PARANORMAL ACTIVITY (мистический журнал)

В десятом классе нас директор попросил поработать некоторое время в школе вместо техничек. (Технички либо уволились, либо ещё какие-то причины отсутствия...) Здание старое деревянное, отапливалось дровами. Нам девчонкам нужно было принести воды для мытья полов, натопить печки... Дрова к печкам носили дежурные в каждом классе, и свои кабинеты в те девяностые годы мыли тоже они сами. Только в начальных классах дети пол не мыли и дрова не носили. Дело было осенью, тёмными вечерами. Пока печки топились, мы мыли коридоры, учительскую, директорскую. После мытья полов в целях экономии свет в коридорах мы выключали, оставляли только в учительской и прилегающем к ней коротком коридорчике у главного входа. Ещё одно крыльцо с отдельным входом было в начальной школе, но мы им не пользовались. Вот один раз я шла по коридору из крыла, где находились начальные классы, в коридор старших... Надо сказать, что половицы в некоторых местах скрипели, каждая по-своему. Ну так вот, иду я, слушаю скрип под ногами... вдруг позади в нескольких метрах слышу "повтор" скрипов... Впечатление такое, как будто за мной кто-то идёт на определённой дистанции... (А в этой школе во время войны находился тыловой госпиталь, а в одном из классов был морг...) Тут я внутренне напряглась и ускорила ход, торопясь поскорее дойти до освещённого места. Позади никого не было, но было страшно. Рассказала подругам. После этого стали включать свет, если нужно было идти в дальний коридор или шли вместе. Тоня П.

ТИРАН и ЖЕРТВА Рома дёрнулся и оглянулся. В очередной раз. Эдик уже и не удивился поведению друга. В комнате для свиданий царил полумрак - свет пробивался лишь через маленькое зарешеченное окошко под самым потолком. - Опять она чудится? - сочувственно произнёс Эдик. Рома склонился и полушëпотом ответил: - Братан, она мне не чудится. Вон она стоит, в углу. Смотрит. Рома указал в тёмный угол комнаты. - Ром. Хватит. Ты ещё себя винишь в том, что эту шалашовку грохнул? Она ж из тебя все соки выпила. Ну скажи, разве будет нормальная жена гулять от мужа? - А она была нормальная? - вдруг опустошённо произнёс Рома, - Я знал, какая она. Эдик вздохнул. В том, что произошло, была толика его вины. Ведь именно Эдику тогда пришла в голову мысль, какую женщину нужно брать в жены... *** Двумя месяцами ранее. Из протокола вскрытия: "На теле многочисленные ножевые ранения в количестве одиннадцати штук. Три поверхностные колото-резаные раны правого предплечья, глубокая резаная рана левого плеча, резаная рана правой щеки, колотая рана в левом верхнем сегменте брюшной полости, четыре колотые раны в области средостения и колотая рана в области сердца. Смерть наступила от проникающего ранения перикарда..." Мария отложила протокол вскрытия и потёрла глаза. Вчера с ней снова встречался Виктор, сводный брат убитой недавно собственным мужем Марины. В голове молодой начальницы следственного отдела крутился тот самый первый их разговор... - Мария Андреевна, только прошу, не бросайте это дело. Доведите до конца, там всё не так просто. Адвокат этого урода топит на аффект, понимаете? Виктор был поникшим и хмурым. Мария ещё не знала никаких подробностей, кроме тех, что рассказали соседи и мать обвиняемого. Они шли по промозглой улице и обсуждали дело, которое вела Мария. - Вы мне расскажете подробнее об их отношениях? Каким был брак Романа и Марины? Обвиняемый настаивает, что жена сама довела его до такого состояния своими изменами... - Я знаю, на чем он настаивает. К слову, он полгорода уже настроил на свою сторону. Точнее, не совсем он, а его мамаша, - в этот момент в выражении лица Виктора скользнула злость и решимость. "Как бы не натворил чего" - испуганно подумала Мария. Будто прочитав её мысли, Виктор натянуто улыбнулся: - Не беспокойтесь, я не являюсь подобием этого урода и не пойду никого запугивать ножом. - Виктор... Дело в том, что показания многих свидетелей говорят о том, что ваша сестра действительно не была образцовой супругой. Её поведение отличалось, скажем так... Некоторой пониженной социальной ответственностью. - Я знаю. Но разве это повод её убивать? - К этому можно притянуть аффект, - уточнила Мария... *** - Всё сидишь? - воспоминания прервал помощник Марии, Илья, внезапно вошедший в кабинет, - Опять дело этой шлëндры изучаешь? Да что там думать, дамочка таскалась, пока мужик денег зарабатывал, вот тот и не выдержал. По-минимуму дадут, учитывая двоих малолетних детей... - ...Которых он лишил матери, - закончила за Илью. Злость закипала в ней. - Нет, Илья, - вдруг резко сказала Мария, - Я буду ходатайствовать в суде на максимальном сроке наказания, а с органами опеки я лично проработаю возможность лишения его родительских прав. Кого вырастит из девочек этот монстр? Или не вырастит и прибьёт, если девочки не будут такими, как он хочет? Илья усмехнулся, сел за стол и закинул ногу на ногу. Он с удивлением таращился на начальницу и не верил своим ушам. - Мария Андреевна, в вас сейчас говорит феминистка, а не следователь прокуратуры. Дело слишком громкое, весь город на ушах... - Да, все дружно, по заказу семьи "невинного" убийцы поливают грязью убитую, в соцсетях идут баталии между мужчинами и женщинами на тему: "можно ли убивать гулящую жену", - Мария прищурилась и говорила чётко, с некоторой злостью, - А всё ли было именно так, как говорят обвиняемый и его семья? Такой ли он белый и пушистый, как из себя корчит? Ты ведь говорил с Виктором, братом убитой... *** А Виктор тем временем не сидел на месте. Он понимал, что все обстоятельства складываются так, что Роман может получить минимальный срок, выйдет по УДО и заберёт дочек сестры. Будет воспитывать их своими методами. Сердце щемило от боли. Да, следователь, которая вела, казалось бы, очевидное дело о бытовом убийстве, сочувствовала жертве, причём искренне, особенно когда узнала подробности, но ведь остальные свидетели могли сыграть решающую роль в вынесении приговора. А потому Виктор решился на отчаянный шаг. Он не мог иначе. Слишком поздно они нашли друг друга: Марина была внебрачной дочерью отца Виктора. Когда-то по молодости он вступил в случайную связь с женщиной маргинального образа жизни и от этой связи родилась Марина. Семья отца Виктора об этом не знала. Мать Марины пила, гуляла, таскала в дом мужчин, один из которых в конце концов надругался над тогда ещё четырнадцатилетней Мариной и это надломило девочку окончательно. Она бросила школу, уходила из дома, меняла сожителей, в каждом из которых отчего-то видела того самого, кто поможет ей вынырнуть со дна, и только ближе к тридцати познакомилась со своим будущим мужем, Романом. Ей думалось, что её кошмар на этом закончился. Одна за другой родились дочки, Варя и Соня, да вот только сказка довольно быстро и методично превращалась в психологический триллер... И Виктор об этом знал. Отец Виктора рассказал о Марине перед смертью - не мог уйти с таким грузом. Брат и сестра познакомились и подружились. Несмотря на некоторые особенности поведения, Марина оказалась доброй и чуткой и Виктор быстро привязался к сестре. Он был готов уже вытащить её из этих болезненных отношений и у него почти получилось. Но оказалось слишком поздно... ...В доме самой известной в городе ведьмы, бабушке Гали, царил полумрак. - Вы точно уверены, что поможет? - с надеждой спросил Виктор. - Поможет, поможет, сынок. Должно быть справедливости. Грешна была твоя сестра, да не грешнее того, кто её со свету сжил да деток без матери оставил. Её душа чище, чем кажется. Тута она. В комнате повеяло сквозняком. Мурашки пробежали по спине Виктора. - Марина, вызвали мы тебя не просто так. Раз пришла, значит Господь отпустил, дабы быть суду справедливому, дабы убийца твой не ушёл безнаказанным. Да детки твои чтобы росли с хорошим человеком, с твоим братом, а не с чëртом. Бабушка Галя на пару минут замолчала, будто внимательно слушая кого-то невидимого, а потом кивнула: - Я знаю, Марина. Тяжело тебе было, грешная душа. Да не грешнее ты убийцы, раз прибрал тебя Господь, а не диавол. Посему слушай. Бабушка Галина провела в воздухе ладонью и глухо затараторила: - Будешь видимой ты только мне и убийце своему, будешь ходить за ним по пятам, пока страх не заставит его рассказать всё, как было на самом деле, как мучил тебя и отчего убил... Чтобы по закону людскому и по закону Божию получил он то наказание, что заслуживает... Шторы заколыхались, склянки, банки на полках зазвенели. Даже качнулись подвешенные к потолку мешочки с травами. - Она ушла. К нему. Мучить его, как он её мучил. Господь сподобил ей спуститься, дабы вершить суд над убийцей. Теперь остаётся только ждать. - Почему вы на нашей стороне? - вдруг спросил Виктор. Бабушка Галя вздохнула: - Я же вижу, как всё было. Да и Марина мне рассказала вот. Горько мне, что зло притворяется добром и душегуб будет не наказан, как тому быть положено. Теперь только ждать. Не выдюжит он, признается, всё расскажет. Не сомневайся, сынок. Не каждый знающий-то стерпит, когда призрак на пятки наступает, а что говорить о простом человеке?.. *** Что-то вновь заставило Романа открыть глаза среди ночи. Сокамерники, с которыми он сидел в камере следственного изолятора, спали крепким сном. Но чувство, будто кто-то нависает над ним, было столь явным, что заставило Романа мгновенно проснуться. Над ним склонилась она. Её белое, полупрозрачное лицо выражало некую ехидность. Она не собиралась уходить. Она являлась всё чаще и чаще, всё чётче и чётче с каждым днём. Поначалу она в виде белесого тумана появлялась ночью, тихо стоя в углу, а затем обрела чёткий образ. Порезанная щека сочилась кровью, зелёное платье багровело размытыми пятнами. Теми самыми, которые образовались из ран, нанесённых ей Романом с помощью ножа. - Уйди!!! Уйди от меня!!! - пытаясь пошевелиться, промычал Роман, - Что тебе надо? - Прааавду! - она широко раскрыла рот, произнося это. Так широко, и ещё шире, что синюшная нижняя губа нависла над шеей, растягивая подбородок, а затем над грудью, над животом. Казалось, из зияющей дыры, в которую превращается её рот, на Романа смотрел сам дьявол... - А-а-а-а!!! Уйди, уйди, прошу!!! - истошно заорал Роман, дергаясь на койке. Она ушла. Но от крика проснулись сокамерники. Володя, пожилой рецидивист, специализирующийся на мошенничестве, рявкнул: - Слыш, фраер, ты достал уже! Мужики, давайте-ка ему расскажем, что нехорошо посреди ночи уважаемых людей будить... Глухие удары затихли только тогда, когда небо за зарешеченным окошком чуть посветлело. А наутро Роман передал охраннику, что хочет поговорить со следователем. *** К тому времени Мария уже собрала немного противоположной информации. Не той, что так тщательно преподносили ей Роман и его мать. Нашлись свидетели, которые слышали скандалы между Романом и Мариной, наконец заговорил мужчина, к которому когда-то пыталась уйти Марина от мужа. Айтишники более тщательно промониторили соцсети и переписки обвиняемого. Осталось только одно: чтобы он сознался, что убийство было тщательно спланировано и что моральный облик преступника отличается от того, который он так тщательно на себя натягивал. - У вас есть что добавить к своим показаниям, Роман Сергеевич? - с плохо скрываемым отвращением спросила Мария. - Да. Всё было немного по-другому, - выдавливал из себя слова Роман. - Немного? - Мария вскинула брови, - Немного - это ваши изначально целенаправленные поиски женщины, которая будет от вас зависеть во всех смыслах, причём вы так подробно смаковали, планировали это. Мы подняли все ваши переписки в сообществах так называемых антиженских организаций. Вы всегда ненавидели женщин и хотели лишь власти. Вы искали себе слабую, зависимую жертву, над которой могли бы изощрённо издеваться и доминировать. Марина появилась как нельзя кстати. Она полюбила вас, вы завлекли её, сразу же сделали так, что она забеременела, родила, а потом сразу же ещё раз забеременела, и так она попала в вашу власть. Без жилья, без образования, слабая, надломленная, психологически незрелая. Ежедневно вы тыкали ей, что вытащили её со дна жизни, прививали чувство вины и ущербности, которых у неё и без вас было хоть отбавляй. Вы её били. Есть свидетели. Били и приговаривали, что она заслуживает только пинков и кулаков, потому что она шл*ха и больше никому не нужна. Что вы её благодетель и она обязана подчиняться вам, делать всё, что вы прикажете. Вы её мучили физически и морально, измывались и обращались с ней, как с вещью. Она не изменяла вам, а пыталась уйти, отчаянно ища хоть кого-то, к кому сможет прибиться, ведь у неё ни жилья, ни образования, ни опыта работы толком нет. Зачем вы возвращали её, когда она от вас уходила к другим мужчинам? А затем, что вы не могли отпустить свою жертву, вам была необходима власть над ней. Вы манипулировали тем, что заберёте дочек, ведь она "никто", "грязь из-под ногтей" и "биомусор". Ваша ненависть и жажда власти, ваше садистское желание доминировать и унижать достигли апогея, когда из ниоткуда появился её брат. Вы испугались, что появился защитник и он может забрать у вас вашу личную вещь, вашу собственность, вашу рабыню и грушу для битья, коей являлась для вас Марина. И ведь действительно, брат помог ей выбраться от вас. Но вы вызвали её на разговор, пригласили домой для обсуждения, как быть дальше. Специально позвали. Раз уж вещь сломалась, раз вы лишаетесь права собственности над ней, то надо её уничтожить. Как только она зашла в квартиру, вы бросились на неё с ножом. Вас даже не остановило то, что с ней были дочки. Они видели, как вы хладнокровно, с кипящей ненавистью убиваете их маму. А Марина была хорошей мамой, несмотря на некоторую асоциальность и не самое примерное моральное поведение. Хотя, оно преувеличено. Она была просто слабой, забитой, несчастной, отчаянно ищущей таким своеобразным способом тепла женщиной. Но для вас она была ничуть не лучше табуретки. Роман слушал это, опустив глаза. Даже помощник Марии, Илья, застыл, раскрыв рот. Моральный монстр, которому ни в коем случае нельзя доверять воспитание дочерей. И который не заслуживает ни капельки снисхождения. - Да, всё так. Я готов подписать протокол именно с таким признанием. - Оно готово, - Мария протянула Роману лист бумаги, на котором она заранее напечатала всё то, что только что выкатила в эмоциональном монологе обвиняемому. Только от его лица, - Но мне всё же интересно, а почему вы передумали? Ведь теперь вам светит максимум и очень вероятно лишение родительских прав. Роман взял ручку, черканул, не читая, внизу свою подпись и, ухмыльнувшись, ответил: - Совесть замучила. Мария ухмыльнулась в ответ и крикнула: - Конвой! Уведите. Как только Романа увели, Илья сказал: - Ну и жесть. - Жесть, согласна. Мне страшно от того, что такие, как этот нелюдь, живут среди нас и прикидываются не просто нормальными, а даже этакими со всех сторон положительными персонажами. Гляди-ка, какой превосходный манипулятор. Даже будучи по факту убийцей, он сумел очернить жертву и максимально сделать себя несправедливо осуждённым. В соцсетях полощут Марину, мол, гуляла, так ей и надо, чего не хватало, вытащил со дна, неблагодарная женщина лёгкого поведения и так далее. Романа жалеют, говорят что так с этими бабами и надо поступать. Но что было с ней за закрытыми дверями, никто и не знает. Ну ничего, узнают. Новые обстоятельства будут обнародованы после вынесения приговора. Обязательно. А девочек будет растить Виктор. - Как думаете, Мария Андреевна, он доживёт до суда? - вдруг спросил Илья. Мария пожала плечами. Странное психическое напряжение обвиняемого, его трясущиеся руки и бегающие глаза прозрачно намекали, что вряд ли. Что-то заставит его сделать всё самому... Автор Светлана А. (Мистика)

Дело было чуть за полночь. Живем на первом этаже , окно спальни выходит на двор другого дома. Темно, тишина, я собираюсь спать, стелю постель, окно открыто на проветривание. И вдруг прямо под стеной громкий стук, словно по отмостке кто-то скачет, но... на двух ногах! Не бежит, не быстро идёт, а именно скачет, и весом это нечто немалое, и звук, как от копыт лошадиных. Никаких копытных животных у нас и близко нет, да и ход у них другой, собаку так не слышно. И главное - ощущение ужаса! Быстро захлопнула окно, зажгла свечу , прочитала Отче наш и легла в постель. Но ужас этот помню до сих пор. И окна стала закрывать до полуночи.. Лидия М.

Дед Евсей встал сегодня затемно, ещё до петухов. В простой холщовый мешок сложил краюху хлеба, пару яблок, подпоясался, взял в углу у двери свой посох и, подперев ворота, направился прямиком к лесу. Лето клонится к концу, нужно пополнить запасы трав и корешков целебных, ягод набрать. Зима длинная, а без трав своих какой же он знахарь? Идти было недалеко: избушка деда Евсея стояла особняком, на самом краю села. Дальше поле, а за ним - лес. Лес этот был для старика родным и привычным. Здесь, вдали от людей, он чувствовал себя легко, свободно, как дома. И неудивительно, с малых лет бабка его, Матрёна, брала маленького Евсейку с собой на сбор грибов, ягод, трав и кореньев. Знатной травницей была Матрёна, нынче уж мало осталось таких! Все свои знания передала она внуку, видя, как тянется он к непростой науке траволечения. Не жалела ни сил, ни времени, всему обучила,что сама знала и умела. - Вот не станет меня, Евсеюшка, - частенько наставляла она мальчонку, - Ты вместо меня станешь людям помогать. Плату никогда ни с кого не бери, что дадут сами, то и ладно! Людям всем помогай, никому не отказывай, нето пропадет дар! - Как это, когда тебя не станет, бабаня? - удивлялся маленький Евсейка, - Куда ж ты денешься? - Ну не вечная же я, соколик! - смеялась Матрёна, - Старая я уже, много лет прожила на свете, скоро придет мой срок. - И ты пойдешь к тяте и мамоньке? - с испугом спрашивал мальчик. - Да, милай, авось, встретимся с ними. - А я как же? Не бросай меня, бабаня, я не хочу оставаться один! Матрёна померла, когда Евсею исполнилось двадцать два. Молодой травник, как и обещал, продолжил ее дело, стал вместо нее помогать людям. Семьи так и не завел - всего себя посвятил знахарству. Жил один, на отшибе, как и полагается колдунам. Селяне его уважали и побаивались, лишний раз не тревожили. Так и жил Евсей, огород сажал, козочку держал. Житьем своим был доволен, не жаловался, все у него было. В благодарность за труды приносили ему люди и штаны, и рубахи, и лапти, и хлеб с пирогами - ни в чем нужды знахарь не знал. Большую часть времени проводил Евсей в лесу, за что селяне прозвали его Лешим. Он, и впрямь, был похож на лесного хозяина: крепкий, высокий, с длинной седой бородой, седыми же пышными кудрями и пронзительным взглядом ярко-голубых глаз из под густых насупленных бровей. Бабы даже детвору им пугали. Мол, коли будешь озорничать, заберет тебя Леший, утащит в чашу лесную. Он не обижался, только посмеивался добродушно. Пущай боятся, так жить спокойнее! Уже давно рассвело, когда дед Евсей, положив свой мешок, чуть не до верху наполненный целебными растениями, устало опустился на привал возле лесного родника. Он любил это место. Здесь ничто не нарушало девственной природной красоты, царил покой и умиротворение. Пополдничав хлебом и вдоволь напившись ключевой водицы, старик лег на душистую траву, намереваясь немного покемарить. Он закрыл глаза, с наслаждением потянулся... Вдруг до чуткого слуха деда Евсея донёсся какой-то странный звук. Он резко сел, насторожился. Звук повторился. Он был похож то ли на стон, то ли на плач. "Зверь какой в силок угодил? - подумал травник, - Пойти помочь?" Он подхватил мешок и начал осторожно пробираться на звук сквозь густые заросли малинника. Всхлипы становились все громче, все ближе. - Не зверь, - нахмурившмсь, пробормотал старик, - Никак, дитё! И правда, вскоре под деревом увидал он мальчонку лет пяти, босого, в одной рубашонке. Тот сидел, поджав озябшие ноги и опустив голову, и тихонько плакал. - Батюшки! - воскликнул Евсей, подходя ближе, - Эй, малец, ты откуда здесь? Ты чей будешь? Мальчишка поднял голову на голос. Глаза его округлились от ужаса. - Леший, леший! - заголосил он, что есть мочи, - Не тронь меня, чур, чур, пропади! - Не кричи, не Леший я! - рассмеялся Евсей и сделал ещё один шаг к насмерть напуганному пареньку. Тот, поняв, что бежать уже поздно, крепко зажмурился и прикрыл голову руками, словно ожидая удара. - Человек я, говорю тебе, не нечисть лесная! - присев рядом с найденышем на корточки, старик добыл со дна мешка яблоко, - На-ка, вот, смотри, что у меня есть. Мальчик осторожно приоткрыл один глаз. Увидев яблоко, он робко потянулся было к нему, но тут же отдернул руку. - Бери, не боись, голодный, чай! - подбодрил его травник, - Тебя как звать-то? - Иваном, - взяв, наконец, яблоко и тотчас откусив от него чуть ли не половину, пробормотал парнишка. - А я дед Евсей, вот и познакомились! - с жалостью глядя на оголодавшего ребенка, представился старик, - Тебя каким ветром в этакую чащобу занесло, Ваньша? Мальчишка, услышав вопрос, жевать перестал, нахмурился. - Меня мамка в лесу оставила, - грустно сообщил он, - Тятя помер, мамке тяжко одной было, а тут один ее замуж позвал. Да только без меня. Лишний рот, сказал, не будет кормить. А потом мы с мамкой пошли по ягоды, шли, шли... Долго. Присели отдохнуть. Я уснул, а проснулся - мамки нет. Ушла она. - Да как же ж это? - изумился дед, - Чтобы мать дитё свое сама, своими руками? Мальчонка молчал, но знахарь видел, как задрожали его губы - того и гляди, рвсплачется. - И давно ты по лесу бродишь? - Давноооо, - слезы, наконец, хлынули из глаз Ваняшки, - День, ночь и вот снова день. - Ох ты горе... - дед Евсей задумчиво погладил бороду, - Выходит, некуда тебе идти? - Выходит, так, - пробормотал малец, вытирая нос рукавом. - Ну тогда собирайся, со мной жить будешь! - старик хлопнул ладонью по земле, - Вдвоем веселей! - А ты точно не леший? - настороженно спросила парнишка, - Мамка говорила, Леший в виде старика приходит, заманивает в лес, а там... - Мы не в лес пойдем, а из лесу, - успокоил его Евсей, - Но, если хочешь, сиди здесь и дальше. - Нет уж, я лучше с тобой! - Ваня поднялся с земли, - А у тебя ещё яблоко есть? По селу прокатилась весть - у Лешего в избушке малец появился. Чей, откуда - неведомо! Любопытно было селянам, да спрашивать не решились - побоялись. Посудачили, да и смолкли, а вскоре и привыкли. А Ваньша быстро освоился. Шустрый паренёк оказался, смекалистый. И с таким интересом наблюдал он, как дед Евсей травы перебирает, сушит, как потом сборы да настои свои составляет, что решил травник обучить его своим знаниям. И так легко давалась мальчонку непростая наука, так быстро он запоминал сложные названия, составы, рецепты, что понял Леший - не случайно набрел он тогда на подкидыша, сама судьба ему мальчонку послала. Прошло десять лет. Все реже ходил теперь дед Евсей в лес - подводили ноги. Стар он стал, ладно, хоть, успел Ивана обучить всем премудростям. Достойного травника вырастил себе на замену! Раз темной осенней ночью раздался стук в ворота. Вышел Иван поглядеть, кого в такую пору принесла нелёгкая. Возле дома остановилась телега. Управлял ей коренастый бородатый мужик, а на соломе, покрытая рогожей, стонала баба. - Здесь ли знахарь живёт? - громок спросил ночной посетитель, - Издалече мы, из Архиповки. Жену мою стадо затоптало, еле жива! ~ Неси в дом! - ответил ему Иван, а сам кинулся готовить место. - Вставай, дед! - взволнованно сказал он, - Без тебя не сдюжу. Дед Евсей, охая и опираясь на неизменный свой посох, поднялся с лавки, а тут и мужик вошёл, неся жену свою. Положил ее на застреленный тканью стол, с недоверием поглядел на Ивана. - Больно уж молод ты, точно поможешь? ,- Ученик он мой, - прокряхтел Леший, - А знахарь - я! Ступай на двор, нужно будет - покличем! Мужик уважительно поклонился старику, спешно вышел. - Ну, чего застыл? - прикрикнул на парнишку Евсей, - Вооду тащи, тряпки! Но Иван стоял, словно истукан, и, не отрываясь, смотрел на лежащую на столе женщину. - Оглох ты, что ли? - повысил голос дед Евсей. - Не буду! - Иван, наконец, оторвал взгляд от покалеченной женщины, посмотрел на своего учителя. - Это как это? - изумился тот. - Мать это моя, - глухо ответил Ваньша, - А мужик этот - тот самый, из-за которого она меня в лесу оставила. Не стану помогать им! Пусть помирает! - И не жаль тебе ее? - тихо спросил старик. - Она меня не пожалела. - Эх, Ваньша, не тому я тебя учил, - вздохнул знахарь, - Знаешь же, что мы с тобой должны всем помогать, и добрым людям, и лихим. Всем, кто ни попросит. - Не могу я, деда, не серчай! - ответил Иван и вышел на двор. Женщину, которую звали Катериной, врачевал Евсей долго. Ломаная она была вся, живого места не было. Под утро уже вышел, обратился к мужику: - Езжай домой, у себя оставлю на десять дней. Потом приедешь. Десять дней тянулись для Ивана бесконечно долго. Тем более, что женщина пришла в себя, могла уже говорить. Евсей сам занимался ее лечением, парнишку не неволил, однако тот через пару дней вызвался помогать. - Прав ты, дед, какая бы она ни была, нужно лечить. - уверенно сказал он. Катерина не узнала сына. Когда пришла пора уезжать, она тепло попрощалась со старым травником и его учеником, под конец промолвив: - Хороший у тебя внучок, Евсей. А я вот одинокая. Не дал мне Господь ни деток, ни внучат! - Ох, Катерина, забыла ты, с кем говоришь? - нахмурился старик, - Мне многое ведомо. Был у тебя сынок. Сама загубила ты его, вот за то и наказал тебя Гсподь. Катерина, уже сидевшая в телеге, смертельно побледнела, хотела было что-то возразить, но Евсей жестом остановил ее. - Не нужно мне твоих оправданий, езжайте с Богом! - сказал он и запер ворота. - Почему ты не сказал ей? - спросил старик, повернувшись к Ивану. - А зачем? - улыбнулся юноша, - Я много думал о том, почему так сложилась моя жизнь. И за эти годы кое-что понял. Мать она мне, но не для себя она меня родила. А для тебя. Чтобы ты нашел меня, чтобы было, кому передать свои знания. Такова моя судьба. А ей всю жизнь свою жить с тяжким камнем на душе, с мыслью, что сгубила она невинное дитя. Она уже понесла свое наказание. - Хорошего травника я вырастил, - удовлетворённо крякнув, ответил Евсей, - Мудрого не по годам, с большим сердцем и чистой душой. Достойной ты станешь мне заменой! Источник канал Уютный уголок /рассказы для души. Дзен

УСАДЬБА ЧЁРНОЙ РОЗЫ 2007 год. Калифорния. В причудливом городке , на вершине уединенного холма, окутанного вездесущим туманом, стоял особняк, окруженный дикими корнями и тенями. Тишина укрепила рушащиеся стены, как проклятие, более сильное, чем течение времени. Поместье, известное как Поместье Черной Розы, таило в себе страшную тайну, известную лишь немногим, кто осмелился ступить в его пределы. Эйлин Уинтерс, молодая готическая художница, увлеченная эзотерикой и мрачностью, решила, что поместье с привидениями станет идеальной музой для ее следующего проекта. С приближением сумерек Эйлин припарковала машину у подножия холма и направилась к забытому поместью, мимолетное ощущение беспокойства тронуло струны ее сердца. ** Зловещее предчувствие охватило Эйлин, когда она нажала рукой на ржавый дверной молоток. Дверь со скрипом отворилась, и появился красивый мужчина с резкими чертами лица. Он представился как Лорд Галерон, хозяин поместья Черная Роза. Его бледный цвет лица и слабый след красного цвета вокруг глаз придавали жуткое очарование, пленившее Эйлин. Заинтригованная, она согласилась принять приглашение Галерона остаться в поместье на время ее проекта. Шли дни, и Эйлин открыла для себя очаровательную природу поместья — его запутанные коридоры, потайные ходы и таинственные зеркала, которые, казалось, отражали призрачный мир, параллельный их собственному. Вскоре она оказалась очарована готическим очарованием поместья и его загадочного хозяина. ** Однажды поздно ночью по темным коридорам разнесся пронзительный вой. Вздрогнув, Эйлин отважилась идти вперед, руководствуясь лишь призрачным шепотом, который, казалось, окутывал ее, когда она приближалась к потайной комнате. Там она обнаружила потайную дверь. Охваченная непреодолимым любопытством, Эйлин вошла в комнату и наткнулась на жуткую сцену: набор черных роз, флаконы, наполненные темно-красной жидкостью, и искусно вырезанный алтарь, украшенный изображением грозной летучей мыши. Опасаясь, что она раскрыла зловещие тайны лорда Галерона, она попятилась, в спешке опрокинув флакон. Разбитое стекло выдало ее присутствие, и внезапно рядом с ней материализовался Галерон, его глаза смотрели на нее с пугающей напряженностью. ** Загнанная в угол Эйлин столкнулась с Галероном. Поразительно, но он не отрицал своей природы. Вместо этого он оказался многовековым вампиром, обреченным скитаться по земле в одиночестве. Как хозяин черной розы, средства продления своей неестественно долгой жизни, само его существование вращалось вокруг его кровавого сада и секретов, хранившихся в комнате. Отчаявшись спасти себя, Эйлин предложила увековечить историю Галерона с помощью искусства, которое в первую очередь привело ее в поместье. Заинтригованный ее непоколебимой отвагой, Галерон согласился, и они заключили кровный договор, скрепленный одной каплей алой сущности Эйлин. ** В последующие дни Эйлин создала свой новейший шедевр — тщательно продуманную картину, запечатлевшую навязчивую красоту поместья Черной Розы, а также измученную душу лорда Галерона. Связь пары крепла, их жизни сливались под чарами поместья. И все же неутолимая жажда грызла Галерона. Несмотря на удовлетворение, которое он находил в общении, которого так жаждал, вампир внутри него боролся за то, чтобы вырваться на свободу. Эйлин, не желая видеть, как ее муза колеблется, сделала смелый шаг. Она превратилась в вампира, чтобы разделить его судьбу. Вместе они бродили по поместью, купаясь в вечных тенях, навеки связанные в своем стремлении к таинственному искусству, которое изначально свело их вместе. Итак, легенда о поместье Черной розы сохранилась, жуткий шепот перекликается с песнями ноктюрна, где художник и бессмертный задержались в царстве малиновой вечности. Источник канал Сумрачные Истории в которых стынет кровь

ШЕПЧУЩИЕСЯ ТЕНИ ПОМЕСТЬЯ ХЕВЕРБРУК 1887 год.Англия Поместье Хевербрук - внушительное строение, уютно расположившееся среди зеленых лесов, - зловеще возвышалось на неровной волнистой местности сельской Англии. Приобретая его на аукционе, лорд Арчибальд Уэзерби готовился к грандиозному переезду своей семьи, а вместе с ним и к спокойной жизни. Так ему казалось. Местные жители шепотом рассказывали о мрачных тайнах этого дома, о печальных событиях, произошедших в его мрачных стенах. Рассказывали о призрачной девушке, которая преследует причудливые уголки Хевербрука, но лорд Уэзерби отнесся к этому как к суеверию и фольклору. Обосновавшись в новом доме, семья вскоре обнаружила, что его величие затмевается лишь леденящим душу присутствием. Сесилия, младшая дочь лорда Уэзерби, первой почувствовала на себе незримую руку неземного мира. Поздно ночью она услышала тихий шепот, раздававшийся в темноте, - призрачную серенаду, взывавшую к ней из далекой бездны. Сесилия, чувствуя нарастающее беспокойство, пыталась противостоять странному присутствию, следуя за шепотом по темным узким коридорам усадьбы. Монотонное тиканье старых латунных часов с маятником гулко отдавалось в пустынном коридоре, и ледяной страх закрадывался в ее сердце. И тут она увидела ее. Призрачная фигура безмолвно стояла в мерцающем свете одинокой тающей свечи. Ее платье было насквозь промокшим, влажные локоны прилипли к бледной коже. Ее скорбные глаза смотрели на Сесилию, и на какое-то мгновение их души переплелись в невообразимой боли. На следующий день в поместье Хевербрук прибыл горожанин по имени мистер Уилфред Катберт со срочным сообщением. Он узнал о встрече с семьей Уэтерби, и на его плечи легло бремя страшной тайны. Много лет назад в этих стенах произошла трагедия. Лилит, дочь предыдущего владельца поместья, находила утешение в мистике и часто проводила ритуалы общения с потусторонними силами. Привлеченная древними силами, дремавшими в усадьбе, она пробудила зловещую силу. Когда она открылась ничего не подозревающей Лилит, была заключена страшная сделка. В одну из лунных ночей Лилит, движимая обещанием получить небывалые знания, отправилась к заброшенному колодцу на опушке леса - колодцу, в котором якобы обитает злой дух. Заглянув в мутную воду, она почувствовала, как какая-то сила потянула ее за собой, увлекая в ледяные глубины. Ее крики эхом отдавались в темноте, но никто не мог ее спасти: она погибла, погрузившись в воду и поглощенная вечной пустотой. В тот мрачный вечер, когда последние остатки солнечного света скрылись за горизонтом, мистер Катберт рассказал, что судьба связала дух Лилит с поместьем Хевербрук. Злая сила, завладевшая ее невинной душой, требовала расплаты и искала другую жизнь, чтобы присоединиться к ее призрачным страданиям. Отчаявшись спасти своего ребенка, лорд Уэзерби объединил усилия с мистером Катбертом, чтобы разобраться в забытых тайнах, заключенных в выветрившихся рукописях старинных томов Хевербрука. В забытом алькове под усадьбой они обнаружили вековую тайну - запечатанную дверь, скрытую за полками, заваленными старинными пергаментами. Когда с дрожащих губ лорда Уэзерби сорвались последние слова заклинания, дверь со скрипом отворилась, открыв камеру, в которой находился в плену измученный дух Лилит. В воздухе повисла непроглядная тьма, и перед ними предстала жалкая фигура Лилит. Едва слышный голос Лилит шептал ее историю - об ошибочном стремлении к знаниям, о мучениях в ледяной хватке злой силы и о невыносимом одиночестве, снедающем ее с тех пор. Сочувствуя ее судьбе, мистер Катберт и лорд Уэзерби заключили сделку с измученным духом. Они облегчат ее страдания, обратившись к непостижимым для них мистическим мирам в поисках освобождающей силы, которая, наконец, выпустит ее на свободу. Недели сменялись месяцами, а Уэтерби все глубже погружались в эзотерические искусства, всеми силами отгоняя зловещую силу. Наконец, в одну роковую ночь, набравшись смелости и решимости, им удалось разорвать оковы мучений Лилит. Завывания ветра стихли, и неземной покой окутал поместье Хевербрук. Слабый шепот разносился по коридорам, прощаясь с теми, кто рисковал всем ради спасения невинной души. Для последующих поколений история о поместье Хевербрук и мужестве его обитателей стала свидетельством силы любви и искупления даже в самые мрачные времена. Источник канал Сумрачные Истории в которых стынет кровь