Предыдущая публикация
ОДИНОЧЕСТВО.
11)
Через два дня после приезда Жени, в выходной день, Даши, Галя и Женя после обеда долго сидели на кухне и беседовали. Маленький Тумэнка спал в своей кроватке, Доржо сидел за компьютером в своей комнате, так что никто им не мешал.
-Женя, ты уже взрослый человек, ты сама будешь решать, с кем встречаться, где жить, - начал Даши, - но мне, то есть нам, хотелось бы знать, кто твой избранник, откуда.
-Да, папа, я как раз за этим и приехала. Я не буду ходить вокруг да около, - Женя немного помолчала. – Папа, тетя Галя, я выхожу замуж.
Даши посмотрел на дочку в упор и вдруг улыбнулся:
-Ты совсем повзрослела, дочка. А мне все казалось, что тебе еще рано, что ты еще у меня маленькая девочка. Ну и, кто твой избранник? Кто захватил в полон сердце моей единственной дочери?
-Фуу, как пошло, – скривилась Женя. – неужели нельзя просто спросить, кто мой любимый человек?
-Кто же твой любимый человек?- спросил Даши уже серьезно.
-Мой любимый человек наш земляк, зовут Радна. Он тоже учится в нашем институте. А познакомились мы в Москве, куда я ездила с подругами на экскурсию. Кстати, он тоже выпускник, закончил институт.
-А где он сейчас? – спросила Галина. – Сдается мне, что еще что-то хочешь сказать. Глаза прямо так и светятся.
-Да, вы правы, мама Галя, - вырвалось у Жени. – Ой, простите, вырвалось. -Доченька, хорошая моя, - Галя подошла и обняла Женю, - я так об этом мечтала. Продолжай называть меня так, пожалуйста.
-Хорошо, мама Галя, - отозвалась Женя и тут раздался звонок в дверь. -Я же ему сказала, жди, пока я позову, вот нетерпеливый, - Женя встала и пошла открывать дверь.
-Он что, приехал к нам? – шепотом одновременно сказали друг другу Даши и Галя. –Так у нас ничего не готово.
-А готовить ничего не надо, - появилась в дверях Женя. –Радна, проходи, познакомься. Это мои родители, папа, мама Галя.
В комнату, смущаясь и краснея, вошел парень среднего роста, довольно симпатичный.
-З-здравствуйте. Меня зовут Радна, я…, я…, - Радна никак не мог договорить до конца.
-Жених вашей дочери, - подсказала ему Женя.
-Даши Мункуевич, - протянул ему руку Даши.
-Галина Андреевна, - последовала его примеру Галя.
-Ну вот и познакомились. Раднашка, проходи, садись, -Женя подтолкнула жениха в комнату, а сама шмыгнула на кухню.
-Женя, дочка, а ты не могла нас заранее предупредить? – с укоризной сказала Галина. – Я бы приготовила что-нибудь вкусненькое.
-Вот именно поэтому я и не стала предупреждать, - отозвалась Женя, - если бы я сказала, то вы бы не спали всю ночь, жарили-парили, наготовили бы, как на Маланьину свадьбу. А мы не хотим ничего такого. Тем более, Радна уже все принес.
-Что? Как? – родители вскочили с дивана и побежали на кухню, где Женя доставала из объемистых пакетов продукты.
-Вот курочка – гриль, мясо по - французски, вот фрукты, овощи, салаты, вино, шампанское и торт, - перечисляла Женя, -что еще надо, да?
-Ой, как неудобно, что мы, сами не могли приготовить? - засуетилась, захлопотала над столом Галина. – Ну, Женька, ну ты даешь. Человек в первый раз в гости пришел и со своими продуктами. Позор!
-Ну какой позор, мама Галя? Вы вчера работали до полуночи, сегодня вот отдыхаете. Наконец, у вас один - единственный выходной в месяц, который наконец-то совпал. И готовил Радна не один, ему сестры помогали, они тоже здесь живут.
-Так вы здесь познакомились? – спросил Даши.
-Нет, папа, это мы потом выяснили все, - засмеялась Женя.
-Так это еще хуже. Будущие сваты готовили для нас стол. Стыдобища, где такое бывало? – Галина раскраснелась от возмущения. – Я что, безрукая какая, не могла сама накрыть на стол?
-Не ругайте, пожалуйста, Женю, - попросил Радна, - это я попросил Женю. Дело в том, что это все приготовил я. Я люблю готовить, и, чтобы произвести на вас впечатление, я вызвался приготовить для всех нас ужин.
-Ндаа, молодой человек, довольно необычный способ понравиться, - пробурчал Даши. - Могли бы и потом продемонстрировать нам свои кулинарные способности.
-Что вы набросились на сестру и Радну? – появился Доржик с Тумэном на руках и тут же встал на защиту сестры, - давайте лучше знакомиться и есть. Пахнет вкусно. А как на вкус, сейчас узнаем. Давайте накроем на стол все вместе и быстрее сядем, поедим.
Все как-то быстро успокоились, и через полчаса вся семья дружно поедала вкусные блюда. Так семья Даши приняла в свои ряды Радну, еще одного члена семьи.
Через два месяца, жарким сентябрьским днем, играли свадьбу Радны и Жени. Они заказали банкет в ресторане города Улан-Удэ, пригласили гостей, и большая бурятская свадьба на 300 гостей загудела, запела-заплясала.
После свадьбы молодые вернулись в Санкт-Петербург, Даши с семьей уехал обратно в Монголию, а у стариков жизнь продолжала идти в прежнем русле: дом, хозяйство. Только в последнее время Солбон Будаевич начал прихварывать. Дари Гармаевна с тревогой наблюдала за мужем. Было видно, что он слабеет, уже не было той силы. Поработает немного, потом садится отдыхать. Дари Гармаевна уговаривала мужа лечь в больницу, пройти хорошее обследование, но муж отказывался наотрез:
-Не переживай ты так, Дариша. Ничего у меня не болит, просто силы уже не те. Не забывай, что я уже далеко не мальчик, уже за семьдесят. А к врачам пойдешь, больше изнервничаешься. Вспомни Марию Бадиевну. Как она плакала после похода по больницам. Наверно, больше из-за этого она так быстро и сдала. Все болезни от нервов, не зря говорят.
Дари Гармаевна вспомнила Марию Бадиевну. Она работала учительницей в школе. Ей было немногим за сорок, когда у нее обнаружили сахарный диабет. Узнав о болезни, она испугалась, села на строжайшую диету, начала ограничивать себя во всем: не ела жирное, соленое, копченое, ела отварные овощи, фрукты, куриную грудку, вареную рыбу. Она похудела, помолодела. При повторной сдаче анализы оказались хорошими, сахар почти пришел в норму. С тех пор прошло несколько лет. А в последнее время сахар перестал снижаться, хотя она и соблюдала диету. Сказалась, видимо, нервная работа. К тому же начало побаливать сердце. Мария Бадиевна опять начала ходить по врачам. Как-то она зашла к ним вся в слезах. Солбон Будаевич тут же снял с нее пальто, посадил за стол, принес горячего чая, а Дари Гармаевна начала ее успокаивать.
-Что случилось, Мария Бадиевна? Что-то с детьми? С мужем? – встревоженно спросила она, когда та немного успокоилась.
-Нет, с детьми и с мужем, слава богу, все хорошо, - начала женщина, а потом опять заплакала. – Сейчас, я немного успокоюсь.
Солбон Будаевич и Дари Гармаевна накормили гостью, после того, как она успокоилась. А потом Мария Бадиевна начала свой рассказ:
- Я сейчас хожу по врачам, это какие – то круги ада. Запись к любому врачу почти на месяц вперед. Все забито заранее. Повторно, через одного, врачи отказываются принимать, мол, только по записи теперь. А как запишешься, если бабушки еще за месяц вперед все заняли? В этом месяце запишешься к эндокринологу, потом в следующем к кардиологу, анализы сдаешь еще через неделю, и так далее. О каком лечении может идти речь? В больницу чтобы лечь, говорили женщины в очереди, надо всех врачей пройти, все анализы сдать. Это же форменное издевательство над больными людьми. -А сегодня? Сегодня надо мной просто издевались, честное слово. В последнее время чувствую себя очень плохо, сахар все время высокий, 10-13 держится, слабость, сердце бьется часто-часто. И одышка, все время одышка, без ингалятора уже никуда не хожу, - взволнованно рассказывала женщина. – Так вот, неделю назад была у терапевта, попросила дать направление на анализы. А сегодня утром сдала кровь, и сахар - 21. Я была в шоке, никогда сахар не поднимался до такого уровня. И состояние было очень плохое. Меня всю трясло, пот градом, слабость, наверное, давление поднялось. Я еле доползла до кабинета эндокринолога, чтобы они мне оказали какую-то помощь, а меня выгнали. Да, натуральным образом выгнали. Там сидела новый врач -эндокринолог, женщина – бурятка, которая даже глазом не моргнула, когда я попросила о помощи. Она даже на меня не посмотрела, не спросила, что меня беспокоит, продолжала беседовать с другой пациенткой. Тогда я обратилась к медсестре с просьбой измерить давление, помочь как-то. И знаете, что она мне заявила, эта медсестра, даже не двигаясь с места?
-У вас сколько сахар? 21? Ну, с таким сахаром еще никто не умирал, не мешайте работать. Записывайтесь через горячую линию на прием и приходите. -Я им говорю, меня запишут только на месяц вперед, а я нуждаюсь в помощи сейчас, но мне показали на дверь. Тогда я пошла к заведующей, но ее не оказалось на месте. Другой врач, русская женщина, к которой я обратилась за помощью, провела меня обратно в кабинет к эндокринологу. Я обрадовалась, пошла за ней, но эндокринолог ей заявила, что видит меня в первый раз. И примет меня только после того, как я приду к ней со всеми анализами. А как она могла она меня видеть, если работает совсем недавно? Раньше – то на ее месте другая сидела. Но медсестра-то меня знает, я же ведь не первый год состою на учете. Но и она сделала вид, что меня не узнает. Я им сказала, что давно состою на учете, но без толку, они меня выгнали во второй раз. Даже не спросили фамилию, не посмотрели, состою ли я у них на учете. Не попытались мне помочь никоим образом. И что мне оставалось? Проливая слезы, я поплелась вон. Я еле дошла до остановки. По дороге долго думала, как врачи так наплевательски могут относиться к своим обязанностям? Ведь они же работают с больными людьми! Как могут заниматься лечением больных такие бесчувственные, бессердечные люди? Что им стоило измерить мне давление, дать посидеть немного, прийти в себя, сказать доброе слово. Я бы успокоилась, наверно, мне бы полегчало. Конечно, не все такие врачи у нас, есть много и хороших врачей, которые с участием относятся к больным. Но попадаются и такие. Это же не врачи, а…. Даже и слова-то не подберешь. Сволочи, одним словом!
Супруги тогда сильно переживали за нее. Болезнь такая, что нельзя волноваться, а тут сами врачи доводят пациентов. Просто возмутительно! А Солбон Будаевич начал плохо спать по ночам, все о чем-то думал. Дари Гармаевна конечно знала, о чем он думает.
-Ты вот не спишь ночами, переживаешь за сына, за внука, я все понимаю. Но себя тоже поберечь надо, - говорила Дари Гармаевна.
Они иногда навещали сына Солбон Будаевича. Кроме расстройства, ничего эти поездки не приносили. Но Солбон Будаевич не мог не ездить к сыну, он всегда беспокоился за него. Они нагружали сумки деревенскими гостинцами и ехали в город. Чаще всего им открывалась знакомая картина: грязная, заплеванная квартира, всюду бутылки, окурки и толпа местных выпивох. Увидев Солбона Будаевича, тут же на него накидывались соседи:
-Когда же это все кончится, когда же они налакаются этой водки и сдохнут? Живем, как на пороховой бочке, каждую ночь не спим, боимся, как бы не устроили пожар, не порезали кого эти забулдыги. Повлияйте на них, вы же отец, в конце концов.
А что мог ответить им Солбон Будаевич:
-Как я могу повлиять на взрослых людей? Я сколько им предлагал продать квартиру, переехать к нам в деревню. Лечь на лечение, наконец. Но они не слушаются меня. Это же не дети, чтобы можно было приказать, наказать, отвести за ручку.
Если Саша с женой были в невменяемом состоянии, они оставляли гостинцы и уезжали домой. В редкие дни, когда сын с невесткой бывали трезвыми, Солбон Будаевич пробовал говорить с сыном, но бесполезно. Сашка обычно обещал «завязать», клялся-божился, но потом все опять шло по-старому. Дари Гармаева видела, что муж очень переживает из-за сына, по поводу своего бессилия как-то повлиять на него. С невесткой говорить было бесполезно, она сразу начинала скандалить, или, того хуже, реветь, размазывая слезы по грязному, немытому лицу:
-Забрали единственного сыночка мово, че ж мне не пить-то? Материнское сэрдцэ тоскует, болит, из-за этого и пью.
Возвращаясь домой, Солбон Будаевич начинал принимать таблетки горстями, чтобы успокоиться. В такие дни Дари Гармаевна старалась развлекать его, как могла. А еще Солбон Будаевич очень тосковал по внуку, Бореньке, с которым его разлучили много лет назад. Первые годы он переписывался со сватами, но потом связь прервалась. Все отправленные им письма приходили обратно с пометкой «Адресат выбыл». Поняв, что связь с внуком потеряна, Солбон Будаевич окончательно пал духом. Тогда Дари Гармаевна попросила Женю и Радну помочь с поисками Бори.
И вот как-то летом в дверь громко постучали. Супруги ждали приезда любимой внучки и зятя, все было готово заранее, поэтому нисколько не удивились. Но вместе с Радной и Женей в дом вошел незнакомый молодой парень. Дари Гармаевна подумала, что это родственник зятя, но Солбон Будаевич неожиданно отстранил ее и крепко обнял юношу.
-Боренька, внучек! Никто не мог сдержать слез, видя трогательную встречу деда и внука. Солбон Будаевич всхлипывал, слезы ручьем текли из глаз. Боря поначалу держался, но потом тоже дал волю чувствам. После он рассказывал: -Я же совсем не помню вас, дедушка. Правда, деда с бабой читали мне ваши письма, показывали фотографию. А потом мы переехали в другой город, и я закрутился-завертелся. Не писал вам. Да и, честно скажу, и не вспоминал сильно. А тут встретился с вами, и в груди что-то ворохнулось. Спасибо Радне и Жене, что смогли разыскать меня. Теперь-то я не потеряюсь, дедушка.
Внук гостил три недели, и Солбон Будаевич прямо на глазах помолодел. Он ходил с внуком на рыбалку, по грибы и ягоды, иногда просто бродили по лесу. Вечерами часами просиживали в беседке, не могли наговориться, делясь своими новостями. Дари Гармаевна была рада приезду внука не меньше мужа, все старалась помягче уложить, повкуснее накормить Борю.
-Ой, бабушка, я же растолстею на таких деликатесах, - пыхтел Боря каждый раз после еды. – Вы изумительно готовите, просто пальчики оближешь. Оторваться невозможно. А Дари Гармаевна гладила его по голове, обнимала и целовала. Как-то втроем они собрались и съездили к родителям мальчика. Это поездка не принесла ничего хорошего. Узнав, что перед ними сын Боря, оба, как всегда пьяные, обняли сына и начали реветь. Еле-еле их успокоили, накрыли на стол, сели. Но разговор не получился. Они начали нести какую-то околесицу, и в конце концов оказалось, что Боря должен их обеспечивать. Мать, Наталья, кричала, что он неблагодарный сын. Они, мол, его родили, воспроизвели на свет белый, а он их бросил, живет, в ус не дует, что родители бедствуют. А потом попросили денег на «опохмелку». Боря дал им денег, и мать с отцом побежали в магазин. А они собрались и поехали домой. Больше они не говорили об этом, будто и не было той поездки. Через три дня Боря улетел домой. Солбон Будаевич тосковал по внуку, часами рассматривал фотографии, которые они сделали летом. И разговоры были только о Боре. Дари Гармаевна понимала тоску мужа и охотно поддерживала разговор о внуке.
А через три месяца умер сын Солбона Будаевича, Сашка. Сгорел от водки. Солбон Будаевич и Дари Гармаевна взяли на себя организацию похорон. Невестка так и не «просыхала» все дни. Напившись, рыдала, вопила часами, а потом засыпала. Солбон Будаевич очень нервничал, видя пьяную невестку, но что он мог поделать? После похорон они вернулись домой и в тот же вечер Солбон Будаевич слег. На уговоры лечь в больницу он отказывался наотрез. Дари Гармаевна вызвала врача, она назначила уколы. Дари Гармаевна сама колола мужа, научилась еще в молодости. Вскоре ему полегчало. И Боря, молодец, остался верен своему слову, часто звонил деду. После разговора с ним Солбону Будаевичу становилось лучше.
Наступил Новый год. Супруги готовились к празднику, накрыли праздничный стол. Гостей не ждали. Дети и внуки уже поздравили их с праздником. Только Боря почему-то не звонил, но оба надеялись, что он обязательно позвонит и поздравит. В десять часов они сели за стол, собираясь проводить старый год. И тут им послышался звук подъехавшей машины. Стукнула калитка, распахнулась дверь и вошли Боря и….Наташа, невестка Солбона Будаевича.
И что удивительно, Наташа выглядела вполне прилично, трезвая, хорошо одетая. Только глубокие морщины, мешки под глазами выдавали ее. Солбон Будаевич и Дари Гармаевна посадили гостей за стол, начали угощать. Они ни о чем не расспрашивали гостей, ожидая, что они сами расскажут. Наевшись, Боря заговорил первым: -Я хотел сделать вам сюрприз. Месяц назад мы с бабушкой и дедушкой приехали в Улан-Удэ, поместили маму на лечение. А потом я поехал обратно, сдал сессию и вернулся опять. За это время баба с дедой привели в порядок квартиру, купили кое-какую мебель.
--Так вот, я увожу маму с собой. Вернее, мы увозим. А вам предлагаем занять свою квартиру. Все-таки легче в городе, воду, дрова таскать не надо. Согласны? Я вам и ключи привез. Можете переезжать в любое время. Боря подошел к дедушке, обнял его. Затем прижал к груди бабушку и протянул ей ключи от квартиры.
-Спасибо вам большое за дедушку. Если бы не вы, не знаю, как бы он жил. Я вам очень благодарен, - сказал он, обнимая ее.
Старики были тронуты до глубины души. Особенно расчувствовался Солбон Будаевич. А потом все успокоились и начали праздновать. Наталья не пила, но веселилась вместе со всеми. Украдкой глядя на нее, старики радовались, что она послушалась родителей и сына, наконец-то взялась за ум. А от квартиры они отказались.
-Зачем нам квартира, нам недолго осталось. Мы тут будем доживать, в деревне. Здесь все привычно, под рукой. А квартиру ты сдай или продай, если не собираешься возвращаться в родной город. На этом и порешили. На следующий день гости уехали, им надо было возвращаться домой. На прощание Солбон Будаевич стиснул внука в объятиях и долго не хотел отпускать его.
-Внучек, Боренька, будь счастлив. И не забывай, пожалуйста, нас. Пиши, звони, мы очень будем скучать по тебе. И будь счастлив, пусть у тебя все будет хорошо.
Он, плача, обнимал и целовал внука. Он обнял и Наташу, но не так, как внука. А когда они отъехали, долго стоял и смотрел им вслед. А через три недели его не стало. Умер он тихо, во сне. Утром Дари Гармаевна встала, затопила печку, приготовила завтрак и пошла будить мужа. Включив в спальне свет, она собралась окликнуть его, но вдруг почувствовала непонятную тревогу. Она подбежала к мужу, повернула его. Но он уже не дышал.
Дари Гармаевна тосковала по мужу, без него жизнь как бы остановилась. После похорон все разъехались по домам, жизнь шла своим ходом, а для нее будто остановилась, ничто не радовало, ничего не хотелось. Одиночество давило на нее, душило, особенно по ночам, слезы беспрерывно катились из глаз. Все, все напоминало ей мужа. Ей постоянно слышался его голос, все время казалось, что вот откроется дверь и он войдет с охапкой дров, или с ведрами, полными воды. А потом улыбнется и попросит поесть. Это было невыносимо. Сердце обливалось кровью. Днем было немного легче, забегали соседи, сваты, подруги. Каждый день звонили дети, внуки. Она немного отвлекалась, а вот по ночам было тяжело. Несчастная женщина долго ворочалась на кровати, потом вставала, садилась за стол и подолгу рассматривала портрет мужа. Она жаловалась ему, иногда укоряла за то, что он оставил ее. И плакала, плакала, плакала.юю
Теперь она понимала, почему в свое время тетя Зина с таким удовольствием приняла ее в дом вместе с маленькой дочерью. Даши и Галя, Женя и Радна настойчиво звали ее к себе. Им не хотелось оставлять ее одну. Но Дари Гармаевна не захотела оставить свой дом, где прожила всю жизнь. А они не могли переехать к ней. У них были свои дела, заботы, а главное, работа. А что бы они стали делать в деревне? Все рабочие места заняты. Да и Дари Гармаевна и слышать не хотела, чтобы из-за нее дети и внуки меняли привычный уклад жизни. У Радны и Жени родилась дочка, которую назвали Саяной. Дари Гармаевна была очень рада рождению правнучки. Но даже ради нее она не согласилась на переезд. Она чувствовала, что силы покидают ее и не хотела быть обузой молодым.
-Помру, так похоронят меня в родной земле, - думала женщина бессонными ночами. - А я не буду им мешать. У молодых – своя дорога, своя жизнь. Так пусть они будут счастливы!
И поздно ночью, выбившись из сил, она наконец засыпала. А во сне она видела Саяну, мужа Солбона, и ей казалось, что они не покидали ее, что продолжают жить рядом с ней. Она была счастлива во сне, звонко смеялась и радовалась, видя близких ей людей… А утром, открыв глаза, с грустью понимала, что это был всего лишь сон, что она опять одна… КОНЕЦ.
Следующая публикация
Комментарии 23
ЖИЗНЕННЫЙ РАССКАЗ. БЛАГОДАРЮ АВТОРА.