Предыдущая публикация
Белый потолок, палата,
Мои ноги вверх подняты,
Гири сверху вниз свисают,
Мне суставы выпрямляют,
Может быть, ещё срастутся...
Ноги в гипсе больно трутся,
Морда связана бинтом,
Голова гудит при том,
Руки сломаны в предплечье,
В общем, весь лежу в увечьях ,
Выкурил я два окурка,
Хоть бы раз припёрлась Нюрка!
Ведь из-за неё, от злости
Мне переломали кости!
Дело было так, короче,
С Нюркой кувыркались ночью,
К маме ездила жена,
Вдруг ключа скрип - и она!
Нюрке вырвав клок волос,
Мне сказала: "Ты, отброс,
Час даю тебе собраться,
Раз и навсегда убраться!".
Мне хватило полчаса,
Я, портвейн, да колбаса...
Больше нету ничего,
В этом доме моего.
Вышел, вижу, стоит Нюрка,
"У мово, - бубнит, - придурка, -
Он по нации армян,
На базаре есть шалман,
Он коньяк давеча пил,
Мне по-свойски говорил,
Что ему нужон мужик,
Жарить чтоб умел шашлык,
Койку даст, вагончик есть,
Будешь, значит, спать и есть,
За счёт хача, на халяву,
Подавать шашлык, приправу...
Водка - не твоя забота,
Мне её бодяжить - льгота,
Денег он не обещает,
Хоть меня и уважает...
Так что, нос не вороти,
На работу выходи".
Принял хач меня сурово,
Лишнего не тратя слова,
Дал мне в руки денег пачку,
Встал, паскуда, в раскорячку,
"На, возьми, - сказал армян, -
И купи свинья, баран...
На базаре лучший мясо
Для двухдневного запаса,
Будешь жарить харавац,
Всё понятно, вай аствац?
Лучший мясо у Гургена,
Все зовут его здесь Гена
Если убежишь с деньгами,
Будешь век молиться маме,
Все равно тебя найду,
Это ты имей в виду,
До копейки дашь отчёт,
Есть вопросы? Нет? Вперёд!"
Так шашлычником я стал,
Утром мясо закупал,
По семьсот рублей кило,
Перец добавлял, вино,..
Для шампуров нарезал,
Жар в мангале раздувал,
Подносил к клиентам чётко,
Нюрка разливала водку,
Хач доволен был и рад,
Деньги грёб, нерусский гад!
К полночи шалман закроет,
Нюрку под свой бок пристроит,
Выгнав меня из времянки,
И пыхтят оба, как танки,
А за хачем - весь их сброд,
Жарят Нюрку в зад и в рот,
Брат двоюродный, племянник,
Мент и рыночный охранник,
Шурин, тесть, Гурген-мясник,
Я за ними напрямик.
Так прожили мы неделю,
Нюрку сообща имели,
Жизнь как будто хороша,
Только денег - ни шиша...
Нюрке втайне от армяна,
Я открыл с секретом планы,
Наш клиент, - сказал, - привык,
Жрать с баранины шашлык,
А вокруг полно собак...
Ты смекаешь, что и как?
На пространстве, на огромном,
Полно бобиков бездомных,
Жучек, шариков, барбосов,
Кабысдохам нет износа!
И хозяев тоже нет...
Наваляем с них котлет!
А народ у нас такой,
Ежели притом бухой,
То клиенту всё едино,
Собачатина, свинина...
Надо только подливать,
Им "палёнку", еб их мать!
Этим ты как раз займёшься,
С дурным пойлом разберёшься,
С водкой метанол смешаешь,
Что учить тебя? Всё знаешь...
Нюрка хмыкнула довольно,
И зажили мы привольно,
Ночью, до седьмого пота,
На собак веду охоту,
Их уже осталась малость,
Коммунальщикам на зависть,
Вьётся ароматный дым,
Для людей неотличим,
Из дворняжек жарю стейки,
Подаю шашлыки-фейки,
Морщится народ, но жрёт,
И "палёнка" в ход идёт,
А из хуев кобелей,
Нарезаю я "люлей",
Так зову люля-кебаб,
В общем, ширится масштаб!
Ночью, кинув палку Нюрке,
Мы садимся у печурки,
Делим прибыль на двоих,
Приход нынче поутих...
Больше нет собак в округе,
Надо, - говорю подруге, -
По окрестностям шерстить,
А иначе как же быть?
Лопнет бизнес в одночасье,
С ним - шашлычное согласье.
Тут попутал меня бес,
Тупорылый пекинес,
Поводок с собой неся,
Начал лаять на меня,
Попытался укусить,
Как такого не схватить?
Я схватил, не будь дурак,
Вышел шашлычок нештяк!
Слышу вдруг переполох,
По шалману скачет лох,
"Где, - орёт, - моя Жоржетта?"
Пекинес, смекнул я, - это,
Быстро юркнул под кровать,
Думал, что уймётся, блядь,
Но мужик не унимался,
Только больше распалялся,
Нюхал на столах шашлык,
Тот ли дух, к чему привык?
А в куске, что кушал гость,
Опознал собачью кость,
Расшумелся, разорался,
Хачу морду бить собрался,
Сам зовёт Жоржетту, плачет,
Гость блюёт и кроет хача...
Я хотел тихонько смыться,
Но не суждено случиться,
Не помог ни чёрт, ни бог,
Обнаружил поводок
И ошейник от Жоржетты
Скандалист в моих штиблетах.
Хач меня в мангал втянул,
Носом прямо в угли ткнул,
Вытащил шампур собачий
И люля-кябаб хуячий ,
"Это разве харавац? -
Он спросил, - и в морду - бац!
Тут набросился народ,
Кто бьёт в харю, кто в живот,
Кто ногами, кто дубьём,
Кто один, а кто вдвоём,
Били русские и чурки,
Бабы, дети, даже Нюрка,..
Прибежал на общий крик
С палкою Гурген-мясник,
Отдубасил, оплевал,
На меня надел мангал,
Угли выжгли на спине
Память о моей стряпне...
Травматолог осмотрел,
Молвил: "Что за беспредел?!
Сломан хуй и яйца всмятку,
Надо на башку заплатку..."
Так мой бизнес завершился,
Самосуд людской свершился,
Я лежу теперь на брюхе,
До меня доходят слухи,
Нюрка-сука ходит с хачем,
Бизнес вновь мутят собачий...
Следующая публикация
Нет комментариев