Предыдущая публикация
«Если мне удается найти что-то интересное, я далеко не всегда рассказываю об этом местным жителям».
Археолог Глеб Кубарев — о недавних мифах, тысячелетних петроглифах и «рунах» древнего святилища Калбак-Таш на Алтае Святилище Калбак-Таш — одно из самых популярных туристических мест на Алтае. Оно покрыто рисунками, древнейшие из которых были сделаны около 4 тысяч лет до н. э. На сегодняшний день ученым известны порядка 3700 петроглифов и 31 руноподобная надпись: большую их часть описал и исследовал археолог Владимир Кубарев, дело которого было продолжено его сыном Глебом Кубаревым, старшим научным сотрудником института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Мы поговорили с ним и узнали, какую роль Калбак-Таш играл в жизни древнего человека на Алтае, как благодаря современным мифам урочище начинает жить новой жизнью и почему столь уникальный археологический памятник в течение ближайших 10 лет может исчезнуть. — Калбак-Таш был открыт еще в 1912 году, но первые исследования были проведены только в 1979-м. Почему основательные работы начались только спустя шестьдесят лет? — Это касается не только наскальных рисунков Калбак-Таша. Дело в том, что петроглифы Алтая в принципе начали серьезно изучаться только в конце 1970-х. В числе первых исследователей были академик Алексей Павлович Окладников и его дочь Елена Алексеевна Окладникова, которые целенаправленно занимались копированием петроглифов. Среди местонахождений петроглифов на Алтае особенно выделялась долина реки Елангаш. Просто так сложилось, что вплоть до конца 1970-х не было ученых, которые могли бы серьезно заняться этой темой. Были единичные публикации, весьма краткие, с отдельными фигурами и изображениями. А Окладниковы первыми начали комплексно изучать эти памятники. Они постарались применить технику сплошного копирования, чтобы обработать весь массив петроглифов того или иного местонахождения. — Мне встретился очень любопытный факт касательно того, как ваш отец, Владимир Дмитриевич, стал археологом: в 1970-х, в семнадцать лет он начал работать на высокогорных метеостанциях и там увлекся древней историей. Первые открытия сделал просто объезжая окрестности на мотоцикле — множество курганов, петроглифы и комплекс Туру-Алты. Его пример — исключение или любительская история и археология были популярны? Допустим, как краеведение сегодня, когда есть очень много исследователей, для которых изучение истории места — хобби. — В те годы отец был исключением и уникумом. В наши дни сложно такое представить — археолога-любителя легко принять за черного археолога, даже если у него исключительно исследовательские интересы. Отца захватило изучение истории и археологии, в какой-то момент он обратился к академику Окладникову: показал свои дневниковые записи, фотографии и археологические находки. И тот с очень большим пониманием к нему отнесся, пригласив работать в экспедициях. Дальше отец стал работать в институте в статусе официального археолога. — Калбак-Таш как раз считается самым крупным местонахождением рунических надписей на Алтае. Но обычно «рунами» называют письменность древних германцев. Алтайские руны имеют с ней какую-то связь? — Это не только самое крупное местонахождение руноподобных надписей на Алтае, но и во всей России. Сегодня современные исследователи настаивают на термине «руноподобные надписи», чтобы не было путаницы с европейскими рунами. Потому что сходство между ними исключительно внешнее и обусловлено тем, что надписи наносились на скалы — очень твердую поверхность. Начертить на скале закругленные знаки с плавными очертаниями не получится, поэтому все они угловатой формы. Все совпадения случайны. «Рунами» сибирские наскальные письмена назвали финские ученые, которые искали свою прародину в Сибири и пытались прочитать эти знаки как древнегерманские руны. Позже выяснилось, что к европейским народам эта письменность не имеет отношения, она читается и переводится по-другому. — Древние художники оставляли надписи и рисунки на Калбак-Таше в течение нескольких тысячелетий: начиная с эпохи неолита вплоть до древнетюркского периода. Почему именно это место для них имело какое-то особое значение? — Мне очень импонирует гипотеза моего отца. Почему много рисунков именно на этих скальных выходах, а на других близлежащих поверхностях, которые тоже расположены вдоль реки Чуи, ничего подобного нет? Чем это место было особенным по сравнению с другими? Дело в том, что древние художники, которые выбивали первые петроглифы, были, вероятно, охотниками и именно в этом месте проходили миграционные пути оленей, кабанов и других диких животных. Чуя — непростая для пересечения река: очень бурная, с большим количеством камней, обрывистыми берегами, по которым трудно спуститься к воде. И как раз напротив Калбак-Таша есть небольшой участок с пологими берегами, где достаточно неглубоко, так что местные жители спокойно переправляются через реку на лошадях. Именно это место облюбовали дикие животные. Я спрашивал у местных, используют ли дикие звери эту переправу сегодня. Мне ответили, что сейчас на Алтае много всякого рода ограждений и миграционные пути животных изменились, хотя раньше переправой активно пользовались. Где проще всего охотиться? Там, где животное менее защищено и вынуждено подойти к месту переправы. Проще дождаться стадо, идущее на переправу через реку, чем бегать по горам. А вот с какой целью выбивали петроглифы — версии могут быть разными. Например, это могла быть охотничья магия, когда животных изображали, чтобы охота была успешной. Одним из самых популярных образов животных в рисунках всех исторических эпох на Калбак-Таше как раз и является олень. В эпоху неолита создавались самые крупные фигуры оленей, одна из которых достигает более 3 метров в длину, то есть почти в натуральную величину. Животных могли выбивать после успешной охоты в качестве извинений перед их душами, а также с целью их возрождения. — Как-то раз слышала рассказ гида, который называл Калбак-Таш ритуальным местом, где проводились шаманские обряды… — Это вполне возможно, но я бы рекомендовал делить их слова надвое. У них специфическая задача — заинтересовать, увлечь туристов. Безусловно, они читают и научную литературу, но очень многое добавляют и от себя. Я бы назвал это современным мифотворчеством. Однажды я работал на Калбак-Таше, копировал петроглифы и случайно услышал гида, который рассказывал об изображении носорога. Для ученого это звучит как сенсация. Ведь носороги вымерли в Сибири десять тысяч лет назад, и вряд ли на Алтае есть наскальные рисунки эпохи верхнего палеолита. После того, как группа с гидом ушла, я решил посмотреть, что там за носорог такой — оказалась, это была фигура раннескифского кабана. У него два выступающих клыка, которые гид принял за бивни. И таких историй много. На что ориентируются люди, которые это рассказывают — не знаю. Возможно, на свой жизненный опыт. Но есть и гиды, которых очень интересно послушать. Например, на Калбак-Таше работает Армен Бабанов. Он местный, алтаец, замечательный человек, охотник, и он использует свой охотничий опыт, чтобы проинтерпретировать соответствующие сцены. Там их как раз много, и Армен рассказывает любопытные вещи. Но он, скорее, исключение из правил. Сегодня на Калбак-Таше образовались свои почитаемые места. Например, есть петроглиф с изображением близнецов, которые держатся за руки — и теперь, по недавно придуманной традиции, на этом месте нужно взяться за руки и произнести клятву дружбы. Где-то на скале есть камень, посидев на котором, согласно легенде, женщина обеспечивает себе успешные беременность и роды. Еще тридцать лет назад этого камня не существовало, мы его буквально откопали: сняли с него дерн. Калбак-Таш обрастает новыми легендами и начинает жить второй, уже современной жизнью. Сюда едут со всей страны — чтобы постоять или посидеть в определенном месте. Петроглифы — это открытый археологический источник. Это не курган, который нужно раскопать, чтобы узнать что-то новое. Любой человек, даже не специалист, может подъехать к этому месту, посмотреть, погулять — и у него родится масса ассоциаций и бытовых интерпретаций. Все они, наверное, так или иначе имеют право на существование. Это и хорошо, и плохо одновременно, потому что рождается очень много мифов. Но мой отец был весьма осторожен и не категоричен в интерпретациях петроглифов. — Много ли еще в Калбак-Таше неисследованных петроглифов, и находят ли археологи новые? — Многие петроглифы сегодня уточняются. Это в особенности актуально для гравировок и рунических надписей, выполненных тонкими линиями. На скале близ Чуйского тракта есть две или три достаточно большие плоскости с гравированными рисунками, так называемыми палимпсестами — изображениями, созданными в разные эпохи одно поверх другого. Разобраться в хитросплетении линий, в том, что было нарисовано раньше, а что позже, достаточно сложно, это трудоемкая и кропотливая работа. С поверхности 2 × 3 метра нужно скопировать, в общей сложности, от 50 до 70 фигур людей или животных. Последние несколько лет я как раз пытаюсь уточнять такие гравировки. За несколько лет после издания В.Д. Кубаревым книги «Петроглифы Калбак-Таша» было найдено несколько новых изображений: колесница, запряженная лошадьми, гравировки «свернувшейся пантеры», сцены терзания хищниками травоядного животного и другие. В этом году удалось найти небольшую композицию (размером около 20×40 см) изящных гравировок лошадей, оленей и козла в раннескифском стиле. Этот пример свидетельствует о том, что гравированных рисунков, вероятно, еще много, и нас ждут новые находки. При этом зачастую в Калбак-Таше представлены уникальные для наскального искусства сцены и образы. Я хотел бы уточнить уже известные гравированные сцены и добавить к ним найденные в последнее время и, возможно, издать какое-то дополнение к книге отца. Уже после издания В.Д. Кубаревым книги по петроглифам Калбак-Таша я еще раз скопировал и обработал собрание раннесредневековых тамг. В нижней части скалы, где располагается основная часть руноподобных надписей, имеется крупное собрание тамг — чуть больше тридцати. Они были вырезаны в эпоху раннего Средневековья. Это собрание родоплеменных знаков является свидетельством создания антиуйгурской коалиции племен во главе с алтайскими карлуками в середине VIII века. — Всего в 250 км от Калбак-Таша располагается Калгутинский рудник — некоторые ученые выделяют особый «калгутинский стиль» петроглифов. А есть ли какие-то свои отличительные черты у петроглифов Калбак-Таша? — Петроглифовед Елена Миклашевич в свое время выделила некий калбак-ташский стиль. Мой отец к этому отнесся очень скептически и, думаю, был прав. Действительно, в петроглифах Калбак-Таша и других пунктов наскального искусства на Алтае выделяются стили тех или иных исторических периодов. В эпоху бронзы животные часто воспроизводятся в орнаментальном стиле — их тело разлиновано в клеточку, либо покрыто выбитыми окружностями внутри
Следующая публикация
Нет комментариев