Предыдущая публикация
Любой ценой, самыми слезливыми приёмами внедрить в сознание читателя тождественность, полное равенство фашистских лагерей смерти и исправительно-трудовых лагерей ГУЛАГа — для Солженицына это было в высшем приоритете.
Однако подумаем: Солженицын не мог не знать о фашистских лагерях смерти Освенциме и Майданеке. У цыган, евреев, славян и многих других «неарийцев», подлежавших отправке в эти лагеря в порядке «расовой гигиены», вряд ли самой большой проблемой была невозможность переписки с близкими — их фашисты убивали по пути в лагерь и на выходе из вагонов, и в первую очередь самых слабых — детей, стариков и женщин.
«Ко всему этому режиму ещё добавить, что с переездом в Особлаг почти прекращалась связь с волей, с ожидающей тебя и твоих писем женой, с детьми, для которых ты превращался в миф. (Два письма в год, — но не отправлялись и эти, куда вложил ты лучшее и главное, собранное за месяцы. Кто смеет проверить цензорш, сотрудниц МГБ? Они часто облегчали себе работу — сжигали часть писем, чтобы не проверять. А что твоё письмо не дошло, — всегда можно свалить на почту. В Спасске позвали как-то арестантов отремонтировать печь в цензуре, — те нашли там сотни неотправленных, но ещё и не сожжённых писем, — забыли цензоры поджечь. Вот обстановка Особлага: печники ещё боялись об этом рассказывать друзьям! — гебисты могли с ними быстро расправиться… Эти цензорши МГБ, для своего удобства сжигавшие душу узников, — были ли они гуманнее тех эсэсовок, собиравших кожу и волосы убитых?)».
Архипелаг ГУЛАГ. Часть 5. Глава 3
Следующая публикация
Комментарии 7
И ведь сколько лет! Молодую гвардию убрали! Островского убрали!
А эту тварь насильно запихивают в детей!
Таких президентов, и Гитлера не надо!