Записки поэта | Анастасия Брит

Ужин должен был быть идеальным. Алина три дня искала рецепт маминого пирога с капустой, полдня готовила, украшала стол живыми цветами — пионами, любимыми цветами будущей свекрови. Даже купила новую скатерть — кремовую, с изящной вышивкой по краю. — Пироги нужно делать с мясом, — Тамара Сергеевна принюхалась к аромату, плывущему из кухни. — В нашей семье всегда готовили с мясом. Правда, Максим? Максим сделал вид, что не услышал. Он расставлял бокалы — те самые, хрустальные, которые мать подарила ему на новоселье. "Приличные люди пьют только из хрусталя", — сказала она тогда. — Мам, давай просто поужинаем, — он попытался улыбнуться. — Алина так старалась. — Конечно-конечно, — Тамара Сергеевна поправила идеальную укладку. — Я же просто говорю. Девочка должна знать традиции семьи, в которую собирается войти. Алина почувствовала, как краснеют щёки. "Девочка" — ей двадцать семь, она ведущий аналитик в крупной компании. Но для Тамары Сергеевны она всегда будет "девочкой". За столом воцарилась

Звонок в дверь раздался ровно в семь утра. Юля только-только налила себе первую чашку кофе — густого, ароматного, с щепоткой корицы. Это был её ежедневный ритуал: проснуться раньше всех, насладиться тишиной, спланировать день. Но сегодня... — Подготовьте мне вашу комнату, буду жить у вас, пока в моей квартире ремонт делают, — сказала свекровь Юле, переступая порог с огромным чемоданом. Людмила Викторовна даже не сняла туфли — прошла прямо по чистому полу, оставляя влажные следы. На улице моросил мелкий осенний дождь. — Доброе утро, — Юля растерянно посмотрела на часы. — Мы не ждали вас так рано... — А что, невестушка, нужно было специальное приглашение? — Людмила Викторовна скинула плащ прямо на банкетку в прихожей. — Сын знает, что я приеду. Разве не сказал? Юля покачала головой. Нет, муж ничего не говорил. Впрочем, в последнее время он вообще мало что ей рассказывал. — Андрей на работе, — она попыталась улыбнуться. — Он сегодня раньше уехал, важная встреча... — Знаю-знаю, — свекровь

В то утро я собиралась просто забрать последние коробки с вещами из старой квартиры. Бабушкина трешка в центре уже год как была переписана на меня — свадебный подарок, который она настояла оформить официально. "От всяких неожиданностей", — сказала тогда. Теперь я понимаю, насколько она была права. Бабушка сразу разглядела в Глебе то, чего я, ослепленная любовью, не замечала. Его желание жить за чужой счет, его вечные "проекты", в которые нужно "немного вложиться"... Открывая дверь, я услышала голоса из кухни. Глеб и его мать — у них остались ключи, которые они должны были вернуть еще неделю назад. — Сынок, я придумала как отсудить квартиру у бывшей жены, — сказала Нина Петровна сыну. — У меня есть знакомый в регистрационной палате. Он говорит, в документах нестыковка. Я замерла в коридоре. Сердце забилось где-то в горле. — Мам, опять ты за своё? — Глеб говорил с той же ленивой интонацией, которую я так хорошо знала. — Всё законно оформлено. — Законно? — Нина Петровна фыркнула. — А то,

Вера перемешивала тесто для блинов и смотрела на часы. Семь утра. Скоро Ирина Петровна спустится к завтраку, и все должно быть идеально. Блины - тонкие, кофе - свежий, стол - безупречный. "Опять не взбила белки отдельно?" - раздался за спиной знакомый голос. - "Сколько раз говорить - блины должны быть пышными!" Вера вздрогнула. Свекровь, как всегда, появилась бесшумно. В идеально отглаженном домашнем халате, с уложенными волосами. Будто и не спала вовсе. "Доброе утро, Ирина Петровна", - Вера попыталась улыбнуться. - "Я думала, вы позже спуститесь..." "В моем доме я спускаюсь когда хочу", - свекровь поджала губы. - "И вообще, раз живешь в моем доме, готовь и убирай каждый день, — свекровь установила правила невестке еще три месяца назад, когда они с Пашей переехали сюда. Вера помнила тот вечер. Они с мужем только привезли вещи. Паша уехал на дежурство - он работал хирургом в областной больнице. А Ирина Петровна вызвала невестку на "серьезный разговор". "Квартиры у вас нет, денег на съем

"Вы уверены?" - риелтор еще раз просмотрел документы. - "Дарственная - это серьезно. Потом вернуть будет сложно". "Уверена", - Яна поставила подпись. Рука не дрожала - она все решила. Майское утро заливало солнцем нотариальную контору. На подоконнике мирно гудел кондиционер, пахло кофе из приемной. Обычный день, когда решаются необычные вопросы. "Мама знает, что делать", - Яна спрятала копию документов в сумку. - "Если что-то случится". Это было год назад. Задолго до того, как Дима начал задерживаться на работе. До появления незнакомого женского парфюма на его рубашках. До странных звонков по вечерам. Яна не была наивной. Она выросла в семье юристов, где с детства учили думать на два шага вперед. Квартиру они купили на ее деньги - наследство от бабушки. Дима тогда только начинал карьеру, подписал ипотеку на машину. "Доченька, переоформи на меня", - мама тогда долго говорила с ней. - "Не для развода - для подстраховки. Мало ли что в жизни бывает". И Яна согласилась. Без скандала, без об

Яна поставила чашку с недопитым кофе и поправила выбившуюся прядь. Кофе остыл - она уже полчаса стояла у окна, перечитывая сообщения от свекрови. За окном лил дождь, капли барабанили по карнизу, а на подоконнике спал рыжий кот Тимка - подарок от Диминой тети. Телефон снова звякнул. Яна поморщилась - за утро от свекрови пришло уже семь сообщений. "Яночка, я сегодня заеду после обеда, повешу новые шторы. Те, что ты купила, совершенно не подходят к обоям. И захвачу свой любимый сервиз - будем пить чай как положено, а не из этих безликих кружек". Следом прилетело еще одно: "И еще привезу вам новый диван - тот, что я присмотрела в "Гранде". Старый совсем не вписывается в гостиную. Ты же помнишь, я говорила об этом на прошлой неделе?" Яна помнила. Как и сотни других замечаний, советов и указаний от свекрови за последние три года. Она подошла к книжной полке, провела пальцем по корешкам - здесь стояли их с Димой любимые книги. Нина Павловна дважды пыталась их "проредить", заменить на "более п

Рита пнула валявшуюся на земле шишку и чертыхнулась, когда та угодила прямиком в лужу, обдав брызгами её новые кроссовки. Идеальное завершение идеального дня. Она оглядела участок – двенадцать соток, заросших бурьяном по пояс. Прошлые хозяева, судя по всему, забили на сад году эдак в 2010-м. Старая яблоня угрожающе накренилась к покосившемуся забору, грядки превратились в джунгли, а теплица... что ж, теплицу, кажется, использовали как свалку для старых покрышек. — Твою ж... — начала Рита и осеклась, вспомнив о свекрови, торжественно вышагивающей по участку в своих белоснежных «экко», которые каким-то чудом умудрялись оставаться чистыми. — Игорь, ты видишь, какие яблоки? — восторженно кричала Наталья Викторовна, указывая на корявое дерево. — В магазинах таких не купишь! Антоновка, я уверена. Муж Риты — высоченный лысеющий шатен в очках, вечно погружённый в свои программерские мысли — рассеянно кивнул, не отрываясь от телефона. Судя по всему, он прикидывал, во сколько обойдется им эта по

Наташа валялась на диване, бездумно листая социальные сети, когда в замке повернулся ключ. На пороге появился Витя — взъерошенный, с горящими глазами, как будто выиграл главный приз в лотерею. — Наташка, у меня офигенные новости! — с порога выпалил он, на ходу скидывая ботинки. — Дай угадаю, — Наташа отложила телефон. — Премию дали? — Лучше! — Витя плюхнулся рядом, обдав её запахом октябрьского ветра и любимого одеколона. — Помнишь этот адский китайский проект, из-за которого я полгода домой только ночевать приползал? Ещё бы не помнить. Последние шесть месяцев она видела мужа урывками — он приходил за полночь, уходил на рассвете, а выходные проводил, уткнувшись в ноутбук. "Это мой шанс," — повторял он, когда она пыталась вытащить его хотя бы в кино. — Ну? — нетерпеливо спросила Наташа. — Закончили наконец? — Не просто закончили! — Витя аж подпрыгнул на диване. — Мы сдали его на два месяца раньше срока! А знаешь, что это значит? — Даже боюсь предположить. — Бонус! — он сделал паузу, рас

Вика никогда не думала, что вопрос о деньгах может стать таким болезненным. В её родной семье всё было просто: мама и папа работали, у каждого была своя карточка, и никто не устраивал разборок из-за купленной пары туфель или нового гаджета. Наверное, поэтому предложение Елены Павловны "вести семейную бухгалтерию" три года назад показалось ей милой причудой пожилого человека. — Деточка, — сказала тогда свекровь, вручая Вике толстую тетрадь в коричневом переплёте, — в семье всё должно быть прозрачно. Вот, я специально купила журнал для учёта расходов. Будешь записывать всё: продукты, хозяйственные мелочи, одежду... Вика помнила, как Дима тогда успокаивающе сжал её руку под столом. "Просто соглашайся", — говорил его взгляд. — "Так будет проще". И она согласилась. Сначала это даже казалось забавным — как игра в "взрослую жизнь". Каждый вечер она старательно записывала траты, раскладывала чеки по конвертикам, а свекровь одобрительно кивала: "Молодец, учишься". Но постепенно милая причуда пр

Кристина всегда получала всё, что хотела – и точка. С самого детства, как себя помнила. Подумаешь – новый айфон, модные туфли или путёвка на Мальдивы. Папа только улыбался, доставая кредитку: — Для моей принцессы ничего не жалко. А мама, поправляя идеальную укладку, обычно добавляла: — Кристиночка, солнышко, тебе нужно только хорошо учиться и радовать нас своими успехами. Об остальном позаботимся мы. К восемнадцати годам, заканчивая элитную гимназию, Кристина твёрдо знала, какой должна быть её жизнь: красивый дом, успешный муж, интересная работа (желательно не слишком напряжная) и, разумеется, своя машина – не какая-нибудь, а чтобы все подруги обзавидовались. В университете на экономическом она сразу заприметила Максима – высоченного темноволосого парня с юрфака. Не похож был на избалованных мажоров, которые вечно крутились вокруг неё. Серьёзный, уверенный в себе, с цепким взглядом карих глаз. — Ты из какой семьи? — спросила она однажды, когда они сидели в кафе после занятий. Максим ус