Татьяна Энгельгардт: внимание родного дядюшки и брак с троюродным дядей

-Татьяна спит, - с вызовом сообщила гувернантка, окинув Григория Александровича уничижительным взглядом.
Потемкин недовольно посмотрел на прислугу и молча развернулся. Ему казалось ниже его достоинства спорить с ней, но спускать с рук произошедшее, он не собирался.
Габиль мешала его планам, не давала ему возможности больше общаться с младшей племянницей.
Из письма Потемкина к управляющему его канцелярией Попову:

"Безнадежная Надежда"

В окружении своих сестер Надежда была гадким утенком.
-Безнадежная Надежда, - говорил дядюшка Григорий Александрович Потемкин, рассматривая неказистую племянницу.
Но отсутствие привлекательности спасло юную Надю от домогательств ее родственника. Она избежала сомнительной участи согревать дядюшке постель. Ее более красивым сестрам уклониться от повышенного внимания Григория Александровича не удалось.

"Подозрение"

Молодой отец кипел от гнева, смотря на лежащую в колыбели смуглую, темноволосую девочку.
-Милый, это твоя дочь, - в который раз произнесла Мария.
-Как я могу поверить в это? - яростно вскрикнул Павел. - Мы с тобой светловолосые, голубоглазые, а она... слишком похожа на твоего отчима-итальянца!
Побледневшая Мария вздрогнула, когда муж выскочил из избы, не забыв с силой хлопнуть дверью. Она устало подошла к колыбели и взглянула на тихо посапывающую дочь. Из-за этого ребенка рушилась ее жизнь.

Графиня Литта: счастливая жена, не обращающая внимания на слухи

Лишь в тридцать семь лет Екатерина Скавронская ощутила себя по-настоящему счастливой.
Впервые в жизни она любила, ее чувства были взаимны и освящены церковью. За плечами у нее был роман с могущественным Потемкиным и тоскливый брак с Павлом Скавронским. Ни с одним из них она не была счастлива, так как позволяла себя любить, в ответ чувствуя лишь привязанность. Она уже смирилась с холодностью своей натуры, как на четвертом десятке лет обнаружила, что пылко влюблена в итальянского графа Джулио Ренато Литта. К тому моменту Потемкин и Скавронский были мертвы, и никто не мог помешать ей насладиться чувствами.