20 февраля – 81 год назад отошел ко Господу архиепископ Варлаам (Ряшенцев) /20.

06.1878 – 20.02.1942/, исповедник Христов. В годы гонений на Церковь подвергался арестам и ссылкам, где продолжал окормление духовных чад. Скончался в тюрьме г. Вологды.
Родился в Тамбове в купеческой семье. Родители его – Стефан и Мария воспитывали восьмерых детей в традиционном Православии, в доме строго соблюдались посты.
Религиозность и высокий духовный настрой матери в наибольшей степени передались двум ее сыновьям, которые по неизреченной милости Божией стали архиереями. (Священномученик Герман (Ряшенцев), брат владыки Варлаама, был расстрелян в 1937 году в тюрьме города Сыктывкара).
По окончании гимназии и Казанской Духовной Академии, преподавал в Уфимском духовном училище, был пострижен в монашество и рукоположен в иеромонаха.
К этому периоду относится рассказ племянницы владыки Варлаама:
«В отдалении от дома в небольшом имении под Тамбовом, был построен маленький деревянный домик для монашествующих, Варлаама и Германа, там они жили, когда приезжали на дачу. Этот домик назывался «скит».
Мы, дети, а нас было семь человек, сами понимали, что здесь особый мир, и не бегали, не шумели около него. Отец Варлаам был необыкновенно добр и кроток, глаза его так и сияли лаской. Никогда нельзя было услышать от него повышенного, сердитого тона. Всегда ровный, спокойный, самоуглубленный, удивительный...
Недаром в семье его называли «кроткий ангел», «тихий ангел». Он был какой-то неземной! К отцу Варлааму мы относились с невольной почтительностью, удивлением и даже страхом. Мы считали его святым, хотя никто не говорил нам этого».
В 1913 году в Александро-Невской лавре состоялась хиротония архимандрита Варлаама во епископа Гомельского.
Примечательны слова владыки, сказанные при наречении во епископа:
«Времена ныне наступили тяжкие: многие отступают от веры, восстают на Христа и на Его Святую Церковь. Ныне, когда путь истины – в поношении от многих, пастырю уже нельзя молчать и молча переносить скорби. Нужно защищать истину и громко свидетельствовать о ней, быть как бы исповедником. А быть исповедником – значит быть священномучеником. Таков и есть путь святительский».
Воспитанник полтавского кадетского корпуса, святитель Шанхайский и Сан-Францисский Иоанн (Максимович) /+1966/ впоследствии вспоминал, что особенно повлияло на выбор им жизненного пути именно общение в то время с владыкой Варлаамом.
В первый раз владыка Варлаам был арестован в 1919 году в Гомеле, «по подозрению в контрреволюции», но уже вскоре был освобожден на основании прошения пяти тысяч верующих.
Второй арест произошел в 1924 года в Пскове. Владыка Варлаам был приговорен к двум годам тюремного заключения и отбывал срок в ярославском политизоляторе.
В 1926 году он был освобожден и остался жить в Ярославле. Ярославским митрополитом священноисповедником Агафангелом (Преображенским) /+1928/, епископ Варлаам был назначен викарным архиереем на смену арестованному епископу.
В 1927 году митрополитом Сергием (Старогородским) владыка Варлаам был возведен в сан архиепископа.
В июле 1927 года появилась печальная Декларация Заместителя Местоблюстителя патриаршего престола митрополита Сергия о лояльности к советской власти.
Ее появление было связано с попыткой митрополита Сергия обеспечить Церкви легальный статус в новых исторических условиях – в условиях советского режима, который не собирался падать, а всеми признаками показывал, что будет стабильно существовать еще долгие годы.
В конце 1927 года некоторые архиереи, не согласные с Декларацией, заявили о своем отделении от митрополита Сергия, высказав намерение править епархиями самостоятельно.
Тогда же отделилась и Ярославская епархия во главе с
авторитетнейшим иерархом митрополитом Агафангелом /+1928/. В составе группы ярославских архиереев, поддержавших позицию митрополита Агафангела, был и владыка Варлаам.
После смерти митрополита Агафангела, владыка Варлаам объявил, чтобы в храмах поминали за богослужением только правящего епископа, а его самого - тогда, когда он служит.
Попытки присланного архиерея ввести в храмах Ярославской епархии поминовение за богослужением митрополита Сергия и гражданских властей привели к новому обострению ситуации.
В рапортах правящему архиерею и митрополиту Сергию, архиепископ Варлаам просил отказаться от введения указанных молитв в храмах Ярославской епархии и оставить епархию в том положении, в каком она была при митрополите Агафангеле.
После безуспешной попытки убедить митрополита Сергия и правящего архиерея владыка заявил, что служить не будет, пока не прекратится насилие над его волей, значительная часть духовенства и паствы епархии его поддержала.
На Пасху 1929 г. архиепископу Варлааму удалось найти компромисс с церковными властями: владыка возобновил священнослужение при условии, что его не будут обязывать поминать митрополита Сергия и вводить моление о властях.
В ответ на этот протест митрополит Сергий не нашел ничего лучше, как издать указ, в котором все те иерархи, которые не согласились с его деклараций, были автоматически объявлены "контрреволюционерами", и в качестве таковых подлежали аресту агентами ГПУ как враги народа.
Все иерархи, которые тем или иным образом выразили несогласие и не последовали слепо за митрополитом Сергием, действительно были арестованы, и большинство из них навсегда безследно исчезли.
В 1929 году был арестован и владыка Варлаам. Приговорен к трем годам северных лагерей ОГПУ.
В 1931 года архиепископ Варлаам был повторно арестован в уже в самом лагере, заключение было увеличено до 10 лет, его перевели в СЛОН (Соловецкий Лагерь Особого Назначения).
Состояние полного отчаяния, которое в те годы испытывали в особенности священники, было таким сильным, что мало кто делал какое-нибудь различие между ним и смертью.
Они знали, что были осуждены на казнь, и вопрос только в том, когда приговор будет приведен в исполнение. В этом отношении то было счастливейшее время их жизни, так как встреча со Христом была близка.
Один из очевидцев тех времен вспоминал: "В лагерях мы часто встречали наших братьев – священников и тайно служили литургию, иногда на деревянном ящике, иногда на чьей-нибудь спине; в то время мы постоянно думали, позволительны ли такие вещи. Жажда быть со Христом была сильнее, чем любое препятствие.
Иногда знакомые с воли присылали Святые Дары. Там, за решетками и колючей проволокой, как в каких-нибудь православных миссиях, мы тайно совершали все святые церковные обряды: крестили, венчали и отпевали, и проповедовали".
Есть воспоминания, что один священник, не принявший сергианства, отец Александр, каждый день приходил на работу рано, на рассвете, и, встав на колени, на пеньке служил литургию. Некоторые люди видели, как луч света спускался с неба прямо в чашу, преображая его и окружающих…
Со временем содержание в лагере было заменено ссылкой в Северный край и владыка поселился в Вологде. Находясь в ссылке, Владыка Варлаам вел свой обычный аскетический образ жизни, дома совершал тайные богослужения.
К старцу-архиепископу за духовными советами и наставлениями обращалось в Вологде множество людей. Владыка лечил и физические недуги – гомеопатическими средствами.
К владыке часто приезжали священнослужители, жаловавшиеся на невыносимые условия, в которые поставила их советская власть, и просившие благословения оставить священнослужение и пойти на светскую работу. Таким Владыка настоятельно советовал терпеть до конца и служения не оставлять.
Живя в ссылке, Владыка окормлял бывших насельниц закрытых советской властью монастырей. Многие из его духовных чад в Вологде, Житомире, Гомеле, Орле и других городах, объединившись по 2–3 человека, селились в одной квартире и вели монашеский образ жизни. К ним Владыка посылал письма с духовными наставлениями. Он рекомендовал регулярно бывать в храме, больше молиться, читать духовную литературу.
Сам находясь в ссылке, Владыка помогал чем мог другим репрессированным за веру: кому деньгами и вещами, а кому посылая для помощи своих духовных чад.
Из воспоминаний духовных чад о жизни владыки в ссылке:
"Владыка ходил в храм только к ранним литургиям, стоял в конце храма с правой стороны у стола, где лежали поминальники, чуть-чуть впереди нищих.
Одет Владыка был в серый, самый простой плащ, из-под которого выглядывал черный подрясник. На голове у него была черного цвета поношенная скуфья. Владыка был очень скромным, осторожным, ни с кем в храме не заводил знакомства и не разговаривал, вел себя так, что можно было его и не заметить, выходил со службы и сразу же смешивался со всеми.
Владыка Варлаам, как потом мы узнали, был видным архиереем и старцем. Когда Господь свел нас с пожилым москвичом, интеллигентным церковным человеком, тот узнав, что мы из Вологды, возгоревшись духом, сказал: «Там же был архиепископ Варлаам!» Далее он восторженно сообщил, что владыка Варлаам был большим старцем, духовным руководителем многих москвичей.
В Вологде жила монахиня Капитолина, алтарница Рождественско-Богородской церкви сороковых-семидесятых годов. Как-то в разговоре с ней выяснилось, что она была духовной дочерью архиепископа Варлаама и многие вологодские монахини были руководимы этим старцем.
Время сохранило духовный труд Владыки в виде машинописи на 42-х листах под названием «Наставления Преосвященного старца архиепископа Варлаама (Ряшенцева). Памятка иноку».
В 1940 году архиепископ Варлаам был арестован в последний раз и заключен во внутреннюю тюрьму УНКВД. При обыске у него нашли 330 книг, обширную переписку, архиерейское облачение и др. Книги были уничтожены сразу, все остальные предметы – по окончании следствия.
Владыка обвинялся в том, что создал и возглавил на территории Вологодской области «широко разветвленную контрреволюционную организацию церковников... Главной целью их была непримиримая борьба с советской властью с целью свержения ее и восстановление монархического строя».
Суд приговорил архиепископа Варлаама к расстрелу, который чуть позже был заменен десятью годами лагерей. Но этот срок владыке отбывать уже не пришлось: Господь освободил Своего верного раба от земных уз – архиепископ Варлаам умер 20 февраля 1942 года в тюремной больнице г. Вологды.
«Стяжи Друга – Господа», – говаривал наш современный мученик архиепископ Варлаам (Ряшенцев), умерший в вологодской тюрьме. По словам людей, в камере с которыми был заключен Владыка, когда он умер, то свет излучался от него.