Предыдущая публикация
Логово юМора.
Игорь Мор
ДОМОВОЙ
ЧАСТЬ 6.
МИР НАВИ. Часть 2.
Сквозь нетронутую ещё осенними заморозками осоку к болоту ныряла узкая тропка, натоптанная неведомо кем в этой глуши. Да и некому из живых было протоптать её, ни зверь, ни человек не забредали сюда по воле своей, дюже негостеприимным было то место.
Под распущенными, словно косы молодицы ветвями ивы, обхватив колени, сидела, привалившись к тёплому стволу, стройная юная девушка. Чёрные как смоль волосы обрамляли прекрасное личико, распахнутые огромные глаза невидяще смотрели в одну точку, алые губки шевелились, беззвучно что-то шепча... Вдруг по хрупкому телу прошла волна дрожи, девица застонала и прикрыв глаза, тихо пробормотала,- Зов... Опять этот зов... Снова я понадобилась старой хранительнице?
Поднявшись с опавшей листвы, девушка одернула короткое платьице, сотканное из болотной травы, и легкой неслышной поступью направилась к лесу, темной громадой нависающем над топким болотом...
Старая домовина, почерневшая от времени, едва виднелась за пеленой мелкого дождя. Не видно было ни оконца, ни двери в этом древнем творении рук человеческих. Два высоких пня, на котором она покоилась, мертвыми корнями глубоко уходили в землю, крепко держа ее на
своих плечах.
«- И почто так таится старая хранительница?,»- мельком подумала девушка. Но вслух произнесла совсем другое-то, что позволяло увидеть истинное, сокрытое от чужих глаз:
- Домовина-изба, стань по старому, как мать поставила!
Воздух как будто вздрогнул, заколебался мелким маревом, и морок, скрывающий сущность, открыл её глазам совсем другое. На месте старого, дряхлого «колывана» стоял крепкий ещё дом-пятистенок, срубленный из толстого листвяка, покрытый в три слоя городчатым осиновым лемехом. В маленьком оконце, затянутом мусковитой, едва просвечивал слабенький огонёк. Тряхнув гривой чёрных волос, как бы отгоняя неуемные мысли, девица, скользя босыми ногами по отполированному годами дереву, поднялась по ступеням и потянула на себя тяжелую дверь...
Обитая старыми шкурами, она со скрипом отворилась и в избу пахнуло речными водорослями, сопревшим осотом и болотной водой.
- О, Беляна пожааааловала,- недовольно промурчал чёрный кот, приоткрыв желтый глаз,- Лучшеее бы от тебя ррррыыбой пахло...
-И тебе здравствовать, Тимофей,- усмехнулась болотная ведьма. Оставляя на полу мокрые следы, прошла к столу, забралась с ногами на широкую лавку и с ожиданием посмотрела на Ягиню,- И тебе, хранительница, веков не считать! Пошто звала-то меня, от дел отрывая?
Старая колдунья бросила недовольный взгляд на мокрые полы и махнула рукой:
- Подождут они, дела твои. Да и нет их у тебя сейчас, болото твоё заснуло, к зиме поворотившись...
- Так в колыбельке моей, что меня породила, всегда найдётся к чему руки приложить!
- Породила?,- Ягиня печально посмотрела на девушку и тихо прошептала,- Вижу, топь убила в вас, болотницах, всю память-то прежнюю...
- Что ты этим сказать хочешь?,-Беляна удивленно взмахнула ресницами,- Неужто не оттуда я впервой на чарусу ступила?
- Не оттуда...,- тонкие губы Ягини скривились в печальной улыбке, но глаза оставались холодными льдинками,- Не оттуда, а ТУДА... То, что помнишь сейчас, Бездна тебе в память вложила, отняв настоящую...
- А была-ли она, настоящая?,- прошептала юная ведьма, с надеждой глядя на Ягиню,- и что в ней хранилось?
- Надобно-ль оно тебе?,- спросила старая колдунья,-Ведь память, та, что была живой, приносит только боль да страдания душевные.
- Пусть!,- горячо зашептала Беляна,- Я знать хочу, что я и кто, зачем кружусь по болоту годы долгие да непотребства разные творю! В чем сущность моя-в той или иной правде?
- Я могу воротить тебе то, что сокрыто в тебе, но останется оно с тобой навсегда. Желаешь ли ты этого? Выдержишь ли?,- колдунья, с интересом наблюдая за болотницей, глубоко задумалась...
- Выдержу!,- с придыханием молвила девушка, сжав кулачки,- Хватит мне на то силы!
- Дак сила твоя изначально дана была тебе, да предками твоими преумножена стократ! Вот только распорядиться ею ты не смогла должным образом!,- Ягиня хлопнула ладонью по столу и, подойдя к висящим под притолокой пучкам трав, стала что-то выискивать среди них,- Ага... Вот то, что нужно...
Колдунья достала с поставца
мелкую корчажку и, бросив туда несколько листочков перелёт-травы, залила их кипящей водой.
Удивительные свойства этой травы исполняли заветные желания, но приручить её не так уж и просто! Сама собой она переносилась с места на место, сияя радужными красками и темной ночью кажущейся звездочкой падучей. Счастливчик тот, кто сумел добыть тот цветок: любые желания его исполнятся...
Отворотившись от Беляны, старая колдунья наклонилась над корчагой и, прикрыв глаза, тихо зашептала:
-Мара, воительница, вечная правительница, твоя власть над живыми и мертвыми, над ушедшими и порожденными. Из окна черного забери живого нерожденного, освети путь живой, нынешний день-деньской...
Вода в корчажке взбурлила, полыхнуло синим пламенем, осветив полумрак избы, и замерла зеркальной гладью.
-Пей!,-Ягиня поднесла сосуд девушке, с тревогой взирающей на неё,- Но помни, та память прежняя не уйдёт, будет преследовать тебя веками. Вы же, болотницы, не одно столетие по топям бродите да души невинные губите! Пошто Навь в вас нужду такую испытывает? Али мало нечисти на Руси?
Беляна, обхватив двумя ладошками корчагу, кинула взгляд, полный страха и надежды, на колдунью. По бледным щекам поползли две мокрые дорожки слез. Старая ведьма удивленно хмыкнула, не веря глазам- не доводилось ей видеть слез нечисти болотной, однако ж вот оно, доказательство!
-Я вернусь, Хранительница?- губки ведьмочки предательски дрожа, с трудом выговаривали слова,- Я не останусь в той, прежней жизни?
- Нет тебе дороги обратной, коли Бездна тебя приняла!,- синие глаза колдуньи недобро блеснули в полутьме,- Пей!
Судорожно вздохнув, Беляна зажмурилась и большими глотками, захлебываясь слезами и горячим напитком, опорожнила сосуд. Воздух в избе задрожал, черты старой колдуньи расплывались, стали тускнеть... Свет померк, опустилась Тьма...
...ветки хлестали по лицу, оставляя на щеках кровавые полосы, сарафан изодран в клочья, но девушка, задыхаясь, продолжала бежать по ночному лесу. Криксы не отставали, а как бы, направляя её движение, скалились и повизгивали то справа, то слева. Эти чудовищные создания бездны, с кожистыми крыльями, телом и лицом младенца с острыми как лезвия зубами, не зная ни жалости, ни сострадания, гнали жертву в самое гиблое место-в Серую топь... У Славяны уже не было сил бежать, под ногами чавкало болото, а эти твари всё не отставали. Ноги едва слушались, и на очередном шаге не нашли под собой опоры и девушка по грудь провалилась в трясину, с жадностью принявшую ее в свою бездонную пасть. Безнадежно пытаясь ухватиться хоть за травинку, Славяна не замечала, как топь постепенно заглатывала жертву, слезы пополам с кровью из глубоких царапин текли по щекам, но всё было напрасно. Бездна не отпускает своих...
-Иди, Славяна, бабушка хочет что-то сказать тебе напоследок,- мать вытерла уголком платка заплаканные глаза,- Видимо, пришло время её за Черту идти, да у Мары дорогу спрашивать. Иди, дочка.
Девушка зашла в избу, где на полатях, хрипло дыша, лежала древняя старуха, нервно теребя сухими, как осенняя трава, руками, краешек овечьего тулупа, которым была накрыта до подбородка.
- Здесь я, бабушка!,- Славяна коснулась холодной как лед руки старухи,- Ты чего хотела? Сказать мне чего али попросить о чем? Исполню всё, что в силах моих!
- Верно кажешь, внучка, о силе-то своей, токмо неведомо тебе, сколь таится её у тебя, предками нашими по щепотке собранной да мною преумноженной. Вот и надобно передать мне всё, что скопила, тому, кто сызмальства толику силы той возымел, тебе то бишь.
- Как же, бабушка? Неужто и во мне та сила есть?
- Есть, внучка, есть. Да токмо не почувствуешь ты её до поры, да покуда время не придет. Очи свои прикрой да отрекись от мыслей мирских да крамольных, да за руку меня возьми крепко, да слушай...
Славяна испуганно схватила
старушку за руку, закрыла глаза и, отбросив все мысли, растворилась в словах колдуньи, громким шепотом читавшей неведомый заговор.
-На Соколиной горе, на вершине, ветрами повеянной, растет дуб, на дубе гнездо, на гнезде птица. Подними голову, птица Сирин, услышь голос мой, птица Сирин. Принеси огонь смерти и бессмертия, скажи слова жизни и нежити, урони перо смерти и рождения. Обратись пеплом, тело смертное, вознесись пылью серой, Вознеситесь руки, вознеситесь ноги, вознеситесь чресла…
Поднимись, Похвист могучий, в небеса широкие, уноси пыль серую. Уноси через реку Смородину, уноси через Калинов мост, уноси за океаны бескрайние, уноси за года великие, уноси…
Колдунья, тяжко вздохнув, пошевелила рукой, в которую вцепилась девушка, и хрипло продолжила:
- Теперь, внученька, послушай то, о чем во главе сказать надобно! Коли будешь ты силою той от души дела творить, то добром обернется, да Явью аукнется. А коли от сердца захочешь ею попользоваться, примет тебя Навь да не выпустит во веки. Ибо Боги наши завещали душою жить да миром. Запомни слова мои, дабы беды на себя не накликать да не винить меня апосля. А теперь ступай, девица, слышу, зовет меня Мара в путь долгий по чертогам небесным. Ступай...
-Так вот ты, значит, как любовь мою чтишь да клятвами верности воздух сотрясаешь,- слезы текли по щекам Славяны, в голове билась только одна мысль-отомстить, отомстить больно , так, чтобы помнил долго,- Вот кому ты теперича соловушкой разливаешься да медовые слова молвишь, бес бесстыжий?,- сквозь слезы шептала девушка, наблюдая как милуется с Добравой её любовь, её Мирослав, её жизнь. Как целует губы чужие, как лаской да негой взор его горит, как шепчет слова другой предназначенные...
Вскипела гордость девичья, да на злобе замешанная, не вспомнились слова заветные, а губы уже совсем другое произносили, и мысли метались как птицы в силке. Но возврата уже не было, слова вырвались-обратно не вернешь, время не повернешь вспять...
Добрава бездыханной опустилась на землю, страшный крик раздался из уст парня, а над головой Славяны сгустились тучи. Стая крикс, вынырнув ниоткуда, захлопала крыльями, скаля жуткие морды и с визгом налетела на девушку. Славяна, не разбирая дороги, бросилась в в чащу, не замечая хлеставших по лицу еловых веток... Впереди Серая топь...
...По щекам Беляны текли слезы, её трясло, как в лихорадке, и не было сил унять эту дрожь. И юная ведьма понимала, что всё это останется с ней, эта память разрывала сердце в клочья, не оставляя в нем ни капли надежды на то, что могло бы вернуть её в мир Яви. Ягиня с горечью наблюдала за девушкой, не пытаясь даже хоть как то облегчить её страдания. В памяти старой колдуньи еще слишком свежи были те времена, когда и она потеряла то, что считала своим навеки-свою любовь, свою жизнь, свое счастье, став тем, кем стала-Хранительницей границы Нави.
Беляна открыла глаза и невидяще уставилась в отскобленые добела доски стола. В потухшем взоре читалась обреченность и тоска. Тоска безысходности, как будто говорящая-Боги, что же я сотворила? Как? Как я могла забыть слова о том, что нельзя жить сердцем? Я сгубила душу, отдав её на растерзание Бездне...
- Значит, именно так появляемся мы, болотные ведьмы?,- прошептала Беляна, не поднимая глаз,- Скажи, Хранительница, есть ли путь вернуть душу? Есть ли способ обмануть Бездну?
-Ты её уже вернула, ведьма,- сказала Ягиня, с жалостью глядя на поникшую девушку,- Ты вернула её вместе с памятью,вместе с тем, о чем и не догадывалась, бродя по болоту и веселясь, лишая душ других людей. Теперь ты знаешь, каково это-жить тем, чем живет душа человеческая! Тем, чем могла бы, но страсть да злоба лишили тебя этого. Что скажешь, ведьма?,- в глазах старой колдуньи всё сильнее разгоралось синее пламя, на тонких губах играла холодная улыбка,- Нравиться такая жизнь?
-Прошу, колдунья, не терзай, есть ли заговор али зелье какое, дабы в мир Яви вернуться? Не смогу я более по Серой топи бродить, нет сил моих после того, как узнала себя, как вернула ты мне часть души.
-Верно, что часть!,- пламя вглазах Ягини успокоилось, и теперь они светились мягким голубым светом,- Потому как оставшуюся я смогу вернуть тебе толко тогда, когда поручение мое одно исполнишь. Да принесешь мне кое что, что Древним Богам принадлежало. Согласна ли?
- Да, Хранительница,- с надеждой глядя на колдунью, горячо прошептала Беляна,- Я согласна, только верни мне то, что недоступно! Верни мою душу!
- Хорошо,- на губах колдуньи снова заиграла улыбка, но глаза оставались холодными, как синие льдинки,- Согласна ли ты отправиться в мир Нави, в царство мертвых?
В глазах девушки промелькнул ужас, сменившийся пониманием, и она тихо произнесла, глядя в сморщеное лицо колдуньи:
- Так вот что значил твой зов... За этим ты меня позвала? И теперь я не смогу отказаться... Мне нужна моя душа, вся, целиком! Ты ведь знала, когда вернула мне только часть? Знала...
-Умная девочка,- Ягиня, склонив голову набок, с интересом наблюдала за юной ведьмой,- Я в тебе не ошиблась! Именно там, в Нави , ты нйдегь то, что потеряла, а заодно исполнишь и мою просьбу. Так что, согласна?
Беляна, сжав кулачки, с тоской посмотрела в затянутое мусковитой окошко, за которым уже стали меркнуть звезды, уступая место рассвету, серой дымкой укрывшему далекую топь, и с твердо произнесла:
-Да! Согласна!
...Над лесом поднималось Ярило, раскрашивая землю яркими красками и возвещая о том, что пришел новый день,
новые заботы, новые свершения. Тимофей, потянувшись, хитро посмотрел на Ягиню желтыми глазами и промурлыкал:
- Мурр-решила всё таки подать весточку Велесу...
(возможно, продолжение следует)))
#Логово_юМора
Следующая публикация
Комментарии 8
Что дальше, очень хочется знать?
Пиши, Игорёчек, мы ждём с нетерпением...
Спасибо