Предыдущая публикация
Невидимка
-Это ты во всем виновата! – кричал сын. – Зачем вообще было меня от этого алкаша рожать?
От обиды у Веры перехватило горло, и дурацкие слезы подступили к глазам. Она с детства была такой – чуть что, и сразу в слезы. В школе ее из-за этого дразнили, муж считал истеричкой, а на работе за глаза называли «плаксой».
Валеру она, и правда, родила не от того человека. Молодая была, наивная, внимания не обращала на то, что Сашка пьет. Казалось, что она сможет спасти его своей любовью, донести, что так он только губит свою жизнь. Но Сашка спасаться не собирался, и когда сыну было семь лет, они развелись.
Растить сына в одиночку было непросто. Работала Вера в школе, учителем начальных классов, а на такую зарплату сильно не разгуляешься. Спасала дача, у Веры каждое растение обязательно давало урожай. Но сын рос, и запросы его увеличивались. А тут он начал встречаться с одногруппницей по имени Настя, девочкой из обеспеченной семьи, и изо всех сил пытался ей соответствовать. Залез в кредиты, два еще на Веру повесил, потом занял у кого-то и теперь говорил, что если не вернет долг, ему не жить.
-И зачем ты занимал у таких людей?
-Думал, отыграюсь.
-Ты еще и играешь? – возмутилась Вера.
Вот тогда он и крикнул ей эти обидные слова. Валера считал, что будь у него нормальный отец, не пришлось бы вечно искать, где взять денег. Вера ответила бы ему, что в его возрасте можно уже и работать, да и девушку выбирать такую, ради которой не нужно жилы рвать, но постоять за себя Вера никогда не умела. И в школе так же: попросит родителей класс помыть, а они начинают ругаться, что с какой стати, и Вера сама его моет. С горем пополам сделала ремонт в кабинете, и директриса на следующий год отдала его молоденькой учительнице, а Веру сослала в кабинет, где с потолка вечно капает. Подруга возмущалась: скажи, что не пойдешь в другой кабинет, это нечестно! Но как Вера такое скажет? Да если и скажет, толку то, все равно не слова никто не замечает, будто она невидимка.
Вот и сейчас не смогла она сыну перечить: пошла к подружке Наде, та всегда ее деньгами выручала,
-Милая моя, прости, но у нас тут такое дело... Вика замуж выходит!
Вика – дочь Нади, и Вера всегда мечтала, что Валера с Викой будут встречаться, но сколько подружки их не сводили, молодые взаимного интереса никак не проявляли. А ведь такая, как она, куда больше подошла бы ее сыну: скромная, добрая, хозяйственная. Настя же приходит и сидит как королевна, даже чаю сама себе не нальет.
-Ой, тетя Вера, я сегодня платье купила, хочешь, покажу? – предложила счастливая Вика.
Вера платье оценила, но беспокойство за сына никак ее не отпускало. Где деньги-то брать? Кредит она попыталась еще один на себя повесить, так не дали.
-А знаете, – сказала Вика, – у меня идея есть. Я на блогера одного подписана: такая классная и крутая она, я ее обожаю. И дети у нее чудесные, как с картинки. Она сегодня написала, что срочно ищет няню. И что нужно педагогическое образование и возраст сорок пять плюс. Ты как раз подходишь.
-Да какая из меня няня!
-Ну а что? Сколько ты в своей школе получаешь? А она обещает пять тысяч в день платить. Сколько там Валерка должен? Сто? Ну вот за месяц ты даже больше заработаешь, она за праздники и выходные двойной тариф платит. А у тебя все равно отпуск на носу.
Говорила Вика убедительно, и Вера засомневалась. Детей она любит, и возраст у детей подходящий – шесть и восемь лет.
-Так разве она меня возьмёт? У меня ни рекомендаций, ни опыта...
-Сейчас посмотрим.
Вика взяла телефон и принялась что-то писать. Пока Вера и Надя пили третий раз за вечер чай, Вика все строчила, и в итоге радостно провозгласила:
-Все, договорилась, завтра в восемь у тебя собеседование.
-Как? – испугалась Вера. – Как завтра?
-Ну так. Вот тебе телефон и адрес. Я часто ей комменты пишу, она меня уже знает, так что кредит доверия у нас есть.
Вера не особо верила в успех этой затеи, но и сын высказался за:
-Мам, да ты же создана для этого! Вот Вика молодец, как я сам до этого не додумался! Ну сколько можно в школе за копейки работать?
-Да, Вика молодец. Жаль, замуж выходит, – вздохнула Вера.
-Ну, мам... – протянул Валера.
Удивительно, но Веру на работу взяли. Женщина по имени Инга была немногим младше ее, но выглядела так, будто ей и тридцати нет. Красивая, с идеальной фигурой и длинными светлыми волосами. Жила она с детьми в коттедже, и по ее рассказам получалось, что летом у нее несколько проектов, из-за которых дома она будет не всегда, а бывший муж может только изредка детей забирать, так что нужна няня, которая будет следить за их питанием и досугом. В помощь ей будет шофер, но остальное все на ней – и готовка, и уборка. По оплате Инга обещала даже больше, чем Вика говорила, Вера ушам своим не поверила, когда услышала суммы.
-Сразу предупреждаю: иногда нужно будет здесь ночевать, рабочий день ненормированный. Но я все компенсирую.
Уже потом Вера узнала, почему Инга ее выбрала: другие кандидатки были слишком молоды, а у Инги жених на двенадцать лет моложе, и она была помешана на историях звезд, у которых няни уводили мужей, представляя себя именно такой звездой. Те же, кто был сильно в возрасте, Ингу тоже не устраивали.
-От них старостью пахнет, – брезгливо объяснила она.
Дети у Инги были чудесные, совсем не похожи на ту же Настю, хотя, судя по всему, Инга была куда более обеспеченной. Секрет оказался прост: отец детей – обычный травматолог, который Ингу поэтому и не устроил. Влюбилась она в него, когда старшую дочь на прием привела, и быстро ушла от мужа к молодому врачу. Но любовь, как известно, живет три года, и когда розовые очки спали, Инга поняла, что травматолог не подходящая ей партия.
Все это рассказала Вика, которая внимательно читала каждый пост в блоге Инги, сама же Инга сухо сообщила, что у нее было два неудачных брака, и если первый муж взял на себя воспитание и содержание дочери, то от второго никакой помощи она не видит, вот и приходится няню нанимать.
Старшую дочь Вера видела несколько раз, и вот она сильно походила на Валеркину Настю: такая же высокомерная, с надутыми губами и несоразмерным самомнением. Дети, правда, сестру обожали и сильно по ней скучали. Но это и понятно: эти дети никому не были нужны, ни отцу, ни матери.
Отец был настоящим трудоголиком, преданным своей профессии. Раз в две недели он забирал детей, рассеяно слушая их рассказы, и никак не мог запомнить, как зовут любимую игрушку дочери и что сын не ест мясо.
Мать детей вообще не переносила: когда она была дома, они должны были сидеть в своей комнате и не мозолить ей глаза. Как оказалось, няню она наняла только потому, что какие-то подписчики нажаловались в опеку, что дети одни дома сидят, и опека пришла с проверкой, действительно застав малышей без матери, при этом Инги не было дома уже двое суток, она улетела в Москву.
-Да они самостоятельные у меня, – фыркнула она. – И Володя, водитель, отвозил их по расписанию на занятия. Но этим кумушкам лишь бы гадость сделать.
Раз в неделю Инга устраивала съемку контента с детьми: наряжала их в специально купленные наряды, приглашала фотографа и менеджера, которые диктовали детям, что делать, а Инга изображала в кадре огромную любовь к своим крошкам. Веру шокировала эта показушность. И если младшая Аделина не особо понимала, что происходит, старший Никанор изо всех сил старался угодить матери на этих съемках, чтобы заслужить хотя бы немного внимания. Мальчик обожал мать, но та этого не замечала: если девочку она могла иногда чмокнуть в макушку, на сына только кричала.
За лето Вера столько денег заработала, что сын не только отдал свой долг, но и смог закрыть один из кредитов. Инга предложила Вере уволиться из школы и продолжать работать у нее: осенью она выходила замуж, и времени заниматься детьми у нее не было, а тут школа, да еще и первый класс у Аделины.
В школе никто не стал уговаривать Веру остаться, хотя учителей и не хватало: как она была для всех невидимкой, так и осталась. Да и Инга Веру практически не замечала, как и своих детей, даже когда дома была. Но дома она редко бывала: то в поездках была, то в квартире ночевала с женихом, который не очень-то хотел в ее коттедж переезжать, неудобно было на работу ездить. При таком раскладе зарплата у Веры была огромная, но не только в зарплате было дело: жалко ей было детей.
Никанор был худеньким и большеглазым, обожал Лего и динозавров, мог часами рассказывать про них, только бы его слушали. В школе учился неважно, но Вера его немного подтянула.
Аделина – полная противоположность мальчику: пухленькая крепышка, молчунья, любящая наряжаться. Она висла на Вере и плакала, когда та уходила, а в письме Деду Морозу написала: «Хочу, чтобы Вера стала нашей мамой». Об этом Вера узнала случайно: услышала, как Никанор ругает сестру….
-Наша мама – самая лучшая! – кричал он. – Разве можно просить у Деда Мороза другую маму? А ну, переписывай!
На Новый год Инга сдала детей отцу и укатила с новоиспеченным мужем в Таиланд. Валера все праздники провел со своей Настей, повез ее в Шерегеш. Вера расстроилась, впервые Новый год она встречала без сына, хорошо хоть Надя позвала ее к себе. Когда Вера рассказала Вике, как на самом деле обстоят дела у Инги с детьми, девушка сильно расстроилась.
-Может, ты преувеличиваешь? Я давно за ней слежу, она так любит своих детей, все время их показывает, на занятия водит, в поездки берет.
Вера вздохнула: ну что тут скажешь? Инга если кого и любит, то только себя. Ну и немного молодого мужа. Это даже старшая дочь говорила, которая раз зашла занести подарки детям, и наблюдая, как Вера играет с ними, сказала:
-Ну хоть кому-то эти бедные малыши нужны.
Чем дальше, тем тяжелее Вере было работать. С одной стороны, она привязалась к детям, но с другой наблюдать за тем, как обстоят дела, было невыносимо. После Нового года Инга вообще с катушек слетела: видимо, молодой муж не очень был расположен к детям, но совсем их бросить Инга все же не могла, и срывала злость на них.
Особенно доставалось Никанору.
-Надо же так уродиться в папашу! – кричала она. – Такой же тупой, нет, ну что это за оценки? Я репетитора зачем тебе наняла? Тебя в спецшколу, что ли, отправить?
Вера пыталась объяснить, что у мальчика дисграфия, и что это не так просто исправить, но Инга ее не слушала.
Аделине тоже доставалось: Инга мечтала сделать из нее звезду художественной гимнастики, но девочка была пухленькой, и мать садила ее на диеты. Вера пыталась подкармливать малышку, ну невозможно смотреть, как она завтракает одним слайсом, но Инга это строго пресекала.
Однажды Инга совсем уж все границы перешла: когда на очередной фотосессии у Никанора не получалось делать то, что требуется, та бросила в сердцах:
-Лучше бы я аборт сделала!
Вера заметила, как задрожала нижняя губа у мальчика, бросилась его утешать, но Инга рявкнула:
-Нечего из него девочку растить! Ника, ты что, девочка?
Никанор, как и Вера, не умел сдерживать свои слезы, и, конечно же, расплакался. И тогда Инга схватила платье дочери и принялась натягивать его на сына, прикрикивая:
-Плакса, нюня, девчонка!
Тут уже сердце Веры не выдержало:
-Не смейте этого делать!
Она прикрыла собой Никанора. Инга с удивлением уставилась на нее, словно в первый раз в жизни увидела.
-Ты уволена! - ледяным голосом произнесла она.
Дети разрыдались, фотограф и менеджер ретировались, Вера почувствовала, как горло перехватывает, а к глазам подступают дурацкие слезы.
-Оглохла? Вон отсюда!
Вот так Вера потеряла работу. Да ладно работу: ей жалко было детей, к которым она уже прикипела всей душой.
-Может, пожаловаться в опеку? – предложила Вика.
-И толку? Куда их, в детдом, что ли? – ответила Вера. – Нет, это не выход.
-Ну, почему детдом? У них же отец есть.
-Да отцу они тоже не нужны, только о работе и думает.
-По крайней мере, он их не ненавидит.
Это было так. Вера с этой мыслью ходила несколько дней. А потом решилась: была не была. И пошла к нему на работу.
Ждать пришлось долго. Он ее узнал и был готов поговорить, но пациентов у него и правда было много. Когда он, наконец, освободился, Вера спокойно, стараясь не заплакать, описала ему ситуацию.
-Вера Сергеевна... Да, Инга не сахар, но не может же она...
-Вы считаете, я все придумала? Зачем?
Вера боялась, что сейчас расплачется. Но впервые в жизни у нее получилось сдержать слезы. Отец детей смотрел на нее внимательно, не как обычно бывало с Верой, будто она невидимка.
-Ладно. Я видел, как легко она бросила старшую дочь. Но по наивности верил, что наши дети ей хоть немного дороги. Я попробую чаще их брать на выходные, но совсем забрать не могу. У меня пациенты, сами видите.
-Я могла бы работать у вас няней, – горячо заверила его она.
-Извините, но я не смогу платить столько, сколько Инга платила. А если я потребую с нее алименты, она мне детей не отдаст.
-Я готова работать и за меньшие деньги, сколько скажите! Могу забирать Аделину из школы, делать с ними уроки, а так они и сами справятся, вы же вечером дома? Ну вот, и выходные у вас есть. Пожалуйста, заберите их! Инга их совсем затюкает.
Он обещал подумать, и через неделю позвонил Вере:
-Я поговорил с Ингой. Она согласна, чтобы дети жили со мной, но, как я и предупреждал, денег не даст, жадная она. Я не стал ей про наш договор рассказывать, Никанор сказал, что Инга сильно на вас сердится. Но я согласен. И дети рады будут.
На том и порешили. У Веры на сердце так легко стало, что она готова была песни петь от радости. Только вот сын ее радости не разделил.
-А как мы жить на эти деньги будем? Я обещал Настю летом в Карелию свозить, и на Байкал, она давно хотела.
-Ну, раз обещал – вези.
-Так деньги я где возьму?
-Заработай. Тебе сколько лет? Двадцать два, пора бы уже и самому что-то делать.
Вера не знала, откуда в ней взялась храбрость такое сказать. Она сына никогда не ругала, чувствовала перед ним вину, что тот растет без отца. Но, насмотревшись на мужа Вики, который тоже на пятый курс перешел, но уже работал и Вику сам содержал, она задумалась о том, правильно ли делает, что все боится его обидеть. Все чаще она видела в сыне черты его отца, и алкоголем от него пахло все чаще.
Сын посмотрел на нее так, словно впервые увидел.
-Ты издеваешься? Решила родного сына на чужих детей променять?
Эти слова были как пощечина, Вера даже вздрогнула. Но сказать ничего не смогла.
Сын хлопнул дверью и ушел: видимо, отправился к своей Насте, на мать жаловаться. Вера легла на кровать и попыталась заплакать. Не получалось. Может, она действительно не права? Ведь, по сути, так и есть: помогая чужим детям, ему она помогать не сможет.
Вера не заметила, как заснула. Проснулась оттого, что хлопнула дверь. Услышав шаги сына, закрыла глаза и притворилась, что спит. Он постоял в дверях и ушел.
После этого она долго не могла уснуть, только когда начало светать, погрузилась в сон. Утром ее разбудили странные звуки: словно бы на кухне кто-то хозяйничает. Сын всегда спал до обеда, если была возможность, а если не было, убегал на учебу без завтрака.
Когда Вера зашла на кухню, с удивлением обнаружила Валеру, колдующего над сковородой. На тарелке лежали чуть подгоревшие сырники. Он виновато улыбнулся и сказал:
-Немного не получилось. Настя мне объясняла-объясняла, как делать, но у меня руки-крюки.
-Она, что ли, готовить умеет? - вырвалось у Веры.
-Конечно! И меня обещает научить.
Вера не могла понять: что происходит? А сын, тем временем, сказал:
-Садись. Я тебе чай сделаю.
Тут до Веры дошло: сейчас начнет уговаривать ее искать другую богатую семью, где такие же деньги будут платить. Стало неприятно. Но отказать не смогла – такая гордость была на его лице, в первый раз завтрак сам приготовил.
Вера похвалила сырники, хотя они были сладковаты, съела всю порцию и чай выпила.
-Мам, – пробасил Валера. – Прости за вчерашнее.
Вера ждала продолжения. Но сын молчал.
-Ладно, – кивнула она. – Забудем.
Валера обрадовался.
-Я боялся, что ты не простишь. Настя сказала, что она бы меня за это вообще из дома выгнала.
-Настя? – удивилась Вера.
-Ага. Как она меня отругала! Она у меня такая умная, правда? И хорошая. Мы решили, что поедем на Камчатку. Там есть программа для волонтеров, нужно только до туда доехать, а так все бесплатно. Но на билеты я заработаю, ты не думай. Я же фотографирую вроде неплохо, мы с Настей запостили уже объявление о съемках, надеюсь, получится кого-нибудь найти. Эх, жаль, ты с Ингой поругалась, через нее можно было бы на блогеров других выйти. Ой, прости.
Но Вера не сердилась. Она не могла понять, что сейчас чувствует. И удивление, и благодарность, и немного даже стыда: ведь она всегда считала Настю недалекой хабалкой, которая из ее сына деньги тянет. Кто бы мог подумать, что она такая.
-Ну, блогеров я тебе не обещаю, – сказала она. – Но контакты девушки, которая ее фотографировала, у меня есть. Напишу, спрошу, может, ей нужен помощник.
Валера бросился к ней и сгреб в охапку.
-У меня самая лучшая мама! – сказал он.
И тут Вера почувствовала, как к глазам подступают привычные слезы...
Автор: из сети
Следующая публикация
Нет комментариев