Впервые услыхав или прочитав уважительное обращение к солдату – Сан Саныч, можно представить себе бывалого такого воина, лет сорока, не меньше, высокого и широкоплечего, и непременно с залихватски закрученными усами. Ну, и конечно, у которого вся грудь в орденах. Так вот, Сан Саныч Колесников стал солдатом, когда ему было всего 12 лет. Почтительное имя среди боевых друзей он приобрёл благодаря своим подвигам и своему упрямому стальному характеру.

А в 60-х годах на основании очерка С.С. Смирнова и воспоминананий самого разведчика Колесникова А.А. вышел художественный фильм "Это было в разведке".Скорее всего многие из вас видели этот фильм. Если вы поворошите осколки памяти, то обязательно вспомните очень душевную песню, которую в фильме исполняли солдаты на привале. Это была песня о юном соколёнке. Её мелодия звучала на протяжении всей киноленты и завершала её. Становилось понятно, что соколёнком был отважный парнишка-солдат – главный герой фильма.

И второй осколок памяти – это смешная поговорка, которую постоянно повторял командир разведчиков. Его прибаутка звучала необычно: «Вот такие пироги с котятами!». Ну а теперь всё по порядку....

* * *

В марте 1943-го москвич Саня Колесников сбежал со школьных уроков и отправился на фронт. Ему удалось забраться в товарный поезд, в вагон с прессованным сеном. Добравшись почти до самого фронта, Саша встретил танкиста Егорова, который после госпиталя возвращался в свой полк. Мальчишка рассказал ему выдуманную очень грустную историю о том, что его отец тоже танкист и сейчас воюет на фронте, а маму он потерял во время эвакуации и остался совсем один. Сержант Егоров расчувствовался и привёл пацана к своему командиру. Но тот ни в какую не желал принимать мальца в ряды Красной Армии, приказал накормить, уложить спать, а утром отправить в тыл.

От горькой обиды Сашка чуть не расплакался. Он всю ночь думал как ему быть, и под утро, когда все спали, выбрался из блиндажа и стал пробираться в лес. Он хотел напроситься в другую воинскую часть. И вдруг произошёл налёт вражеской авиации. Немецкие самолеты стали бомбить позиции наших войск, и взрывной волной мальчишку отбросило в огромную воронку.

И вот тут произошло то, что навсегда изменило судьбу Саши Колесникова. Просто невероятное совпадение с последующим первым героическим поступком в его жизни. Наши зенитчики подбили один бомбардировщик, он задымил и стал падать. От горящего самолёта отделился пилот-парашютист и приземлился… прямо на Сашку. Купол парашюта накрыл обоих. Когда лётчик увидел мальчика, то стал доставать пистолет.

Сашка изловчился и бросил ему в глаза горсть земли. Немец на какое-то время потерял зрение и стал стрелять вслепую. Вдруг, на помощь мальчишке примчался сержант Егоров. Завязалась борьба. Крепкий немец стал душить русского солдата…

И задушил бы, если бы не Саша Колесников. Он поставил очень весомую точку в этой борьбе – взял в руки камень и грохнул им фашиста по голове. Когда связанного пилота привели к командиру полка, тот спросил сержанта Егорова: – Кто взял «языка»? И тот гордо ответил: – САШКА!

Вот так в двенадцать лет Александр Колесников был зачислен сыном полка – в 50-й полк 11-го танкового корпуса. И получил свою первую боевую награду – медаль «За отвагу», которую ему вручил командир перед всеми бойцами.

Солдаты сразу полюбили Сашу за его смелость и решительность, а также за какую-то, не по годам, взрослую серьёзность. Особенно этот независимый парнишка приглянулся полковым разведчикам, и они переманили его в свои ряды. Он с огромным удовольствием отказался от прогулок штабного рассыльного в безопасном тылу и перешёл в подразделение, которое каждый день рисковало своими жизнями.

В начале своей службы Сашка дважды ходил в разведку во вражеский тыл, причем оба раза с заданием справился. Правда, в первый раз чуть не выдал нашего радиста, которому нёс новый комплект электрических батарей для рации.

Встреча была назначена на кладбище. Позывной – утиное кряканье. На кладбище Сашка добрался ночью. Представьте себе жуткую картину: глубокая чёрная ночь, кресты, зловещая тишина, многие могилы разворочены снарядами… От страха юный боец стал громко крякать. И раскрякался так усердно, что не заметил, как сзади подполз наш радист, который зажал Сашке рот ладонью, и прошептал: - Сдурел, парень? Где же это видано, чтобы утки ночью крякали?! Спят они по ночам!

Тем не менее, задание было выполнено. После ещё нескольких удачных походов по вражеским тылам сына полка все стали с уважением называть Сан Санычем.

* * *

Летом 1944 года Сан Саныч Колесников совершил удивительные подвиги, которые иным взрослым подготовленным диверсантам не под силу. Судите сами.

В июне 44-го 1-й Белорусский фронт начал подготовку к наступлению. Сашу вызвали в разведотдел корпуса и представили лётчику-подполковнику. Воздушный ас с большим сомнением взглянул на мальчугана, но начальник разведки перехватил его взгляд, а потом заверил, что Сан Санычу вполне можно доверять, дескать, он уже давно «стреляный воробей».

И тогда лётчик рассказал, что фашисты недалеко от Минска готовят мощный оборонительный заслон. Где-то в густом лесу поблизости с линией фронта у них спрятана секретная железнодорожная ветка, а также крупная база, на которой разгружается военная техника и боеприпасы. Авиационная разведка не может ничего обнаружить, потому что всё очень хорошо замаскировано. В тыл к немцам забрасывались опытные парашютисты-разведчики. Но они с задания не вернулись. Эту таинственную ветку железной дороги необходимо уничтожить. Но сделать это вовсе не просто. Вся надежда была на паренька, который мог сыграть роль местного деревенского жителя. Вот поэтому Сашку и позвали в разведотдел корпуса. Ему поручили очень важную задачу – в течение трёх дней найти хорошо замаскированную секретную ж/д ветку и обозначить место её расположения. Надо было развесить на деревьях куски белой ткани. Для этого идеально подходили старые простыни и наволочки.

Сан Саныча переодели во всё гражданское и дали тюк постельного белья. Получился подросток-беспризорник, меняющий бельё на продукты. Он долго пробирался лесом вдоль основной железной дороги. Каждые 300-400 метров попадались парные патрули. К концу второго дня, изрядно вымотавшись, Сашка задремал и чуть не попался. Он очнулся от сильного пинка. Два полицая обыскали его, перетрясли весь рюкзак. Обнаруженные несколько картошин, кусок хлеба и сало тут же отобрали. Захватили также пару наволочек и полотенец с белорусской вышивкой. На прощанье пригрозили: – Убирайся, щенок, пока мы тебя не пристрелили!

К счастью, полицаи не вывернули карманы наизнанку. Тогда бы случилась беда: на подкладке кармана куртки была напечатана топографическая карта с расположением железнодорожных станций.

В начале третьего дня поисков Сашка понял, почему не вернулись парашютисты-разведчики, о которых говорил лётчик-подполковник. Он наткнулся на их мёртвые тела. Советские диверсанты были уничтожены патрулями...

Но вот, наконец, Сашке повезло – он заметил военный эшелон, загруженный танками, который медленно свернул с основного пути и скрылся между деревьями. Вот она, загадочная ветка! Гитлеровцы замаскировали её отменно – она была полностью укрыта специальными сетями. Ночью Санька забрался на верхушку дерева, которое росло у стыка секретной ветки с основной магистралью, и развесил там первую простыню.

К рассвету шустрый мальчишка вывесил постельное белье еще в трёх местах, обозначив таким образом квадрат для бомбёжки. А последнюю точку «украсил» собственной рубашкой, привязав её за рукава. Она развевалась на ветру, как флаг. На том дереве юный разведчик просидел долго. Он с нетерпением ждал шум мотора в небе и очень боялся уснуть.

Наш самолёт-разведчик появился в срок. Немцы его не трогали, чтобы не выдать себя. Самолёт Ла-5 долго кружил вдалеке, затем прошёл над Сашкой, развернулся в сторону фронта и покачал крыльями. Это был условный сигнал, который означал: «Ветка засечена! Уходи! Будем бомбить!»

Сан Саныч отвязал рубашку и спустился с дерева на землю. Ну, не голым же к своим возвращаться! Отошёл всего на пару километров, услышал гул наших бомбардировщиков, и вскоре там, где проходила секретная ветка врага, полыхнули разрывы. Эхо канонады сопровождало Сашку Колесникова весь первый день пути к линии фронта.

Вот так, благодаря одному ловкому мальчишке враг понёс огромные потери.

* * *

Уничтожение замаскированной железной дороги и секретной базы противника стало только началом отважных приключений нашего героя в той его вылазке. Самое интересное, и самое трагическое у него было ещё впереди!

На следующий день Сашка вышел к реке и встретил на её берегу группу наших разведчиков-диверсантов, с которыми вместе переходил линию фронта. У них была важная задача – взорвать мост. Но они вот уже четвёртые сутки не могли этого сделать. Потому как переправа была окружена мощным тройным кольцом охранения. А реку под мостом контролировал сторожевой катер. По осунувшимся и встревоженным лицам бойцов Саня понял, что они не знают, как выполнить это сложное, практически невыполнимое, задание.

И тут, к месту «лёжки» разведчиков подошёл военный эшелон и стал сбавлять скорость. Этот состав был необычным: опломбированные вагоны сторожила усиленная эсэсовская охрана. Скорее всего, эшелон перевозил боеприпасы. Он остановился, пропуская встречный санитарный поезд. Автоматчики из охраны эшелона грубо нарушили караульный устав – они бросили свои посты и все дружно перешли на противоположную от наших диверсантов сторону – взглянуть, нет ли знакомых среди раненых в санитарном поезде. Этой потерей бдительности, совершенно неожиданно для всех окружающих, воспользовался Сашка Колесников.

Пронырливый дьяволёнок схватил взрывчатку и метнулся к составу с боеприпасами. Наши солдаты даже заматериться, как следует, вдогонку не могли – иначе немцы услышат. Проворный малец скрылся под вагоном – в подвесном угольном ящике. Спустя несколько секунд поезд тронулся и двинулся в сторону моста. Разведчики в кустах затаили дыхание и замерли в ожидании…

Когда колёса гулко застучали по настилу переправы, Сашка чиркнул спичкой и запалил бикфордов шнур. До взрыва остались считанные секунды. Колесников смотрел на горящий запальный шнур и думал: «А ведь меня сейчас в куски разорвёт!»…

Проезжая по мосту, Санька выбрался из ящика, проскочил между удивлёнными часовыми, и сиганул с большой высоты в воду! Отважный русский соколёнок совершил очень рискованный полёт. Охрана открыла огонь по плывущему мальчишке. Выстрелы часовых с моста перекликались с автоматными очередями эшелонных эсэсовцев…

И тут рванула взрывчатка. Вагоны с боеприпасами стали взрываться по цепочке. Огненный смерч поглотил и мост, и поезд, и охрану.

* * *

После благополучного прыжка с моста и невероятного подрыва эшелона, опасность, казалось бы, миновала. Но это было не так. Тут началось самое страшное в жизни юного героя.

Как ни старался Сашка отплыть подальше, его догнал сторожевой катер. Немцы схватили парня, затащили его в домик на берегу реки и стали допрашивать. Мальчишка молчал, и тогда нацисты стали его пытать. От боли он потерял сознание…

Сан Саныча Колесникова спасли разведчики. Они увидели, что он попал в руки охраны. Внезапно атаковав домик, красноармейцы отбили парня у немцев. Ворвавшись в здание, наши солдаты были поражены жестокостью фашистов. Случилось жуткое: озверевшие немцы распяли юного русского диверсанта – они прибили гвоздями его руки и ноги к стене у входа…

Сашку сняли со стены, завернули в плащ-палатку и понесли на руках к линии фронта. По пути разведчики наткнулись на вражескую засаду. Многие из них погибли в той схватке. Ещё несколько человек отдали свои жизни, прикрывая отход своих товарищей, нёсших раненого мальчишку. Последний, кого помнил иногда приходящий в сознание Саша – это был сержант по имени Василий. Он вытащил соколёнка из пекла последнего боя. В разрушенной избе сожжённой деревни они вдвоём прятались под русской печкой. А потом сержант Василий вышел за водой и едой, и попал в засаду…

Через некоторое время умирающего Сашу Колесникова обнаружили наши солдаты и отправили его в госпиталь.

В далёком Новосибирске Сашка лечился пять месяцев. А потом снова сбежал на фронт. Не долечившись. Хитрец уговорил няню-бабушку принести ему старую одежонку, чтобы «погулять по городу». Переоделся и опять удрал на войну.

Свой полк Сан Саныч догнал уже в Польше, под Варшавой. Для роли польского жителя он уже не годился – нужно было знать язык. Поэтому Сашку перевели из разведки в танковый экипаж. Он стал стрелком-радистом.

Однажды, во время переправы через Вислу, произошло удивительное: Саня совершенно случайно встретил того самого лётчика-подполковника, который направлял его на поиск секретной ж/д-ветки. Лётчик очень обрадовался: «Я тебя полгода разыскиваю! Слово дал: если живой, обязательно найду!» Танкисты отпустили Сашку в гости в авиаполк на одни сутки, и там он познакомился с пилотами, которые по его наводке разбомбили ту секретную ветку. Героя задарили шоколадом и даже покатали на самолётах. В завершение визита весь авиаполк построился, и Сан Санычу Колесникову торжественно вручили орден Славы III степени.

16 апреля 1945 года в Германии Саша подбил немецкий танк «Тигр». На перекрестке небольшого городка сошлись лоб в лоб два танка: наш и германский. Сан Саныч был за наводчика, выстрелил первым и попал немцу подкалиберным снарядом под башню. У врага взорвался боекомплект, и тяжеленная башня «Тигра» отлетела, как лёгкий мячик.

А вот 29 апреля немецкий фаустпатрон поджёг Сашкин танк. Весь экипаж погиб. В живых остался только Сан Саныч. И то, лишь потому, что за пару секунд до взрыва боеукладки механик-водитель схватил его за ноги и выкинул через передний люк. Сильно израненного Сашку доставили в госпиталь. Он очнулся только 8 мая. Госпиталь находился в пригороде Берлина Карлсхорсте, как раз напротив здания, где подписывали Акт о капитуляции Германии. Узнав об этом, раненые, не обращая внимания ни на врачей, ни на собственные раны, веселились, как могли: прыгали, плясали, кричали и обнимали друг друга. Пришедшего в сознание Сашку уложили на простынЮ и подтащили к окну, чтобы показать ему, как после подписания капитуляции выходит маршал Жуков. Это была ПОБЕДА!

В родительский дом на Беговой улице нашей столицы соколёнок вернулся летом 1945 года. На его гимнастерке красовались два ордена и пять медалей.

Сан Саныч Колесников прожил долгую жизнь. Он скончался в 2001 году в Москве, в возрасте 70 лет.