Предыдущая публикация
…На всю жизнь запомнил этот урок, хотя минуло с тех пор едва ли не полвека.
Занимался я тогда старинной подмосковной Коломной. И вот однажды местный начальник посадил меня, молодого архитектора, в свою чёрную Волгу, и мы отправились обозревать сильно обветшавший исторический город.
«Нужно ли нам это?» – спросил начальник, указывая на старый купеческий дом с портиком и фронтоном.
«Как? – отозвался я, - ведь это городская усадьба, зрелый классицизм»… «Ну, хорошо, а напротив?» «Тоже классицизм»… «А за углом, в переулке?» «И там классицизм… с флигелями и старинной оградой»…
«Нет, так не пойдёт, зачем мне сто с лишним «классицизмов», - говорил начальник, листая длинный «Список памятников архитектуры Коломны». «Выберите три, пять… хорошо, – десять «классицизмов». Я их так и быть отремонтирую, а остальные снесу и построю микрорайон в пять-девять этажей, с магазинами».
Все мои попытки объяснить этому, кстати, не самому вредному представителю номенклатуры, что ценны не только и не столько отдельные дома, а весь исторический город, - были безрезультатны. Меня упорно убеждали, что пять «классицизмов» - этого более чем достаточно. «Ну, хорошо, - десять»…
И ведь если бы городскому начальству дали бы тогда достаточное количество денег (на самом деле, фондов), оно, не моргнув глазом, ликвидировало «весь этот хлам». И не только замечательные купеческие дома, но и старые приходские храмы, которые в то время почти все использовались соответственно триумфально-одичавшему времени. Как везде.
Эта история живо встала у меня перед глазами, когда я намедни случайно наткнулся в инете на довольно популярного «эксперта» Владимира Баглаева. Говорил он, как всегда, складно, бойко. Но на этот раз речь зашла не о прискорбных экономических реалиях, а о прелестях советской жизни. Мол, воспитание, образование, пропаганда-информация – всё было прекрасно. «Мы были советскими людьми!» - говорил он с воодушевлением, вполне добродушно и доверительно.
И всё бы ничего… В том смысле, что взгляды у людей могут быть разными. Как говорится, вольному воля, спасённому рай. Однако разговор этот был не на кухне, не в узком приятельском кругу, разговор был публичный. И представлял собой эдакую песнь советской беспочвенности и упрощенчеству – самому тяжёлому наследию ХХ века.
…Тот, коломенский начальник, занявший своё место вследствие отрицательного отбора, понятия не имел о русском городе, русской красоте и русской истории. Он не знал и не чувствовал самых важных в жизни вещей. Современный «эксперт», увы, ушёл от него недалеко. Рассуждая о целой эпохе, он ни словом не обмолвился о России, русском человеке, его порушенных традициях, культуре. Примитивные примеры, поверхностные суждения обнаруживали непросвещённого в гуманитарной сфере дилетанта. Несчастную жертву большевистского упрощенчества.
Я не говорю о специальных знаниях и компетенциях, в данном случае речь совершенно о другом. О том, чем мы повязаны по рукам и ногам, отчего мы задыхаемся, блуждаем в потёмках.
Проходят годы, десятилетия, а мы продолжаем выслушивать указания и наставления «коломенских начальников». Они по-своему радеют за дело, некоторые честны и даже самоотверженны. Вот только жизнь они по-прежнему устроить не могут. И деятельность их бесплодна, ибо беспочвенна, утилитарна и примитивна…
Феликс Разумовский
Следующая публикация
Нет комментариев