Предыдущая публикация
Иван Бунин:
Окаянное времечко...
____
Знаете ли вы, что родители Бунина хотели назвать его не Иваном, а Филиппом? Классик русской литературы навсегда сохранил отвращение к букве "ф" и не раз говорил, что если бы его звали Филиппом Буниным, он не стал бы печатать ни единой строчки...
Самыми знаковыми городами доэмигрантского периода в жизни Бунина были Москва, Одесса и Ялта...
В 19-летнем возрасте он жил даже какое-то время в Харькове у брата Юлия, а с 22-х до 25-ти лет служил в городской управе Полтавы. И только в 1895-м году переехал сначала в Петербург, потом - в Москву. Через три года Иван Бунин женился на одесской гречанке Анне Цакни и ненадолго поселился в Одессе. Именно в это время Иван Алексеевич постоянно общался с Чеховым и подолгу гостил у него в Ялте. Актеры Московского художественного театра, поэты-символисты, "Товарищество южных художников" - таков был круг друзей, близкий Бунину в те годы и ставший враждебным с приходом нового века.
Любопытно, что наиболее беспощадно Бунин всегда отзывался именно о поэтах. Прозаикам он хотя бы не отказывал в наличии таланта...
И хотя множеством желчных эпитетов были "награждены" Горький, Куприн и Алексей Толстой, с которыми он дружил десятилетиями, оценка их творчества была все же не слишком разоблачительна. Гораздо больше досталось Александру Блоку. С бунинской точки зрения, знаменитый поэт-символист был "глуп, туп и бездарен". Бунин вообще терпеть не мог символистов, декадентов и пришедших им на смену имажинистов, футуристов и акмеистов. В общем, весь Серебряный век русской поэзии Иван Алексеевич и в грош не ставил. А все почему? В какой-то степени потому, что Бунин писал несравненную лирическую прозу (за нее и был ценим современниками и их потомками), но хотел, чтобы его считали, в первую очередь, поэтом. Бунину было нестерпимо сознавать, что его место на поэтическом Олимпе занял "какой-то Блок". Поэты, завсегдатаи питерской "Бродячей собаки", отвечали ему взаимностью.
Весь этот литературный базар дошел до грани мордобития, когда в воздухе запахло революцией.
Бунин не принял ни Февральскую, ни Октябрьскую. А ненавистный Блок присоединился к большевикам и написал поэму "Двенадцать"...
Всю свою долгую жизнь не мог Бунин забыть ему этой поэмы, считая ее кощунственной по содержанию и бездарной, псевдонародной по форме...
"Слушайте музыку революции!" - саркастически передразнивал Бунин Блока в те дни, когда красный террор сменялся белым, белый - зеленым, и все тонуло в крови гражданской войны. Бунин вместе со второй женой Верой Муромцевой бежал из Москвы в свободную Одессу, где упрямо и бесстрашно продолжал вести дневник. "Окаянные дни" - так назвал он свои записи, дополненные через много лет в "Воспоминаниях" новыми подробностями. Одесса сначала была под властью французов, потом пришли красные, потом - белые во главе с Деникиным. А когда в начале 1920-го года стало очевидным возвращение и воцарение большевиков, Бунины вместе с другими беженцами покинули Одессу, в которую уже входила конница Котовского, и в трюме корабля "Спарта" добрались до Константинополя. После долгих мытарств они, наконец, оказались во Франции, ставшей для русской элиты второй родиной.
Когда Бунин жил в Одессе при первом пришествии красных, он признавался в "Окаянных днях", что это самые страшные времена в его жизни...
А вот как писали тогда на злобу дня большевистские газеты:
"3-го июня на улицах Одессы подобрано 142 умерших от голода, 5-го июня - 187. Граждане! Записывайтесь в трудовые артели по уборке трупов!"...
Или: "Под Самарой пал жертвой людоедства бывший член Государственной думы Крылов, врач по профессии: он был вызван в деревню к больному, но по дороге убит и съеден"...
Такая вот "музыка революции"...
Тридцать три года, до самой смерти, прожил Бунин во Франции, где сочинил 10 новых книг прозы. Среди них - автобиографический роман "Жизнь Арсеньева" и цикл рассказов о любви "Темные аллеи". Сам автор считал вершиной своего творчества рассказ "Чистый понедельник".
В 1933 году Бунин, первый из русских писателей, получил Нобелевскую премию по литературе - "за правдивый артистический талант, с которым он воссоздал в художественной прозе типичный русский характер"...
В Стокгольме на торжестве в честь лауреатов по традиции вывешивали шведский флаг и флаги награждаемых стран. Но Бунин был эмигрантом, и советский серпомолот ни имел к нему никакого отношения. Поэтому в "Музыкальном Доме" в тот день в знак солидарности с Буниным над лауреатами развевалось только шведское знамя.
Во время нацистской оккупации Бунины жили на съемной вилле "Жаннет" в Грассе. Иван Алексеевич, раздаривший большую часть нобелевской премии собратьм по перу, бедствовал, но продолжал помогать очень многим. С риском для жизни он прятал на вилле евреев. И оперная дива Марга Степун тоже спасалась у Бунина вместе со своей возлюбленной Галиной Кузнецовой (до этого семь лет писателя и его ученицу Галю связывали отнюдь не платонические отношения). "Барышни", как их называли, продолжали жить под кровом Бунина. Потом они съехали, потом кончилась война...
И в 46-м году в Париж с тайной миссией прибыл Константин Симонов с женой - актрисой Валентиной Серовой. Миссия заключалась в том, чтобы уговорить нобелиата вернуться в Россию. Но Серова шепнула очарованному ею писателю, что приезд в Союз чреват для него арестом и даже смертью. И Бунин остался во Франции.
Он умер в Париже, в 1953 году. И уже в 1954-м в Советском Союзе стали печататься бунинские произведения. Вера Муромцева-Бунина дала согласие на постепенную передачу всех архивов мужа в СССР. За что и получала от советского правительства пожизненную пенсию и гонорары за публикации. В последние семь лет своей жизни вдова знаменитого писателя была более обеспечена, чем любой зажиточный француз. А 83-летний Бунин умер в нищете. Он даже не купил себе захудалой квартиры в Париже.
...Парижские черносотенцы из "Возрождения" прозвали его "жидовский батько" за помощь евреям. Бунин, артистичный, непревзойденный рассказчик, любил иронизировать и над евреями, и над поляками, финнами, французами и русскими. Он был истинным космополитом по своим убеждениям...
И ненавидел двух врагов человечества: Сталина и Гитлера. Одному из своих знакомых, автору книги "Бунин в халате" Александру Бахраху Иван Алексеевич рассказывал:
- Вот вам прекрасный иудейский обычай: глава семьи, почтенный старец с седой бородой и в ермолке, после какой-то праздничной трапезы торжественно обмакивает свой палец в стакан палестинского вина - уж очень оно на мой вкус крепкое - и потом резким движением стряхивает осевшие на пальце капли с возгласом: "Да погибнут враги Израиля!".
Говорят, Бунин, посылая по известному адресу своих политических и литературных врагов, имел обыкновение заканчивать спич именно таким библейским пожеланием.
Этот человек был наделен редким даром: ему беспрекословно подчинялся могучий русский язык. Неистовый, яркий, одновременно высокомерный и горячий, Бунин и восторгал, и отталкивал современников...
А мы продолжаем любить автора "Окаянных дней" и "Темных аллей" за великий талант и противостояние страшному разгулу черни. Бунин назвал этот разгул "кровавым безумием".
Ирина Карпинос.
Следующая публикация
Нет комментариев