Предыдущая публикация
Читаем "Дорога в Ад" Руслана Бабаева (продолжение)
Глава 6Казалось, Стасу можно было вздохнуть с облегчением. Жизнь для него, как говорят на зоне, – устаканилась, и теперь только оставалось ждать конца следствия. Но он еще не знал, какие тучи сгущаются над его головой.
Кто-то из прежней камеры донес до оперативного отдела слова Тайсона перед нападением на Стаса: «Случайно, ты не сидел на зоне в Пугачеве?»
Такие подленькие осведомители, сообщающие спецотделу о подобных инцидентах, были в каждой камере. Конечно, они делали это не из чувства патриотизма или восстановления справедливости – за подобную информацию им предоставлялись дополнительные свидания с родными и другие поощрения.
Стас тщательно скрывал от всех, что был ранее осужден. В особенности на допросах. Паспорт, как он убедился на проверках в таможнях, оказался не липовым. Это придавало ему уверенность при ответах на вопросы следователя.
Стас твердо решил держаться версии, что вез арбузы и ничего не знал о наркотиках, спрятанных в машине.
По первоначальной статье «Невольное пособничество в перевозке наркотиков» ему грозил не такой уж большой срок, что в какой-то мере успокаивало его.
Спустя несколько дней Стаса вызвали на второй допрос. Войдя в кабинет следователя, он увидел там Джафа, вызванного, по всей видимости, на очную ставку с ним.
Джаф, шокированный внешностью Стаса, не сдержался:
– Кто это тебя так?!
– Нашелся урод…
– Прекратить разговоры! Отвечать только на вопросы.
Полистав бумаги, следователь обратился к Джафу:
– Гражданин Норов Джаффар Рахматович, вы знаете этого человека? – спросил он, указывая на Стаса.
– Конечно, знаю! – неожиданно с восточным акцентом заговорил Джаф. – Мы с ним на моем «КамАЗе» арбузы везли.
– Когда и где вы с ним познакомились?
– Нас Ризо познакомил. Сказал, что есть работа – надо отвезти груз в Москву.
– На чье имя был оформлен перевозимый товар?
– Вот на него – указал на Стаса Джаф.
– Что вы имеете под словом «груз»?
– Арбузы, конечно. Что же еще?
Следователь усмехнулся.
– В вашем автомобиле в переднем борту кузова был обнаружен тайник с наркотиками.
– Какие наркотики? – округлил глаза Джаф. – Я арбузы вез.
Следователь достал из ящика стола несколько запечатанных целлофановых пакетиков с веществом белого цвета.
– Кому принадлежат эти наркотики? – буравя взглядом Джафа, спросил следователь.
– Понятия не имею. Э-э-э, начальник, не надо на меня шить дело.
Вообще, допрос очень похож на охоту кошки на мышь. Один ловит – другой изворачивается. Только с одной лишь разницей – вместо когтей здесь были веские доказательства.
– На пакетах с героином обнаружены ваши отпечатки. Вот заключение экспертизы.
Джаф, почесав голову, махнул рукой:
– Ладно, начальник, твоя взяла.
Со стороны казалось, что он куражится. Вероятно, Джаф был убежден, что Барон откупит его.
– Скажите, Норов, гражданин Челобанов причастен к перевозке наркотиков?
– Не-е, гражданин начальник. Он не при делах. Стас не знал, что я затарил машину наркотой. Я его втемную использовал.
– Гражданин Челобанов! Вы подтверждаете показания Норова Джафара Рахматовича относительно вас?
–
– Подтверждаю, – облегченно вздохнул Стас, бросив благодарный взгляд на
Джафа. – Я понятия не имел о наркотиках.
Следователь протянул составленный протокол для подписи и вызвал конвоиров.
Прошло два месяца. По итогам следствия суд вынес приговор:
Джаф был осужден к 10 годам лишения свободы за перевозку крупной партии героина и гашиша.
Ризо был осужден на 8 лет за соучастие в преступлении.
Что касалось Стаса – его дело направили на доследование, что вызвало в нем глубокую тревогу.
Джафа и Ризо после суда отправили по этапу на зону, и Стас их больше не видел.
«Интересно, – думал он, – поможет ли им Барон? Или это была лишь бравада для их уверенного поведения на таможнях во время перевозки опасного груза?
По тюремному опыту Стас знал, что откупиться или хотя бы снизить срок можно только до начала следствия, или, в крайнем случае, во время следствия, при условии, что следак, ведущий дело, не чист на руку. Однако ни того, ни другого не произошло.
Стасу было искренне жаль Ризо и его старых родителей, с надеждой проводивших его в далекий путь. Да и Джаф, по сути, был неплохим человеком, но, к несчастью, потерявшим правильную дорогу в жизни, и по воле судьбы вставшим на путь служения злу.
Тем временем следствие по делу самого Стаса обретало не менее зловещий характер. В один из серых тюремных дней дверь с лязгом открылась и надзиратель, уставившись выпуклыми глазами на Стаса, кивнул головой в сторону выхода:
– Челобанов, на допрос!
Сколько раз Стас проделывал этот ритуал: «Лицом к стене!» «Руки за спину!»
«Пошел!». Но идя к следователю в этот раз, он и не подозревал, что его ждет.
Войдя в кабинет, он, как обычно, представился:
– Заключенный Челобанов, порядковый номер 1366.
– Челобанов говоришь? А может Челикин?
Стас замер. Он понял, что то, что он тщательно скрывал – стало известно следствию. Видимо, по доносу осведомителя следак сделал запрос в исправительную колонию, где он сидел первый раз.
– Для чего ты подделал паспорт?
Стас в растерянности опустил голову. Потом, взяв себя в руки, довольно спокойно произнес:
– Паспорт, кстати, не поддельный. Старый потерялся, мне выдали новый.
– Похоже на то, – задумчиво пролистал страницы документа следак, – тогда скажи, почему ты сменил фамилию?
– Да надоела мне старая. Невезуха с ней сплошная. Да и законом ведь допускается менять имя, фамилию и отчество.
– Законы, говоришь, знаешь? Тогда скажи: почему ты скрыл от следствия факт первого осуждения?
– На понт берете, гражданин начальник? – внутренне сжался Стас.
Следователь, хмуро покачав седой головой, молча выложил перед Стасом сканированный лист бумаги.
– Вот здесь, гражданин Челобанов – Челикин, – документ о вашем отбывании срока в исправительной колонии города Пугачева. С фотографией и отпечатками пальцев. Мало того, что вы скрыли от следствия факт судимости, так вы, оказывается, по 107 статье сидели. За непреднамеренное убийство. – Заглянув в дело, прочел следователь.
– А кому хочется лишние годы гнить на зоне? Так что валяйте, гражданин начальник, накручивайте теперь срок за рецидив.
– Слушай, Челобанов, ты же не глупый человек! Что ты еще скрываешь от правосудия?
– Я отказываюсь отвечать на ваши вопросы – тихо произнес Стас, чувствуя, как земля уходит из-под ног.
– Это твое право. Только знай: для тебя было бы лучше, если бы ты помог следствию. Я пошлю ориентировку на тебя во все следственные отделы страны.
Посмотрим, как ты запоешь. Конвой! Увести заключенного!
Стас понуро шел со сведенными назад руками к себе в камеру. Мысли, как камни, давили на плечи. «А что, если всплывут другие его преступления?!». Он даже боялся об этом думать.
Потянулись дни томительного ожидания. Сокамерники, заметив изменившееся состояние Стаса, пытались как-то приободрить его. На их расспросы он отвечал односложно, не вдаваясь в подробности. Стас твердо усвоил, что, рассказывая сокамерникам о своем деле, нужно говорить только то, что известно ментам, ибо из предыдущего опыта он познал простую, но жестокую истину: все, что ты скажешь лишнее – будет немедленно донесено в оперативный отдел. Он стал замкнут, неразговорчив, и весь ушел в себя. Днем и ночью его терзало предчувствие чего-то неотвратимого.
Вскоре его опять вызвали на допрос, которого он так боялся.
Стас не ошибся в своих чувствах. Едва он переступил порог ненавистного кабинета, как следак, потирая руки, видимо, от результатов своего труда, с издевкой произнес:
– Ну, что, гражданин Челобанов, допрыгался! Садись, или как у вас принято
говорить, присаживайся. Разговор у нас будет долгим.
Включив компьютер и нажав какие-то кнопки, он поднял осуждающий взгляд на Стаса:
– Да-а, Стас Челикин-Челобанов, плохи твои дела! Как ты помнишь, я говорил тебе, что пошлю ориентировки на тебя. – Тон его не предвещал ничего хорошего. – Так вот: пришли весьма интересные подробности твоей биографии.
– Гражданин следователь! За свершенное преступление я отсидел свой срок. Так, что перед правосудием я чист.
– Чист говоришь? Взгляни-ка сюда. – Он повернул монитор к Стасу. – Что на это скажешь?!
Бросив взгляд на экран, Стас обомлел. Ему казалось, что все видения, которые приходили ему ужасным кошмаром каждую ночь неожиданно материализовались на экране.
Он услышал голос Быка: «Ну, что, Стас, Крюк твой». Потом он увидел себя с пистолетом в руках. Грохот выстрелов заглушил последние слова Крюкова:
«Теперь понятно, почему твоя баба…». Снято было все: и выстрелы в голову, и обезображенное от пуль лицо, и бьющееся в конвульсиях тело Крюкова.
У Стаса потемнело в глазах. Откуда взялась эта запись?! По ракурсу съемки было видно, что снимали с левой стороны от него. Там стоял Бык, который и сунул Стасу пистолет. Значит это он и заснял на мобильник сцену убийства. Стас ничего не понимал – для чего?! Его мысли стали путаться.
Быть шестеркой у ментов Бык не мог – он их ненавидел. Оставался только один вариант: кадрами убийства он хотел связать Стаса по рукам, чтобы использовать его в своих кровавых преступлениях, скорее всего, в качестве киллера. Своего рода компромат.
Стас вспомнил, как Бык перед смертью пытался что-то сказать ему. Видимо хотел предупредить про запись, но не успел.
«Ну, Бычара! Как же ты меня подставил!» – горько усмехнулся Стас, отводя взгляд от кадров видеосъемки, в корне меняющую теперь его и так незавидную судьбу.
– Ну что, Челобанов, показания будем давать?
Стас нервно зевнул:
– Отрицать все это было бы глупо. Как говорится – факт налицо. Признаю свою вину.
Им овладело полное безразличие к происходящему. Его жизнь ему больше не принадлежала. Она теперь была в руках дьявола, толкнувшего его на этот путь.
– Ты понимаешь, что за это – следак указал рукой на монитор – тебе грозит еще минимум десять лет?
– От судьбы не уйдешь. Я устал, начальник. Давай составляй протокол – я все подпишу.
– Не торопись, Челобанов. У меня к тебе еще куча вопросов. Данная видеозапись была обнаружена на телефоне Быкова Олега Ивановича по прозвищу Бык, застреленного в перестрелке на посту ГАИ. Скажи, ты тоже был в машине, когда произошло нападение на пост?
– О чем вы говорите, гражданин начальник? – застыл на мгновенье Стас – Я не знаю ни о каком нападение.
Стас понимал, что за статью «Нападение на сотрудников милиции» ему светила высшая мера – пожизненное заключение. Он приготовился отрицать любые обвинения в свой адрес.
Еще раз пролистав страницы из дела, следователь спросил:
– За что ты убил Крюкова?
То, что следователь не стал больше задавать вопросов о нападение, вселило в Стаса какую-то надежду. Он хорошо помнил, что, выходя из машины, вытер с ручек дверцы свои отпечатки, что делало его присутствие в машине недоказуемым. Тем более, что все участвовавшие в перестрелке были убиты и подтвердить его участие в нападении никто не мог.
– Эта долгая история. Думаю, Вам неинтересно будет ее слушать.
– Почему же? Слушай, Стас, – голос следака вдруг стал по отечески заботливым, – расскажи, как все произошло. Ты же не хуже меня знаешь, что между преднамеренным убийством и убийством в состоянии аффекта есть большая разница.
Стас, помня свой предыдущий опыт, решил рассказать о Крюкове и себе все, за исключением присутствия при нападении на пост. Он поведал о том, как Крюков подослал к нему подставную секретаршу, которая сливала тому всю информацию о его бизнесе, как тот использовал подкупленного им заместителя Стаса в совращении его жены, и как он в итоге безжалостно его разорил.
Стас признался, что не собирался убивать Крюкова, но вложенный ему в руки Быком пистолет и провоцирующие слова ненавистного врага толкнули его, пребывающего в неадекватном состоянии, к подобным действиям.
Следователь внимательно слушал Стаса, делая для себя какие-то пометки.
В конце печальной исповеди подозреваемого, он, покачав головой, с сожалением произнес:
– Да-а, досталось тебе, бедолаге. Про твою жизнь можно писать роман. Но что поделаешь – закон есть закон. Постараюсь по возможности помочь тебе. Ты мне вот что скажи: как разворачивались события после убийства Крюкова?
– Бык был в ярости, что не удалось выжать с Крюкова деньги. На него страшно было смотреть. Он и меня чуть не пристрелил, чтобы не оставлять свидетеля. Но потом сдержался, и со злостью бросив: «Сам дальше разбирайся со своими делами, мне проблемы из-за тебя не нужны», уехал со своими дружками.
– Ладно, пока свободен. Конвоир! Увести заключенного!
Следствие по делу Стаса затянулось. Видимо, следователь послал новые запросы по заинтересовавшему его делу.
Наконец, спустя какое-то время, бесконечные допросы закончились – следователь передал дело в суд, который вынес приговор: 10 лет заключения в исправительной колонии за убийство с применением огнестрельного оружия, плюс 5 лет за пособничество в перевозке наркотиков. В общей сложности Стаса осудили на 15 лет лишения свободы.
Продолжение следует...
Поэзия современности для осмысления настоящего!
Продвижение современной литературы, а также поддержка талантливых авторов, писателей, поэтов и художников. Мы стремимся раскрыть новые горизонты в мире слова и изобразительного искусства, создавая платформу для диалога между творцами и читателями. Группа "Романы современности" ориентирована на качество и новизну, постоянно ищем уникальные и глубокие произведения, которые отражают суть времени и вызывают резонанс в сердцах ценителей литературы.
10 участников
Следующая публикация
Нет комментариев