Предыдущая публикация
ПЕРВАЯ И ПОСЛЕДНЯЯ...
Школьная пора – пора первой любви у одноклассников, старшеклассников, или у молодых учителей. Не миновала она и Юру. Он был обычным мальчишкой, разве что выглядел младше своих сверстников. Это была трагедия, из-за которой он сильно переживал. Часами стоял перед зеркалом и уговаривал свое тело расти побыстрее.
| - Ну почему я не расту? - по-девичьи высоким голосом возмущался он.
- Вырастешь, не спеши, - успокаивала мама.
Как не спешить? Когда Наташа такая красивая и мальчишки, что выглядят взрослее его, провожают её до дома.
- А вдруг я навсегда останусь таким? - отчаявшись, взывал Юра к своему отражению в зеркале.
- Что ты, Юра. Ты обязательно вырастешь, - вздыхала мама.
Наташа жила в соседнем доме. Худенькая, с длинными стройными ногами, светлыми вьющимися волосами и голубыми глазами. Она завязывала волосы в два хвостика над ушами, открывая трогательно тонкую шею. Но больше всего страдал Юра от того, что она была выше его, старше на год и потому не обращала на него внимания. Чуть ли не на следующий день после окончания учебного года родители отправляли Юру к бабушке в деревню, и не слушали никаких возражений с его стороны. А Наташа с родителями ездила на машине в Крым, на море.
- А почему мы никогда не ездим на юг, как все? Надоела эта деревня, - возмущался Юра.
- Кто все, сын? Ты конкретно кого-то имеешь в виду? Чем тебе деревня не нравится? Спи до обеда, гуляй допоздна, купайся вволю. Не понимаешь ты своего счастья, сынок. - Вздыхал отец. - А на море, придёт время, съездишь.
- Ладно, - нехотя соглашался Юра. - Только в начале августа вернусь.
В начале августа Наташа вернётся с юга, но этого он не сказала. «Скорее бы вырасти и самому решать, ехать в деревню, на море, или остаться хоть раз на лето в городе», - думал Юра.
В деревне он гонял мяч с мальчишками, купался до посинения, жёг костры на берегу речки по ночам. А ещё самозабвенно таскал целыми вёдрами воду с колодца, сгибая колени под их тяжестью и закусив от напряжения губу. Лазал по деревьям, подтягиваясь на ветках. Когда вернулся перед новым учебным годом домой, мама с удивлением ахнула, увидев вытянувшегося сына.
- Ну-ка примерь форму, я посмотрю, насколько отгибать брюки, - попросила она.
Пиджак не сходился на раздавшихся плечах, а брюки стали безнадёжно короткими.
- Мам! - крикнул он и не узнал своего изменившегося голоса. - Мам! - повторил радостно.
- Что кричишь? - Мама всплеснула руками. - Нужно срочно идти в магазин и покупать новую форму. Боже мой. Вырос-то как.
Юра рассматривал себя в зеркале. Правда, вырос? Мама встала рядом с ним. И оказалось, что он выше её.
- Юрка! Ты совсем взрослым стал, а я постарела, - расстроенно сказала мама.
- Да ты что! Ты самая молодая! - Юрка обхватил маму за талию и приподнял, закружил по комнате.
- Поставь меня сейчас же! - вскрикнула испуганно мама.
«Наконец-то! - Радовался Юра. - А вдруг Наташа тоже выросла?» И его радость сменилась испугом. Каждый день он болтался во дворе, ожидая её. Знал, что Наташа ещё не вернулась с юга. Окна квартиры оставались по вечерам тёмными. И когда приехала Наташа, он чуть не проглядел её, потому что играл в мяч с третьеклассником Димой из его подъезда. Наташа вышла из машины загорелая, похудевшая и ослепительно красивая. Волосы на солнце выгорели и стали совсем белыми. Юрка бросил мяч и подбежал к ней.
- Привет! - сказал он, растянув губы в радостной улыбке от уха до уха.
- Привет. - Наташа удивлённо разглядывала Юру.
- Ты загорела. На море? А я в деревне был, - говорил, стараясь делать голос ещё нижне.
Ему кажется или она действительно впервые смотрит на него снизу вверх? Юра подошёл ближе. «Я выше!» - подумал он и от радости заулыбался ещё шире.
- Наташа, помоги вещи отнести в квартиру, - окликнула её мама.
- Я помогу, - Юрка схватил сразу две большие сумки и понёс к подъезду.
Он никогда не был у Наташи дома. Квартира большая, с дорогой мебелью. Пианино. Он и не знал, что она играет. И ковёр на полу не с аляповатыми цветами, как в его квартире (мама сняла со стены, когда мода на них прошла), а светло-бежевый. Квартира показалась ему необыкновенно красивой, как и сама Наташа. Разве могло быть иначе?
- Пойдем в кино? Там идет... - сказал он, когда все вещи были занесены в квартиру.
- Я смотрела этот фильм в Крыму.
Улыбка сменилось гримасой разочарования. Он специально не ходил в кино с пацанами, ждал, чтобы пригласить её.
- Я с удовольствием схожу ещё раз, - улыбнулась Наташа, и Юра облегчённо выдохнул.
Они сидели в тёмном зале, и Юра не решался взять её руку. А потом фильм захватил его, и он обо всём забыл. Из кино возвращались пешком. С возбуждённо горящими глазами, Юра рассказывал наиболее понравившиеся моменты, размахивал руками. Притихшая Наташа шла рядом и о чём-то думала.
- Хочешь мороженого? - спросил Юра.
Они сидели за столиком уличного кафе напротив друг друга. Случайно встречались взглядами, смущённо отводили глаза. Юру бросало то в жар, то в холод. Сердце так громко стучало, что казалось, всё кафе слышит.
Первого сентября он ждал её у подъезда в новой школьной форме. И когда она вышла в белоснежном фартучке с кружевными, в новых лакированных туфельках на стройных загорелых ногах, с большими белыми бантами в волосах, сердце заныло от нежности. Юрка испугался, что упадёт в обморок от переизбытка чувств. Одноклассницы тоже заметили Юркино преображение, строили глазки, то и дело приставали к нему. Он их не замечал. С нетерпением ждал после уроков Наташу на школьном дворе. Наконец, она вышла, но не одна, а с долговязым одноклассником. Радостное настроение тут же улетучилось. Юра вбежал в квартиру, бросил портфель на пол, закрылся в своей комнате, лежал на диване, отвернувшись к стенке, пока не пришла с работы мама.
- Как прошёл первый день в школе? Есть будешь? Ты не заболел? - Забеспокоилась мама.
- Не буду, - ответил Юра грубо.
Мама вышла из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь.
Больше Юра не ждал Наташу у подъезда. Демонстративно не глядел в её сторону на переменах, специально разговаривал с какой-нибудь одноклассницей, страдавшей по нему. Так прошёл учебный год. Юра вымахал ещё больше. Над верхней губой наметились жидкие усики, которыми он очень гордился. Стал красивым и грубым. Юрка выдержал бой с родителями, не поехал на лето в деревню. Что он, маленький? Ведь у Наташи выпускной. И он до рассвета ждал у окна, глядя во двор. Наконец, в предрассветной голубой дымке он её увидел. Наташа шла через двор, стуча каблучками. Впервые без хвостов, со взрослой причёской. А рядом шёл кто-то из её одноклассников. Встали у подъезда. «Если сейчас он поцелует её, я умру», - думал Юра, затаив дыхание. Они разошлись, не поцеловались. И Юрка согласился поехать в деревню. Когда вернулся в город, болтался целыми днями во дворе, надеясь встретить Наташу. Наконец, он увидел её. Она шла с пакетом из магазина.
- Привет!
- Привет.
- Как дела? Куда поступила? - поинтересовался Юрка.
- В университет, на иняз. А ты решил, куда будешь поступать после школы?
- Не знаю пока, - Юрка пожал плечами. - Пойдём, погуляем?
- Только пакет отнесу, - неожиданно согласилась Наташа. - Подожди здесь.
Нагулявшись по набережной, они ели мороженое в кафе. Стояли последние тёплые дни лета. Ветерок с реки развевал распущенные светлые волосы Наташи.
- Юра, я нравлюсь тебе? - вдруг спросила она.
- Очень, - хрипло признался Юра.
Наташа поддела пластиковой ложечкой подтаявшее мороженое из вазочки.
- Я старше тебя. Ты ещё учишься в школе, а я уже в университет поступила.
- Ну и что? - спросил Юрка, не спуская с неё глаз, забыв про мороженое.
- Девочки развиваются быстрее мальчиков. Так устроен мир, - сказала Наташа и облизала ложечку.
- Ну и что? - повторил Юра, понимая, куда она клонит. - Я... Я люблю тебя! С пятого класса люблю! - выкрикнул отчаянно, забыв, что вокруг люди.
На них оборачивались, улыбались. Как же - первое признание, как романтично.
- Ты смешной…
- Понятно. Смешной. Развеселил, да? Ещё бы. Тебе нужен кто-то постарше, а желательно с квартирой и машиной, как всем девушкам. А я школьник… - Юра вскочил, отодвинув с шумом стул и чуть не уронив его, но успел поймать за спинку.
- Я не хотела тебя обидеть… - тихо сказала Наташа, покраснев от посторонних взглядов.
- А обидела, - выкрикнул Юра и бросился из кафе.
Снова лежал в своей комнате на диване, отвернувшись к стене, мечтая умереть. Слышал, как родители шептались на кухне.
Юрка с рвением учился, стараясь выкинуть из головы Наташу, которую почти теперь не видел. Отшумел выпускной бал, он поступил в политехнический институт. После первой летней сессии сам вызвался поехать в деревню. Вернулся домой загоревшим до черноты, ещё больше возмужавшим. Утром выглянул в окно и увидел во дворе белую машину, украшенную лентами и шарами. Машина остановилась у Наташиного подъезда. Из неё вышли двое парней, закурили, поглядывая на дверь подъезда.
- Мам, кто женится? - спросил Юрка.
- Юра, - она посмотрела на него с жалостью, - Наташа замуж выходит.
Он рванул к выходу, сбив и опрокинув по дороге стул.
- Юра! Не ходи! - крикнула мама ему в спину. - Юра!
Разве остановишь? Она глядела в окно, ожидая увидеть сына. Парни у машины отбросили окурки, зашли в подъезд.
- Где же он? - предчувствуя беду, прошептала мама.
Вдруг люди во дворе сбились в кучу, глядели куда-то вверх, обсуждали что-то. Сердце сдавило страшной догадкой. Юра… Мама выбежала на улицу и подняла голову. Солнце светило в спину её сыну, стоявшему на самом краю крыши.
- Юра, сынок, - шептала она, не в силах кричать. - Юрочка, не надо…
Из соседнего дома вышли жених с невестой, за ними шумные гости. Мать бросилась к невесте.
- Наташа, помоги! Там Юра! - давясь слезами, проговорила она, показывая куда-то вверх.
Наташа не сразу поняла, куда нужно смотреть, а потом увидела Юрку на крыше. Народ расступился, когда она в пышном белом платье подошла ближе. Люди с любопытством смотрел на неё. Заплакал чей-то ребёнок, остальные зашептались.
- Не будет счастья, если такое начало. А если сиганёт, то точно разойдутся молодые, - пророчествовал кто-то пьяным хриплым голосом.
На него зашикали.
- Юра! Не делай глупостей! - крикнула Наташа.
Юра, молча, смотрел на неё сверху.
- Я прошу тебя, уйди с крыши, - повторила она.
- Наташа, что делать? - всхлипнула рядом Юркина мама.
Жених взял Наташу за локоть, попытался увести прочь. Она вырвала руку. Снова задрала голову вверх. Фата белым облаком скользнула с головы на асфальт. Юра подался вперёд, словно хотел поймать её, закачался. Народ внизу ахнул, замер. Юрка расставил в сторону руки, удерживая равновесие. Он снова глянул вниз и не увидел белого платья.
- Юра! - раздался тихий Наташин голос позади.
Он обернулся и снова закачался на краю крыши. Народ внизу дружно вскрикнул. Наташа протянула к нему руки.
- Пожалуйста, Юра, иди ко мне, - позвала, поманила, и он шагнул к ней.
Толпа внизу облегчённо выдохнула. Но Юрка с Наташей не слышали этого. Они стояли, словно впервые увидели друг друга. Подол пышного Наташиного платья испачкался. Выбившиеся из причёски светлые волосы трепал ветерок.
- Ты и правда мог прыгнуть? - спросила она.
- Да. Я люблю тебя. И не хочу жить без тебя.
Он вынес её из подъезда на руках, потому что она сломала каблук свадебных туфель. Жених бросился к ним, но его удержали чьи-то руки.
- Юра, Наташа, - шептала мама сквозь слёзы.
- Мама, свадьбы не будет. Наташа согласилась стать моей женой. Не плачь.
- Не сейчас, - поправила его смущённая Наташа, - позже.
Мама обняла обоих, расплакалась. Отец Наташи, с пунцовым лицом от возмущения, грубо растолкал толпу, кричал, брызгая слюной, требовал, чтобы дочь одумалась, грозился убить Юру. Мать Наташи удерживала его, повторяя:
- Серёжа. У тебя сердце, Серёжа, не надо!
Наташа пряталась за спину Юры, тесно прижимаясь к нему. Наконец, гости увели возмущённого отца, но он вырывался, оборачивался, грозил кулаком, что не оставит этого так, что требует возместить убытки… Двор ещё некоторое время обсуждал неудавшуюся свадьбу. Мужчины одобряли Юру:
– Молодец. За своё счастье нужно бороться.
- Потом загуляет, бросит её с двумя детьми и вся любовь. Всё как у всех, - предрёк кто-то.
Женщины зашипели на него, веря, что такая любовь бывает. Потом все разошлись, уехал жених на белой свадебной машине, двор опустел.
- Господи, что теперь будет? - приговаривала мама, капая в стакан из пузырька с корвалолом.
Через два года сыграли свадьбу. Народ ждал чего-то из ряда вон, но ничего не произошло. Юра всё время носил Наташу на руках, путаясь в облаке пышного белого платья. Отец невесты хмуро смотрел исподлобья, мама робко улыбалась, а гости весело кричали: «Горько!»
Как-то Наташа спросила Юру, укачивая на руках сына:
- Неужели прыгнул бы тогда?
- Нет. - Юра осторожно обнял её за плечи, посмотрел на спящего сына. - Я знал, что ты придешь.
***
Теплое солнце бабьего лета пробивалось сквозь поредевшую листву на деревьях. На лавочке сидела пожилая пара. Седая старушка в старомодной шляпке из итальянской соломки накрыла маленькой ладошкой руку старика.
- Ой, рука холодная. Прохладно, а у тебя больная спина. Пойдём-ка скорее домой, Юрочка. И не спорь.
Она поднялась со скамейки и помогла встать мужу. Они шли рука об руку по дорожкам парка, усыпанным жёлтыми листьями. Вот такая любовь. Жизнь длинная, в ней всякое бывало. Но никогда Юра не поглядел в сторону другой женщины, не изменил своей Наташе.
С того дня, когда Юра стоял на крыше, их видели только вместе. Кроме тех случаев, когда Наташа лежала в роддоме, рожая их первенца, а через три года дочку. Или Юра лежал в больнице с сердечным приступом, а Наташа с банками бульона и морса спешила к нему. Так и шли по жизни вместе, словно боялись расстаться даже не миг, потеряться в этом большом мире, порой жестоком и неласковом, бережно храня свою первую и последнюю любовь.
«Над первой любовью обычно смеются, но если она настоящая, а не просто вспышка пробуждающейся страсти, такая первая любовь становится также последней любовью, вечной любовью, самым счастливым уделом, какой только может выпасть на долю мужчине и женщине…» (Генри Райдер Хаггард)
Галина Захарова)))
Следующая публикация
Комментарии 1