Предыдущая публикация
НЕ УХОДИ...
Чуня родилась некрасивой. Хозяйка так и сказала:
— Хорошие щеночки у Жучки получились. Все, кроме этой, — и указала на Чуню. — Ведь самое плохое от папаши своего взяла: маленькая, криволапенькая, цвет серо-бурый какой-то. Да и вообще, больше на щетку для обуви похожа, чем на собаку. Чуня-муня!
Остальных щенков разобрали, а Чуню выставили на улицу:
— Иди гуляй! — сказал хозяин, вытряхнув ее из сумки на опушке леса. — Выживай, как знаешь!
Сказал, сел в свой старенький автомобиль и уехал. А Чуня отправилась выживать...
Оказалось, непростое это дело. Она семенила по обочине дороги, мимо проносились машины, но никто не захотел остановиться и взять лохматую Чуню с собой.
Она не унывала. Стоял август, солнышко мягко целовало Чуню в лохматую макушку, дарило тепло и надежду.
«Ничего, — думала она. — Машины не останавливаются, потому что им просто некогда! Вот дойду до города, может, там найдется дом для меня».
Через несколько дней надежда поблекла. Город не желал появляться на горизонте. Чуня устала, оголодала и еле перебирала короткими лапками.
«Хорошо, хоть вода в канаве вдоль дороги есть, — утешала она себя. — А вчера кто-то оставил на обочине мешок с мусором. М-м-м, какой там был колбасный хвостик!»
Краешек города выступил из утреннего тумана, когда надежда почти совсем растаяла, а собственные уговоры перестали действовать.
Увидев громады многоэтажек, Чуня сперва зажмурилась — вдруг от усталости привиделось? Но когда она открыла глаза, дома никуда не делись. И Чуня ускорила шаг.
Город встретил ее неласково. На первой же помойке Чуню чуть не сожрали.
— Тебе чего здесь надо? — услышала она, когда уже погрузила нос в изумительно пахнущий мусорный пакет.
Чуня вздрогнула, вынырнула из пакета и увидела большого страшного пса. Выглядел он по-бандитски: морда в шрамах, глаза — два злых уголька, и зубы, обнаженные в жутком оскале.
Чуня попятилась.
— Есть очень хочется, — слабо пискнула она.
— Здесь моя еда! Если ты не планируешь стать моим завтраком, шуруй отсюда! — пес щелкнул зубами.
Так быстро Чуня еще не бегала. Остановилась только когда лапы отказались шевелиться. Упала около парадной большого дома, тяжело дыша и подрагивая от пережитого ужаса.
— Пошла прочь! — раздалось сверху буквально через пару минут.
И кто-то больно ткнул в бок. Чуня подняла голову — над ней стояла старушка. Лицо злое, в руках палка. Именно ею старушка и тыкала Чуню.
— Ну с кем вы опять воюете, Глафира Ивановна? — из парадной вышла девушка.
— Да вот, с нечистью этой! — палка опять уперлась в бок Чуни.
— Ну за что же вы ее так? Не красотка, конечно, но уж точно не нечисть! — улыбнулась девушка, — Я сейчас ее унесу.
— Да куда же ты ее унесешь-то? Сама квартирку снимаешь. Тебе за эдакое чудовище хозяйка голову снимет! — пообещала старушка, но девушка уже подхватила Чуню на руки и скрылась в парадной.
— Ох ты, бедняга. — Чуню опустили на пол в коридоре. — Права наша баба Глаша, не смогу я тебя оставить. Квартирная хозяйка все живое ненавидит. Давай-ка я тебя покормлю, а там решим, что дальше делать.
Чуня и за это была благодарна. Ее покормили, выделили старенький пледик, и она счастливо уснула под кухонным столом. Разбудили ее голоса.
— Ох, Оля, ну вечно ты всякую живность подбираешь. То котенка одноглазого, то щенка хромого, теперь вот эта щетка для обуви. Ну куда такую деть? Сейчас народ избалованный, им породу и экстерьер подавай, — сокрушался мужской незнакомый голос.
— Вова, ну придумай что-нибудь! Ведь завтра моя «домоправительница» придет с инспекцией. Не могу я эту малявку оставить. И на улицу выставить тоже не могу… — этот голос принадлежал девушке-спасительнице, Оле.
— Ладно, давай в приют пристрою. У меня на днях туда тетка на работу устроилась. Прям, вовремя. Ну а чего ты морщишься? Не отель пятизвездочный, конечно, но уж лучше, чем на улице. Если хочешь знать, в приют сейчас тоже попасть сложно. Мест нет! Очерствели человеки, разбрасываются питомцами направо и налево.
Ольга заглянула под стол:
— Ну что, малявка, пойдешь в приют?
Чуня понятия не имела, что такое приют, но надеялась, что добрая Оля в плохое место не отправит. Поэтому махнула лохматым хвостиком и звонко тявкнула.
— Согласна твоя малявка, — проворчал Вова и тоже заглянул под стол. — Кусаться не будешь? На руки пойдешь?
Так Чуня оказалась в приюте. Сначала было страшно: собаки незнакомые, люди неизвестные, процедуры непонятные. Но зато в приюте кормили. А еще туда приходили посетители!
О, это были не просто двуногие, которые явились поглазеть на вчерашних беспризорников. Это были люди-шансы. Они могли подарить любой собаке дом. И дарили! Многим дарили. Только не Чуне...
«Может, я и правда самая уродливая собака на свете, — иногда грустила она. — У моей клетки вообще не останавливаются! Вон, даже Мухомора забрали: толстого, рыжего, да еще и челюсть нижняя выпирает! Неужели я страшнее Мухомора?!»
Вскоре Чуня перестала встречать посетителей, не подходила к решетке, не махала дружелюбно хвостиком. Тихо лежала в углу и тосковала.
Но однажды...
— Маришка, пойдем! Ну чего ты здесь прилипла?
Чуня даже головы не подняла — без толку.
— Лен, подожди, ты же меня собаку выбирать позвала? Вот я и выбираю.
— Ну не эту же! Лежит в углу какая-то вялая щетка! Тебе собака-компаньон нужна, лекарство от одиночества!
— Мне друг нужен. А кто поймет одинокого человека лучше, чем тот, кто сам одинок? — Марина не отходила от клетки.
Чуня посмотрела посетительнице в глаза. Долго, тоскливо и... без надежды.
— Она меня ждет, — выдохнула Марина, поймав Чунин взгляд. — Я чувствую, она ждет именно меня.
— Да ты совсем после ухода мужа мозгами поехала, — Лена мазнула взглядом по Чуне. — Никого она не ждет. Ленивая, скучная собачонка. Лежит и даже пятую точку поднять не желает, чтобы поближе познакомиться. На кой тебе такая?
— Я пришла именно за ней! — отрезала Марина.
«Неужели меня забрали и у меня теперь свой человек?» — Чуня боялась поверить счастью.
Только оказавшись в квартире, она осознала — это ее дом. И только ее хозяйка!
Марина почти угадала с именем. Вместо простецкой Чуни, собачку теперь звали Чубака! Она понятия не имела, что это значит, но звучание нового имени ей нравилось. А еще нравилась мягонькая лежанка, красненькая мисочка и целая куча игрушек!
— Теперь мы вместе, Чубака! Прогоним одиночество поганой метлой! — Марина погладила свежевымытую лохматую шерстку.
И собачка растаяла, растеклась по лежанке от огромного, перехватывающего дыхание счастья...
*****
Все было замечательно ровно неделю. Собака и Марина узнавали друг друга. А еще гуляли, играли, смотрели вместе телевизор, лежа на диване.
«Вот так выглядит собачий рай!» — думала, блаженствуя Чубака.
Но внезапно счастье закончилось.
Тем утром Марина встала раньше обычного и засуетилась, забегала, а потом накинула плащ и открыла дверь.
— Чубака, я на работу! Не скучай тут без меня, — сказала и ушла. Одна, без Чубаки!
«Да как же так! — взвыла та у двери. — Куда? Зачем? Вернись!»
Но Марина не возвращалась. Чубака набросилась на дверь: грызла ее, драла когтями. Бесполезно. Тогда она отомстила половичку, попыталась оторвать линолеум, выдрала лоскут обоев. Устала, села у порога и завыла-заплакала, зовя хозяйку.
Через несколько часов, осипнув, Чубака нашла в комнате на диване хозяйкин свитер. О, как же он упоительно пах Мариной. Чубака жевала его, пытаясь наполниться этим запахом изнутри. Так и заснула с рукавом в зубах...
Когда Марина открыла дверь своей квартиры, вернувшись с работы, она чуть не хлопнулась в обморок. Разгром был чудовищным: в двери прогрызена огромная дыра, обои оборваны, половичок облысел, линолеум задран.
Справившись с желанием отходить Чубаку тапкой по пятой точке, Марина прошла в комнату. Виновница разрушений мирно спала, закусив рукав Марининого свитера.
Услышав хозяйку, она подскочила и бросилась к ней. Виляла хвостом, прыгала на ноги, повизгивала и всхлипывала.
У Марины не было сил сердиться. Но оставался насущный вопрос: «Как же теперь ходить на работу?» Советовать бросились все, кому не лень.
— Надо отшлепать! — безапелляционно заявила Маринина мама. — Нельзя позволять собаке садиться себе на голову.
— А ты ее к кинологу отведи. Или сама потихоньку приучай. Вышла на минутку, если Чубака не орала — вкусняшку ей за это! — посоветовала всезнающая подруга Лена.
— Займитесь воспитанием вашего зверя. А то я за себя не ручаюсь! — потребовал мрачный сосед по лестничной площадке, который страдал от концертов Чубаки больше всех.
Шлепать Марина, конечно, не стала. Решила воспользоваться Лениным методом. И вроде подействовало. Но только на «коротких дистанциях». Марина могла спокойно сбегать, например, в магазин. И Чубака вела себя вполне прилично.
Но вот как только она замечала, что Марина наводит марафет утром, потом берет сумочку, в собачьем мозгу что-то щелкало. Тогда Чубака садилась в дверях и почти по-человечески плакала:
«Не уходи! Ну, пожалуйста, не уходи! Я так долго жила одна! Я не хочу, чтобы ты меня бросала!»
Сердце Марины обливалось кровью, она гладила Чубаку, уговаривала, даже оставляла ей в коридоре свои старые вещи, чтобы та вдыхала хозяйкин запах. Но чаще всего возвращалась Марина в разгромленную квартиру.
И хорошо, если сосед, уставший от Чубакиных песен, не закатывал ей свой концерт.
Марина просто не знала, что еще можно сделать...
Неожиданно решение подсказал именно сосед. Однажды вечером Марина возвращалась с работы. Она по-шпионски выглянула из лифта и уже, стараясь не цокать каблуками, направилась к своей двери, как вдруг открылась соседская.
Марина опустила голову, готовясь выслушать новую порцию претензий.
— Я понимаю, Геннадий... — начала она оправдываться.
— Слушайте, Марина, я страшно устал от этих рулад. Иногда хочется просто выломать дверь и воткнуть кляп в пасть вашей собаке! Но это ведь не решит проблему. Я тут подумал, может, ей подружку завести. Вот, где вы свою псинку взяли?
— В приюте.
— Понятно, — кивнул Геннадий. — Наверное, долго там сидела, бедолага. Одинокая, никому не нужная. И вдруг хозяйка любимая появилась. Вот она и не хочет вас отпускать. Боится одиночества. А будет у нее рядом живая душа, может, и концерты прекратятся.
— А вдруг не прекратятся? И будет у вас вместо сольного концерта под боком целый хор, — засомневалась Марина. — Да и квартиру мою они вдвое быстрее в руины превратят.
Геннадий задумался.
— А давайте рискнем! Я с вами схожу, для моральной поддержки. Певицу вашу возьмем, чтобы она сама себе приятеля выбрала.
Марина согласилась рискнуть.
Чубака узнала свой приют: «Зачем ее сюда привели? Может, обратно сдать решили? И мужик этот рядом с хозяйкой нервирует». Она прижалась к Марининой ноге.
— Маленькая, не бойся. Я тебя никому не отдам, — Марина подхватила собачку на руки. — Мы друга тебе выбрать пришли.
Печальную собачью бабушку приметил Геннадий. Она лежала в клетке, устроив седую морду на лапах, и смотрела на людей мудрым спокойным взглядом.
— А это кто? — поинтересовался он у работницы приюта.
— Это Бубулечка. Ей четырнадцать... Детишки ее умершей хозяйки наследство делить приехали. Бабулечка им оказалась не нужна. Пожилая, беспородная. Вот и сдали ее нам. Скорее всего: доживать. Мало у нее шансов стать снова домашней, — вздохнула женщина.
— А можно, мы их с Чубакой познакомим? — спросила Марина. — Нам такая мудрая, спокойная Бабулечка дома очень нужна.
— Тебя чего, сдавать пришли? — поинтересовалась Бабулечка, когда Чубака подошла обнюхать ее.
— Да нет же! — возмутилась та. — Друга мне пришли искать. Правда, не уверена, что он мне нужен. Мне бы вот так сделать, чтобы хозяйка по утрам из дома не уходила. Очень я без нее тоскую, да и боюсь, что не вернется однажды. Из-за этого ору, грызу, деру. Хозяйка думает, что друг мне поможет.
— А, вот оно что, — вздохнула Бабулечка и отошла.
— Ты куда?
— Так меня-то точно не возьмут. Я же старая. Свои из дома выставили, так неужто я чужим нужна?
— Подожди, подожди, может, и нужна! Я вон тоже свою хозяйку не сразу встретила! — Чубака посеменила за старенькой собачкой.
— Смотри-смотри! — Геннадий подергал Марину за рукав. — Кажется, они нашли общий язык.
— Похоже, — улыбнулась Марина.
Домой они ехали вчетвером. Бабулечка дремала на заднем сидении. А Чубака шептала ей на ухо:
— Ты не переживай, я тебе помогу освоиться. Маринка у меня просто золото. Не ругает, не шлепает, любит!
Прошел месяц. Чубака перестала громить квартиру. Возвращаясь домой, Марина находит двух своих собак мирно дремлющими в лежанке.
Геннадий стал частенько навещать Марину. Сблизил их совместный поход за собакой. Бабулечка с Чубакой внимательно следят, как развиваются отношения двуногих.
— Скоро поженятся! Спорим? — спрашивает Чубака.
— Ну, скоро не скоро, но думаю, ты права! — соглашается Бабулечка.
Может, и правда поженятся. Но это будет уже другая история...
Автор: Алена Слюсаренко
Следующая публикация
Нет комментариев