.
Они беспрестанно спрашивали у докторов о ходе болезни. Несмотря на мороз и сильный пронизывающий ветер, толпа людей загораживала на большом расстоянии все пространство на набережной, к крыльцу было невозможно протиснуться. Друзья Пушкина даже были вынуждены обратиться в Преображенский полк, и у крыльца для установления порядка поставили часовых.
В толпе стоял, стиснув зубы, темноглазый гусарский офицер Михаил Лермонтов. Не вытирая катившихся по лицу слез, всматривался в окна пушкинской квартиры высокий студент Иван Тургенев.
К дверям пушкинской квартиры приходили жители Петербурга всех сословий. По воспоминаниям очевидцев, какой-то старичок говорил с удивлением: "Господи, Боже мой! Я помню, как умирал фельдмаршал, но такого не было!"
Время смерти поэта - 2 часа 45 минут пополудни - всегда показывают часы, и по сей день хранящиеся в его мемориальной квартире.
В годовщину гибели Пушкина петербуржцы приходят во двор дома на Мойке, 12.Здесь звучит музыка, зажигают свечи, читают стихи.
В 2 часа 45 минут наступает тишина...
Этот обычай зародился сразу после революции.
Первыми пришли сюда поэты Серебряного века, в том числе Анна Ахматова и Николай Гумилев, вскоре расстрелянный.
Ещё при жизни Пушкина сложилась его репутация величайшего национального русского поэта. Пушкин рассматривается как создатель современного русского литературного язык.
Творчество Пушкина получало самые разные оценки: некоторые буквально боготворили его, более же консервативные современники возмущались излишней, как им казалось, вольностью шуток и сюжетов.
Если полицейский шпион Фаддей Булгарин сравнивал голову Пушкина с «побрякушкой, набитой гремучими рифмами», то Герцен, например, считал, что «русская литература не могла без него обойтись».
«Пушкин был призван быть первым поэтом-художником Руси, дать ей поэзию, как искусство… Стих Пушкина, вдруг как бы сделавший крутой поворот в истории русской поэзии, явивший собою что-то небывалое, не похожее ни на что прежнее, — этот стих был представителем новой, небывалой поэзии.
Если бы мы хотели охарактеризовать стих Пушкина одним словом, мы сказали бы, что это по превосходству поэтический, художественный, артистический стих, — и этим разгадали бы тайну всей поэзии Пушкина», — писал литературный критик Виссарион Белинский.
«Пушкин был в ту эпоху для меня, как и для моих сверстников, чем-то вроде полубога. Мы действительно поклонялись ему», — указывал в своих воспоминаниях классик русской литературы Иван Тургенев.
"Наша память хранит с малолетства веселое имя "Пушкин"
- так начал когда-то Александр Блок свою знаменитую речь на вечере, посвященном 84-й годовщине со дня смерти Пушкина.
..............."Это имя, этот звук, - продолжал Блок, - наполняет собою многие дни нашей жизни. Сумрачные имена императоров, полководцев, изобретателей орудий убийства, мучителей и мучеников жизни. И рядом с ними - это легкое имя - "Пушкин". Пушкин так легко и весело умел нести свое творческое бремя, несмотря на то, что роль поэта - не легкая и не веселая: она трагическая...".
Блок был прав. Действительно, Пушкина в жизни непрестанно преследовали беды. Многолетняя ссылка, невозможность выехать за границу, гибель друзей, скептическое отношение сильных мира сего, интриги, безденежье, огромные долги и, наконец, мучительная смерть от полученного на дуэли ранения...
Пушкин умер в полном развитии своих сил и бесспорно унес с собою некоторую великую тайну. И вот мы теперь без него эту тайну разгадываем.
Пушкин есть явление чрезвычайное и, может быть, единственное явление русского духа, сказал Гоголь. Прибавлю от себя: и пророческое… И никогда ещё ни один русский писатель, ни прежде, ни после его, не соединялся так задушевно и родственно с народом своим, как Пушкин. Пушкин как раз приходит в самом начале правильного самосознания нашего, едва лишь начавшегося и зародившегося в обществе нашем после целого столетия с петровской реформы, и появление его сильно способствует освещению темной дороги нашей новым направляющим светом. В этом-то смысле Пушкин есть пророчество и указание. <…>
Да, без сомнения, поэты Европы имели великое влияние на развитие его гения, да и сохраняли влияние это во всю его жизнь. В европейских литературах были громадной величины художественные гении – Шекспиры, Сервантесы, Шиллеры.
Но укажите хоть на одного из этих великих гениев, который бы обладал такою способностью всемирной отзывчивости, как наш Пушкин.
И эту-то способность, главнейшую способность нашей национальности, он именно разделяет с народом нашим, и тем, главнейше, он и народный поэт
. Самые величайшие из европейских поэтов никогда не могли воплотить в себе с такой силой гений чужого, соседнего, может быть, с ними народа, дух его, всю затаённую глубину этого духа и всю тоску его призвания, как мог это проявлять Пушкин.
Александр Пушкин "Я памятник себе воздвиг нерукотворный..."
Духовное завещание поэта и гениальное предвидение бессмертия
истинной поэзии.
Я памятник себе воздвиг нерукотворный,
К нему не зарастёт народная тропа,
Вознесся выше он главою непокорной
Александрийского столпа.
Нет, весь я не умру — душа в заветной лире
Мой прах переживёт и тленья убежит —
И славен буду я, доколь в подлунном мире
Жив будет хоть один пиит.
Слух обо мне пройдёт по всей Руси великой,
И назовёт меня всяк сущий в ней язык,
И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой
Тунгус, и друг степей калмык.
И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокой век восславил я Свободу
И милость к падшим призывал.
Веленью божию, о муза, будь послушна,
Обиды не страшась, не требуя венца,
Хвалу и клевету приемли равнодушно
И не оспаривай глупца.
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 1