Искусство индийских куртизанок уникально, аналогов ему в мире больше нет - чем-то ему подобен независимый образ жизни образованных греческих гетер с их поклонением божествам в античных храмах, а в чём-то оно схоже с мастерством развлекавших пением, беседой и танцами японских гейш, вот только загадочное искусство индийских куртизанок намного мистичнее и древнее…

«Невеста города»
Искусство индийских куртизанок берет своё начало в древней традиции нагарвадху, распространённой в некоторых частях Древней Индии минимум за тысячу лет до н.э. Нагарвадху почитались как королевы или воплощённые на земле богини, хотя на самом деле они были куртизанками. Простые люди могли наслаждаться их божественным искусством танца и пения, однако ночь с нагарвадху была доступна только избранным - цена была настолько высока, что позволить ее себе могли только короли, принцы и высшая знать.
Для любой женщины считалось честью быть нагарвадху, поэтому за этот титул соревновались самые красивые женщины города. Сохранились сведения о двух знаменитых нагарвадху Древней Индии: одной была городская куртизанка, в доме которой останавливался даже Будда - женщина неземной красоты Амрапали, легенды и исторические сведения о которой собрала и описала в своём романе «Vaishali Ki Nagarvadhu» индийская писательница Ачарья Чатурсен. Другой легендарной нагарвадху была куртизанка Васантасена, описанная индийским королем-писателем Шудракой в древней санскритской драме«Мриччхакатика» («Глиняная повозка») во втором веке до н.э.
Ганика: райское наслаждение
В индийской «Камасутре» - возможно, самой древней книге об искусстве любви (3 в. н.э.), упоминается шестьдесят четыре вида искусств, которыми должна владеть ганика: среди них пение, танцы, рассказывание историй, декорирование и даже архитектура. «Артхашастра» - древнеиндийский политический и экономический трактат, описывал обучение ганик как важное вложение государства. Сам термин «ганика», по одной из версий, произошёл в индоевропейском языке пали, и означает «принадлежащая людям». С санскрита же «ганика» так и переводится — «куртизанка», однако это слово обозначает так же и сакральное дерево в Манидвипу - место, где пребывает прекрасная Богиня со своей свитой (текст «Девибхагавата-пураны»). Поэтому, возможно, изначально искусство ганик было сакральным. Как бы там ни было, в древнеиндийском сборнике Законов Ману (2-1 вв. до н.э.) термин «ганика» упоминается уже постоянно.
Сохранился и древний индийский трактат для ганик «Сад Услады» (7 в. н.э.), написанный самой известной за всю историю Индии ганикой Расикой. Ее любовь невозможно было купить ни за какие деньги - она сама выбирала себе мужчин. Однако, мудрец Ватсьянна в «Камасутре» говорит о том, что деньги для прекрасных ганик - главное. В трактате он описывал, что богатая прибыль куртизанок идёт на сооружение храмов, садов и дарение тысяч коров брахманам» - из этого можно увидеть, насколько богатыми могли быть ганики. Как правило, они имели постоянного возлюбленного, с которым заключали временный союз - до той поры, пока мужчина был в состоянии содержать ее. Ганики были элитой куртизанок и были доступны только высшей аристократии.
В ведическом тексте «Махабхарата» куртизанки разделяются на царских и городских. Из трактата «Артхашастры» известно, что надзор за городскими ганиками осуществлял специальный чиновник, собиравший с них налог в размере двухдневной выручки. Царские куртизанки, по сути, были наложницами правителя, однако, от женщин гарема их отличало то, что у куртизанок с ведома царя могли быть и другие клиенты. Размер платы за ночь с прикреплённой ко двору ганикой часто не уступал жалованию царских сановников. Ганики отличались изысканной красотой и были самыми образованными женщинами своего времени. Многочисленные красавицы-куртизанки с опахалами при царской колеснице или паланкине часто упоминаются при описании придворных церемоний и увеселений. Этих прекрасных дев до сих пор можно увидеть на знаменитых росписях пещерных храмов и монастырей Аджанты. Подчас блистательная куртизанка была центром культурной жизни города, предметом гордости горожан, восхищения и зависти иноземцев.
Увы, изысканное искусство ганик начало постепенно приходить в упадок с мусульманским завоеванием Индии, начавшимся в 10-12 веках.
Таваиф: повелительница господ
Поклонники изысканных удовольствий жили и в мусульманской Индии. Для удовлетворения их возвышенных потребностей в прекрасном в крупных городах - в основном, на севере Индии, существовали целые кварталы, где жили танцовщицы - хорошо образованные и воспитанные в лучших традициях куртизанки, которые ко всему прочему могли развлечь пением и поэтическим искусством. Таваиф - так называли индийских куртизанок с шестнадцатого века. Сам термин произошел от арабского слова «та’иф» — «двигаться по кругу», «делать круговые движения». И, действительно, их отточенная техника танца катхак завораживала мужчин - в танце таваиф были классически строги и изысканны. Их костюм был скромен, и не открывал ничего, кроме лица, рук и ступней ног. В песенном репертуаре куртизанок были классические лирические песни ливани, а североиндийский музыкальный стиль - хаял и традиция тхумри вообще обязаны своим расцветом таваиф. При этом большинство куртизанок были подлинными знатоками и ценителями классической персидской поэзии. Таваиф самого высокого статуса - дередар, вращались только в кругу высшей аристократии и при дворе раджи.
Обитали таваиф обычно в крупных мусульманских городах - таких, как Дели, Лакхнау, Дакка, Лахор и т.д. Жили они в «веселых» кварталах под присмотром «главной таваиф» - куртизанки «на пенсии», которая следила за порядком в квартале, обучением девушек и отбором юных дарований. Часто туда попадали девочки, краденные из состоятельных аристократических семей. Когда девушка заканчивала обучение, ей давали звучное прозвище и выводили в свет. Начинающей таваиф предоставлялась комната в доме хозяйки, где она принимала своих гостей. Куртизанка могла начать независимое существование, если с годами ей удавалось накопить достаточно денег, чтобы выкупить свою свободу. Но иногда выкуп хозяйке мог заплатить какой-нибудь богач, присмотревший красавицу еще при ее первом выходе в свет.
Таваиф были очень богатыми женщинами, потому что состоятельные ценители их искусства платили куртизанкам очень щедро. Содержать таваиф считалось крайне престижным, поскольку добиться ее внимания мог только очень умный и состоятельный человек. Официально куртизанки не могли выходить замуж, но их покровители часто жили с ними, как с жёнами. Наиболее принятой формой союза с таваиф был разрешенный шариатом временный брак - мута, дававший ее детям социальный статус и права наследства. Если же ребенок рождался вне брака, то девочка обязательно становилась таваиф, а мальчик - танцором или музыкантом. Однако часто мужчина мог настолько сходить с ума от куртизанки, что официально узаконивал отношения с ней - например, махараджа Ранджит Сингх в 1802 году женился на таваиф Моран Шаркар, сделав ее королевой Пенджаба.
«Они так легкомысленны, что хоть жизнью для них пожертвуй, им это покажется пустяком, — повествует о куртизанках Лакхнау великий индийский писатель Хади Мирза Русва. - А уж переменчивы они до того, что, казалось бы, никто не способен этого взнести; однако поклонники все терпят. С ними девушки обращаются прямо убийственно, а те добровольно приносят себя в жертву».
Однако куртизанка должна была вести себя так по этикету - если добродетелями жены были самоотречение, покорность и верность, то достоинства таваиф должны быть прямо противоположными: она должна была быть капризной, надменной и изменчивой.
Кроме того, уровень куртизанки оценивался именно теми жертвами, на которые ради нее шёл мужчина - строгий повелитель женской половины дома. За его пределами он становился рабом таваиф, и гордился этим.
Однако, несмотря на все это, положение куртизанки в индийском обществе считалось очень низким. Украденную девочку, становившуюся таваиф, ее семья считала умершей. Кроме того, мысль о нищете преследовала таваиф всю ее жизнь. Если куртизанке не удавалось выйти замуж, то наиболее предприимчивые из них открывали свои дома куртизанок, но большинство, теряя красоту и покровителей, оказывались в глухих закоулках Лакхнау. Многие из куртизанок жертвовали своё состояние какой-нибудь мечети, и до конца жизни замаливали там свои грехи.
Аннексия феодальных княжеств Британией в 1856 году, казалось, уничтожила институт таваиф, однако он продолжал существовать в изменившемся виде, перекочевав в театры Дакки и Бомбея, а затем - и в индийский кинематограф. Именно таваиф привнесли в кино изящный лакхнаусский стиль и светлую грусть об утраченной «обители счастья». А сегодня внучки презираемых ранее таваиф превратились в превосходящую богатством и популярностью все остальные круги индийского общества элиту кинозвёзд.
Девадаси: «божья рабыня»
Самых загадочных храмовых танцовщиц девадаси отнести к куртизанкам можно с трудом - если ганики и таваиф были свободными женщинами, живущими за счёт своего искусства, то девадаси себе не принадлежали - их душа принадлежала богу, а тело - храму. «Рабыня бога» - так переводится слово «девадаси» с санскрита - эти девушки посвящали себя служению божеству в храме до конца своей жизни. В Древней Индии их также звали йогини, басави, паравати. О девадаси рассказывается в ведическом (религиозном) тексте «Махабхараты», и упоминается в двух надписях на пракрите в гроте Рамгарх гор Виндхья, датируемые 2 веком до н.э.
Частью ежедневного ритуала почитания божества в храме (пуджи), помимо подношения еды, цветов и благовоний, омовения и одевания их статуй, было услаждение божеств песнями и танцами, что и было обязанностью девадаси - они исполняли для богов сакральные храмовые танцы, известные сегодня как Бхаратнатьям и Одисси. Скульптурами и барельефами танцовщиц в характерных для Одисси позах украшены храмы тантрической традиции — например, храм Йогини в Хирапуре. Многочисленные изображения танцовщиц обнаружены и при раскопках буддийского храма Ратнагири (6-9 век). В то время штат Орисса стал крупным центром поклонения Шиве, поэтому, вполне естественно, что танец стал одной из форм поклонения ему, так как Шива сам считается величайшим танцором. Священные духовные писания Агамы (ок. 2 в. до н.э.) превозносили девадаси как важную часть утончённой сакральной задачи пробуждения Шакти и преображения этого процесса в осязаемый опыт для верующих.
Самые большие храмы с девадаси располагались в Южной Индии, где количество храмовых танцовщиц достигало нескольких сотен. При этом девадаси имели очень высокий статус в индийском обществе, считаясь воплощением божества, и почитались наравне со жрецами-браминами. Более того, изначально «жёнами бога» становились женщины аристократического происхождения. Их родители жертвовали девочку в храм для обретения благосклонности богов или во исполнения обета, а также, если ребёнок был зачат при неблагоприятном расположении звёзд. В дальнейшем в храмы попадали сироты или девочки из многодетных неблагополучных семей. Девадаси не могли выходить замуж, но они часто жили как жены со своими покровителями, которые могли быть только из высшей касты брахманов - часто это были их гуру, исполнявшие с ними тантрические ритуалы и почитавшие девадаси как богиню. При этом девушка никогда не становилась для такого мужа домохозяйкой, продолжая совершенствовать своё искусство. Своих детей от брахманов они также обучали искусству сакрального пения и танца.
Отношения девадаси с «чужаками» (пилигримами) были табу, и даже индуисты в храме не имели права заговаривать или прикасаться к девадаси. Ну а как же тогда знаменитая храмовая проституция, которой девадаси «прославились» на весь мир? Указанные выше ритуалы служения девадаси как танцовщиц в храмах были описаны в ведических источниках, появившихся гораздо позже существования матриархата. Сама же сакральная проституция появились из культов плодородия и поклонения Богине-Матери и была освящена особыми знаниями, уходившими в глубокую древность, известными сегодня как тантра. Считалось, что мужчина, вступавший в сексуальный контакт с посвящённой Богине-Матери женщиной, познавал божество через неё и также получал посвящение. Эта традиция сохранилась до наших дней на юге Индии как культ Йеламмы, покровительницы многих храмов, известных сохранившимися там обрядами сакральной проституции. Поэтому, можно лишь предполагать, что в древности это явление со служением девадаси Богине-Матери существовало во многих храмах, но с появлением Вед тантра стала привилегией лишь избранной высшей касты, что модно видеть на примере общения девадаси с храмовыми жрецами.
С другой стороны, становиться обычными проститутками девадаси были вынуждены с начавшимся мусульманским завоеванием Индии - именно с ним связан упадок индуистских храмов 10-11 веков, начавшийся сначала на севере, и постепенно распространившийся в Южной Индии. Храмы теряли своих покровителей-королей и становились беднее - это обрекало храмовых танцовщиц на нищету и занятие проституцией. Девочек из бедных семей их родители уже не просто отдавали, а продавали в храм, где корыстолюбивые жрецы использовали их для обогащения храма и продавали тому, кто больше заплатит. Традиционных ведических храмовых танцовщиц становилось все меньше и меньше.
Ситуация усугубилась в конце девятнадцатого века с приходом английских колониалистов-христиан, которые начали ожесточенную кампанию против храмовых танцев. Примкнувшие к ним индийцы, с одной стороны, стали великими реформаторами, а, с другой - подавили наиболее эротичные и сексуально свободные аспекты женской культуры, тем самым сделав индийское общество более сдержанным и консервативным.
Так девадаси, почитавшиеся раньше как воплощение божественности, стали считаться в индийском обществе бесстыдными проститутками, а в 1988 году вообще были объявлены вне закона. Индусы позабыли, что когда-то гордились своей древней священной традицией, называя храмовых служительниц девадаси нитья сумангали — «вечносчастливыми невестами»…